Сырая идея
Мне представляется, что предложение управления Следственного комитета по Нижегородской области об использовании средств, возвращаемых в бюджет при расследовании налоговых преступлений, на строительство жилья для детей-сирот носит рекламный характер.
У нас достаточно проблем, для решения которых можно было бы использовать получаемые таким образом деньги. И в каждом случае это было бы воспринято с воодушевлением, «на ура».
Проблема с обеспечением жильем детей-сирот действительно очень острая. По данным Счетной палаты, на сегодняшний день по России 275 тысяч сирот стоят в очереди на получение жилья. Более 80 процентов из них не получают жилья в положенный срок.
И я соглашусь с экспертами, которые считают, что дело здесь не в количестве денег, которые выделяются на эти цели, а в самой системе – в законодательстве, в инструкциях очень много противоречий и нет самого главного. Нет ответственности государства в лице чиновников за решение этой проблемы. Поэтому выделяемые деньги не используются по назначению.
Например, строить новое жилье в поселках и деревнях дорого, потому что крупные фирмы, которые могли бы построить новое жилье дешевле, на село не пойдут. Им это экономически невыгодно. Выделяйте деньги, не выделяйте – нового жилья там появляется очень мало. Поэтому начинают предлагать вторичное жилье, часто в самом плачевном состоянии. И это еще полбеды, если все-таки выделяют. А 80 процентов не получают и такого жилья. Люди успевают завести семью и нарожать детей, так и не дождавшись своей очереди.
Не предусмотрены денежные или иные сертификаты. Отсутствует единая база данных по детям-сиротам, в результате чего они становятся заложниками системы и оказываются «приписанными» к тому региону, в котором они были в детском доме.
Если они переедут в другой регион, они там уже не учитываются и теряют право на получение льготного жилья. Они оказываются на положении крепостных.
Еще важный момент. Дети не получают жилье в собственность, они не могут им распоряжаться по своему усмотрению. Муниципалитет выделил тебе жилье, заключил с тобой договор найма, и в течение пяти лет ты не имеешь права распоряжаться этим жильем – ни продать, ни подарить, ни объединить с чьим-то другим. Это опять же крепостное право – я не могу продать жилье и уехать в другой регион, чтобы найти более хорошую работу.
Конечно, хорошо, если для решения проблемы будут использованы средства, полученные от людей, пытавшихся уйти от уплаты налогов. Но в бюджете статей много – а пенсионеры, которые живут на мизерные пенсии, а девяностолетние ветераны войны и труда, которые порой живут в ужасающих условиях? А медицина, а отсутствие средств на лечение больных детей, куда мы собираем деньги всем миром? Это не менее важные проблемы.
Поэтому нужно не вкачивать деньги в это направление, рассказывая о помощи детям-сиротам, а действительно решать проблему. В восемнадцать лет ребенок-сирота должен переезжать из детского дома в квартиру, которая положена ему по закону. Это тем более не так уж сложно, что в очередь его ставят еще в четырнадцать лет.
За четыре года администрация просто обязана решить его жилищную проблему, предоставив ему жилье. Причем, годное для проживания – это очень важное уточнение. Например, в Башкирии построили целый поселок для детей-сирот, отчитались, а стены чуть не картонные, полы продуваются, везде щели – и это в Башкирии, где зимы достаточно суровы, где в степях сильные ветра. И надо понимать, что у детей нет опыта решения таких проблем.
Поэтому администрация обязана отвечать за решение проблемы, а не отписываться, ссылаясь на отсутствие средств или возможностей.
Еще раз напомню о том, что бюджетные деньги, чтобы они были эффективно использованы, необходимо контролировать на всем пути своего движения. Есть такое понятие у финансистов: «меченые» деньги. Деньги на обеспечение жильем детей-сирот должны быть «мечеными». То есть от момента выделения до предоставления ребенку квартиры все финансовые органы должны видеть, куда эти рубли пошли: к этому подрядчику, к другому подрядчику, столько-то на закупку и так далее. И статус этот не может меняться, пока ребенок не получил квартиру.
Если же эти деньги всплывут на Кипре или в другой оффшорной зоне, на платах частных лиц, необходимо разбираться, как они туда попали.
Но самое главное здесь, повторюсь, это ответственность чиновников. Не выполняете программу – отвечайте по закону, привлекайтесь к суду, теряйте свою работу. Тогда, может быть, проблема сдвинется с мертвой точки.
Немаловажен и такой аспект. Если предложение Следственного комитета будет принято, то он начнет зарабатывать деньги на строительство жилья для детей-сирот и у нас будет столько дел по неуплате налогов…
С одной стороны, много дел – это премия чиновнику, сотруднику Следственного комитета, с другой – оценка работы всей организации. В бюрократической среде отчитываются количеством, а не качеством.
Поэтому идея сырая. Решение половинчатое и неоднозначное. Хотя в самом предложении все вроде бы хорошо и замечательно.
