Слезы были – слезы счастья
Честно скажу, я не ощутила на себе никакого давления на Олимпийских Играх в Пхёнчхане, мне просто было тяжело, оттого что я поехала туда без тренера, можно сказать вообще без команды, без персонала. Со мной был еще Сережа Трофимов, но мы все равно были по отдельности – работа у нас разная, бегаем мы разные дистанции, так что были сами по себе.
Пару дней у меня было очень подавленное состояние, ничего не хотелось делать, было тяжело эмоционально собраться – я одна, мне надо как-то тренироваться, самой засекать время, что для меня непривычно – всегда тренер следит за временем, за ошибками, помогает их исправлять.
Тренер ко мне все же прилетал, мы решили, что он попробует это сделать, несмотря на то, что он находится в «черном списке», в который включены не только спортсмены, но и тренеры, и персонал. И вот Павел Абраткевич попал в этот список.
Мы надеялись, что он сможет присутствовать хотя бы на трибуне, однако не получилось – его не пускали даже на трибуну. Поэтому мы решили, что будем связываться дистанционно – по Скайпу и так далее.
Через пару дней приехали еще одна девочка, Ангелина Голикова, наш техник Павел Данилов, который нам точит коньки и тренер спринта. И вот Рома мне иногда помогал – снимал на камеру, отправлял видео Паше, который смотрел и помогал исправлять ошибки.
Я чувствовала, что могу выступить хорошо на трех тысячах метров, но не смогла совладать с эмоциями, был жуткий мандраж. Пишу перед стартом Паше Абраткевичу: «Паша, меня колбасит, ничего не могу делать, мне очень страшно». И вот с таким настроем я вышла, стартанула и почувствовала, что у меня все зажалось внутри, ноги через пару кругов стало сводить, а мне бежать еще пять. Еле добежала. После «трешки» у меня была неделя отдыха до «пятерки», я тренировалась, поняла, что мне нужно больше «раскрутить ноги», так у нас это называется – больше крутила велосипед, настраивала себя эмоционально, морально.
На дистанцию пять километров я выходила уже с другим настроем, даже улыбнулась – и получилось хорошо. Слезы были – после финиша, это были слезы счастья. Это было что-то невероятное, когда я увидела эту троечку – занятое место – напротив своего имени.
Мне повезло подружиться со сборной Чехии. Ко мне подходила самая титулованная конькобежка, Мартина Сабликова, предлагала свою помощь. И у самой у ней такой характер, и наши тренеры хорошо общаются. Она подошла и сказала: «Если тебе тяжело или ты хочешь с кем-то кататься, можешь с нами». Говорили на русском. У меня с английским пока что не совсем все хорошо, а Мартина довольно-таки неплохо говорит по-русски. Я воспользовалась этим предложением пару раз, но все равно работа у нас разная, поэтому в основном я делала все сама.
Общаемся ли после соревнований? Когда видимся, здороваемся, а особо разговаривать-то и не о чем. Но вот были в Амстердаме так же все вместе катались, тренировались.
Еще один раз я сама попросилась к белорусам, и они тоже не отказались. Но и все другие относились ко мне нейтрально, не было никакого негатива в мою сторону.
В Амстердам после Олимпиады поехала, можно сказать, не выдохнув, наверное, поэтому и заболела. Иммунитет уже не выдержал. Правда, я и сама немного обрадовалась – это был очень тяжелый старт: на открытом льду, дождь целыми днями. Бедные ребята, которые бежали.
Из-за этого старта не удалось встретиться и с президентом России на вручении наград олимпийцам. Но спорт у нас на первом месте. Конечно, я немного переживала, мне так много все писали: «Почему тебя не было? Пропустила такую встречу». Но что делать.
Скоро должна начаться подготовка к следующему олимпийскому циклу. Но пока еще неясно, что будет в следующем году, останется ли мой тренер, Павел, в нашей команде, поскольку они иностранцы – решение будут принимать в Минспорта, в Олимпийском комитете. Так что еще ничего не известно, я не знаю, когда начнется первый подготовительный сбор.
Но уходить из спорта я в любом случае не собираюсь. Если придется – буду перестраиваться на работу с другим наставником. Я ведь тоже, когда пришла в сборную команду, попала к итальянскому тренеру Маурицио Маркетто. Через год его сократили и я перешла к Павлу Абраткевичу, снова пришлось привыкать. Ко всему привыкаешь.
