Кто главнее: политик или журналист?
Помните детскую сказку Самуила Маршака про короля и солдата? Поспорили они, кто главнее. «Из вас двоих главнее тот, кто без другого проживет». Мораль сказки вполне применима и к героям, вынесенным в заголовок.
Надо сказать, что у журналистики и политики много общего. В самом деле, и та, и другая коммуникационная сфера имеет одинаковый объект воздействия — общественное мнение, пользуются схожими методами и ресурсами, от прямого призыва до тонкого манипулирования, обладают взаимно пересекающимися элитами, которые легко осуществляют переход из журналистики в политику и обратно. Поэтому политику и журналистику политологи окрестили родственными коммуникационными сферами. И неспроста.
Заметим, что в историческом разрезе сложились определенные представления и стереотипы функционирования СМИ и их роли в различных политических режимах: от пропагандистского обслуживания тоталитарных систем до «сторожевого пса» демократии в странах, обеспечивающих свободу слова и средств ее выражения. В свою очередь, широко распространена концепция прессы как четвертой власти. Согласно ей пресса является самостоятельным и независимым общественным институтом, который параллельно с тремя ветвями власти участвует в управлении обществом, в том числе выполняя определенные функции в системе сдержек и противовесов.
Массовая информация сегодня передается огромному числу людей на безграничные расстояния, не зная государственных, политических и социальных границ. Именно СМИ сегодня формируют «повестку дня» в обществе и моду на то, что и как нужно потреблять, чтобы быть современным человеком. Обозреватели популярных изданий, телекомментаторы, ведущие репортеры стали видными выразителями общественного мнения, войдя тем самым в круг интеллектуальной политической элиты. Политические журналисты взяли на себя в значительной степени и функции творцов политических мифов и идей, вдохновляющих граждан на политическое участие. Продолжать можно бесконечно.
При этом немаловажный вопрос заключается в том, насколько эффективно могут средства массовой информации стимулировать или тормозить развитие политических событий. Вопрос этот тесно связан с проблемой взаимодействия политической и журналистской элит, характеризующейся подчас сугубо личными мотивами одной или обеих сторон взаимодействия. При этом становится очевидным, что часто отношение политиков к журналистике и журналистики к власти — не параллельные линии, а пересекающиеся. И от того, где и как они пересекаются, зависит многое в характере власти и положении журналистики в обществе. А последнее, как известно, один из наиболее ярких показателей зрелости и совершенства власти.
В круг вопросов, касающихся взаимодействия власти и прессы, входят как узкоспециальные вопросы, касающиеся информационной политики издания, особенностей формирования «повестки дня», так и более масштабные процессы современной жизни, касающиеся медиатизации политики в современном обществе, придания политическому процессу элементов спектакля и шоу.
Проблему политизации СМИ и медиатизации политики часто рассматривают как две стороны одной медали. При этом политизация — это процесс, затрагивающий больше содержание, чем форму, а медиатизация — процесс, больше затрагивающий форму, чем содержание. Медиатизация политики — это не что иное, как перемещение политического процесса в символическое пространство средств массовой информации. Исследователи этого процесса, в частности И.И. Засурский, в качестве ее результата выделяет медиа-политическую систему, которая сформировалась в России на рубеже XX и XXI веков. В качестве важного маркера жизнеспособности этой системы И.И. Засурский приводит успешное воздействие прессы на результат президентских выборов 1996 и 2000 годов. И это не только результат вовлеченности СМИ в агитационный процесс, но и самостоятельные, весьма активные действия прессы по формированию повестки и информационной картины дня, умелое жонглирование фактами и использование языковых ресурсов с целью наиболее успешного решения задачи по созданию нужного коммуникационного эффекта.
В современную эпоху газеты, радио, телевидение, Интернет претендуют непосредственно на регулирование социального и политического поведения, психологического настроя и даже способа мышления аудитории. Наши знания о реальности опосредованы СМИ и стало бессмысленным отличать отображение от отображаемого явления. Что есть тот или иной политик или событие — это можно понять лишь в медиальной инсценировке. То, что реально происходит, становится общественным событием только через свое отображение посредством СМИ. Проще говоря, если событие отражено в СМИ, то оно было, если же нет — то нет (как в рекламе: «запостила — было, не запостила — не было»). Так средства массовой информации виртуализируют окружающую действительность, подчас придавая значимость малозначительным событиям и наоборот. Углубляться мы не будем, поскольку это тема для отдельного рассмотрения, демонстрирующая в действии мифологическую компоненту информационного общества.
Возвращаясь к нашей теме, видим, что повышению политического значения средств массовой информации способствовало увеличение их роли политической социализации и политической мобилизации, особенно в период избирательных кампаний. Что мы и наблюдаем сегодня. Тем не менее, возвращаясь к Маршаку, давайте спросим: кто без кого обойдется в преддверии выборов: политики без журналистов или наоборот? Вопрос риторический, но все же.
