«В поисках Галичины»: возможна ли западноукраинская альтернатива брутальному национализму
На фоне драматической ситуации,
складывающейся сегодня на Донбассе, в последнее время все чаще обращает на себя
внимание его политический «антипод» – Западная Украина и прежде всего Галичина.
Причем неожиданным для многих образом. Конфликт, вылившийся в гражданскую войну
— с новой остротой поставили вопрос о роли высокопассионарного галицкого
субэтноса в политическом развитии страны. Галичина, которая в советское время
продолжала оставаться территорией фронды, стояла у истоков идеологического
проекта, положенного в основу украинской государственности 23 года назад.
Галичину традиционно принято отождествлять с низовым брутальным национализмом,
проявления которого можно было неоднократно наблюдать. Галичане давно перестали
быть частью «мира Руси» и весь советский период тяготились своим формальным
пребыванием в его рамках. Однако картина не столь проста, как это
представляется на первый взгляд.
В Галичине существует, помимо
национализма в разных его формах, либеральная и национал-демократическая
традиция. Так, три области Западной Украины пережили в 1989-1991 годах
мощнейший подъем национально-демократического движения. Выборы 1990 года в
львовский областной совет на демократической волне, и прежде всего – участие в
президентской избирательной кампании 1991 года лидера «Народного Руха»
львовянина Вячеслава Чорновила, продвигавшего, помимо всего прочего, идею
федерализации Украины и принципиально согласного на официальное «двуязычие».
В 1991 году, после обретения
Украиной независимости, галичане заявили о своих особых интересах и правах,
подстраховав себя посредством создания Галицко-Волынской ассамблеи, и получив
при разделе «сфер влияния» культурно-идеологическую сферу. Активно поддержавшие
«оранжевую революцию» 2004 года, они вплоть до 2012 года не выдвигали своих
претендентов на власть в Киеве, но поддерживали те политические силы, которые
гарантировали соблюдение их интересов и общего баланса сил в рамках всей
Украины. (В случае, если эти интересы казались ущемленными, Галичина прибегала
к масштабным акциям неповиновения – как было зимой 2013-2014 годов.).
Динамичное политическое развитие
в течение 20 лет независимости принесло свои плоды. Галицкий субэтнос в рамках
трех известных областей за Збручем на сегодня вполне оформился в
самостоятельную политическую нацию со своими героями и символами, и ощущает свой
европейский «выбор» свершившимся и бесповоротным. Любые же попытки прямо или
косвенно оспорить его, исходящие из Киева, вызывали здесь масштабный протест –
подтверждением чему стало активнейшее участие галичан в двух последних
украинских революциях.
В отличие от куда менее
политизированных и традиционно лояльных власти жителей Центра и Востока,
галичане опираются на определенную рефлексию относительно происходящего в
пределах «большой» Украине. Ибо Галичина имеет глубоко укорененные традиции и
навыки низовой самоорганизации и гражданской активности, и не склонна излишне
доверять пропаганде любого толка . Галичане– индивидуалисты, и не желают
навязывания им какой-либо идентичности или проекта, который не родился в рамках
их собственной территории. Они не желают политического и идеологического
подчинения другим центрам влияния, дабы не утратить своей «особости» и «миссии»
в рамках общеукраинского проекта.
Стремясь закрепить свой выбор и
особый статус в рамках Украины, Галичина стала подлинным «тараном» Евромайдана.
По мнению социологов, 65-70 % активных участников майданных акций – выходцы из
малых городов и сел Западной Украины, составившие ударный «кулак» этого
движения.
С победой Евромайдана закончилось
многолетнее идейно-политическое разделение Украины на условные Запад, Центр и
Восток. Сокрушительное поражение «донецких» в феврале этого года устранило
последнее препятствие для распространения победившего национализма на Восток.
Центром украинского национализма стал послемайданный Киев, лавры «объединителя
Украины» у которого все активнее оспаривает Днепропетровск, управляемый крайне
амбициозным олигархическим кланом. Победивший Евромайдан предпринимает сегодня
попытку силового подавления и «зачистки» враждебного ему Донбасса, которая
приняла форму т.н. АТО.
Как на все это реагирует Галичина
и близкие ей ментально области Западной Украины? С одной стороны, благодаря
Евромайдану, галичане, как утверждает львовский журналист и политолог Остап
Дроздов, окончательно осознали общность своей «исторической судьбы». Последняя
в их сознании неразрывно связана с цивилизационным выбором, истоки которого
восходят ко временам Австро-Венгерской империи, частью которой (вместе с
Буковиной) и являлась Галичина.
В то же время, до сознания
галичан все чаще доходит мысль о том, что подлинной национальной и
антиолигархической революции в Киеве не произошло — но вскормленные прежней
системой чиновники и олигархи продолжают прежние политико-экономические игры,
камуфлируя их с помощью военной пропаганды.
Жителям Галичины едва ли импонирует
находящийся сегодня на подъеме центрально- и восточноукраинский национализм,
имеющий, на их взгляд, более низкую «природу» и культурно-цивилизационные
основания. Так, например, известный львовский публицист Владимир Павлив
рассматривает в качестве основной причины активного участия галичан в
украинских делах так называемые «психозы» — то есть нарушения психической
деятельности, при котором психические реакции грубо противоречат реальной
ситуации. По его мнению, «украинские психозы» у галичан имеют долгую традицию.
Их можно даже сгруппировать сейчас в три категории: психозы, связанные с
украинской историей, с периодом государственной независимости и с возможным
сближением Украины с Европейским Союзом. По мнению Павлива, галичанам и
остальным украинцам следует понять, что чуда не будет: «Европа может нам
профессионально установить честный диагноз и выписать соответствующий рецепт,
но вылечиться должны мы сами. И прежде всего, нужно лечиться от наших психозов»
(http://alternatio.org/articles/articles/item/10124-украинские-психозы-галичан).
Часть галичанских интеллектуалов,
начиная с живущего в Берлине литератора Юрия Андруховича, с определенными
оговорками готовы признать право жителей Донбасса (как недавно Крыма) на
собственную идентичность и определение своей собственной судьбы – пусть это и
делается с позиций специфического «проевропейского подхода» (и с отрицанием
способности «схидняков» вписаться в образ «европейской Украины»). Как полагает
живущий в Ивано-Франковске писатель Тарас Прохасько, Галичине сегодня следовало
бы сегодня примерить на себя роль Донбасса и не спешить с осуждением жителей
последнего – памятуя о том, какую роль сыграли сами галичане в свержении власти
Виктора Януковича: «Как бы выглядело это в зеркальном отражении? Если бы победил
режим Януковича вместе с российской экспансией? Если бы в Украине воцарился
террор и оккупация, но Украина формально оставалась бы Украиной? Если бы
антикиевское восстание началось на Западе? Если бы запад Украины был убежден в
том, что настоящая Украина — это мы? Если бы Киев объявил нас раскольниками?
Если бы мы поспешно создавали свою самооборону, свои органы власти и искали бы
свои выходы на внешние силы? Защищать целостность Украины сюда пришли бы
батальоны донецких патриотов? Интересно представить себя именно в такой роли»
(http://zbruc.eu/node/24205). Примечательно в этой связи, что некоторые из
галицких интеллектуалов согласны на федерализацию и поддержать идею
самоуправления, считая заявленную недавно «регионализацию по Порошенко»
косметическим мероприятием.
В этой связи неудивительно, что
жители Галичины и соседних с ней Буковины и Закарпатья все активнее участвуют в
антивоенных акциях, хотя многие из них и не отрицают саму идею вооруженной
борьбы с «террористами и сепаратистами» на Донбассе.
Галичане очевидно не
симпатизируют в массе ополченцам Донбасса, но и не слишком желают жертвовать
собой в АТО, в котором усматривают политическую игру Киева и олигархических
кланов с востока Украины. Акции протеста с требованием вернуть домой мужей,
сыновей и братьев непрерывно проходят как в областях Галичины, так на Буковине
и в Закарпатье. Дальше – больше. Упомянутый Остап Дроздов объявил о своем
намерении поддержать кампанию против объявленной Киевом мобилизации, приравняв
последнюю к «геноциду» украинской армии – не готовой, по его мнению, к
профессиональной войне «против армии наемников-киллеров, за которыми стоит
ядерная держава».
Подлинный же «разрыв шаблонов» у
сторонников АТО произошел после очередного визита на Донбасс и последующих
интервью журналиста из Ивано-Франковска Руслана Коцабы уже в третий
раз уехал на Донбасс. Его первая поездка была воспринята как информационный
прорыв и мостик с Запада на Восток, то вторая была неоднозначно (и даже гневно)
прокомментирована земляками. Во вторую поездку ему удалось аккредитоваться на
территории Луганской Народной Республики (ЛНР) как корреспонденту канала «112».
Там Коцаба встретился с их лидерами — Болотовым и Никитиным. Эти встречи
позволили ему утверждать, что представители ЛНР — далеко не примитивные субъекты,
не пьяницы и не наркоманы, но у них присутствует некое подобие идейности и
мотивации, которые упорно отрицала за ними киевская пропаганда.
Коцаба выбирает для обозначения
противостояния в городах и захвата госучреждений на Востоке выражение «это их Майдан»,
чем еще больше шокирует приверженцев киевского Майдана. Наверное, и немало
жителей восточной Украины обиделись бы на такие сравнения, а то и приставили бы
дуло ко лбу. Это напоминает попытку подыскать понятную терминологию, приемлемую
для враждующих регионов Украины. «Проблема в том, что мы заигрались в штампы,
превращаемся в зверей. Проблема в том, что мы даже не смотрим на фотографии
тех, кто погиб, мы за них не молимся, мы просто считаем их количество. А это
конец! На этом человеке закончилась история, закончилась вселенная! Просто об
этом никто не думает. Мы перестаем быть людьми», — предостерегает журналист.
В своих суждениях об АТО Коцаба
весьма резок и категоричен, явно не стремясь понравиться официальному Киеву:
««Первое — АТО надо было начинать из-под купола Верховной Рады Украины. Там
люстра весом в несколько тонн. Она бы сразу «люстрировала» 40-50 придурков,
которые призывали к войне. И потом надо было начинать делать зачистку АТО слева
— силами ополченцев Донецка и Луганска, а с правой стороны – теми ополченцами,
которые знают, чем занимаются все правобережные. К чему веду? К тому, что
проблема — в политиках. Люди всегда могут договориться. Чем будет больше
горизонтальных контактов, интервью в обход Киева, тем больше мы можем оставить
себе шанс, что человек, который будет смотреть, будет думать, что, может, это и
не чеченец, не наймит, а, может, и мой ровесник».
В конце концов, когда журналист
назвал лидеров ЛНР адекватными людьми, украинская аудитория не выдержала и
поставила под сомнение адекватность самого журналиста; при появлении в
Ивано-Франковске на него пытаются напасть и вызывают на поединок.
«Предатель» — это один из нейтральных эпитетов, которые встречаются в
адрес Коцабы в соцсетях.
Таким образом, до подлинного
перелома массовых настроений в Галичине и на Западной Украине еще далеко.
Маргинальный национализм от ВО «Свобода», добившегося максимального уровня
поддержки в 2012 году, изжил себя. Данное объединение практически
дискредитировало себя после вхождения во власть – а непопулярность его лидера
Олега Тягныбока лишь подчеркнуло его второстепенное положение во время
Евромайдана и катастрофический результат на президентских выборах 2014 года.
Возможно, именно сейчас настало
время выдвижения и утверждения в Галичине собственного варианта либерального и
просвещенно-консервативного проекта, который востребован значительной частью
интеллектуальной элиты и среднего слоя. Подобный проект мог бы стать
качественной альтернатвой квазинационалистическим проектам Киева и
Днепропетровска, в значительной степени обесценив последние.
В отличие от радикальных
галичанских националистов, упомянутый нами выше Владимир Павлив выступает за
«возрождение традиций галицкой толерантности и мультикультурности,
поликонфессиональности и гармоничного сосуществования представителей различных
этнических групп и субэтносов, населяющих ныне Галичину» и против «идей
реваншизма, неонацизма и других экстрем», за «развитие местного патриотизма без
деления по признакам национального происхождения, создание гражданского
общества в регионе». Однако для реализации подобных проектов самой Галичине
необходимо глубокое переосмысление своей роли и возможностей в рамках
«украинского проекта».
В любом случае,
политико-идеологический «сдвиг» Галичины может на перспективу означать
«переформатирование» политической ситуации в масштабах всей Украины,
переживающей сегодня глубокий внутренний кризис и надлом. Пассионарность
Донбасса, дополненная взлетом пассионарности на находящейся на другом
политическом полюсе Галичине, способна существенно изменить положение дел. В
результате может оказаться под вопросом сама реализация проекта по созданию в
масштабах страны «идеологизированной мононации», провозглашенной на
Евромайдане. От того, какие политические настроения возобладают в трех областях
Галичины и сопредельных регионах Западной Украины, зависит сегодня само будущее
страны.
Оригинал материала опубликован на ленте АПН.
