Куда идём?
Последние годы в дни путча августа девяносто первого года
смысл происшедшего и последующего из него особенно не стремились осознать.
Власти лукаво замалчивали – уже не время симпатизировать Ельцину, или ещё не
время солидаризоваться с ГКЧП. Общественность бурно дискуссировала с
взаимоисключающих позиций. Но правда (факта) и истина (смысла) не вмещаются в
радикальные крайности. Из непризнания ГКЧП не следует правота Горбачёва;
неправдивость Горбачёва не исключает неправоту Ельцина. Публичная демагогия и
закулисная суета «побеждённых» и «победителей» не отменяют контекста
исторически глобального: это быланародная антикоммунистическая революция.
Бесспорно – революция, ибо привела к радикальным переменам в стране и мире.
Очевидно – народная, ибо без народной энергетики ничего не произошло бы: не
собирались бы десятки тысяч людей и незачем было бы вводить танки; –
загнивающий режим вполне мог бы проползти ещё пару десятилетий, а кончиться не
так мирно. И, конечно же, антикоммунистическая, – коммунистическая идеология, в
своё время разрушившая Российскую империю и подавлявшая человека, после 1991
года перестала господствовать над обществом и личностью. Молодые поколения уже
не могут себе представить монополию «единственно верного учения», которое не имело
никакого отношения к подлинной науке и философии, но вымаривало множество
ценного вместе с его носителями, насаждало много уродливого в жизни. Уход от
коммунизма мог быть более кровавым, а мог быть и более конструктивным. Объективная
историческая потребность продавилась в августе девяносто первого через
наличные субъективные факторы, главным из которых было состояние элит, которые
были детищами коммунистических десятилетий террора и лжи. Перефразируя «гения
всех времён и народов»: а где мы вам возьмём другую элиту?! Конечно
же, как всегда в истории плодами народного порыва воспользовались наиболее
шустрые и циничные из правящих групп, – а где в революциях было иначе!? У нас
всё усугубляется тем, что дети, внуки и наследники унаследовали большевистскую ограниченность
и радикализм сознания, апломб непрофессионализма… Новым был прорыв шкурных
интересов правящего слоя, ранее сдерживаемых коммунистической идеологией.
В результате большевистский менталитет и революционная воля
компании Ельцина-Гайдара вбросили страну в либерал-большевистскую утопию. Либерализация
цен не имела никакого отношения к истинной либерализации. Ибо отмена
государственного контроля над ценами, когда в стране не сформировались субъекты
рыночных отношений, могла привести только к невиданному взвинчиванию цен
монополиями, разрушению экономического уклада (вырвать ядерные клыки у
коммунистического монстра), разорению большинства граждан страны, что лишало их
всех возможностей участвовать в экономических реформах (одна из основных целей
«реформаторов» – допустить к разделу государственной собственности только
«своих»).
Криминально-воровскую сущность «народной приватизации»
недавно признал её автор Чубайс: «Мы отдали собственность тем, кто был к
ней ближе. Бандиты, секретари обкомов, директора заводов. Они её и получили.
Именно это предотвратило кровь. Потому что если мы попытались бы не отдать им
эту собственность, то они бы её всё равно взяли. Только они бы её взяли вообще
без каких-либо легитимных процедур. А так они её взяли с легитимными
процедурами. И это, как это ни смешно, придало некоторую политическую
стабильность конструкции». Плюс приближённые: комсомольский молодняк –
распорядители финансов, – будущие олигархи. Из подобных субъектов известными легитимными
процедурами формировался правящий слой номенклатурного капитализма начала
девяностых, олигархического капитализма конца девяностых. Такая вот стабильная
конструкция, от которой нас трясёт до сих пор.
В результате необольшевистские реформаторы принудили народ
ненавидеть слова «демократия» и «либерализм», ибо социально обездоленные и
национально униженные неизбежно отбрасываются в мировоззренческие крайности,
противоположные лозунгам обмана. Поэтому «отцы» современного «фашизма»,
шовинизма, экстремизма – Ельцин, Гайдар, Чубайс…
Путинский призыв выполнил свою историческую миссию в первой
половине двухтысячных, – остановил распад государства, прижучив
князьков-олигархов и бояр-губернаторов, дозировано легализуя
государственно-патриотическую символику (уже забылось, что в девяностые слово
«патриот» было бранным, синонимом «коммуно-фашист» и «красно-коричневый»,
либерал-большевики вопили на каждом углу: «патриотизм – это прибежище для
негодяев»). Но усиление государства неизбежно возвеличивает роль чиновников.
Произвол же чиновничества – это всегда и везде рост коррупции. Во второй
половине двухтысячных непомерная рента чиновничьего капитализмастановится
уже непосильным бременем для страны: деградация власти, стагнация во всех
областях на фоне динамично растущего слоя долларовых миллиардеров и
мультимиллионеров в среде чиновников и приближённых. Но власти до сего дня
пытаются отмахнуться от исторических вызовов и законсервировать ситуацию.
Тем не менее, двадцать лет мы проживаем драматический период
возрождения подлинного национального духа и восстановления национального тела.
Этот исторически объективный процесс запущен жертвенным сопротивлением народа
коммунизму, нынешние поколения способны только поддержать или ослабить его.
Одновременно усугубляется гнусная суета правящего слоя и приближённых (отрыжки
коммунистических «элит»), – всё хуже всё выглядит и пахнет.
Но нужно видеть и новый дух, и новые поколения, олицетворяющие
этот дух…
Мой друг Глеб Анищенко обратил внимание на очевидный факт, который вовсе не
очевиден для общественного сознания: впервые после петровской революции
правящий и культурный слои возвращаются к историческим истокам – православию и
национальной традиции. В ХIХ невозможно было представить, чтобы такое
количество образованных людей (и молодёжи) было в Церкви, – как известно, партию
славянофилов можно было усадить на один диван. В сфере же материальной новый
дух проявляется в том, что мелкое и среднее предпринимательство существует и
ширится на грани чуда – вопреки сверхагрессивной среде: бандитскому рэкету
снизу и чиновничьему рэкету сверху! Это только некоторые из оптимистических
факторов. Хотя, конечно же, вокруг достаточно оснований для пессимизма и
уныния. Но – что утвердим!?
Позиция, которую я назвал бы «трагическим оптимизмом»,
позволяет видеть всю трагичность ситуации, но уметь обнаружить и реальные
основания для упования. В чём могут быть эти основания – в обществе и в
правящем слое?
Народ вовсе не безмолвствует и обсуждает не только промеж
собой на кухнях, отношение большинства общества к происходящему видно не только
в Интернете, но пробивается через потуги официозной пропаганды и
радикал-либеральное разнуздание в печатных СМИ и в телевидении. Активные слои
общества выживают и наращивают инфраструктуру жизни в основном вопреки
действиям коррумпированных властей всех уровней и вопреки чернушным заклинаниям
прозападного слоя. Вместе с тем, неизменность нынешнего положения неизбежно увеличивает
агрессивность в обществе до опасной черты. Нужно помнить, что хаос и анархия
страшнее самой свирепой диктатуры. На диктатуру современный правящий класс не
потянет, но к социальному хаосу может столкнуть, – и на свою беду.
Правящие слои во все времена и везде руководствуются своими
жизненными интересами, большей частью – шкурными. Только отдельные его
представители возрастают до выражения общенациональных интересов (Столыпин). Но
иногда наступают провиденциальные исторические моменты, когда жизненные
интересы элит и народа совпадают, – во имя совместного выживания.
Какой жизненный опыт приобрели властные группы за два
десятилетия, вывозя свои капиталы и семьи за рубеж? Там их в элиту никогда не
примут, таковой они могут быть только в России. Несмотря на огромные яхты и
сверхдорогие дворцы, они нерукопожатны для высшего общества. Самое большое, на
что они могут рассчитывать в легальном бизнесе – это отели на тёплых берегах и
кафеюшки в пригородах. Владеет ли чуть ли не самый богатый человек в Англии Абрамович
транснациональной корпорацией или крупным престижным бизнесом? Он подпущен
только к футбольной игрушке. Им там разрешается иметь только малость и только в
той степени и до тех пор, пока они находятся под юрисдикцией России.
Ибо за наши отечественные формы «бизнеса» там сажают на
десятилетия, – хотя бы за неизменные у нас сокрытия налогов. За неизбежные же
при нашем «первоначальном накоплении капитала» убийства – там можно получить
электрический стул. Можно не сомневаться, что следы многих преступлений, не
доступных нашей Фемиде, запечатлелись в зарубежных банках, оффшорах и досье
спецслужб. США всё жёстче демонстрируют: разбираться с беззащитными неугодными
они будут по американским законам. Нашим политикам пожимают руки тоже только в
той степени и до тех пор, пока они представляют Россию. Таким образом, наши
элиты существуют и имеют то, что имеют только до тех пор, пока существует
суверенное российское государство. При исчезновении России с карты мира, наших
олигархов и чиновных капиталистов в лучшем случае лишат капиталов, а некоторым
российским политическим лидерам найдут за что предъявить алгоритм
Милошевича-Хусейна, а то и Кадафи.
Так сегодня шкурный интерес российского правящего слоя
совпал с национальным интересом: сохранение России как суверенного государства.
Но нынешний курс руководства ведёт страну к деградации, а значит, к неизбежному
распаду… Оформилась объективная историческая потребность: хотим перемен! Вопрос
в том, через кого это прорвётся в жизнь? Если «национальные лидеры» ради
самосохранения не возвысятся над собой и не пойдут на уже перезревшие
благотворные перемены (раскрепощение общества, отмена «патернализма» – шкурного
произвола чиновничества и силовиков, реформы, а не разрушение отечественной
культуры, науки, образования, здравоохранения, экономики и промышленности в
целом), это вынуждены будут сделать другие, – во имя самосохранения элит, а
значит и для общего блага. И чем дальше высокопоставленные чиновники будут
заклинать исторические вызовы очередными политическими фантомами, тем
вероятнее, что в будущем происшедшее назовут «заговором элит», «переворотом», а
попытки сопротивления историческому выбору – «путчем».
Оригинал материала опубликован на сайте АПН.
