Таланты рождаются и уезжают
Научные традиции Нижнего Новгорода закладывались десятилетиями. Еще в советские времена в городе Горьком было несколько сильных центров современной науки, таких как НИРФИ и ИПФ РАН.
У нас были мощная радиофизическая школа, математическая школа. И выпускникам этих школ здесь было где работать. Многие из них приходили в Саров, который носил имя Арзамас-16 и был секретным городом. Собранный там интеллект увеличивал интеллектуальный потенциал региона в целом.
Да, это была советская система, она была закрытой, ученые были невыездными, работали в непростых условиях. Решавшиеся задачи во многом были связаны с оборонными проектами, в том числе в ядерной физике.
Но потом наступили новые времена и они принесли новые проблемы и новые возможности талантливым людям, которые работали в физике, математике, а затем и информатике, когда она появилась. Люди с сильным интеллектом получили возможность реализовать себя так, как в советское время реализовать было невозможно – то есть, куда-то уехать. И такая ситуация продолжается уже несколько десятилетий.
Сегодня в Силиконовой долине, в этом средоточии инновационных технологий и интеллекта, по многим свидетельствам, целые кварталы говорят по-русски – там очень много выходцев и России и других республик бывшего СССР.
А вот тем, кто не захотел уехать и остался, пришлось несладко. В 90-е годы финансирование науки было крайне скудным и ученые просто нищенствовали.
В таких условиях научные школы неизбежно разрушались. А это очень опасный процесс, потому что научная школа позволяет ученым общаться между собой, взаимно подзаряжаясь во время этого общения, часто даже неформального, скажем, в курилке, где они обмениваются какими-то идеями. Настоящие ученые всегда поглощены своей работой, и когда вокруг тебя коллектив единомышленников и есть, с кем поделиться, создается эффект синергии, при котором общие возможности становятся больше, чем формальная сумма.
Но талантов земля рождает по-прежнему много, работают физико-математические общеобразовательные школы, тот же сороковой лицей, который я в свое время закончил; школы в университете и в политехе, сохраняется и плотная связь с производством. Так что сказать, что все деградировало и перестало существовать, нельзя. Одновременно шли процессы как оттока умов, так и притока новых людей, которые хотели работать здесь.
Рождаются талантливые дети, получают хорошее образование, а дальше их судьба складывается по-разному. Те, кто остается, помогают продвигать нашу науку, находить прорывные решения, которые способствуют развитию нашей промышленности, в том числе оборонного комплекса.
Но многие смотрят за рубеж, возможность уехать у них есть. Более того, их там ждут, их туда зовут и охотно принимают. И они знают, что у них там будет не только более высокий уровень материального обеспечения, но и больше возможностей реализовать себя в профессиональном плане: они получат новое современное оборудование, мощные ресурсы. Это и привлекает ученого в первую очередь – возможность самореализации.
Мы радуемся, когда на международных олимпиадах наши школьники занимают первые места. Вы посмотрите, в последние годы что ни олимпиада – среди лидеров наши ребята. Но никто потом не пишет, как сложилась их судьба, где эти победители через пять-восемь лет, какой их процент остался в России.
Как и всегда борются противоположные процессы, процессы разрушения и созидания, позитивные и негативные, двигающие нас вперед и тормозящие наше движение.
Да, такие события, как недавнее награждение замглавы ИПФ РАН Ефима Хазанова за решение проблем регистрации гравитационных волн, конечно, радуют. Это наш нижегородец отмечен наградой, и хорошо, что он в стране работает. Но о дальнейшей судьбе научных школ приходится задумываться с тревогой.
