«Группа граждан» - страшное понятие
Есть понятие «социальное манипулирование», включающее кроме прочего и то, что поют, что показывают, что говорят. Не всегда те, что поют, говорят и показывают, вполне понимают, что они в этом манипулировании участвуют. Влияние бывает косвенным, опосредованным. Единичная акция по запрету чего-либо может и не сыграть своей роли в борьбе с этим явлением.
На мой взгляд, любое национальное государство, имеющее некие понятия об идеологии и т.д. должно контролировать в том числе и свою идеологическую сферу. Контролировать – не значить запрещать все подряд. Контролировать – означает действовать по определенному плану, понимая, что на что и как влияет, отслеживать окна Овертона, которые открывают те или иные люди, развязывая те или иные дискуссии.
Я почти не верю в том, что наше государство реально это понимает. Поэтому мы видим только спорадические дергания на предмет того, что «это нам нравится, а это нам не нравится».
Почему я говорю «государство»? Потому что я не очень сильно верю в так называемых «инициативных граждан» - пять, шесть, десять человек выступили с требованием запрета каких-то концертов. Им сказали, попросили – так или иначе «задействовали». Понятная схема.
Мы живем в мире постправды, когда используются методы манипуляции, такие в том числе. Но понимает ли государство, что можно показывать, что нельзя, что нужно, а что не нужно.
Если обратиться к истории, то был такой «кодекс Хейса». Это кодекс Американской ассоциации кинокомпаний, действовавший с 1930 до 1967 года. Он устанавливал четкие правила – что можно показывать, что нельзя. Запрещалось снимать насилие, изнасилования, обнаженную натуру и т.д. Все это притом сопровождалось очень жесткими установками психологов: «показ этого ведет к тому-то и тому-то…»
Я не говорю, что авторы кодекса были абсолютно правы, но это была четко выработанная идеологическая стратегия.
Покажите мне такой условный кодекс Хейса применительно к российскому телевидению или российской культуре. Его нет.
А отсюда любые запреты сводятся к манипуляциям. Мы этих запретим, потому что они неправильные, а этих разрешим, потому что они вроде как правильные. Притом что поют и делают первые и вторые практически одно и то же.
В этом весь идиотизм ситуации. Критериев нет.
Кодекс Хейса хотя бы прописывал, что можно, что нельзя, и пытался объяснить, почему – чем это вредит социуму, государству и т.д. И под его действие подпадали все – наши, не наши, левые, правые, голубые, зеленые и так далее.
Это был стратегический подход. А у нас решения принимаются спонтанно. Эту группу запретили, а эту разрешили. Спонтанная воля государства – «хочу этих, а этих не хочу». Притом что нет внятных объяснений отличия одних от других.
Я реально не против запретов. Не против ограничений в сфере культуры. Я правда считаю, что публичная массовая медийная сфера должна иметь определенные ограничения, потому что ее влияние на социум, особенно с появлением интернета, стало настолько глобальным, что оно в отсутствие контроля может привести к катастрофическим для страны последствиям.
Но я хочу, чтобы была определена стратегия, чтобы было понимание, что можно, что нельзя, с объяснением – почему можно и почему нельзя. До момента принятия такой стратегии, все запреты выглядят как рефлекторные дергания, как у препарированной лягушки – ткнули иголкой, она дернула лапкой.
Честно скажу, я ничего не знаю об исполнителях, выступления которых запретила нижегородская прокуратура, ничего не знаю об основаниях запрета – и они в данном случае не важны. Потому что нет системы, нет понимания, что можно, а что нельзя.
Не нравится термин «государственная идеология» – давайте заменим, давайте как-нибудь «пропетляем». Заменили же мы слово «капитализм» на понятие «рыночная экономика». Давайте вместо идеологии возьмем какие-нибудь «культурные коды» или, как сказал Путин, «духовные скрепы». Назовите как угодно, но государство не может жить без государственной идеологии. Это поняла даже верховная власть, только как-то стесняется об этом говорить, непонятно, почему.
Есть идеология в Евросоюзе, есть в Штатах. Почему у нас нет – им можно, а нам нельзя?
Я не слышал абсолютно ничего о группах, чьи выступления запрещены в Нижнем Новгороде – хорошие песни, плохие, о правильном, о неправильном, какое в них контекстное содержание. Но пока у нас нет своего прописанного и объясненного кодекса Хейса, причем, касающегося всего – музыки, телевидения, кино и т.д., – все запреты будут спонтанными.
И с ними будут связаны, кстати, коррупционные и прочие нарушения. Здесь будут действовать чисто человеческие качества: «а давай-ка я гадость сделаю». Причем, может, даже и не группе, а тем, кто ее принимает и должен заработать деньги на концерте. Что для этого нужно? Подписи пяти «инициативных граждан». Собрал, отнес в прокуратуру – все попали. Что мы получим? Войну групп, войну продюсеров, войну концертных площадок – что угодно.
«Группа граждан» - это реально страшное понятие, где бы оно ни применялось.
Сколько граждан нужно для запрета чего-либо? Пять, десять, триста, пятьсот, один процент от населения страны или региона?.. Я сейчас могу пройтись у себя на работе по кабинетам, собрать двадцать пять подписей, юрист, чтобы все оформить, есть – и уже подана заявка «Прошу запретить группу "Несчастный случай"». Ну не нравится она мне. А название – вообще кошмар.
Логика запретов должна быть как-то оформлена. Тот же кодекс Хейса был официально принят и распространялся на продюсеров, прокатчиков и так далее. Это не был закон Соединенных Штатов или поправка к конституции, а некие корпоративные правила.
Мы очень любим говорить, что США свободная страна. Но в этой свободной (а в 30-е годы еще больше, чем сейчас) стране кинопроизводители смогли сформировать и принять для себя такие корпоративные правила.
И мы любим говорить, что наше телевидение и все прочее подчинены государству. Если подчинены, то, наверное, можно как-то организовать, чтобы профессиональные ассоциации приняли какие-то корпоративные правила. И если что-то запрещать, то за нарушение этих как-то обоснованных и всем известных правил.
