Власть паникует и лицемерит
Александр Казинцев, публицист, заместитель главного редактора журнала «Наш современник»:
Впору считать за народную примету: после выборов в СНГ готовься к падению власти. Именно падению, а не просто смене (как в демократических государствах). А ещё два года назад – до «революции роз» в Грузии – выборы в Содружестве представлялись скорее политкорректным ритуалом, нежели акцией прямой демократии: пришли и одобрили политику партии и правительства. Да и теперь – самое интересное! – по данным избиркомов, её одобряют… Вот это главный парадокс: проголосовали «как надо», а вышло не «как всегда». Вышла революция.
Привычные механизмы (выборы – фальсификация) не работают. А новых не придумали. Да и мудрёно изобретать на ходу – выборные процедуры шлифовались в течение сотен лет.
Но почему не работает связка «выборы – фальсификация»? Что это — граждане стали сознательнее, украденных голосов жалко? Сомневаюсь, чтобы основная причина сводилась к этому. Вот в Саратове только что провалили референдум по вопросу: избирать ли мэра прямым голосованием. Избирайте, как хотите, толку всё равно никакого! Не верится, что жители Бишкека ревностнее саратовцев относятся к своим гражданским обязанностям.
Тогда в чём дело? В том, что воруют не только голоса – воруют кредиты, инвестиции, акции предприятий и сами предприятия, воруют землю и, кажется, разворовали уже и самые государства СНГ. Постсоветские режимы чудовищно коррумпированы. Настолько, что это стало представлять угрозу их стабильности. В Грузии, на Украине, в Киргизии все знали: у власти — воры. Знали избиратели, знала и сама власть. И те, кто её обслуживает, и те, кто защищает. Поэтому во время выборов – единственный момент, когда монолит власти «зависает», требуя внешних подпорок «народной легитимизации», — население отказало ей в доверии, а силовики в защите.
Свою роль сыграл и американский фактор. Народ может до одурения кричать хозяевам: «Воры!». Уверен, что и в этот момент где-нибудь во глубине России (Казахстана, Азербайджана, Грузии – по новой! – или Украины) это слово хрипят сорванные в крике голоса. Не слышат! Пока вашингтонский Госдеп не поднесёт микрофончик. Тогда о протестах узнает весь мир. И происходящее будут квалифицировать не как нарушение общественного порядка, а как голос справедливости и народных масс.
Зачем американцам такое заступничество за униженных, тоже понятно. В СНГ сейчас униженным чувствует себя даже не каждый второй, а просто – каждый. Поддерживая протест, правительство Соединённых Штатов заручается многомиллионной поддержкой. А заодно решает конкретные стратегические задачи: приводит к власти абсолютно послушные тому же Госдепу режимы, устанавливает контроль над сырьевыми регионами. И, разумеется, ослабляет Россию – её влияние в СНГ и саму нашу страну, её внутренние силы. Ясно, что не нищая Грузия и не столь же нищая Киргизия, а Россия, где сосредоточено до 35 процентов сырьевых запасов земного шара, конечная цель игры в прямую демократию.
Может ли противостоять этому натиску Россия? Сомневаюсь. Во-первых, для этого у Москвы нет ни политической воли, ни интеллекта, и, как следствие, нет организационного ресурса. Только сейчас – после серии унизительных внешнеполитических неудач – в Кремле додумались создать орган, отвечающий за политику в СНГ. Да и то – управление. Что такое управление, даже и в администрации президента? А, во-вторых – и это главное, — власть в Москве столь же коррумпированна, как в Киеве или в Бишкеке. А потому лишена сознания внутренней правоты, а значит, и внешней легитимности – как в глазах окружающих народов, так и в глазах русского народа, да и в своих собственных…
Поэтому она паникует и лицемерит. Пытается откупиться от народа многомиллиардными компенсациями в рамках программы монетизации льгот. И от элиты, обещая сокращение срока давности по приватизационным сделакам в три раза. Но поскольку этот курс лицемерен и непродуман, он приводит к шараханью и непоследовательности. То «Единая Россия» на съезде в декабре объявляет чуть ли не о переходе в оппозицию правительству, то в январе организует идиотские митинги в поддержку правительства. То олигархов заверяют: «Вы неподсудны», то пугают перспективой новой волны уголовных дел.
Обсуждаются начинания за гранью разума и, похоже, закона. См. опубликованный в «НГ» (#39 28 февраля 2005 г.) проект создания на базе «Идущих вместе» многотысячной молодёжной структуры, основная цель которой, как явствует из статьи, перехват общественной инициативы и силовое вытеснение с площадей протестных толп. В случае удачи этот проект – если сведения достоверны – чреват гражданской войной. Однако более вероятно другое развитие событий: активисты, которых привлекают мелкими поощрениями, моментально перебегут на сторону тех, кто даст больше. А кто же сомневается, что олигархи или те же американцы способны щедрее простимулировать гражданскую активность…
На этом фоне какая-нибудь «сарафановая революция» вполне возможна. Правда, до сих пор не просматриваются явные лидеры и политический авангард. И то – не просто угодить на российского мужика с его прихотливым вкусом. Лидер революции не должен быть олигархом – их ненавидят больше, чем министров, но должен располагать колоссальными средствами (без них революцию не осуществить). Он не должен ассоциироваться с сегодняшней властью (по причине её непопулярности), но должен иметь статус высокопоставленного управленца (к своей оппозиции российский избиратель относится скептически именно потому, что она своя: «Этак-то и я могу, а нужны проверенные специалисты»). Заявленным условиям вроде бы соответствует М. Касьянов. Но он не умеет, да и не желает говорить с народом. Помочь ему найти нужные слова мог бы его бывший сотрудник, а ныне профессиональный оппозиционер, идеолог партии «Родина» М. Делягин). А если бы экс-премьеру (с помощью того же Делягина) удалось заручиться поддержкой «Родины», то это бы существенно увеличило его шансы на успех. При этом идеологический ресурс значил бы ничуть не меньше, чем ресурс организационный (экономические предпочтения у претендентов на власть в СНГ могут быть какими угодно, но идеологическое обеспечение, риторика, как показывает пример Украины и Грузии, должны быть непременно патриотическими).
Активность проявляют и региональные бароны – прежде всего Ю.Лужков и М.Шаймиев. Разумеется, лидерами перемен они вряд ли станут: тут тактическая борьба за передел полномочий. Однако то, что перемены могут начаться с регионов, весьма вероятны. Москва – это всё-таки не Бишкек и даже не Киев. Там власть свалилась местным элитам на голову после распада СССР. Как дуриком получили, так дуриком и отдали… В Москве знают цену власти и просто так её, скорее всего, не отдадут. Зато события в Черкесске показали, как легко раскачать ситуацию в регионах. 300 разъярённых демонстрантов обратили в бегство и ОМОН, и президента Батдыгова. Тогда положение спас президентский наместник Козак. Но ведь ситуацию расшатывали спонтанно, без продуманного плана. Несколько конфликтов типа черкесского, организованных одномоментно, могут поставить вопрос о смене власти – сначала на местах, а потом и в центре. Судя по тому, что в прессе время от времени появляются аналитические записки американских мозговых центров вроде «Заключения о степени упадка России: тенденции и последствия для США и военно-воздушных сил США» («Завтра» №5, 2003), подобные перспективы просчитывают не только отечественные политологи…
