Неостановимо растущее доверие
Проходит Всероссийское совещание руководителей правоохранительных и надзорных органов. И Рашид Нургалиев там — глава МВД, и Юрий Чайка там — генеральный прокурор, и директор ФСБ Николай Патрушев, и "главный по наркотикам" Виктор Черкесов, и директор Федеральной таможенной службы РФ Андрей Бельянинов. И даже Владимир Путин присутствует.
То, что разговор на совещании сразу зайдет о борьбе с коррупцией, можно было догадаться заранее. Так оно и было. Владимир Путин сразу же призвал активнее бороться с взяточничеством и экономическими преступлениями, которые подрывают имидж России перед зарубежными партнерами.
После его выступления все стали говорить о коррупции, срочно внося правки в подготовленные речи.
Знаменательно, что все эти речи проходят на вполне подобающем фоне. Как известно, несколько руководителей Всероссийского Фонда медицинского страхования арестованы за взятки. Зурабов сразу сказал, что он тут не при чем. И вообще его это не волнует. Еще бы он сказал, что волнует.
Не знаю, осталось ли это секретом хоть для кого-то, но совершенно очевидно, что в России можно посадить любого чиновника. Нет, посадить можно не только чиновника, а вообще кого угодно, это не проблема. Проблема в том, что каждого чиновника можно посадить за дело. Обязательно можно. Мало того, за дело можно посадить любого богатого человека. И даже за несколько дел сразу.
Исходя из этого, становится совершенно, умопомрачительно, тошнотворно неясным, что делать с коррупцией, когда она — образ жизни? Зачем вообще о ней сказали?
Путин к тому же очень серьезно перечислял, где именно у нас экономические преступления процветают. Цитируем: "…все более агрессивнее становится практика незаконного бизнеса, фиктивных банкротств, захвата предприятий. Я уже не говорю о легализации преступных доходов, схемы отмывания которых становится все более и более изощренными. Это и имитация увеличения уставного капитала, и проведение незаконной эмиссии акций, в том числе путем электронных расчетов и банковских переводов через транзитные страны с непрозрачной банковской системой".
Ну и так далее.
Вообще, мне очень нравится эта странная фигура русского языка: сказать "Я уже не говорю…" — и потом 10 минут говорить именно о том, о чем "уже не говорю".
Клянусь вам, в ближайшее время, вот уже сегодня, сейчас, пока я пишу статью, срочно вскрывается ряд дел по "имитации увеличения уставного капитала" и "проведению незаконной эмиссии акций". В общем, по всем пунктам, о которых президент даже не говорил, а так…
Президент, к слову, мог бы перечислить вообще все виды коррупции, какие только возможны, и ни разу бы не ошибся в том, что и они у нас есть.
Цель спича Путина вполне прозрачна.
Мы уже немножко имитировали "внешнюю политику" (в Грузии, к примеру), чуть-чуть имитировали "социальную политику" (нацпроекты), сейчас мы еще сымитируем опричнину.
Зря только сам Путин выступает забойщиком и зачинщиком этой игры. Он, конечно же, хочет быть первым и в этой теме, но только его самого эта опричнина должна всерьез пугать. И, смею догадываться, напугает уже скоро.
Очевидно, что процесс — верней, ряд уголовных процессов, — уже запущены, и главными заказчиками этих процессов будут те, кто является фигурантами расклада-2008.
Как минимум, две кремлевские группировки будут друг другу мотать нервы, подставляя то Зурабова, то… ну, гадать не будем, скоро узнаем.
Хотя, с другой стороны, такая вот игра, на тему "Кто следующий пойдет под суд" или "Кого бортанут на этот раз" могла бы собирать хорошие деньги — если б ее грамотно организовали.
Не секрет, что многие россияне, а может, и большинство россиян будут не без удовольствия и не без трепета смотреть, как сажают чиновников и бизнесменов самого высокого ранга.
Но забавно тут другое. Путин сказал, что одним из главных показателей всеобщей работы людей в ежовых руковицах "должно стать растущее доверие к правоохранительным органам граждан России".
Вот тут он, конечно, ошибся.
В стране сложилась странная и нелепая ситуация. Чем больше сажают — тем меньше доверия к власти. И к правоохранительным органам в том числе. И даже к самому Путину.
Какая загвоздка, однако. Совсем не сажать — не верят. Немножко сажать — не верят. Много сажать… Впрочем, много сажать они, я говорю, испугается, потому что это и принцип домино, и вопрос длинной политической воли одновременно. Длинной политической воли — чтобы сажать всерьез и всех — у нас нет ни у кого. А костяшками домино себя воспринимают все. Включая того человека, который так трогательно говорил об извращенной имитации или легализации — уж и не помню чего. См. выше.
Коррупционные дела в течение ближайшего года будут вспыхивать постоянно, в них слишком многие заинтересованы. И чем больше будет этих дел, тем раздраженнее и злее будет глава России.
Попасть под каток, который толкнул сам — это так просто в России. Когда все по кругу, и ты как раз на пути.
