Климентьев пошел за Сашей Белым
О Климентьеве писалось много, но никто, кажется, еще не брался за то, чтобы рассмотреть феномен его популярности. Сделать психологический портрет Андрея Климентьева.
В определенных, и достаточно широких кругах, он популярен до сих пор. Причем, для многих и многих нижегородцев Андрей Климентьев — как первая, да к тому же еще несостоявшаяся, любовь.
Знаете ведь, что такое “первая любовь”? Это когда смотришь на ненавистного человека, который живет с тобой бок о бок и думаешь: “Почему я с ним? Почему я не живу со своим незабвенным (со своей незабвенной), которого я так любил (я так любила). Ведь все могло быть иначе, будь он (она) со мной сейчас! Было бы у нас благоденствие и благонравие…”.
Возможно, если бы Андрея Климентьева оставили тогда, в 1998 году, мэром, не было бы уже этой первой почти неразделенной (верней – неудовлетворенной) любви. Испарилась бы она к настоящему времени.
Не потому, что Андрей Климентьев – изначально плохой мэр, нет. Просто в ситуации общегосударственного перманентного развала и российской социальной дикости, у Климентьева не было бы и малейших шансов воплотить в жизнь все его радужные фантазии о сотовых телефонах для работников “Скорой помощи”, бесплатных Домах пионеров и профессоров с зарплатой в 7000 долларов (это цитаты из его предвыборных басен).
А значит, через какое-то время, в восприятии жителей области он стал бы тем, кем стали все последние градоначальники, губернаторы и, в том числе, президенты для россиян. Ну, много ли сейчас нижегородцев испытывают ностальгию по Борису Немцову? По Ивану Склярову? По Дмитрию Беднякову и Юрию Лебедеву? По Михаилу Горбачеву и Борису Ельцину, в конце концов?
А ведь какой любовью был обласкан каждый из них в момент избрания! Портреты г-на Немцова вешали молодые красавицы над кроватью, значки с изображением г-на Горбачева носила продвинутая молодежь. Теперь попробуй-ка такой портрет или такой значок обнародовать. Почтут за идиота. И разницы, повторяю, нет — между страной, областью или городом. Законы политической раскрутки и скорого забвения (или массового всплеска неприязни) работают безотказно. “Ты обещал, что будет хорошо, а мне все хуже и хуже”. Сегодня эти законы уже сработали для Геннадия Ходырева, завтра сработают для Владимира Путина. Потому что страна больная. И законы, согласно которым продолжительность жизни полит-персон не превышает восьми лет, изменит только смена политического класса. Никакие “грамотные управленцы” на местах, никакие “вертикали власти”, складываемые из года в год из кубиков одного и того же интеллектуального размера, не изменят ничего.
В этом смысле Андрей Климентьев еще долго будет находиться в привилегированном положении по сравнению со всеми иными обитателями местного полит-бомонда. Его будут любить.
Произнесу всем известное: у нас вообще обиженных любят. Любят тех (как бы сказать помягче?) …правонарушителей, что позиционируют себя в качестве народных заступников. Кто на Руси фигурант огромного количества и популярных, и забытых ныне народных песен? Степан Разин. О нем самое большое количество сказаний, легенд. О нем пели и поют. Не об Алексее Михайловиче, раздавившем царской пятой буйного разбойника, и даже не о сыне его – Петре Великом, а о Стеньке.
Андрей Климентьев – это наш, нижегородского разлива, Степан Разин. Суррогат, конечно, но востребован, да. Разин тоже был богат, богатства своего не стеснялся, и тоже утопил княжну. “Наш” не утопил, но мог бы. Что самое удивительное, — во всей этой мутной истории с Оксаной экс-Климентьевой, люди в подавляющем большинстве всегда были на стороне мужа ее. И теперь, тем более на его стороне – он и сыночка приютил, воспитывает его, и вообще…
Бомжей жалеет, работу им хочет дать. Выходцев с Кавказа называет презрительно – “южные братья”. Кириенко для него – только Израитэль; над тем, что Немцов – “русский” не забудет пошутить. Доля национализма, доля жалостливости (вполне напускной), еще доля нескрываемой успешности, важная доля – харизмы, и все, — получился фрукт, который хочется попробовать. Говорят, сладкий.
Встречают Климентьева в деревнях и селах, как Разина встречали. Тому – хлеб-соль со словами: “Здравствуй, батюшка, Степан Тимофеевич!”. И этому тоже — хлеб-соль, и тоже: “Здравствуйте, свет Андрей Анатольевич! Когда ж вы к нам придете и сделаете нам как в Испании”.
Можно и другие, более близкие примеры родственных Климентьеву людей назвать. Самый последний – дважды судимый г-н Янукович, которого русское население Украины выбрало. Предпоследний… вот, имя забыл, но кличку помню – Вини Пух, новоявленный губернатор.
Но по психологическому типу, более всего подобен Климентьеву “народный” олигарх Анатолий Быков, красноярский воротило, которого тоже посадили, которого люди тоже носили на руках, и которого тоже до сих пор любят – потому что в реальную политику он так и не пробрался.
Конечно, масштаб Климентьева и Быкова — как бизнесменов, — просто несопоставим. По сравнению с Быковым “наш” — просто мелкий лавочник. Даже сейчас, когда красноярского олигарха немного разули. Климентьев сам это знает, прямо заявляя, что “тянет” всего миллионов на 20 долларов, — да и тут, по мнению специалистов, приукрашивает действительность. Быков же, — по крайней мере, до недавнего времени — был миллиардером. А миллиардера разорить сложно, даже усилиями российских силовых структур.
Но сходство между ними есть. Недаром, Эдуард Лимонов, который, подобно русскому народу вообще, питает страсть к “униженным и оскорбленным” бунтарям, и с Быковым поддерживал дружеские отношения (и даже книгу о нем написал), и с Климентьевым встречался неоднократно. Лимонова и Климентьева, когда их судили, даже защищал один и тот же адвокат – звезда российской адвокатуры – Сергей Беляк. И это вовсе не случайность, как может показаться.
Тем не менее, есть несомненные различия между Быковым и Климентьевым. Лежат они, в первую очередь, в сфере политической.
Быков, даже после своего объективного политического фиаско, все равно остался в политике. Он контролирует серьезный ряд депутатов местного уровня, имеет своих людей в Государственной думе. Он не витийствует на публику – он работает как политик.
Другое дело Климентьев. Сам он неоднократно заявлял, что готов поддержать тех или иных кандидатов на выборах разного уровня – от выборов в гордуму, до Законодательного собрания и ГД РФ. Однако никакой команды у Климентьева так и нет, никакого политического лобби своего он не создал.
Поговаривают, что Климентьев по-человечески, простите, жадоват.
О Быкове, между прочим, ходят легенды – как он раздавал деньги десятками тысяч, покупал одной бабушке стиральную машину, другой в квартире ремонт делал, целые детские дома поднимал, — список, короче, огромный. Народный заступник!
Климентьев, конечно, тоже, в любой момент готов представить список, где и когда он помог кому-то, но вот народная слава “щедрой руки” и “широкой души” за ним не идет. Может, он и помог кому-то когда-то, но как-то не встречаются эти люди на каждом шагу. Вообще не встречаются. Скромные, наверное.
Да, это вполне объяснимая человеческая черта – умело экономить, и не тратится на все подряд (и так любят!). Но она явно сказалась и на политической составляющей брэнда “Андрей Климентьев”. А брэнд этот, если его сковырнуть, откроет лицо лишь самого Климентьева, рядом никого не стоит.
Нет, в таком положении вещей нет ничего плохого – но ровно до той степени, пока речь не зайдет о политике. А политик должен – обязан – иметь команду. Обязан в нее вкладываться, и ею дорожить. Кто у нас команда Климентьева, где она? Если бы он стал градоначальником или губернатором – кого бы он усадил по леву руку и по праву руку?
Не будем острить по поводу его знакомств за колючей проволокой, — нехорошо это, да и там достойные люди есть. Да, есть. Но команды все равно нет. Климентьев – одиночка. И значит – не политик.
И сам он говорит, что – да, я не политик, а бизнесмен. В политику, по словам Климентьева, он идет только когда народ просит: “Приди и володей нами. Богатств много, а порядка в земле нашей нет”.
И он идет, и смело — без иронии говорим, — смело бьется головой о бетонную стену, после чего, как сам рассказывал, уезжает отдохнуть в две-три европейские страны. Там домик купит, там садик, — пока не поймет: все, от души отлегло, можно возвертаться…
Повторяем: к политике Андрей Климентьев не имеет никакого отношения. К политике в том виде, в котором она существует сейчас. Чаще всего, его действия можно определить одним словом – популизм. Да, да, и у всех остальных — популизм, но эти “все” проделывают какие-то действия за кадром, оформляют то, что именуется “политический ресурс”, формируют круг сторонников, заручаются поддержкой политических элит, влияют на принятие тех или иных решений, создают команду, в конце концов.
В случае Климентьева нет этого ничего. Никогда не было.
И никогда не будет.
Саши Белые, которые возникли в начале 90-х годов, как новый политический класс, сейчас фактически исчезли. Тот самый Вини Пух – исключение, и даже патология, особенно в свете того, что он в “Единую Россию” вступил. Все, остановку “Саша Белый” мы проехали. Следующая станция “Серый чиновник нового образца”.
Кто этот чиновник?
В свете последних президентских инициатив неизбежно появление нового политического класса. Его представят не вчерашние “грамотные управленцы”, вроде г-на Ходырева, или г-на Склярова, или г-на Лужкова, и так далее, список долгий. “Грамотный управленец” (расхожее выражение на рекламных листовках последних десяти лет) – вообще, в моем понимании, ругательство. Ох уж, управленцы, ох уж, грамотные – в стране осыпающейся, с гиблым сельским хозяйством и убогим производством. Чем же вы все грамотно управляли, позвольте спросить?
Итак, “управленцев” оттеснят. Придут менеджеры. Те, кто действительно в последние годы управлял грамотно, и, как следствие, жестко.
Несмотря на то, что слова “управленец” и “менеджер”, по сути, синонимы – семантика их различна.
Менеджер, как новый управленческий класс, имеет более-менее прозрачную биографию, он более-менее молод (то есть, возрос как политический факт не более десяти лет назад), он тотально ангажирован (и в его преданности нет сомнений), он накрепко связан с бизнес-элитой и политической элитой, он имеет выходы в федеральный центр.
Простейший пример в Нижегородской области – Вадим Воробьев или Сергей Обозов. Если у нас будут назначать не только губернаторов, но и мэров – следите за назваными, и им подобными. Сразу объявятся. В обход всех “грамотных управленцев” поколения (закалки) Ходырева-Лужкова-Шаймиева.
Климентьев при таком раскладе остается совершенно не при чем. Будет здесь, в ПФО, Сергей Кириенко, которого Климентьев считает своим “черным человеком”, не будет – для нашего героя ничего не изменится.
Если речь идет о “вертикали власти”, Климентьев (в глазах Москвы) – толи лишняя арматура из другой конструкции (которая не получилась в середине 90-х и звалась “демократия”), толи просто сорняк. Если не лезет в глаза – пусть растет. Если лезет – затопчут. Безо всякого Кириенко. На месте Кириенко может быть кто угодно.
Зато Климентьев может реализоваться и проявиться во всей полноте в момент “революции роз” или “каштановой революции”. В России это, наверное, будет, “революция берез”. В этот момент осыплются все, а он проявится. Если захочет. И если хватит смелости.
Но он, наверное, не захочет.
Он вообще, к людям, к народу относится плохо. Часто вполне объяснимо плохо. Считает людей (избирателей) рабами, слабыми и неумными. Это, конечно, в первую очередь личная обида. “Сдали меня казачки!” — горько повторяет после всяких неудачных выборов Климентьев, будто ждет каждый раз, что люди “освобождение Бастилии” устроят ради него.
Но кроме личной обиды здесь есть и плод здравых наблюдений.
Однако до той стадии, чтобы трансформировать осознание тотальной невозможности стать российским политиком в осознание того, что “так больше жить нельзя” — при чем, нельзя не здесь, в Нижнем, а везде, по всей России, — Климентьев не дойдет.
Он ведь, действительно, всего лишь бизнесмен. С политическим чутьем, с политической харизмой, — но бизнесмен. Делает деньги и этим доволен.
Предложу свою формулировку – истинный политик это тот, кто всегда готов к революции. Кто в любой момент может из кресла пересесть на танк и отменить “правовое поле”, чтобы завтра создать новое “правовое поле” и по нему ездить, постреливая.
В этом смысле – и Янукович (как бы мы к нему не относились) – не Ельцин (как бы мы к нему не относились). И Климентьев тоже не Ельцин. Климентьев — всего лишь человек, который хочет вписаться в существующую систему, но не создавать новую систему самолично. Вот так.
