Региональный парламент превратился в еще одну Общественную палату
Самым главном событием, или даже политическим процессом за последний год в Нижегородской области стало окончательноe оформление главенства на политической сцене Валерия Павлиновича Шанцева и завершение формирования его имиджа как крепкого и единоличного хозяйственника и политика. По сути, в этом году закончился процесс наращивания его влияния и вытеснения с политической арены конкурентов – прямых или косвенных.
Именно в этом году Шанцев стал губернатором в полной мере. Еще три года назад многими политологами прогнозировалось, что Шанцев любит — и будет — работать один, он хозяин, у него такая психология, он вряд ли потерпит рядом с собой политического конкурента. И прогнозы сбылись – с поста председателя Заксобрания ушел Евгений Люлин, новым полпредом стала фигура другого порядка, Александр Коновалов не зарабатывает популярность, не вмешивается в дела области, он делает ту работу, которую должен делать, то есть выполняет контролирующие функции. Он не конкурент Шанцеву – но не потому, что он слабый, а потому что он работает в другой плоскости.
С другой стороны, и в самой команде Шанцева – и по косвенным признакам, и по слухам, по появившейся за год информации – некоторые яркие министры сегодня задвинуты на второй план, в тень Шанцева. Главный ньюсмейкер, главный комментатор, главный политик у нас один, и я так предполагаю, что даже и под ним, то есть на второй роли, министры уже не играют. Таким человеком был Лабуза, которого убрали, достаточно опытный и харизматичный министр Живихина тоже сократила свою активность, я имею в виду выступления в СМИ, в первую очередь.
Никого не осталось даже на вторых ролях – все подвинулись на третьи роли. Напрашивается аналогия с федеральным списком «Единой России», где под первым номером, президентом Путиным, возникла «воздушная подушка», за которой уже расположились все остальные. Но это, наверное, нормально для тех государственных людей, которые мыслят власть в виде ее вертикали. Поэтому главный итог года – завершение формирования нижегородской областной вертикали власти.
Происходящее в Нижегородской области партийное строительство зеркально отображает федеральные процессы. Понятно, что в 2007 году именно партиям пришлось очень потрудиться над формированием и утряской своих рядов. Партии перестраивались, готовились к выборам, это был для них очень ответственный год.
И сегодня очевидно, что отмерли и ушли в тень мелкие политические партии, немногие из них, сумевшие дойти до выборов, набрали по одному, по полтора процента голосов, что обозначило общероссийскую тенденцию. Существуют «по серьезке» три-четыре, максимум пять партий, о который есть смысл говорить, которые что-то из себя представляют и могут оказывать какое-то влияние.
То же мы видим и в Нижегородской области. Партия «Единая Россия» мало изменилась – кроме того, что она продолжала наращивать свой потенциал, хотя тот результат, который она показала в регионе, не настолько высок, насколько хотелось бы самим «единороссам».
В ЛДПР не изменилось ничего. Что-то поменялось в Партии жизни – там постоянно шли какие-то подковерные войны, дележ мандатов, дележ сфер влияния, дележ мест руководителей этих партий. То есть, были некоторые тактические телодвижения.
А тенденция была одна – к укрупнению крупных партий и к вымиранию партий мелких. Например, я с трудом представляю себе сейчас, что сейчас собой представляют нижегородские отделения СПС и «Яблока». Они, конечно, есть, но где они, кто там, и что они могут и стоит ли им продолжать работать дальше? Перспективы для этих партий выглядят весьма туманно. И этот год стал решающим, как и любой год выборов в Госдуму, он был этапным. На одном этапе появляются одни партии, на другом – другие. Сейчас мы прошли переломный момент – были сомнения даже в том, что ЛДПР сможет пройти в Думу.
На демократической волне в 94-96 годах появилось очень много партий. Многие из них просуществовали 10-15 лет, и часть из них отмерла на этих выборах, часть отомрет через четыре года. Но будут возникать новые блоки, партии, например, есть две тенденции – разделение «Единой России» на две партии и объединение «Справедливой России» с Аграрной партией. Это глобальные процессы, которые вытекают из того, что сейчас наступило время крупных партий, которых у нас в России и в Нижегородской области остается немного — но так и должно быть.
Что касается экономики, то обычно говорится, что у нас в этом плане рост, все цветет и пахнет, и, с одной стороны, это на самом деле правда – повышаются пенсии, пособия, растет экономическое благополучие и области, и нижегородцев. Все это есть.
Очень хорошие у нас показатели по объемам ввода жилья, новых зданий — и в городе, и в области. Конечно, рост идет, и в сравнении с тем, что мы имели три-четыре года назад, темпы очень обнадеживающие, по некоторым показателям есть увеличение в два раза.
Очень много планов, Шанцев – тот политик, который не боится ставить перед собой такие глобальные задачи, как строительство скоростной дороги между Нижним Новгородом и Москвой. Он говорит: сделаем. Построим цирк. По-новому будет распределяться земля в Нижегородской области.
Плюсов очень много, но если посмотреть с другой стороны, со стороны человека, нижегородца, если посмотреть на эти экономические достижения с точки зрения абсолютных цифр: увеличение в два раза — на каком оно происходит фоне. Если у нас было 15, а стало 30 процентов, то, если посмотреть с точки зрения 100 процентов, мой вывод, как журналиста, а, следовательно, человека всегда пессимистичного: «хорошо», но надо еще работать.
Не нужно громко и много говорить об успехах. Их надо знать, надо понимать, но сейчас не время для остановок, рано подводить окончательные итоги. Этап промежуточный, и как промежуточный он неплохой, но медаль Шанцеву можно будет вешать только через четыре (это минимум), пять, шесть, десять лет работы. Давайте хотя бы построим метромост и еще один мост через Волгу – тогда подумаем.
Говоря о главных достижениях 2007 года, я бы выделил два момента. Первый – если мы говорим о конкретике, о деньгах, — бюджетное строительство обнадеживает: бюджет у нас вырос на серьезные суммы, он перестал быть дефицитным, работа по бюджету начинается не за месяц до того, как его нужно сдать, а за несколько месяцев.
Самое большое в плане финансов достижение – это формирование бюджета развития региона. Когда Шанцев приехал в Нижегородскую область, он сказал: у вас бюджет развития области – это цена строительства одной общеобразовательной школы в Москве. Так нельзя.
И на самом деле бюджет развития, бюджет социальный – он вырос с 2006 до 2007 года раз в сорок, а в следующем году вырастет в два раза. И речь идет уже не о сотнях миллионов, а о десятках миллиардов. Это очень хорошее достижение, потому что бюджет – это то, что мы едим сегодня, то, что лежит в холодильнике, а бюджет развития – это то, что лежит в погребе, то, что поможет нам развиваться и шагать дальше.
Второй момент – психологический. Я имею в виду наш Нижегородский цирк. Когда Кириенко делал программу столичности, он говорил, что главное – показать свой город с хорошей стороны, сделать привлекательным и удобным. В этом году мы увидели шаг в этом направлении с более детальной проработкой. Наш огромный, красивый цирк стал уникальным в Европе по нескольким параметрам.
Мы не могли достроить цирк 25 лет до Шанцева, и он был черным пятном в биографии каждого областного и городского руководителя, лежал всем своим тоннажем на их совести. Огромный цирк – это здорово. Нижегородцы поверили в одну простую вещь, в которую всегда очень трудно верить – что власть реально что-то может: не только говорить, считать, приводить хорошую статистику, а может сдать объект, чтобы уже начали продавать билеты, чтобы туда приезжал Запашный.
Главный минус минувшего года для меня лежит в политической плоскости. Об этом все реже вспоминают — раньше, когда существовало противостояние ветвей власти, один руководитель мог сказать: знаете, а у нас губернатор (или мэр) не использовал те или иные возможности. Сейчас эта информация доходит до нас в более сжатом режиме, мы многого не знаем, но, наверное, если говорить о главной потере года, главной печали, я опять назову разноплановый баланс властей. Конечно, лучше – и для области, и для журналистов, и для жителей, и для принятия властью решений, — чтобы был сильный парламент, сильное правительство, сильная мэрия.
Хорошо, когда есть три сильных ветви власти, которыми руководят сильные, харизматичные политики, с независимым мышлением, способные принимать самостоятельные решения, на что-то влиять. Когда-то Заксобрание могло не согласиться с каким-то законопроектом губернатора, могло указать: здесь и здесь надо доработать. Сейчас ситуация поменялась, и я бы потерей года назвал потерю сильного, самостоятельного и независимого Законодательного собрания.
Сейчас региональный парламент превратился в еще одну Общественную палату – в аморфное и несамостоятельное образование. Оно утратило прежнюю политическую ведущую роль на политической арене региона. Уже нет такого яркого собрания, которое могло сказать свое веское слово, которое делало свои социальные программы. Сейчас это собрание депутатов, которые спокойно соглашаются и одобряют то, что им предлагают одобрить.
Но, при всем моем неоднозначном отношении к мэрии, слава богу, что форпост Вадима Булавинова держится. Булавинов – очень сильный политик, аппаратчик, сильный хозяйственник, человек, который может бороться и отстоять свои интересы – не так, так иначе. Это тоже можно назвать достижением, что Булавинов и Шанцев притерлись и могут вместе работать. Это пример того, что политическая элита все-таки научилась дружить и научилась вместе работать.
Раньше у нас было сильное Законодательное собрание, во главе его стоял сильный политик, такой же сидел в мэрии, был сильный полпред – это были разные люди, но они находили общий язык. И необходимость найти общий язык делала их сотрудничество очень продуктивным. Они вырабатывали сбалансированные общие решения. Выработка их была очень сложной, но сами решения, законопроекты, принятые коллегиально, с большей долей демократии, в результате многократных обсуждений, были более точечными, более правильными, более взвешенными.
Сейчас, к сожалению, в области наблюдается другая тенденция. В ней есть плюсы, но есть и минусы. Цирк – это плюс вертикали власти. Шанцев стукнул кулаком по столу и сделал так, чтобы его построили. Шанцев мог и с Грефом пообщаться так, что тому мало не показалось – это его плюс. А то, что ему некогда согласовывать законопроекты с Заксобранием, и он сделал его более удобным и послушным — это минус.
