Политические партии на региональных выборах. Часть V
Судя по масштабам участия в октябрьских региональных выборах, на гипотетическое «четвертое проходное» место в российской партийной системе могут претендовать «Патриоты России» (ПР). Как списки, так и одномандатники выдвинуты повсеместно, за исключением Еврейской автономной области. Правда, в Тыве списку ПР отказано в регистрации.
Это — уже второй опыт почти сплошного участия партии в региональных выборах. Первый, в марте нынешнего года, был довольно удачным: из пяти регионов, в которых списки ПР фигурировали в избирательном бюллетене, партия преодолела установленные барьеры в двух — Калининградской (7.2 %) и Оренбургской (5.6 %) областях. Хуже всего она выступила в Курской области (1.7 %), а средний результат составил 4.5 %. Известно, что лидер ПР Геннадий Семигин склонен ставить перед собой амбициозные цели, и нет сомнения, что ему хотелось бы по меньшей мере удержать эти позиции. Сомневаюсь, однако, что ему это удастся.
Наиболее громкой по сей день политической акцией Семигина остается попытка захвата власти в КПРФ, предпринятая им в 2004 г. Сама возможность этой акции была обеспечена позицией части освобожденного аппарата КПРФ в регионах (в основном высшего звена), которая в течение длительного времени получала зарплату по линии контролировавшегося Семигиным Народно-патриотического союза России. Поскольку же аппаратчики среднего звена такой матпомощи не получали и рассчитывать на нее не могли, а выдать рядовым членам партии сколько-нибудь убедительного объяснения своих действий «путчисты» не сумели, попытка кончилась пшиком.
Семигинцам пришлось покинуть КПРФ. Созданная ими Всероссийская коммунистическая партия будущего (ВКПБ) не смогла предъявить Росрегистрации 50 тысяч членов и была вычеркнута из реестра партий. Сам Семигин, впрочем, в ВКПБ не вступил и в течение первой половины 2005 г. делал широковещательные заявления об объединении под своим руководством всех «патриотических сил», под коими подразумевалось множество мелких политических групп левой и националистической ориентации. В итоге в июле 2005 г. Российская партия труда, ранее действовавшая под руководством Сергея Храмова, сменила как название, так и руководителя. Новым лидером стал Семигин, а Храмов — одним из его заместителей. К ПР присоединились и две другие существовавшие ранее партии, Национально-патриотические силы Российской Федерации и Евразийская партия — Союз патриотов России, которые осенью прошлого года объявили о самороспуске.
Если две последние партии, образованные в основном на основе этнических общин, не добавили к организационной базе ПР почти ничего (а «национал-патриоты», к тому же, и не задержались в семигинской структуре, покинув ее уже весной этого года), то вклад Храмова был несколько более существенным: профсоюзы «СОЦПРОФ», которые он в течение длительного времени возглавлял. Конечно, сами эти профсоюзы к моменту создания ПР влачили довольно маргинальное существование, но все же не были и полной фикцией. Подтянулась к Семигину и некоторая часть актива, оставшегося бесхозным после ликвидации ВКПБ. Кроме того, на первых порах к ПР присоединились различные региональные левые группы, не сумевшие найти общего языка с КПРФ. Например, относительный успех партии в Оренбургской области объясняется тем, что там основой списка ПР стала группа достаточно серьезных политиков, группировавшихся сначала вокруг «Движения в поддержку армии», а затем — глазьевского движения «За достойную жизнь». Некоторую роль сыграла и агитационная активность депутаты Госдумы, бывшей актрисы Елены Драпеко, еще в 2004 г. взявшей сторону семигинцев.
В Калининградской области основную роль сыграло «приданое» Храмова: там список возглавлял лидер местного профсоюза докеров, а снятие с выборов «Родины» и НПРФ позволило «Патриотам России» перевести на себя часть оппозиционных голосов.
В нынешней кампании, однако, перспективы такого рода не просматриваются. Только один список ПР, в Липецкой области, возглавляет лидер местного СОЦПРОФа. Возможно, сокращение профсоюзного присутствия связано с тем, что, как следует из опубликованного недавно интервью Храмова газете «Век», он фактически перестал сотрудничать с Семигиным еще в апреле. В других регионах списки возглавляют освобожденные работники ПР (Новгородская область и Приморье), бизнесмен (Астраханская область), преподаватель вуза (Чувашия). В Свердловской области «Патриотам» удалось рекрутировать действующего депутата, но не из самых влиятельных. В Карелии во главе списка оказалась известная некогда деятельница КПРФ Татьяна Астраханкина. Однако вся ее предыдущая карьера была связана с Тверской областью, так что не совсем понятно, чем она может привлечь карельских избирателей. Хоть и яркая личность, но все же не актриса всероссийской узнаваемости, как Драпеко. Забавно, что вторым номером в списке ПР в Новгородской области идет супруга мэра Боровичей, который возглавляет список РПЖ. Сколько-нибудь серьезного присутствия местных оппозиционных групп, властей или бизнеса в списках ПР на сей раз нет.
Думаю, что наблюдающаяся деградация организационной базы ПР связана с тем, что Семигину так и не удалось подкрепить претензии партии на голоса избирателей сколько-нибудь убедительной программной позицией. Фундаментальную поддержку Семигину удалось бы завоевать, если бы он смог расколоть электорат КПРФ, а не только верхушку ее актива. А это — идеологический, оппозиционный электорат. Боюсь, что периодически (хотя и не очень часто) освещаемая в СМИ деятельность возглавляемого Семигиным «народного правительства» этим избирателям просто ни о чем не говорит, а презентации лидера ПР в ходе избирательных кампаний не свидетельствуют ни о его левизне, ни об оппозиционности. Данные для публичной политики у него отсутствуют напрочь. Типичный аппаратчик, Семигин выглядит просто тем, кем является, — угрюмым конформистом, выступающим за все хорошее и старающимся понравиться всем без исключения, особенно властям. Оппозиционных избирателей на такой мякине не проведешь. А на то, чтобы вытягивать свои кампании исключительно на ситуационных факторах, Семигину просто не хватает ресурсов. Тут ему с Сергеем Мироновым не тягаться. Да и трудно мобилизовать ситуационные факторы, когда отсутствие фундаментальной поддержки уже получило подтверждение. Говоря близким Семигину языком бизнеса, проект перестал быть инвестиционно привлекательным.
Я бы сказал, что «Патриоты России» не использовали свой шанс, если бы был уверен, что он у них хоть когда-то был. Во всяком случае, собственного будущего у этой партии нет, хотя в комедии «слияний и поглощений» она еще может сыграть какую-то роль. Можно, например, рассуждать о том, что если бы к ПР подключился Глазьев (который не гнушается участвовать в «народном правительстве»), то ситуация партии улучшилась бы кардинально. Но рассуждения такого рода беспредметны. В нынешней кампании шансов на преодоление «Патриотами России» семипроцентного барьера хотя бы в одном из регионов я не вижу.
Оригинал этого материала опубликован на ленте АПН.
