Памятник, который не поставлен

Речь пойдёт о памятнике основателям Улан-Удэ. Вернее, печальной истории, как
его не могут поставить уже четверть века. Сию эпопею можно, без преувеличения
назвать позорной страницей истории Бурятии.

Для начала, небольшой исторический экскурс. Основателями Верхнеудинска (ныне
Улан-Удэ) считаются два казака – пятидесятник Гаврила Ловцов и десятник Осип
Васильев. Согласно официальной исторической версии, они в 1666 году поставили
ясачное зимовье на слиянии Уды и Селенги. Позже на этом месте появился Удинский
острог, разросшийся в город Верхнеудинск, ставший ныне Улан-Удэ, столицей
Бурятии.

Увы, в городе так и нет мемориала этим отважным людям. Хотя монументы
основателям давно есть практически во всех городах Сибири и Дальнего Востока.

Эпопея памятника началась ещё в 1991-м, когда казачий атаман Юрий Касьянов с
товарищами установили на Батарейной горе деревянный поклонный крест. Там где
некогда стоял Удинский острог, он символизировал место зарождения города.

Позже, в 1993, появился крест из гранита  с надписью: «… в честь
325-летия со дня основания города Верхнеудинска в 1666 году русскими казаками.
Благодарные потомки». А неподалёку поставили памятный камень с надписью, что на
этом месте будет возведён мемориал основателям города.

Прошло почти двадцать пять лет, но как говорится, «воз и ныне там». Хотя все
эти годы вопрос увековечивания памяти основателей Улан-Удэ поднимался
неоднократно.

Кто против памятника?

Долгие годы городские власти отделывались невнятными отписками. (История
приведена в книге Леонида Орлова «Хождение по мукам»). Часто ссылались на
нехватку средств – что не мешало в изобилии ставить скульптуры с монгольским
колоритом.

В 2008 мэр Айдаев пообещал поставить памятник в следующем году, но не
сдержал слово и за три года. Тогда инициативные горожане активно подняли вопрос
в улан-удэнских СМИ, добились конкурса эскизов. И сразу выявилась истинная
причина препон памятнику.

Словно по команде «фас» из-под пера одиозной бурятской интеллигенции пошли
агрессивные публикации против памятника. Авторы не стесняясь, называли
основателей города «колонизаторами» и «жестокими злодеями», а инициативу
памятника «имперскими амбициями». Порой статьи почти открыто разжигали
национальную ненависть. Предпринимались и неуклюжие попытки оспорить роль
Ловцова и Васильева. На «круглых столах» по памятнику бурятские общественники
затевали безобразные скандалы, срывая конструктивную дискуссию. В общем,
представители «автохтонной» интеллигенции ясно дали понять, что не допустят
памятника как оскорбления своих национальных чувств.

Что стояло за этим? Эмоции националистически настроенных бурятских
публицистов? Национализм неких бурятских «нойонов», действующих из тени их
руками? Или кто-то властный решил разыграть «нацкарту» руками науськанных
«бурятских общественников»?  Так или иначе, маски оказались сброшены. Все
увидели, что памятник «тормозят» по вполне националистическим мотивам.

В противовес памятнику казакам выдвигались инициативы отсчитывать историю
Улан-Удэ от «гуннского городища» в Иволгинском районе. Хотя оно расположено
очень далеко от места возникновения города, и выводить преемственность было бы,
мягко говоря, некорректно с позиций исторической науки. Зато это был удачный
ход, чтоб лишить казаков статуса основателей. Ещё были попытки подсунуть тезис,
что Верхнеудинск и Улан-Удэ – как бы разные города. Позже одиозные бурятские
«общественники» выдвинули идею поставить памятник Чингисхану. Выступали те же
люди, что с пеной у рта протестовали против памятника казакам. Инициаторов
ничуть не смущало, является ли Чингисхан жестоким злодеем. Было и предложение
поставить памятник хану Чепчигею, как жертве колонизаторов. Причём, эта идея
звучала со страницы одной из городских газет, где ей отвели целую статью.
(Заметим, неоднократно как выступавшей против памятника, так и оправдывавшей
бурятских националистических экстремистов). Хотя такой монумент стал бы
своеобразной миной под межнациональный мир в Республике. Любопытно, это частные
инициативы отдельных «городских сумасшедших», или же кто-то через них
«зондирует почву»?

В любом случае, приведенные эпизоды наглядно показывают наличие в Бурятии
националистических и русофобских настроений. К сожалению, в Республике есть
прослойка людей, исповедующая такие взгляды. (Газета «Новая Бурятия» употребила
меткий термин «бурнацики»). Не столь давно за границу депортировали
националиста Хамутаева. На заборах порой мелькают надписи «Бурятия для бурят!».
На бурятских сетевых ресурсах то и дело звучат открытые призывы к сепаратизму и
русофобии. Два года назад за это даже был осужден работник Бурятского научного
центра Зуртан Халтаров. За призывы к геноциду русских его приговорили к
исправительным работам. Из бурятской интеллигенции Халтарова не осудил никто,
зато многие встали в защиту «невинно пошутившего мальчика». И среди них опять
же были рьяные противники казачьего памятника. А сам Халтаров на суде робко
мямлил, что разнервничался из-за инициативы поставить памятник Ловцову и
Васильеву.

Также, последнее время в Бурятии начались акты вандализма против
православных поклонных крестов, возведённых на сопках близ города. Год назад
неизвестные свалили и распилили на куски кресты в Иволгинском районе. А весной
кто-то уничтожил поклонный крест на вершине Мунку-Сардыка, который в своё время
поднял туда герой самообороны Чимит Тармаев. Примечательно, что в соцсетях
звучало одобрение этого вандализма со стороны людей, симпатизировавших Зуртану
Халтарову.

Добавим, что в Бурятии есть и признаки проникновения исламских экстремистов.
Было раскрыто несколько их ячеек. А весной в Республику прибывали послы США,
которых встречали одиозные деятели. Выступавшие в поддержку майдана на Украине,
или организовывавшие местный «недомайдан» против главы Республики. Были среди
них и видные «пробурятские» активисты. Встревоженные всем этим видные местные
общественники даже провели круглый стол «Возможен ли майдан в Бурятии». А
недавно в театре Бурятской драмы ставили спектакль, героизирующий генерала
Уржина Гармаева, бурятского белоэмигранта, воевавшего против СССР на стороне
Квантунской армии. Потом последовали публикации на пробурятских сайтах,
направленные на обеление данного исторического персонажа.

 Судя по перечисленным явлениям, опасность «бурятского майдана» едва ли
можно счесть такой уж нереальной.

«Ни мира, ни войны»

Но вернёмся к памятнику. Несколько лет не стихали яростные баталии между
противниками и сторонниками – на страницах газет, на сетевых площадках,
«круглых столах». Если сторонники памятника держались в нормах культурной
полемики, то оппоненты не стеснялись хамских выходок и призывов на грани
открытого экстремизма. Власти тем временем  «тянули резину» и отделывались
невнятными обещаниями решить вопрос к 2016 году, на 350-летие города.

Попутно выяснилось, что территория Батарейной горы — археологический слой,
на котором запрещено любое строительство. Казалось, дело зашло в тупик, хотя
предлагались способы решения.

Но весной городские власти неожиданно вознамерились начать грандиозную
стройку. Планировалось облагородить территорию Батарейной горы – снести старые
частные дома и возвести красивый городской сквер с комплексом сооружений. Были
даже подготовлены архитектурные проекты, впечатлявшие масштабностью.

Казалось бы, самый момент поставить, наконец, злосчастный памятник. Но
инициаторы заговорили о каком-то невнятном мемориале из столбов с памятными
датами. Снова кто-то не желал видеть памятник конкретным личностям. И снова
вспыхнули горячие дискуссии. Противники памятника не желали видеть увековечивания
Ловцова и Васильева ни в каком виде. Вопрос опять увяз в противостоянии.

Можно упомянуть неожиданную смерть Василия Устинова, лидера сторонников
памятника. Крупный предприниматель-меценат, опытный политик, он единственный
имел ресурс добиться нужного решения по памятнику. Смерть вызвали как будто
проблемы со здоровьем, но очень уж «своевременно» она случилась. И врачи
затруднялись внятно указать причину смерти.

В бой вновь вступили ветераны. Юрий Касьянов отправил главе Республики
открытое письмо по вопросу памятника. Вопрос был поставлен ребром: будет
установлен памятник казакам основателям нашего города или нет? И если да, то
когда?».

Пришла отписка из комитета по архитектуре: «В связи с тем, что данная
территория является территорией памятника археологии «Удинский острог», и
проведение каких-либо вскрышных (земляных) работ запрещено до проведения
археологических работ, установка скульптурной композиции основателям города
проектом не предусмотрена». (Подобные отписки пришли и на письмо, которое сторонники
памятника в отчаянии отправили в администрацию Президента России).

Возникла странная картина: городские власти намеревались застроить
Батарейную гору, но не хотели ставить памятник, ссылаясь на «археологический
слой». Добавим, что де-факто от этого слоя, наверное, ничего уже не осталось,
учитывая, что он много лет застроен частным сектором.

В конечном итоге, городские власти дали «задний ход». В июле было объявлено,
что памятник переносится на улицу Трубачеева. Изменили и его тему – теперь, по замыслу,
он должен быть памятником всем казакам истории Бурятии. Таким образом, власти
хотя как бы поставить памятник, но так, чтоб не рассердить бурятских
националистов.

 — Власти до самого последнего момента не собирались ставить памятник
казакам нигде и ни в каком виде. Но в итоге решили поставить
«компромиссный» (с их точки зрения) монумент на ул. Трубачеева только
под давлением запросов из Москвы – считает Евгений Буянин, глава КРО в Бурятии
и инициатор коллективного письма президенту РФ.

Что получаем? Вместо исторического городского центра, где стоял острог,
памятник вынесут на задворки в новостройках, изменив и выхолостив его суть.
Власти надеются такой полумерой решить проблему. Но как бы не получилось, что
она станет более острой? Ведь, по сути, это унижение русских, населяющих
Бурятию.

Кроме того, в таком виде памятник не станет почтением памяти конкретно
основателей города. А значит, вопрос не исчез, и будет подниматься снова, пока
не будет нормальный мемориал.

Чем же вызвана такая робость властей Бурятии? Напомним, что последний год в
Республике ведётся масштабная кампания против действующего главы и нового мэра.
Истерия СМИ, срежиссированные митинги – в ход идут все средства. Определенные
силы из местных политических кланов добиваются снятия действующего руководства.
Иные политики не стесняются прямо заявлять, какой национальности должны быть
ректоры главных ВУЗов Бурятии.

Есть основания предполагать, что волну против памятника руками крикливых
«общественников» гонят те же силы, что ополчились против властей Республики. И
возникает впечатление, что в ситуации с памятником последние решили
«прогнуться» под противников, в надежде чуть задобрить хоть этим. Это сильно
похоже на поведение ботаника, окруженного гопниками в переулке. Но уступки хаму
обычно лишь стимулируют пущую агрессию.

Собственно, так и получилось. Вскоре после решения о памятнике «казакам
вообще» группа бурятских «ветеранов вооруженных сил и труда» выразила гневный
протест в «открытом письме». «Коренной интеллигенции» оказался ненавистен даже
такой, «кастрированный» вариант памятника. Они не хотят видеть увековечивания
служилых первопроходцев ни в каком виде. Не должно быть и точка! А ещё не
стесняются давать указания властям Республики. «Правительству РБ и лично главе РБ
В.В. Наговицыну нужно не допустить обострения межнациональных отношений
установкой памятника казакам, которые по своей сути были не основателями
города, а агрессорами». Всё сказано открытым текстом.

— Половинчатым решением они озлобили коренных русских. И уступкой
они не смягчили позицию русофобов, а раззадорили их – возмущена общественница
Елена Цветкова — И вот, пожалуйста, статья – пока еще не в печатном издании, но
на довольно посещаемом ресурсе – от как будто бы «ветеранов Вооруженных
сил и труда». Суть статьи: не должно быть в городе Улан-Удэ никаких и
нигде памятников русским казакам, не только Ловцову и Васильеву – а вообще.
«Вас тут не стояло», в общем.

Можно заметить, что выказав уважение к памяти русских казаков, основавших
город, власть могла бы завоевать симпатии почти 70% населения Республики,
получить поддержку русской общественности. Вместо этого – неуклюжая потуга
угодить «и нашим и вашим». Добавлю, что на самом деле установка памятника как
раз помогла бы решить затянувшийся спор. Сторонники получили бы желаемое, а
противникам пришлось бы смириться с фактом и махнуть рукой. Общественные
конфликты усугубляет именно оттягивание решения. Которым может стать только
установка мемориала основателям.

Вместо послесловия

—  У города есть родители, основатели, он не безродный! Для меня
оскорбительно жить в городе «непорочного зачатия»! – категорично рубанул
общественник Алексей Карнаухов на «круглом столе». На что бурятские активисты
цинично предложили ему поставить такой памятник у себя на даче. Хотя нормальные
буряты, не отягощённые националистическими комплексами, против установки
мемориала ничего не имеют.

Памятник, помимо уважения основателям города, напоминал бы горожанам о родной
истории, был бы интересным туристическим объектом. Да и скульптуры мужественных
землепроходцев просто эстетически украсили бы город.

Приглянемся к странному обстоятельству. В Бурятии отметилось множество
исторических личностей общероссийского масштаба: Спафарий, Федор Головин, Савва
Рагузинский. Можно было бы увековечить великих генерал-губернаторов Сибири —
Михаила Сперанского и графа Муравьёва-Амурского Но никому из них нет не то что
памятника – даже просто мемориальной доски. Хотя что город заполонили
скульптуры в монгольской стилистике. Практически нет композиций, отражающих
русский стиль (Шутейная скульптура верхнеудинского купца, поставленная год
назад, не в счёт). Словно кто-то наложил табу на увековечивание в архитектуре
дореволюционной истории города. История русских в становлении края как будто
«под сукном». Попытки изменить ситуацию, будь то памятник казакам или идея
вернуть дореволюционные названия старым улицам города, сразу порождают
агрессивную реакцию бурятских общественников и публицистов.

До «Перестройки» Улан-Удэ был обычным городом в советской стилистике. Но
после падения СССР из него стали всё сильнее лепить «столицу монгольского
мира», массово насаждая «восточный стиль». Особо рьяно это началось в период
правления прежнего мэра, Геннадия Айдаева. А «звериные» скульптуры — коней,
орлов, тигров – давно стали темой мрачного юмора горожан. «Архитектурная
зоофилия» — метко охарактеризовал один бурятский общественник. Но тенденция
налицо. «Ментальный код города задан, и любой, кто попытается его нарушить,
будет наказан» — звучала неприкрытая угроза в одной из статей против памятника.
Будто кто-то властный прорычал через ангажированный рупор.

В ситуации с мемориалом Ловцову и Васильеву ощущение, что для кого-то
влиятельного стало «делом чести» не допустить его появления. Как будто кому-то
ненавистна сама мысль, что у русских в Бурятии появится символ своей истории,
напоминание о роли их предков в становлении Сибири. Напрашивается вопрос:
крикливые «гаврилофобы» тешат личные фобии, или же отрабатывают чей-то заказ?
Хотя одно другом не мешает.

Но вернёмся к многострадальному памятнику. Здесь вопрос стоит чётко: память
основателей города Улан-Удэ должна быть увековечена. Ведь увековечена память
основателей Иркутска, Читы, Якутска, других городов, основанных
казаками-землепроходцами. И должна быть увековечена как память конкретным
историческим личностям, служилым людям Ловцову и Васильеву. (А не какой-нибудь
абстрактный мемориал «за все хорошее»). Город нуждается в увековечивании имен
основателей. Полумерами эту проблему не решить, они подобны отрезанию хвоста по
кусочкам. И негоже оставлять город без памятника основателям, идя на поводу у
комплексов кучки мелких националистов. И русским Бурятии должно быть стыдно за
неспособность отстоять память предков. Мужественных людей, что шли через степи
и тайгу, терпели невзгоды, сражались и строили, закладывая основы нынешней
Республики. И стыдно должно быть тем из нынешних так называемых казаков, кто
«взял под козырёк» на недальновидное решение власть имущих.

— Ловцов и Васильев были служилые люди, отказ чтить их память в какой-то
мере неуважение к российскому государству – считает Сергей Петров, лидер
староверов Бурятии.

Нравится кому-то или нет, но русские в Бурятии составляют ещё почти 70% населения.
Кто-то происходит от тех самых землепроходцев, кто-то приехал в новейшие
времена. Так или иначе, русские в Бурятии живут, а значит, с их интересами
придётся считаться. «Стягивание одеяла на себя» до добра не приводит.

Добавим, что не за горами 350-летний  юбилей города. Поставить памятник
к этой дате было бы очень знаменательно. Тем более что от властей звучали и
такие обещания. Но теперь мы все видим, какова их цена.

Повторю: пока в Улан-Удэ не будет установлен нормальный памятник основателям
города, проблема никуда не исчезнет. Попытки оттянуть вопрос, подменить
монумент иной сутью — только усугубят. Так что памятнику Ловцову и Васильеву –
быть!

Оригинал этого материала опубликован на ленте АПН.