Надо ожидать новой инкарнации «либерализма»

Мировой кризис буквально на глазах перестал быть предметом досужих
разговоров. Особенно болезненно он ударил по бывшим советским республикам и
бывшим союзникам СССР в восточной Европе. Пока более менее удерживаются только
Польша и Беларусь. Остальные страны бывшего советского блока и СССР потеряли в
среднем 7-8% ВВП и падение еще не закончено. Темпы экономического краха близки
к тем, которые были в 90-х годах. При этом запас прочности у бывших
социалистических стран сейчас гораздо меньше, чем было в 90-х. если
отталкиваться от прогнозов МВФ по разным странам, а также ЕБРР и Всемирного
банка, падение не должно длиться слишком долго, и полного краха экономик не
произойдет. В течение текущего года и следующего 2010 года, если не вмешаются
чисто политические факторы, скорее всего, будет достигнуто дно кризиса. ВВП
бывших соцстран сократится, видимо, на 20-40%, а промышленное производство –
примерно раза в два от уровня прошлого года. Это несколько выше уровня, на
который эти же страны упали в 90-х. Но если экономический спад приведет к
разрушительным политическим кризисам, тогда степень падения будет большей. В
любом случае, речь идет об отбрасывании России и большинства бывших республик
СССР и соцстран примерно на тот уровень, с которого они начали экономический рост
в конце 90-х годов. Мировой кризис съедает все бонусы от роста мировых цен на
нефть, благодаря которым постсоветские страны выкарабкались из кризиса 90-х
годов.

Уже возможно задаваться вопросом, к каким геополитическим последствиям
приведет нынешний кризис Россию и восточную Европу? Каков потенциал влияния
Запада на востоке Европы? Проще говоря, возродится ли в ходе кризиса сильное
сообщество стран вокруг России или же продолжится поглощение постсоветских
стран разного рода западными «проектами»?

1. Никакой заметной консолидации стран вокруг России не происходит. Решения
по линии ОДКБ, ЕврАЗа и Союзного Государства России и Беларуси, которые
достигнуты в последние месяцы, «компенсируются» прозападными тенденциями в
развитии этих же стран.

Повышение цен на газ для Украины привело к угрозе очень скорой политической
дестабилизации Украины. Сложно представить, что может остановить сильнейший
политический кризис в Украине. Но этот кризис обязательно повлечет за собою
крупные траты России на нейтрализацию его последствий для себя. Если дело
дойдет до развала Украины, нагрузка, которая ляжет на российскую экономику во
имя интеграции части Украины в свой состав, скорее всего, окажется непомерной.
А если Россия будет втянута в сам украинский кризис и дело дойдет до обострения
отношений со всем Западом, тогда на Россию ляжет еще и новая, пусть и не очень
большая, гонка вооружений. Средств на которые у России нет.

Единая система ПВО с Беларусью, кредиты Беларуси, расширение значения
российского рубля во взаиморасчетах уравновешиваются быстрым примирением
Беларуси и Запада. Беларусь получила еще большие кредиты от МВФ и множество
неожиданных бонусов от сближения с Европой: очень дешевые варианты выхода к
морю через Латвию, предложения присоединиться к нефтепроводу Одесса-Броды,
инвестиционные проекты по ряду крупных заводов с западными корпорациями и т.д.

Успех Газпрома в Средней Азии и Казахстане, вызванная успешной войной в
Грузии политическая ситуация в пользу транзита каспийских углеводородов через
Россию, сопровождается вовлечением России в задачу стабилизации всего региона
Средней Азии. Между тем этот регион находится в крайне опасном положении:
Киргизия и Таджикистан в 2008 году лишь благодаря внешней поддержке избежали
голода. Казахстан еще не вышел даже из банковского кризиса 2008 года. В тоже
время по этому региону очень остро ударил мировой кризис. Вовлечение в дела
этого региона сопряжено с вовлечением в обостряющуюся войну в Афганистане.
Наконец, удобных маршрутов для транзита местного сырья через территорию России
в необходимых объемах еще нет и создавать их необходимо в ситуации низких
мировых цен на углеводороды. Малейшее ослабление России угрожает вновь
реанимировать прозападную ориентацию этих стран. А потенциала РФ на бессбойный
курс в этом регионе нет.

Нынешняя консолидация ряда стран вокруг России – неустойчива. Возможно,
эфемерна. В реальности Россия стоит на грани потери глубокого союза с
Беларусью, вовлечения в опаснейший украинский кризис и в очень тяжелую
локальную войну в одной из среднеазиатских стран. Консолидация вокруг России
напоминает формирование временного вспомогательного по отношению к США и ЕС
регионального блока с ограниченной задачей: удержать регион вокруг России от
политического коллапса на некоторое, не очень долгое время, используя остатки
потенциала, накопленного Россией в короткое время высоких цен на углеводороды.
Это – не вызов Западу и не возрождение «Российской империи» или иного величия.

2. Мировой кризис не разрушил Европейский Союз и даже не вызвал заметного
кризиса внутри него. Более того, буквально на днях нижняя палата чешского
парламента ратифицировала Лиссабонский договор. Скорее всего, верхняя плата его
также ратифицирует и до выборов в Европарламент летом 2009 года ЕС разрешит
проблему Ирландии. Осенью 2009 года надо ожидать появления на месте нынешней
конфедерации ЕС уже европейской федерации: институтов обязательной для всех
членов ЕС внешней политики, политики в области некоторых вопросов безопасности
и резко усилившегося значения европейского парламента. Скорее всего, далее ЕС
начнет в ходе борьбы с мировым кризисом усиливать именно центральные органы
власти Союза и общие для всего ЕС программы разрешения экономических проблем.
Любые кризисы на востоке Европы, и прежде всего кризис в Украине, будут
способствовать как раз усилению политического значения центральных органов
власти ЕС.

ЕС уже ведет подготовку к расширению своего влияния на востоке Европы и в
Евразии, а также к усилению внутренней консолидации. В эту же сторону
«работает» и мировой кризис. Применительно к шести странам между Россией и ЕС
готовится принятие особой программы сотрудничества «Восточное партнерство». В
эту программу вовлекается даже Беларусь. Принятие этой программы ожидается
весною 2009 года, как раз примерно в разгар ожидаемых массовых волнений в
Украине. Само по себе Восточное партнерство будет программой не очень
насыщенной деньгами, но Восточное партнерство обещает Украине, Беларуси,
Молдавии, грузи и т.д. кое-что более важное для них, чем просто деньги. Эта
программа дает им возможность доступа к самому емкому на планете европейскому
рынку. Мировой кризис сузил все рынки планеты. Но по рынку ЕС кризис ударил
все-таки меньше, чем по иным рынкам. И доступ к европейскому экономическому
пространству для именно стран-участниц Восточного партнерства становится
принципиально важным.

Европа и США одновременно бросают своего рода спасательный круг
потенциальным участникам Восточного партнерства – кредиты МВФ, Всемирного банка
и ЕБРР, на которые сейчас очень рассчитывают Украина, Беларусь и др. – возможны
только в случае подключения этих стран к «диалогу» с «Европой», т.е. к
восточному партнерству. Наиболее ярко этот момент виден на примере Беларуси.
Беларусь получила благодаря поддержке США от МВФ кредит в 2,5 млрд. долларов на
более льготных условиях, чем кредит со стороны РФ на 2 млрд. долларов,
предоставленный перед новым годом. При том, что Беларусь имела право в МВФ
согласно своей квоте только на 500-600 млн. долларов.

Остановить тяготение к ЕС Украины, Беларуси и остальных стран, которых предполагается
включить в Восточное партнерство, невозможно сейчас ничем. Фактически сейчас
повторяется именно то, что произошло в 90-х годах с бывшими социалистическими
странами восточной Европы: они втягиваются в процесс европейской интеграции. ЕС
в ходе мирового кризиса усиливается и зона его непосредственного влияния резко
расширяется. Одновременное сближение ряда стран с Россией происходит не вопреки
этому тяготению к ЕС, а наряду, параллельно с этим тяготением, усиливая, а не
ослабляя его.

С другой стороны, мировой кризис взорвал экономики восточно-европейских
стран-членов ЕС. Венгрия, Латвия, Литва, Эстония и т.д. – фактически банкроты.
Их спасение зависит только от степени их лояльности крупным странам ЕС и самому
процессу европейской интеграции. Точно так, как экономика Украины или Беларуси
сейчас нуждается в кредитах МВФ и доступе к европейскому рынку, так и экономика
стран новой Европы нуждается в том же. И получает то же. Пока лишь Польша
относительно устойчива к мировому кризису. Но ее устойчивость не достаточно для
того, чтобы взвалить на свои плечи формирование вокруг себя большого блока
ослабленных кризисом стран. Мировой кризис продемонстрировал границы
восточно-европейской фронды относительно «старой Европы».

Малейшее реальное препятствие со стороны восточно-европейцев европейской
интеграции чревато выводом из них назад в Германию, Францию и т.д.
инвестированных в местные предприятия средств, закрытием многих рынков для
восточно-европейцев – в общем, чревато сильнейшим и быстрым экономическим коллапсом.
Даже относительно незначительного российского подкожного нефтегазового жира у
восточно-европейцев нет. У восточно-европейцев нет также и сильных элит,
способных возглавить их откол или сильную фронду против «старой Европы».
Максимум, что могут восточно-европейцы ныне – это по одиночке пытаться выбить
себе льготы от «старой Европы» Брюсселя за дальнейшее подчинение
центростремительным тенденциям в ЕС. Так сейчас поступает Чехия, шантажируя
задержкой ратификации Лиссабонского договора, но не формируя особого блока
стран, препятствующих этой ратификации в целом.

Хорошо видна совместная позиция ВЕ стран и остальной Европы по отношению к
Беларуси и к кризису в Украине во время газовой войны с Газпромом. ВЕ не
сформировала вокруг этих проблем своей особой жесткой линии. Даже угроза
энергетического коллапса Литвы и Латвии после закрытия Игналинской АЭС в конце
2009 года не влечет за собою ни внутренней антибрюссельской консолидации в этих
странах, ни формирования регионального альянса во имя своего спасения
самостоятельным путем.

Мировой кризис втягивает восточно-европейцев внутрь ЕС, а не раскалывает
Европу на блоки. Чем далее, тем более России придется сталкиваться с
усиливающейся единой политикой ЕС относительно нее и ее союзников и все большей
привлекательностью ЕС для союзников России.

3. Сама Россия в ходе мирового кризиса ослабляется. Даже если предположить,
что вскоре вновь начнется рост мировых цен на углеводороды, прежнего «рая» для
экономики РФ не повторится:

— в ЕС и США не прекращается программа перехода к неуглеводородной
энергетике. Несмотря на кризис, отказа от строительства АЭС не происходит и
т.д. После окончания нынешнего спада, если отталкиваться от оценок МВФ по
странам, которым предоставляются кредиты, спад должен закончиться через год-два,
начнется медленный рост. Но этот рост как раз совпадет с завершением перехода
ЕС к неуглеводородной энергетике. Объемы углеводородов будут потребляться
большие, но их значение в энергетике ЕС упадет. А вместе с ними – упадет и
нынешнее высокое стратегическое значение России как поставщика углеводородов.

— к моменту выхода из кризиса изменится соотношение каспийских и северных
российских углеводородов среди поступающего в ЕС с востока этого вида сырья.
Доля каспийских углеводородов разным путем поступающих в ЕС составит в
восточном «потоке» около трети. А вместе с тем вырастет за счет России значение
стран региона Каспия.

— Россия попадет в очень сильную зависимость от инвестиций из стран ЕС в
разработку новых месторождений нефти и газа вместо истощающихся ныне. А также
инвестиций в новые транзитные пути или в поддержание имеющихся трубопроводов и
портов. Скорее всего, почти весь объем новой разведки будет профинансирован в
конечном счете за счет инвестиций из Европы.

— Значение рынка ЕС для РФ резко вырастет. Никакой значительно
диверсификации рынков сбыта и сырья за счет регионов вне ЕС не произойдет. Уже
возможно просчитывать скорость освоения месторождений восточной Сибири и их
долю в общем экспорте российского сырья.

— к моменту выхода из кризиса, реально году к 2015-2020, страны, которые
ныне предполагается войдут в восточное партнерство привяжутся к рынку и
политической системе ЕС в большей степени, чем к России. Они станут
проводниками курса на выработку новой стратегии партнерства ЕС и РФ. Как
сегодня Польша, Литва и проч. втягивают Украину, Грузию и даже Беларусь в
«Европу», так после окончания мирового кризиса Беларусь, Украина (или ее
остатки) будут стремиться втянуть в орбиту ЕС Россию. В основном через
региональное сотрудничество между ними и Россией. В этом смысле нынешняя
консолидация ряда стран вокруг РФ – подготовка не к противостоянию Западу, а
наоборот – подготовка к втягиванию России в европейскую интеграцию. Возможные
локальные кризисы в Украине или иных регионах по периферии границы России никак
на эту большую закономерность не влияют, т.к. ЕС уже обеспечил стабильность
ситуации в регионе севернее полесья и в регионе Балтийского моря. Именно эта
необходимая стабильность – главная причина столь бережного отношения ЕС к Беларуси
и ее «Режиму». Возможный кризис в Украине не приведет к приостановке
европейской интеграции на востоке и втягиванию в этот процесс России.

В общем, надо ожидать в ближайшее время активизации в России новой
инкарнации «либерализма». Если, конечно, российский «национализм» не найдет
своей формулировки участия России в европейском «объединительном» процессе.
Первые же выстрелы российско-украинского конфликта, если не дай Бог, он
произойдет, приведут к отсчету времени для быстрого возврата «либералов» к
власти. Пожалуй, самое неприятное возможное следствие мирового кризиса. В
том-то и основная проблема начинающейся новой волны расширения Европы на
восток: слишком мало времени остается для выработки не аморального, т.е.
«нелиберального» в том смысле в котором мы видели российский либерализм все
последние лет 20, пути России «в Европу». Между тем мировой кризис одним из
главных следствий, скорее всего, будет иметь именно это: переход к той или иной
форме, в том или ином качестве втягивания России и стран региона Каспия в
состав продолжающей объединяться Европы.

Оригинал этого материала
опубликован на ленте АПН.