«Не дай мне Бог сойти с ума»
Читаю на лентах, что сказал министр культуры Российской Федерации
Владимир Мединский, дословно: «Если Минкультуры
увидит, что ситуация в заповеднике (Большое Болдино – С.Ш.) вызывает опасение,
то мы готовы перевести Большое Болдино на федеральный уровень. Однако
торопиться с этим не стоит»…
Некоторые средства массовой информации попытались это
представить так, что дело почти решенное, Большое Болдино переведут на
финансирование государства.
А что он сказал на самом деле? Ровным счетом – ничего. Это
циркачество в речи, словесная эквилибристика, пришедшие вновь из
советской демагогии, в последнее время цветут пышным цветом в чиновничьей
среде. А уж фраза, что от статуса ничего не зависит, и вот, мол, подтверждение:
иные московские учреждения культуры финансируются много больше федеральных —
это вообще верх искусства подмены понятий.
Москву мы сравнили с районом в глубинке России, глубоко
депрессивным, откуда массово исходит молодежь по причине отсутствия работы, где
Дом культуры напоминает разрушенный еще во времена гражданской войны штаб белой
гвардии! Глубокое вязкое болото неправды…
Я люблю Болдино, оно по-разному прекрасно и летом, и зимой, и
глубокой осенью. Там живет атмосфера поэзии, русской усадебной культуры в стиле
михалковского фильма «Неоконченная пьеса для
механического пианино», — там живет дух Пушкина, наконец!
Если «потереть» любого большеболдинца,
глянь, и проглянет курчавый, с ярким глазом, пушкинский потомок.
Ну в какой еще деревне житель читает
наизусть Пушкина? А в Большом Болдино читают, во время
фестиваля «Живое слово» битком заполняют зал, чтобы послушать, как Алла
Демидова декламирует что-то совсем философское и религиозное, вроде «Отцы
пустынники и жены непорочны…».
Я гордилась тем, как изменилась усадьба в последние годы,
приобрела достойный ухоженный вид музея европейского уровня. Сцены из
дворянской жизни, сюжеты из сказок Пушкина, разворачивающиеся в естественных
декорациях поэзии, сентябрьский кот-ученый у известного дуба – вот так и
сложилась фестивальная традиция анимации, которая опять же будет интересна даже
искушенному туристу.
И это все потерять?
Лукавство и социализм
Объяснения областного правительства так же лукавы, как
и речи его вышестоящего начальства. Оно сразу подхватило идею, что от статуса
ничего не изменится. Вопрос: а зачем тогда менять статус? Это же одной бумаги сколько надо извести, чтобы все документы привести в
соответствие!
Предлагаются некие цифры, которые покажут динамику увеличения
финансирования заповедника Большое Болдино. А с чем сравнивать?
Большое Болдино дает реальные цифры: годовой бюджет
музея-заповедника 80 млн. рублей (поставьте рядом те 35,2 млн. областной помощи
в 2014 году, которые обнародовало министерство культуры области).
Если раньше из этого бюджета в 80 млн. только 25 млн.
рублей платил бюджет района, а все остальное обеспечивала область, то теперь
все поменяется ровным счетом наоборот. Если смотреть правде в глаза: не
потянет бюджет маленького российского поселения эту нагрузку. Ведь есть еще
школы, детские сады, больницы…
Сегодня вошло, как говорится, в тренд говорить, как
много хорошего мы потеряли из советского прошлого. Я, честно говоря, ностальгии по СССР не испытываю. Мне вообще кажется, что
жить любым прошлым – это признак старости.
Но сегодня воспоминания о лучшем в советские годы возводится
как один из краеугольных камней идеологии на том же чиновничьем уровне.
Так почему же тогда мы не сохраняем то, что было лучшим в прежние годы? Мы
оставили в нашей современной жизни советскую подозрительность, недоверие к
другим, не таким, как мы, «железный занавес» в душе, но выплеснули ребенка –
такое завоевание социализма, как опека и содержание наследия русской культуры
государством!
«Мы благодарим благородных меценатов»
Говорю без иронии: во Франции объекты культуры в массовом
порядке на государство не сбрасываются, бюджет государства не может все взять
на себя. Но Франция выработала другой механизм поддержки своей культуры, а
Россия за десятилетия после перестройки не предложила ничего взамен. Система
финансирования музеев во Франции – это опыт гражданского общества. В гражданском
обществе люди чувствуют свою личную ответственность за сохранение культурного
наследия.
Аналогичный с пушкинским пример.
Дом-усадьба Клода Моне в Живерни. Еще в 1966 году сын
Моне завещал ее Академии изящных искусств. Понятно, что в бюджете Академии
строчки «финансирование усадьбы Клода Моне» нет. Поэтому в течение нескольких
лет был создан Фонд Клода Моне, который привлек большое количество меценатов из
Америки и Франции для реставрации и содержания этого музея.
Сегодня на сайте усадьбы вы найдете перечисление всех
меценатов, которые способствовали не только реконструкции дома и постоянному
функционированию музея, но и содержанию великолепного сада, созданного Моне и
воспетого на его полотнах. Сегодня усадьба в Живерни
– второй по посещаемости после Сан-Мишеля туристический центр в
Нормандии, например, одна из последних вип-персон,
побывавших здесь, – это император Японии.
«Мы благодарим БЛАГОРОДНЫХ меценатов» — написано на сайте. И
слово «благородный» для французов очень важно. Это признак его репутации, его
реноме.
В России любят говорить: ну они же освобождаются от налогов!
Слышим звон – не знаем, где он. Поясняю: от налогов освобождается только дар,
который вносит меценат, что, по-моему, логично.
Жест доброй воли
В нашем департаменте Жерс существует
прекрасный замок XI века Лаварден. Его на месте
старинной крепости построил 75-летний маршал Генриха Наваррского
Антуан де Рокелор для своей
юной возлюбленной Сюзанны де Бассабат.
Это — красивая романтическая история, красивый типично
средневековый замок с горгулиями, в мощном камне,
поражает воображение. Реставрацию замка с 80-х годов также ведет «Ассоциация по
сохранению замка Лаварден», частная
организация, которая включает 12 главных совладельцев и объединенных вокруг них
«симпатизантов», или другими словами, добровольцев,
которые своими силами участвуют в восстановлении замка, в работе музея и в
анимационных культурных мероприятиях.
Я зашла на сайт Лавардена в раздел
«Ресурсы». Все ясно и «прозрачно». Названы в последовательности все источники
финансирования: на первом месте вклады участников ассоциации, затем продажи
сувенирного бутика, потом вклады добровольцев и самое незначительное – это
участие государства (видимо, под какие-то конкретные события).
За последний год я вижу, как была возведена монументальная
терраса, с которой открывается великолепный вид на «французскую Тоскану» и о
которой так мечтала юная Сюзанна…
Конечно, не сказать, что вся французская культура на плечах
граждан, государство поддерживает много культурных инициатив и домов-музеев, в
том числе. Только все поддержать невозможно. То, что делает государство, как
правило, реально видно.
Мне, например, очень нравится воплощенная государственная
программа создания туристической сети по всей Франции. В любом городке и
деревне Франции на центральной площади расположен офис по туризму. Если вы
зайдете туда, то получите все карты, проспекты достопримечательностей округи,
описание турмаршрутов. Плюс проспект отелей этой
местности. И все это — БЕСПЛАТНО. Естественно, и на вопросы ответят: почта,
телеграф, ресторан, что там еще…
Небывалые, дремучие
Я не склонна думать, что в России нет меценатов, которые не
дадут денег на содержание Болдинской усадьбы. Да даже по 100 рублей все
нижегородцы скинутся — до десятков миллионов дойдет!
В России нет системы, которая бы открыто и прозрачно
показывала, куда пойдут эти деньги. В коррупционной стране, где все каким-то
загадочным образом исчезает в «закромах родины», институты гражданского
общества не заработают. Это, так сказать, картинка для будущего. Как она может
функционировать при существующей власти, непонятно.
Возможно, капля камень точит. И сегодняшнее противостояние
граждан Нижегородской области решению областного правительства даст свои
результаты. Поэтому я за голосование на Демократоре http://democrator.ru/problem/12316.
Подпишите письмо Путину, Мединскому и Ивлиеву! Ведь сила в правде… брат.
P.S. А может, они не знают, что есть Болдино в русской культуре?
Такой дремучей, необразованной власти в Нижнем Новгороде, по-моему, еще не
было. Но ведь уже и не расскажешь… Взрослые дядьки.
