Абрамович – за что его ценит Путин?
Задержу тебя я в тундре
На Чукотке, однако, мало чукчей и много турков. Я узнал об этом, когда летел из Москвы в Анадырь. В руках у меня была официальная статистика, согласно которой в этом автономном округе живет около 5000 представителей титульной нации, а на соседних креслах — одни гастарбайтеры. Ощущение было такое, что в Стамбул лечу, а не в столицу тундры. В лучшие времена губернатор Роман Абрамович завозил до 2500 турецких строителей, то есть буквально на двух чукчей — по одному турку.
Этот доведенный до совершенства вахтовый метод освоения земель, где зимой термометр может зашкалить за 50, ледяной ветер — 20 м/с, а льды только в июне начинают таять, исповедует и сам губернатор Абрамович. Он приехал на Чукотку, собрал на выборах больше 90% голосов, наделал дел и уехал в Лондон поднимать английский футбол. Логика такая: если турки умеют строить, чукчи не умеют, а русские не хотят, то пусть работают те, кто умеют. Вот и руководство округа было сформировано из менеджеров «Сибнефти», основным владельцем которой является Абрамович. Однако Абрамовича так часто ругали за отсутствие патриотизма, что он уже и рад был бы бросить чукчей, продать «Сибнефть» и целиком переключиться на английский клуб «Челси». Но не тут-то было. Президент Владимир Путин решил напомнить Абрамовичу, что тот по-прежнему в ответе за тех, кого приручил. В конце концов, говорят приближенные и просто знающие чиновники, президент и сам Абрамовичу не чужой, много ему доверял и доверяет и не хочет совсем выпускать его из поля зрения.
В декабре закончится первая пятилетка губернатора Абрамовича. «Дорого, куча забот, а благодарности никакой. Только «Счетка» (Счетная палата. — Newsweek) ругает, и другие недоброжелатели» — примерно так, по словам знакомых с ним, Роман Аркадьевич объясняет, почему охладел к своему Заполярью. Не то чтобы его сильно задевало мнение председателя Счетной палаты Сергея Степашина — и в Кремле, и в правительстве, и в самой «Счетке» запросто говорят, что Степашин почему-то не любит Абрамовича с 1999-го, когда пришлось освободить место для Путина, и что это у него личное, а не государственное. Но государство тоже не хвалило. До конца мая. Полпред президента Константин Пуликовский хвалил по-военному лаконично: «У меня нет никаких оснований, чтобы Романа Абрамовича не представлять на следующий срок». Чемоданное настроение у губернатора, должно быть, развеялось.
Столица Абрамовича
В Анадыре никто не смог мне сказать, когда Абрамович приезжал последний раз. Людям важнее другое — за пять лет они научились гордиться столицей Чукотки. Она действительно стала похожа на столицу. Турки построили красивые здания — Дом культуры, Ледовый дворец, налоговая, прокуратура и чукотская счетная палата. А старые жилые пятиэтажки проконопатили и раскрасили. Одна панель красная, другая желтая, третья зеленая. На двух перекрестках поставили светофоры. Машин и пешеходов в городе мало, но здесь, как в Европе, подчиняются светофорам и гордятся, что они есть. И своими пятиэтажками гордятся — полярной снежной зимой не так тоскливо. Это не ноу-хау Абрамовича, но его город просто весь в таких цветовых пятнах — как будто построен из детских кубиков.
Витрина достижений правления Абрамовича — центральная улица Отке, названная в честь какого-то чукотского коммуниста. Супермаркет «Новомариинский», кинотеатр «Полярный», развлекательный клуб «Баклан», трехзвездочный отель «Чукотка» и два итальянских ресторана — и все с московским размахом. «Полярный» — первый за полярным кругом кинотеатр с системой DolbySurround, для «Баклана» выписали модного промоутера из Москвы, да и в «Новомариинском» кассирш приглашали с материка, чтобы все до мелочей было сделано по-столичному. Только цены чуть-чуть повыше. При Абрамовиче в Анадыре появилась своя колбаса. Стоит она столько же, как если бы везли на самолете: ведь мяса своего нет, кроме оленей. Но оленина на Чукотке, как пояснила мне директор комбината Наталья Маслюченко, это деликатес, а не то, что едят на завтрак, обед и ужин. Едят на самом деле ту же «Докторскую», что и москвичи, а делают ее на дорогом австрийском станке.
— Сами купили? — спрашиваю я директора.
— Нет, конечно. Это команда губернатора. Они еще из Омска двух специалистов прислали.
— Вот все говорят: команда губернатора. А сам губернатор в Лондоне. Вам не обидно?
— Нет, конечно. Может, это и хорошо, что он там.
Задаю тот же вопрос начальнику колбасного цеха Роману (здесь много тезок губернатора), но ему тоже не обидно.
— Говорят, он вообще на второй срок идти не хочет?
— Конечно, не хочет, — грустно отвечает начальник колбасного цеха.
— А жаль, — подхватывает директор комбината. — Пять лет ни у кого ничего не болело за Чукотку: ни за северный завоз, ни за свет, ни за зарплаты.
Кого ни спросишь — все говорят, что на губернатора Абрамовича молятся. Эти настроения отражены на сайтах, которых у Чукотки целых три. На одном из них прошло голосование на тему «Абрамович — это кто?», давшее такие результаты: губернатор — 28%, бог — 21%, хороший человек — 17%, спонсор — 16%. На форумах множество посетителей, и все избалованы Абрамовичем. Жалуются, что оливки не те.
«Делая покупки в “Новомариинском”, не обратил внимания, что купил оливки Campomar с истекшим сроком годности, — жалуется один. — А ведь по истечении срока годности в косточках образуется яд. Может, в суд обратиться?» «Господа, интересно, а почему у нас в городе вчера перестали работать светофоры? — продолжает другой. — Автолюбители совсем уже обнаглели. Улицу Отке стало невозможно перейти. Уважаемая ГАИ, обратите на это внимание».
Молодежь на Чукотке выглядит модно: кто волосы отпустит, как в другой глубинке недопустимо, кто бородку, как Че Гевара, а меня больше всего поразил коренной житель Анадыря Денис, который был страшно похож на чеченского боевика Хаттаба — в камуфляже, сбрил усы и отрастил ваххабитскую бороду.
Фан-клуб Абрамовича
Мы с Денисом прибыли в Анадырь не в самое лучшее время. Анадырский лиман — залив Берингова моря — вскрылся, плавают льдины, и все достижения оказались отрезаны от мира, потому что аэропорт из военных соображений построили на противоположном берегу. Перебраться сейчас можно только на вертолете Ми-8, который летает как бог на душу положит. На въезде в город в глаза бросается фирменная заправка «Сибнефти», а в самом городе — большой офис МДМ-банка. Даже на самых заштатных заведениях красуются наклейки Visa и MasterCard — в Москве рассказывают, как Абрамович посадил Чукотку на кредитные карточки, по которым нельзя купить водки, и как люди выменивают ее на другие продукты или свежую рыбу.
Жители Чукотки действительно быстро привыкли к карточками и, возвращаясь из отпуска, фыркают: ужас, там на весь город всего три банкомата.
— Да, денег, конечно, он немало отмыл, — размышляет Денис.
— Почему ты так думаешь?
— Ну как же, а зачем же он победителей кубка губернатора в Лондон на «Челси» отправлял? — странно рассуждает студент. — А в один год всем студентам оплатил билеты на самолет. Мне уже не повезло.
Денис отучился один курс в Политехническом в Нижнем Новгороде, а другая чукотская молодежь заканчивает построенный Абрамовичем колледж и едет в Петербург.
— Жалко, конечно, что Абрамович уходит, — неожиданно заключает Денис.
— А точно уходит?
— Точно. Об этом все знают.
Роман Баданов, президент анадырского фан-клуба «Челси» (в супермаркете продают значки «Челси, однако»), а также выпускающий чукотского варианта программы «Вести», подтверждает — на последний Новый год губернатор не записывал праздничное обращение: «Надоело, наверное».
Это, впрочем, не только Абрамович решает, надоело или нет. Ему и «Сибнефть» надоела, рассказывает его давний знакомый, хоть завтра продал бы «Газпрому» миллиардов за 6–7 долларов. Но у «Газпрома» сейчас свободных денег нет, долгов много, уточняет высокопоставленный чиновник в правительстве, так что придется потерпеть. «Вопрос, конечно, не стоит так, что ты останься губернатором — тогда “Сибнефть” у тебя купим, — говорит чиновник. — Могли бы сначала купить, а потом сказать: будешь губернатором. Просто Путин не хочет его отпускать на все четыре стороны, а то он знает много. И о прошлом, и о будущем — все-таки звезда Абрамовича взошла в середине 1997 года, когда о Путине никто не слышал. И он до сих пор один из самых информированных людей, хотя в политику не лезет».
Кстати, говорит чиновник, решение не возвращать ЮКОСу $3 млрд, которые тот заплатил за пакет акций «Сибнефти», а акции так и не получил, тоже, видимо, было основано на надежной информации, что Ходорковскому и компании этих денег все равно не видать. Правда, адвокаты ЮКОСа требуют вернуть деньги да еще заплатить неустойку — иск к «Сибнефти» они подали в Лондоне в тот день, когда Ходорковскому объявили срок. А ведь Абрамович, рассказывает его старый знакомый, лично пробовал договориться о том, чтобы коллегу выпустили. Это оказалось труднее, чем осчастливить Чукотку.
Музей Абрамовича
На улице Ленина напротив ДК разбили сквер. Не растет, правда, ничего, но очень красивые скамейки, на которых любят сидеть молодые мамаши со всего этого маленького города. На неделе там открыли Музей наследия Чукотки, и все говорят, что это музей Абрамовича — в том смысле, что это его идея и на его деньги.
В сквере сидит мать Светлана со взрослой дочкой Катей, рядом коляска.
— У нас при Абрамовиче резко рождаемость повысилась, — радуется Катя. — Посмотрите, полгорода с колясками ходит.
— Это ты называешь рождаемостью. Это вы просто в возрасте таком, что рожать надо. А в советские годы 40-летние рожали. Вот это рождаемость.
— Мама, ты чего, не с той ноги встала? — смеется дочка.
— Да, понастроили на нашей крови. Он с Ельциным нас и обобрал, — закипела мать. — А чего он понавез людей откуда-то? В супермаркете все, кто работает, — приезжие. И в колледже тоже. И северные надбавки у них в три раза больше, чем у нас, а мы тут всю жизнь живем.
— Мама, так они же умеют. Он берет тех, кто все умеет. Вот и турки тоже…
— А что турки. Развалили страну, развалили строительные управления, вот и уехали люди, или спились, или умерли, а теперь на их место турков завозят.
Денег на музей Абрамович не жалел, так что на первом этаже смонтировали огромные плазменные экраны, позволяющие симулировать езду на оленях, а на третьем выставили все, что связано с жизнью в тундре: яранга (это юрта), каюк (лодка), сани, первый снегоход «Буран», подаренный сотруднику газеты «Советская Чукотка» и т. д.
— Может, Абрамович и вор, — горячится директор музея Ольга Расторгуева, — но он поделился со всеми нами. В том числе с коренными народами. При прежнем губернаторе сожрали все поголовье оленей. А сейчас этого нет. Они многое им безвозмездно дают. Привозят — пользуйтесь. А за убитого моржа премию дают. Пусть для Абрамовича это была игра, своего рода томагочи, но ведь заботился же.
Среди экспонатов есть уникальная модель самолета, который шаман крутил над головами чукчей, пугая приходом к власти большевиков; есть и посвященный избирательной кампании Абрамовича. Это клык, сделанный по всем правилам росписи клыков, только сюжеты не канонические: вот скачут на санях, вот плывут на каюке, а вот небритый мужчина прилетает на вертолете и беседует с чукчами. Очень похож. Экспонатов, посвященных «Челси», пока нет, но Расторгуева показала мне кожаные мячи, которые чукчи и эскимосы издревле пинали ногами, то есть придумали футбол раньше англичан.
— У нас же есть президент Путин, — рассуждают горожане возле музея, — вот мы надеемся, что он уговорит [Абрамовича остаться]. По-хорошему или как в анекдоте: “Приходит Абрамович к Путину и говорит: “Надоело, ухожу”. А Путин ему: “Ну куда же вы, Роман Аркадьевич, посидите на дорожку”».
Чиновникам в окружной администрации тоже поднадоело. Их здесь немного, а у здания — ни одного лимузина. Не было и зама Абрамовича — Михаила Соболева, о котором все говорят как о преемнике. Он тоже из менеджеров, но в отличие от других, свою семью перевез в Анадырь и к тому же последние годы работал начальником «Чукотснаба». Да и остальные замы вахтовым методом в момент моего приезда оказались в теплых краях, а за них отдувались начальники управлений промышленности и природнадзора. Они объяснили, что Чукотка — очень богатый край, гораздо богаче, чем все думают. С Западно-Озерного месторождения уже проложили газовую трубу, и теперь в Анадыре можно будет получать тепло и свет без угля. На Верхне-Телекайском месторождении разведали около половины нефти от того количества, начиная с которого ее имеет смысл разрабатывать. Ищут нефть и в море на шельфе и недавно подали очередную заявку на лицензию. Главной же своей ценностью местные геологи считают золото. Сейчас его получают 5 т в год, а хотят 40. До сих пор этим занимались старатели, а теперь — иностранные инвесторы.
Два рудника построят через три года. Начальник управления промышленности Владимир Вильдяйкин уверен, что полпред Пуликовский неправильно считал, когда говорил, что получаемые трансферты сравнялись с налоговым отчислением самого Чукотского округа. По его подсчетам, Чукотка отдает больше.
— А ведь у нас еще есть олово, — восклицает Вильдяйкин.
— А может, трансферты сравнялись с налоговыми отчислениями самого Романа Аркадьевича? — не к месту спрашиваю я.
— Конечно, и этим тоже объясняется, — отзывается Вильдяйкин, и я перестаю его понимать.
Абрамович, говорят, и сам на вопросы о Чукотке отвечает как-то невпопад — в том духе, что нужен защитник на левый край, конечно.
Оригинал этого материала опубликован в журнале «Русский Newsweek».
