Голиаф будет повержен
Имперский соблазн
Прежде чем заговорить о нации, необходимо разобраться с империей, без которой Россия якобы "в принципе невозможна".
Начнем с того, что создание империи – не может быть целью. Империя – не более, чем побочный продукт успеха вырвавшейся вперед нации. Своего рода способ утилизации избыточной энергии, которая способна разорвать ее изнутри. (Есть и другой гораздо более дикий способ – Крестовые походы). Истинная имперская экспансия – не силовой захват, а втягивание соседей в свою орбиту за счет неотразимой привлекательности собственной версии миропорядка. Роль одной из провинций устойчивой империи, настроенной на долгую жизнь – это привилегия, которую соискателю еще нужно заслужить. Если же единственная скрепа – силовой ресурс, империя обречена.
При этом от распада всегда выигрывают провинции: они получают богатое "имперское приданое" в виде различных материальных и нематериальных ценностей и мощный импульс для национально-государственного строительства. Метрополия же всегда проигрывает. Причем ровно настолько, насколько сопротивляется неизбежному.
Управляемая дезинтеграция всегда лучше стихийного распада. Она позволяет бывшей метрополии почти безболезненно перейти на национально-государственные рельсы. Например, Великобритания и Франция (а также Бельгия, Нидерланды, Испания, Португалия, Италия) на определенном этапе сознательно отказались от удержания заморских провинций – т.е. добровольно отказались от имперского статуса. В итоге, они стали учредителями нового имперского проекта (ЕС), в котором классические роли метрополии и провинции сознательно размыты – так сказать, "империи нового типа". По-моему, не худший вариант…
Можно по-разному оценивать имперский этап в истории России (длившийся, кстати, всего три века). Но, так или иначе, после распада СССР он закончился. И растянувшийся почти на два десятилетия "переходный период", убедительно доказал, что назад пути нет. Сегодня все постсоветские страны строят свои национальные государства и не признают Москву не только метрополией, но и источником своей легитимности, предпочитая ориентироваться на других глобальных игроков – США, ЕС, Китай. "Имперское приданым" (промышленными объектами, социальной инфраструктурой, русским языком и мн. др.) они пользуются независимо от Москвы. Что же касается современных российских социально-экономических параметров, а также интеллектуальных и культурных достижений то они могут произвести сильное впечатление разве что на самые отсталые азиатские осколки СССР. Впрочем, и у них есть образцы для подражания покруче.
Российская империя была обречена на распад еще в начале прошлого века. Виновник отсрочки — "советский эксперимент", в ходе которого был реализован уникальный проект "империи наоборот". Провинции удерживались в ней за счет хищнической эксплуатацией ресурсов метрополии (в первую очередь, людских ресурсов). Крушение советской империи – естественный итог исчерпания этих ресурсов. Когда бензин заканчивается, машина останавливается. Так и здесь.
Необходимо наконец признать очевидное: РФ сегодня объективно не способна решать "имперские задачи" на постсоветском пространстве даже варварским "советским способом". А значит, сама их постановка – лишена смысла. Еще более абсурдными выглядят попытки применения советской имперской модели для РФ…
Разделенные народы
Нынешние границы Российской Федерации, как известно, не совпадают с границами исторической России. Значительная часть русских земель находится на территории новых постсоветских государств. С другой стороны, в составе РФ есть несколько специфических регионов, "имплантированных" в результате колониальной политики Российской империи и СССР (в первую очередь, Северный Кавказ), резко отличающихся от основной территории. И то, и другое на сегодняшний день – данность. Никаким декретом Россия не может присоединить к себе отторгнутое и отторгнуть присоединенное. Однако, мировой опыт показывает, что ничего трагического в такой ситуации нет.
Скажем, венгры компактно проживают и в румынской Трансильвании, и в Сербии, где имеют национальную автономию (Воеводина). Шведы живут в Финляндии, немцы — на востоке Франции, франкофоны – в Бельгии (валонцы), и Швейцарии (там же итальянцы) и т.д. и т.п. Хватает там и анклавов, населенных той или иной "особой народностью". И никто нигде в этом не видит проблемы. Границы государств часто менялись и сегодня – когда их незыблемость закреплена международным правом – они, наверное, прочерчены не лучшим образом. Но это обстоятельство не мешает европейским государствам развиваться, их гражданам — преуспевать, а границам — становиться все более и более прозрачными.
Таким образом, мы можем констатировать, что "проблема русских, как разделенного народа", на самом деле, не является проблемой, а наличие в составе РФ "колониальных осколков" – явление вполне тривиальное. В первом обстоятельстве нет ничего трагического, во втором – ничего специфически "имперского".
Если чем РФ и отличается от ведущих европейских государств, так своей уникальной этнической однородностью. Согласно данным последней Всероссийской переписи населения, 83% граждан России считают себя русскими (аналогичный показатель во Франции и Великобритании, как известно, не превышает 70%). В СССР (если признать обоснованным разделение украинцев, русских и белорусов на три разных народа), русские составляли около половины населения страны. Это обстоятельство давало хотя бы формальные основания для признания СССР многонациональным государством. Признать таковым РФ можно только с очень большого перепою.
Очевидно, что "многонациональный народ РФ", названый в современной российской Конституции "источником власти" – калька с "советского народа". Между тем, проект "новой общественной формации" – не более, чем инструмент, с помощью которого советская империя пыталась спасти себя от неизбежного распада. Но вот распад состоялся. Все осколки СССР занялись строительством национальной государственности в существующих границах. И только РФ на долгие годы застряла в "переходном состоянии", вооружившись абсолютно непригодным для нее советским инструментарием.
Период полураспада
Абсурдность применения в отношении РФ имперской модели советского образца маскируется чисто пропагандистским тезисом об "угрозе распада России". Под ту же сурдинку российские регионы лишили последних остатков политической и экономической самостоятельности – то есть, фактически ликвидировали закрепленный в Конституции РФ федерализм.
Вообще, тезис об "угрозе распада России" – главное риторическое оружие власти. Он позволяет оправдать любые, даже самые чудовищные, преступления – "Лучше так, чем хаос, гражданская война!" Дальше начинает работать сидящий глубоко в подсознании страх – "Лишь бы не было войны!" И на смерть перепуганные люди уже согласны на все.
Очевидно, что эффективность этого тезиса зависит исключительно от готовности людей верить в его справедливость. Между тем, единственный фактор, обеспечивающим его кажущееся правдоподобие – святая вера в то, что распад СССР был катастрофой, которой можно было избежать. Конечно, само отождествление СССР и РФ – это банальный подлог. Но он легко микшируется, если на веру принято главное.
Давайте обратимся к европейскому опыту. Сравните самоликвидацию Британской империи или развод Чехии и Словакии с распадом Югославии. Очевидно, что трагедия сербов – следствие упорного нежелания местных "имперских элит" смириться с неизбежным. А ведь известно: чем дольше имперцы упорствуют, тем страшнее для населения метрополии последствия "распада". Ну и опять же "разделенный народ" с которым мы уже разобрались.
Между тем, вопрос о границах и самостоятельности регионов – это технический вопрос, который должен решаться в соответствии с интересами людей. Чехословакия "распалась", и обеими частями вошла в большое европейское пространство. Где здесь трагедия? Чтобы ее увидеть, нужно смотреть на ситуацию через кривую призму "имперства". Иначе ничего не увидишь, кроме чешского пива и словацких красавиц, оккупировавших европейские подиумы в виду природной длиноногости.
Вернемся к СССР. Ресурсы метрополии, которые безжалостно кидались в "имперскую топку" иссякли. Чуда не произошло: в Эстонии по-прежнему живут эстонцы, в Молдавии – молдаване, в Армении – армяне. Новая общественная формация "советский народ" так и осталась на бумаге ("национальные кадры", в конечном счете, могли окончательно обрусеть, но в советских людей они упорно не превращались). Очевидно, что в таких условиях распад был неизбежен. (Многие диссиденты его, кстати, предсказывали, но им почему-то мало кто верил.)
Определенную тревогу мог внушать сценарий распада. Но и тут обошлось. В целом, развод прошел бескровно, почти цивилизовано — имперские элиты СССР деградировали настолько, что предотвращать "угрозу распада" было, просто, некому. Это спасло нас от "югославского сценария". Окажись на месте Горбачева какой-нибудь "русский Милошевич", все могло бы быть гораздо страшнее.
Давайте вспомним: в каких фрагментах постсоветского пространства распад СССР привел к войне? В республиках, которые сами по себе были маленькими империями – в Грузии, Молдове и Азербайджане. Почему там была война? Потому что Гамсахурдия, Снегур и Эльчибей боялись "распада" соответственно Грузии, Молдовы, Азербайджана и вместо предоставления проблемным регионам широкой автономии стали строить жесткую "вертикаль власти". А вот Украина не побоялась "распада" и предоставила-таки "проблемному" Крыму широкую автономию. И потому там нынче загорают курортники, а не миротворцы.
"Супружеский шантаж"
Распад СССР был "моментом истины" и для РФ. Именно тогда выяснилось, что российские национально-территориальные образования (не говоря уже о чисто русских регионах) "распадаться" не собираются. Услышав от Ельцина знаменитое: "Берите суверенитета, сколько сможете унести!", потенциальные сепаратисты растерялись и взяли самую малость. Чечня, которая вроде как, отделялась-отделялась, да не отделилась – очень особый случай, который следует рассмотреть отдельно…
Как известно, в "чеченский капкан" наша страна попала завороженная старым добрым тезисом об "угрозе распада России". Мол "если Чечню отпустить – все захотят". И это при том, что никто из этих "всех" ни разу даже не заикнулся о своих бракоразводных планах! Что же касается "заразительности" примера Чечни, то тут и говорить ничего не нужно – достаточно вспомнить короткую, но поучительную историю постхасавюртовской Ичкерии. Получи Чечня независимость "по первому требованию" – лучшей антирекламы для сепаратизма и придумать невозможно!
Или вас напугал Шаймиев своими карманными "националистами", цену котором все прекрасно знали уже тогда? Или Россель, дразнивший земляка "Уральской Республикой"? Вообще-то, этот нехитрый прием называется "супружеский шантаж". Стервозная барышня или капризный джентльмен нет-нет да и заявят ошарашенному партнеру "Все! Я от тебя ухожу!" в надежде на мольбы о прощении и обещания "исправится". Лечится этот недуг просто – достаточно пожать плечами и хладнокровно бросить "Ну, уходи. Какие проблемы?". И все! Ведь на самом деле шантажист сам смертельно боится развода и свой страх непроизвольно приписывает партнеру. Нужно быть уж совсем дубинноголовым, чтобы не расшифровать нехитрый росселевский трюк. Впрочем, Ельцин его, кажется, расшифровал. Во всяком случае, я не помню, чтобы "республиканский шантаж" принес Росселю хоть какие-то реальные дивиденды…
Чеченская история, между тем, началась с откровенного геноцида нечеченцев, на который руководство РФ предпочло закрыть глаза. Переполошилось оно, только когда их же ставленник Дудаев захотел "татарский вариант". Типично "имперская логика": люди – ничто, "территориальная целостность" — все. Вместо того, чтобы защитить людей, или даже обеспечить их эвакуацию (если станет понятно, что озверение чеченцев – процесс необратимый), российские власти: 1) продвигают своего "сукиного сына", который немедленно развязывает в Чечне гражданскую войну; 2) сами вооружают противоборствующие стороны и обеспечивают их "стартовым капиталом" ("чеченские авизо"); 3) вмешиваются в чеченскую междоусобицу, почти открыто помогая одной из сторон… То, что было дальше – известно. И весь этот кровавый кошмар – элементы "имперской политики", основной мотив которой "остановить угрозу распада России".
Допустим, дилемма была ровно такой, какой ее хочет представить российская власть – или независимость и полное отделение, или кадыровщина. Давайте спокойно взвесим все за и против, исходя из интересов людей (русских и чеченцев), а не территорий. На одну чашу весов положим: сотни тысяч убитых и покалеченных, миллионы сломанных судеб и разоренных очагов, многие миллиарды выброшенных на ветер рублей (в момент, когда людям не выплачивались пенсии и детские пособия!). Добавим кровавую племенную диктатуру Кадырова в Чечне и полную безнаказанность его абреков на всей территории РФ. Не забудем про позорные суды над русскими офицерами и мн.др.
На другую чашу весов нам пожить почти нечего. Разве что расходы на эвакуацию и обустройство на новом месте тех, кто отказался жить в независимой Чечне. Плюс расходы на оборудование государственной границы. (Впрочем, дагестанское ополчение в 1999 году показало, что вооруженные люди в приграничных районах – лучше любых пограничников. Достаточно довооружить казаков на Ставрополье, да врыть пограничные столбы – и граница будет на замке.)
Даже если по старой доброй имперской привычке наплевать на человеческие жизни и взглянуть на ситуацию рыбьими буркалами чекиста-коммерсанта – и то лучше. Чисто по бабкам. Впрочем, это смотря как считать. Война и "восстановление" – как известно, хороший бизнес: всегда есть на что деньги списать, всегда есть кому "откатить".
А ведь чеченский кризис развивался постепенно, и его урегулирование могло начаться на любом из этапов. Скажем, своевременные переговоры по "татарстанскому варианту" позволяли не только избежать войны, но и сохранить пресловутую "территориальную целостность". Но кому-то в тот момент была нужна именно война.
Сегодня только ленивый не констатирует очевидный для всех факт: то, что даром получил "наш сукин сын Кадыров" — на порядок больше любых, даже самых радужных грез Масхадова. "Зато мы остановили угрозу распада России!" "Угрозу", которой не было и нет.
Хуже, чем Карфаген
Даже если согласиться с тем, что территориальная целостность страны — высшая ценность (выше блага людей), нельзя не признать, что реальную угрозу для нее сейчас представляют:
1. "вертикаль власти", фактически упразднившая федерализм;
2. "особое положение "национально-территориальных образований по сравнению с прочими субъектами РФ.
Такое большое пространство, как Россия может успешно существовать лишь как содружество самоуправляемых территорий, с сильными муниципалитетами и хорошо развитыми горизонтальными связями. Гиперцентрализация неэффективна по определению (слишком длинная цепочка исполнителей, слишком далеко от жизни реальных людей на местах находится тот, кто принимает решения и т.д.).
Центру должно быть делегировано право решать внешнеполитические и военно-стратегические вопросы, плюс — контроль за общенациональной инфраструктурой. И все. Вопросы регулирования предпринимательской деятельности, обеспечения охраны общественного порядка, социальной защиты и пр. – должны решаться на местах. Межбюджетные отношения при этом должны быть коренным образом пересмотрены – львиная доля налоговых поступлений должна оставаться "внизу". На всех уровнях должна быть обеспечена выборность власти и общественный контроль за ее деятельностью. Выборы в муниципалитет должны восприниматься гражданами, как событие более важное, чем выборы в общероссийский парламент.
Статус национально-территориальных образований должен быть приравнен к статусу других субъектов РФ. Для этого у первых должны быть ликвидированы необоснованные преференции, а со вторых сняты необоснованные ограничения…
Одним словом, путинская "вертикаль власти" должна быть разрушена. Ибо она – еще хуже, чем Карфаген.
"Дети подземелья"
Когда пытаешься понять "как дошли мы до жизни такой" невольно обращаешь внимание на один, на первый взгляд, странный момент. И в начале 90-х, когда Россия получила демократию и гражданские свободы, и в начале нулевых, когда их фактически ликвидировали, действия власти поддерживало подавляющее большинство населения страны. Этот парадокс объясняется специфическим дуализмом, характерным для российской общественной мысли и политической практики. В конечном счете этому проклятому дуализму мы обязаны почти всеми нашими нынешними бедами…
Из истории русской мысли XIX хорошо известно деление на западников и славянофилов. Привычка противопоставлять себя и своих единомышленников идеологическим антиподам (своего рода, "лагерная логика") с тех пор — непременный атрибут политической и общественной жизни России.
Русская политическая мысль ковалась в условиях глубокого андеграунда. Короткие вспышки свободы сменялись продолжительными заморозками очередной тирании (тиранам, как известно, нужны не мыслители, а исполнители). А долгое пребывание в подземелье, в отрыве от реального дела, неизбежно ожесточает нравы и сужает кругозор. В итоге западники и славянофилы (космополиты/почвенники, демократы/патриоты и пр.) поделили между собой все основные идейные блоки и наложили проклятье на любые попытки синтеза. Западникам достался либерализм, демократия, гражданские свободы, интернационализм, прогрессизм. Славянофилам (патриотам) — державничество, милитаризм, имперство, национализм, консерватизм.
Негласный запрет на синтез означал ликвидацию базовых условий для творчества и развития. В итоге, основным направлением деятельности и тех и других стало обличение идеологических противников и порча их "интеллектуальной собственности".
В момент распада СССР тон задавали западники. Они же стали повивальной бабкой русской демократии, а потому младенец подхватил сразу все "западнические болезни", главная из которых – ненависть к "идеологическим противникам". В итоге, все, чем богаты патриоты было объявлено "красно-коричневым" и "маргинальным". А ведь там — в грязной мыльной пене — затаился ребенок, которого ни в коем случае нельзя было выплескивать!..
Сегодня, когда мы уже неплохо себе представляем насколько сложно и интересно устроен западный мир, остается только удивляться пещерной ограниченности "прорабов перестройки" и "мальчиков в розовых штанишках". Между тем, ограниченность эта была запрограммирована веками беспробудного пребывания в интеллектуальном подполье.
Если тот же либерализм, для вас Бог, а не одна из красок в палитре идей, методов, подходов, вы неизбежно станете пророком монетаризма – святее самого Милтона Фридмана. Если ваш Бог – демократия, вы с пеной у рта будете доказывать, что настоящая демократия – это когда избиратели голосуют за "демократов" (т.е. за вас и ваших единомышленников), а если они этого не делают, значит, "этот народ просто не дорос до демократии". И так далее.
Такая ограниченность, как рука царя Мидаса, превращает в прах все, к чему ее не приложишь. Так что "патриотический реванш" был запрограммирован изначально. И сколько Ельцин не ловчил, час патриотов все-таки пробил…
Что же касается поддержки населения то и здесь все просто. Для нас ведь и западники, и славянофилы в равной степени — свои. Люди сначала искренне поверили одним. Потом искренне в них разочаровались. Потом так же искренне поверили другим. Феноменально высокие цены на энергоносители пока позволяет Путину отсрочить момент следующего разочарования. Но в том, что оно наступит в самое ближайшее время, можно не сомневаться. И тогда возникнет вопрос: чем на этот раз очаровываться?
Отвечаю: ничем. После двух десятилетий пребывания на свету нам должно быть стыдно вести себя как "дети подземелья". Все глупости уже сделаны, все нелепости уже сказаны, все проклятия нашли своих адресатов. Самое время растереть в ступке вчерашних богов и, смешав их с гуммиарабиком, выдавить на палитру. Рисовать будем идеологию Новой России…
Окончание следует
Оригинал этого материала опубликован на ленте «Назлобу.ру».
