





Тарелки и прочее
Как-то раз приходит к Мэру один из
его замов и говорит:
— Я в общем это… э-э-э… ну, пойду я
лучше.
Смотрит на него Мэр так непонимающе
и думает: «Куда это он у меня намыливается? Раз пришел доложиться – значит,
совесть не чиста. А то ведь они всё делают без спросу».
Спрашивает Мэр Зама:
— Далеко ли собрался?
— Да нет, близко тут совсем.
Удивился Мэр еще пуще. «Если так
близко, так что спрашивать-то? – думает. – Сбегал бы по-быстрому, никто бы и не
заметил». Попробовал еще уточнить:
— Срочная надобность что ли какая?
— Дак кризис ведь, — говорит Зам.
— Что ж – колбасу что ли там дают
дешевую за углом? – заинтересовался Мэр.
— Дак… ну я ведь чей для вас же и
стараюсь, а вы меня колбасой корите, — обиделся Зам.
— Для меня?! – обрадованно вылупил
глазищи Мэр.
— А для кого же? Вы ж у нас
политикой-то балуетесь. Вот скажете, так мол и так, сокращаю свой аппарат,
чтобы деньги народные в кризис лучше сэкономить.
— Какой такой аппарат? – опешил
Мэр.
— Ну известно – бюрократический, —
отвечает Зам.
«Что-то он у меня сегодня наглый
какой-то, — думает Мэр. – Ишь – аппарат у меня видишь ли бюрократический! Для
эдакого бесполезного обалдуя место специальное сделали, зарплату ему платили, а
он теперь вон как заговорил»…
Не понравилось Мэру, что Зам у него
так распоясался. Распалился Мэр, глазищи из орбит совсем повывалил, клочкастой
бороденкой затряс, ножками затопал, ручками замахал, а сказать ничего не может
– слов нужных никак не подберет. Закашлялся даже и побагровел.
— Это у вас грипп начинается, —
говорит ему Зам. – Вам бы на больничный. В койку с грелкой и порошки принимать.
Только перед уходом заявление мое не забудьте подписать.
«Еще и заявление какое-то
настрочил», — думает Мэр. Наконец, прокашлялся, прослезился, чихнул да и
спрашивает:
— Ты чё мелешь-то? Без премии
захотел остаться? Соображай немного. Двигай иногда извилинами. Не зря же
зарплату получаешь.
А Зам не устыдился ни чуть, а
словно даже обрадовался, и еще бойчее заговорил:
— Я уж все и продумал. Уйду – что я
тут зря только небо копчу. Иной раз посмотрю в окно служебного автомобиля –
люди кругом ходят печальные безработные, а я за просто так деньги получаю. Даже
и неловко как-то. А у Губернатора меня точно заставят хоть немножко поработать.
Глядишь, и совесть мучить перестанет.
— Как – у Губернатора? – Глаза Мэра
повылезли из орбит пуще прежнего, так что Зам перепугался и в панике поискал
взглядом, нет ли где поблизости тарелки – подставить вовремя, чтобы мэрские очи
не раскатились в стороны, когда выпадут. Однако тарелки не было. «Что же мне –
прямо в руки что ли их ловить? – подумал Зам. — А ведь неприятно, пожалуй. Они,
наверное, скользкие и липкие… Нет, надо уходить скорее».
— Ну вы заявление-то подпишите, а я
уж пойду – не буду вас беспокоить из-за пустяков, — двинулся Зам к спасительной
двери.
— Стой! – приказал Мэр. – А кто же
у меня будет взаимодействиями заниматься? Ты ж у меня специальный Зам по
взаимодействиям.
— Да, полноте, — удивился Зам, — да
я ведь никогда и не занимался взаимодействиями. Зачем они нужны-то? Одни только
лишние проблемы от них. Встретишься с людьми, а они – ну прямо как маленькие –
тут же начнут рассказывать, как им жить тяжело, да как у них денег мало, а
налогов много. Ну что за толк от таких взаимодействий? Я уж не
взаимодействовал, чтобы не расстраивать вас попусту. Один раз было попробовал,
так они на меня так и навалились: «Передайте Мэру то-то и то-то!» Будто у Мэра
без них делов нет. Я вам тогда еще рассказывал, что они велели передать-то, ну
больше как анекдот, чтобы не напрягать лишний раз – вон работа-то у вас какая
тяжелая. А в следующий раз я даже и встречаться отказался, чтобы ничего не
обещать и вас зря не тревожить. Уж вы лучше и не заводите себе больше зама для
взаимодействий. Говорю же – скажете, что в кризисных условиях деньги бюджетные
экономите.
Насупился Мэр и молчит. А Зам
потихоньку так бочком-бочком к двери пятится. Хотел было на прощанье сказать:
«Тарелку-то себе заведите для глаз», — да не решился. «Не мое это теперь дело»,
— думает. Открыл дверь — и шмыг. Только его и видели.
Сидит Мэр хмурый и недовольный.
«Вот, — думает, — твари неблагодарные. Ты их в замы, а они тебя – совсем в
другое место. Ушел. Как угорь проскользнул меж пальцев. Змеюка подлая. А ведь
прикинулся таким дурачком поначалу, что казалось и вреда от него никакого быть
не может. А теперь вот – упраздняй для его прихоти должность, которую еще
недавно я всем выписывал как совершенно необходимую. Начнут опять все надо мной
смеяться и крутить пальцем у виска. Скажут: «У Мэра борода клочьями, потому что
Губернатор ему половину повыдергал». Или опять про глаза что-нибудь. И дались
им эти глаза!..»
Тут как раз секретарь заглядывает,
спрашивает, нести ли замово заявление об уходе на подпись, а в руках пустую
тарелку нерешительно вертит. Велел Мэр заявление принести. Вздохнул, подписал.
— Тарелку-то оставлю? – спрашивает
секретарь.
— Это еще зачем?
— Да не знаю, все, кто от вас
выходит, спрашивают, что ж тарелку-то не поставим в кабинете…
— А у Губернатора-то что – тарелка
что ли стоит в кабинете?
— Да нет вроде, не знаю…
Снова вздохнул Мэр, еще тяжче
прежнего.
— Не надо, — говорит, — тарелки,
унесите.
