Выход Грузии из СНГ ничего не изменит
Павел Данилин, член правления фонда «Институт развития»:
Я уверен, что заявления Саакашвили и Бурджанадзе связаны с запретом на ввоз грузинских вин в Россию. Также это связано с недавними заявлениями московской мэрии и московских правоохранительных органов о том, что они намерены бороться с этнической преступностью.
Ничего странного и экстраординарно нового в заявлениях Бурджанадзе и Саакашвили я не вижу. Это обычная реакция рассерженных грузинских политиков на относительно резкие действия России.
В принципе, Россия могла бы предпринимать гораздо более решительные меры для защиты собственных интересов в странах СНГ. То, что уже сейчас было предпринято, мне кажется совсем недостаточным.
Действия России могли бы быть более жесткими: вплоть до введения строгого приграничного контроля; вплоть до высылки нелегальных грузинских мигрантов из Российской Федерации, что абсолютно законно, поскольку нелегальные мигранты не имеют права находиться на территории России; жесткого контроля за грузинским бизнесом, который действует на российской территории. Перечислять эти действия можно долго, они очевидны. Запрет на импорт грузинских вин, — это всего лишь минимальный и очень скромный ответ на недружественные действия грузинского руководства.
Тот факт, что грузинское руководство оказалось якобы оскорбленным и сейчас делает хорошую мину при плохой игре – это проблема собственно грузинского руководства. Посмотрите на состав кабинета министров Грузии: сумасшедший Окруашвили, примерно такой же Саакашвили, Бурджанадзе, которая из вполне вменяемого политика превращается в фурию, — и вы поймете, что это правительство неадекватных людей.
Никого не интересует, просто ли это жест грузинских властей, или Грузия действительно выйдет из состава СНГ. Она и так не участвует в СНГ, и ее присутствие или отсутствие ничего особо не меняет.
Это не будет потерей ни для России, ни для Содружества. Для Грузии, возможно, это будет небольшая потеря возможности урегулирования проблем внутри бывшего СССР. При использовании механизма СНГ можно было решать ряд проблем. Если они выйдут, они лишат себя этого механизма. Это их проблема.
Грузия действительно от нас зависит. Она зависит от нашего газа. Зависит от того, что мы покупаем ее товары. Но, в принципе, если мы у них покупать вообще ничего не будем, все-таки как-нибудь они проживут. Плохо, но проживут. Это маленькая страна, и ее западные спонсоры вполне могут обеспечить выживание на территории Грузии, пусть даже это будет нищенская жизнь.
Я не думаю, что грузины могут взбунтоваться против своего достаточно непрофессионального лидера Михаила Саакашвили, поскольку они уже имели много возможностей, для того чтобы бунтовать. И если они прощают ему все то, что происходит в последнее время, значит, они готовы и дальше это делать.
Да, сегодня граждане Грузии вышли на митинг протеста против вывода российской военной базы. Но протесты против Саакашвили начались сразу же, еще в начале 2004 года, однако они разрозненны, не сильны. Потом Саакашвили очень успешно провел операцию в Аджарии, тем самым сильно подняв себе рейтинг среди грузин. Протесты эти носят некритичный характер для грузинского руководства.
Выход Грузии из состава Содружества, конечно, не может стать шагом к прекращению его существования. СНГ – это же не надгосударственное образование, которое может реально действовать на постсоветском пространстве. Это клуб глав государств, именно так к нему и нужно относиться. Пока главам государств интересно встречаться и решать свои проблемы в таком формате, этот механизм будет существовать. Как только это перестанет быть для них интересно, то и механизма не будет.
Сложно сказать, как будет дальше развиваться ситуация с запретом на ввоз грузинских вин в Россию. Я надеюсь, что Россия будет занимать последовательно жесткую позицию в этом вопросе и, по меньшей мере, до конца года ввоз молдавских и грузинских вин не будет возобновлен.
При этом в данном случае запрет на ввоз молдавских вин мне представляется более важным механизмом воздействия на руководство соседнего государства, чем ввоз грузинских вин, поскольку молдавское руководство сейчас гораздо больше взволновано этой проблемой, чем грузинское, и предпринимает всевозможные меры, для того чтобы урегулировать этот вопрос, действуя в основном подковерно. Я надеюсь, что мы не пойдем ни на какие компромиссы ни с Грузией, ни с Молдавией, и что ввоз вин не будет возобновлен.
Безусловно, этот запрет очень негативно сказывается на грузинской экономике. В Грузии на нас было ориентировано больше, чем 45 процентов импорта, и, как оказалось, бюджет формировался за счет импорта вин в Россию почти на треть. Для них это действительно большой урон. Но я не думаю, что этот шаг будет иметь политические последствия для грузинского руководства.
