Марш без победителей
На улицах города началась война. В рамках силового и пиаровского противостояния решается вопрос чрезвычайной важности: кому эти улицы принадлежат? Власти – или тем, кто с ней не согласен?
Наш город тяжело болен. Его поразила эпидемия маршей. И чем ближе к выборам, тем серьезнее масштаб эпидемии. Стоит одной политической организации сказать, что она намерена выйти на марш со своими сторонниками, как все остальные – как отчасти сходные с ней, так и ей противостоящие – спешат объявить, что и они тоже будут маршировать. Главное – не отстать от паровоза. Главное – застолбить себе место под солнцем. Главное – чтобы о твоем существовании не забыли.
14 апреля в Москве прошло пять разных маршей и митингов. На улицы вышли все: правая оппозиция, левая оппозиция, смешанная «Другая Россия», а также националисты, прокремлевские молодогвардейцы и, конечно, ОМОН и внутренние войска МВД.
Правые, левые и прочие «несогласные» требовали свободы слова, свободы собраний, свободы шествий и честных выборов.
ДПНИ, Рогозин и прочие националисты с «патриотами» требовали того же самого, ругая при этом других митингующих «либерастами», «толерастами», «каспарышами» и «пенсионеграми».
Ну, и конечно, прогнившую «кремлядь» и «фашистов-ОМОНовцев» с одинаковым рвением склоняли все уличные ораторы. За исключением «Молодой гвардии», дружно скандировавшей «Мы с Президентом!» и воспринимающей милицию как гарант собственной безопасности.
А вот лозунгом «Слава России!» с большим энтузиазмом пользовались все акторы без исключения, буквально вырывая его друг у друга из глотки.
Впрочем, стояния и противостояния коммунистов, националистов и СПСников подробного рассказа не заслуживают. Было это скучно, вяло, нехотя. В рамках формулы: «не догоню – так согреюсь». То есть, другие маршируют, значит и нам следует засветиться (мы же тоже политическая оппозиция)… будь она неладна, эта «Другая Россия» со своими «маршами несогласных»!
А активность молодогвардейцев была обусловлена ровно одной задачей – заполнить собой площадку, на которую претендовали «несогласные», вытеснить последних из публичного пространства. Поэтому выступление «Молодой Гвардии» можно рассматривать только в связке с «Другой Россией».
*****
Итак, «Марш несогласных».
Организаторы хотели пройти от Пушкинской площади вверх по Тверской, до Триумфальной.
Но городские власти настаивали, что слишком много желающих 14 апреля промаршировать, и это затруднит жизнь города. Интересно, действия тысяч омоновцев и бойцов внутренних войск по предотвращению несанкционированных маршей в меньшей степени нарушают нормальную жизнь города?
А что до Пушкинской площади как таковой, то непосредственно перед «несогласными» заявку на проведение акции в этом месте подала «Молодая Гвардия». И проводить на одном пятачке два враждебных друг другу мероприятия – никак не возможно…
«Несогласным» предложили собраться на Выставке достижений народного хозяйства. От центра далеко, а призовые коровы и свиньи – не самая благодарная аудитория…
«Несогласные» объявили о своем намерении игнорировать запрет. И в самый последний момент власти пошли на уступку: разрешили оппозиционерам устроить митинг на Тургеневской. Место – вполне «козырное». Конечно, не Пушка, но немногим хуже. Ан нет, «несогласные» требовали возможности маршировать, а не стоять на месте. Причем маршировать обязательно с Пушкинской площади.
Подобное упрямство может показаться неуместным, даже провокационным. В духе: «им нужна не публичная акция в центре города, а скандал любой ценой!» Но, с другой стороны, сама мысль, что место, известное как Гайд-парк «вечно молодой» российской демократии, заполонят и опоганят «молодогвардейцы», крайне неприятна. И желание оппозиционеров не оставлять почти сакральную площадку «врагу» с этой точки зрения вполне объяснимо.
Непонятно другое. Ведь от Тургеневской организаторы акции «несогласных» так и не отказались. Они постановили разрешенный митинг там провести, но предварить его запрещенным маршем. Назначили сбор активистов на Пушкинской площади в полдень и объявили, что оттуда им следует организованно двигаться к месту митинга на Тургеневской. От Пушкина – к Грибоедову. Половинчатое, надо сказать, решение. Уж если идти на принцип, то идти до конца, не пытаясь одновременно сделать запрещенное и воспользоваться разрешенным. Но, в конце концов, мобилизуя «Молодую Гвардию» для вытеснения оппозиции, власть ведет себя настолько непристойно, что понятия «честной» и «нечестной» игры уже не совсем применимы. В итоге – замкнутый круг. Власть провоцирует оппозицию на несанкционированное шествие, оппозиция провоцирует силовые структуры на разгон этого шествия.
*****
К одиннадцати утра на Пушкинской площади уже клубились журналисты. Настойчивые слухи о том, что метро закроют на выход, не оправдались. Но уже на станции и в подземном переходе рябило в глазах от камуфляжа омоновцев. А наверху милиции было откровенно больше, чем людей. Участники будущего марша начали подтягиваться ближе к половине двенадцатого. К этому же времени ОМОНовцы стали надевать шлемы.
Кто вышел на «Марш несогласных»?
Конечно, сторонники Каспарова и Касьянова, молоденькие «нацболы», анархисты и ребята из Авангарда красной молодежи.
Конечно, десятки городских сумасшедших, которые не пропускают ни одного публичного действия.
Но не только они.
Среди людей, потихоньку сползавшихся к Пушкинской площади и останавливавшихся кто возле Елисеевского, кто у здания «Известий» – то есть на небольших пятачках, не заблокированных ОМОНом и внутренними войсками МВД – были чистенькие, интеллигентные старушки, любопытные студенты, стильно одетые мужчины и женщины лет 30-40, сотрудники солидных контор, исследовательских центров и издательств. Иначе говоря, многие из тех, кто воротит нос от Лимонова, кривится при упоминании Каспарова и Объединенного гражданского фронта, и продолжает величать Касьянова «Миша два процента», тоже пришли на Пушкинскую площадь. Пришли потому, что им надоела льющаяся из телевизора пропаганда, надоели рассуждения об осажденной врагами крепости и коварном Западе, стремящемся развалить Россию. Им осточертели дисфункциональная вертикаль власти, тупое подавление любой оппозиции и прочие особенности суверенной демократии. Они сами для себя неожиданно оказались готовы выйти на улицу. И уже не так важно, кто именно организаторы марша. Важно другое – почувствовать себя свободными людьми.
*****
Я не участник, я просто наблюдатель.
Стою возле «Известий», перебегаю с места на место, верчу головой в разные стороны, иногда бесцеремонно просовываю голову между рук выстроившихся цепью ОМОНовцев. Напротив, в Новопушкинском сквере – на пятачке с фонтаном возле «Макдональдса» – митингует ограниченный контингент «Молодой гвардии». Вроде бы, там должен стоять большой экран для показа прямой трансляции огромной, пятнадцатитысячной демонстрации «молодогвардейцев», которую проводят на Воробьевых горах. Впрочем, никому, окромя маленькой группы их соратников, занявшей Новопушкинский сквер, эта трансляция не видна. Сквер взят ОМОНом в глухое каре, и что там деется – не разглядеть. Только время от времени внутри каре выше голов омоновцев взмывают молодогвардейские знамена, белые с синими и красными росчерками и слышатся крики: «Мы с Президентом!», «Нам не нужно "Другой России"!».
Тем временем около здания «Известий» несколько бойких АКМовцев с криком «Путин, уйди сам!» совершают безнадежную попытку прорваться через цепь ОМОНа. Их скручивают, заталкивают в автозак.
Чуть подальше еще несколько молодых ребят вскакивают на парапет, машут плакатом «Россия без Путина!». ОМОН немедленно стаскивает их вниз и тащит сквозь толпу. Парни пытаются вырваться, взбрыкивают ногами. Народ вокруг орет: «Фашисты! Отпустите детей!».
Где-то рядом хватают еще одного парня и пытаются втиснуть в автозак. Он в последний момент цепляется ботинками за дверной проем, его тянут внутрь, он продолжает цепляться, ноги в черных высоких ботинках на шнуровке отчаянно дергаются…
Люди, стоящие вплотную к цепи ОМОН скандируют: «Сво-бо-ду! Сво-бо-ду!». Несколько омоновцев неожиданно откликаются слаженным хором: «Го-ря-чий обед! Го-ря-чий обед!». К ним немедленно подскакивает корреспондент голландского телевидения и пытается выяснить, неужели их так плохо кормят, и можно ли их высказывание расценивать как признак недовольства. Бойцы отвечают, что, конечно, они недовольны: работа собачья, а платят копейки!
Прелестная светловолосая девушка вскакивает на урну и возбужденно кричит в чей-то микрофон: «Я пришла сюда, потому что это наш город! И мы имеем право выходить на улицы, когда хотим, семь дней в неделю! А нам пытаются помешать. Это незаконно!». Девчушка сообщает, что ее уже два раза пытались задержать и, наконец, звонко выкрикивает: «И еще они задержали и увезли Гарри Каспарова, лидера Авангарда красной молодежи!». Ну, что поделаешь, молодняк путается в биографиях и принадлежности своих героев…
А Каспарова, оказывается, действительно задержали возле Елисеевского. И еще, вроде, задержали Лимонова. И Сергея Удальцова, настоящего лидера Авангарда красной молодежи.
Улыбающиеся мальчики и девочки раздают всем подряд чудесные желтые розочки с красной каемкой. Старушки восторженно тянут руки к цветам, женщины прижимают подношения к груди. Одного из парнишек с охапкой цветов ОМОНовцы скручивают и волокут за собой. Почему, зачем?.. Продавщицы близлежащих магазинов и свесившиеся с балконов женщины выкрикивают оскорбления в адрес ОМОНа.
По толпе ползут разговоры, что нечего здесь стоять, лучше пробираться к Тургеневской – сначала переулками, а потом можно попробовать выйти на бульвар… Вдруг на крыше здания «Известий» появляется подсвеченное файерами полотнище: «Привет маршу политических валютных проституток!». Оттуда же, с крыши, проливается дождь листовок. Это обращение к «жителям пока еще России», подписанное «Царь Соединенных Штатов Планеты Земля, Жорш Буш МЛАДШИЙ».
Из обращения следует, что гражданам, явившимся на марш, гарантируется спецпаек Госдепа США, состоящий из гамбургеров, кока-колы и жвачки, а также две коробочки афганской марихуаны, тринадцать порнофильмов, силиконовую грудь четвертого размера (каждой пятой женщине), операцию по увеличению члена (каждому десятому мужчине). Еще обещают аборты («бесплатно всем!» – видимо, мужчинам тоже) и брелки «со Статуэткой Свободы». За все эти блага от граждан требуется оказывать помощь Касьянову, Каспарову, Лимонову и др. «агентам США в России», вести антигосударственную пропаганду и содействовать становлению «ДРУГОЙ» России, а именно – России в качестве одного из американских штатов.
Справа низкий, аффектированный голос растягивает гласные: «Это на-аш марш, де-евочки! Даавайте попозируем, де-евочки!». Пятеро трансвеститов выстраиваются рядком: тонкие чулки, радикальные мини-юбки, сапоги до колена, парики и ярко раскрашенные лица. Они драпируются в радужные флаги, вихляют бедрами и картинно замирают перед камерами, попутно объясняя журналистам, что именно они – главные вдохновители марша.
Забавно, что власти, запрещающие гей-парад в Москве якобы из страха оскорбить общественную мораль, не гнушаются устроить такое шоу в центре города для дискредитации «несогласных» в глазах нашей не слишком толерантной к сексуальным меньшинствам публики…
Ладно, надоело все это, сил нет. Пора двигаться к Тургеневской.
*****
С несколькими знакомыми – участниками марша и наблюдателями за маршем – все уже так перемешались, что сами с трудом понимаем, кто есть кто – отступаем с занятых позиций. Сворачиваем в переулок, снова сворачиваем, выскакиваем на Петровку – и вдруг видим хвост колонны, движущейся по Петровскому бульвару. Потом оказалось, что эта колонна уже вторая: первая прошла двадцатью минутами раньше. Говорят, там было чуть ли не до тысячи человек. Но это мы узнаем только потом. Пока происходящее кажется невероятным. Столько ОМОНа согнали в центр города, но здесь только один несчастный, машущий руками ППСник, в ужасе перекрывший движение транспорта.
Колонна свободно идет по улице.
Люди смеются, оживленно переговариваются, разворачивают флаги – ОГФ, НБП, Демократический Союз, «Оборона» – и лозунги за свободу и Другую Россию, за нашу и вашу свободу, за то, чтобы Путин ушел сам. Кто-то несет российский государственный флаг. Маршируют семь, может быть, восемь сотен человек. Им удается беспрепятственно пройти два бульвара, и только возле Рождественского монастыря подъехавшие на автобусах ОМОНовцы в полной боевой экипировке бросаются наперехват, перепрыгивая ограду бульвара.
В ход идут резиновые дубинки. Демонстрантов волокут по земле. Парни вырываются, старики орут: «Не трогайте! Уберите от мальчиков руки!». Две девчонки, прижатые к ограде, протягивают свои розочки ОМОНовцам, смеются, пытаются их в чем-то убедить. Те цветы не берут, но девочек подчеркнуто не трогают.
Краем глаза вижу, как пожилой, респектабельный Сатаров, бывший советник Ельцина и руководитель Фонда «Индем» с какой-то совсем подростковой улыбкой на странно разгладившемся лице перелезает через забор. С другой стороны бульвара уже тоже остановлено движение. Из застрявшей, на вид очень дорогой машины выскакивает с иголочки одетый водитель и, грязным матом поливая ОМОН, власть, оппозицию, и всех, кто испоганил ему честно заработанный выходной день, выхватывает из-под брюха своего авто дымящийся файер и отбрасывает его далеко в сторону.
Дым от файеров затягивает часть бульвара. Японский журналист, попавший в самую давку, получил дубинкой по голове и падает. Макушка рассечена, кровь льется потоком, корреспондент не может подняться. Кто-то приводит все тех же ОМОНовцев. Один из них распаковывает свою аптечку, достает бинты. Озлобленные женщины кидаются на бойцов с воплями: «Убийцы, фашисты!». Они не разбирают, что сейчас ОМОНовцы выступают в совершенно новом качестве, приносят очевидную пользу. Бойцы ругаются, отталкивают теток к изгороди: «Отойдите! Мы хотим помочь!»… Становится действительно страшно.
Рядом, по другую сторону ограды, у какого-то немолодого мужика два омоновца вырывают флаг. Полотнище топчут ногами, мужик продолжает цепляться за древко и кричать. Уже неорганизованно, маленькими группками, помятые «несогласные» выбираются на Сретенский бульвар, где опять-таки сталкиваются с толпой ОМОНа. Вновь скачка через изгороди. Бабушка в потертой, черной шляпке со старым, обрюзгшим кокер-спаниелем на поводке, в ужасе замирает посреди бульвара. Собака от испуга даже не лает.
Кого-то еще забрали. Кто-то выбирается на Тургеневскую и смешивается с людьми, проходящими через специально установленные металлоискатели на разрешенный, безопасный митинг «несогласных».
Там, на трибуне, выступает кто-то из лидеров Организации «Норд-Ост», берет слово Хакамада… Ораторов особо не слушают. Толпа в эйфории от содеянного – ведь марш все-таки состоялся. «Несогласные» прошли по центру города. Их была тысяча… Нет – две. Нет – три!!! К 13:40 подчеркнуто вежливая милиция дает организаторам понять, что время вышло. В динамики на полную громкость пускают рок-н-ролл…
Расходящихся людей потряхивает от возбуждения. То тут, то там слышишь: «Мы победили! Мы им показали! Мы свободные люди!».
*****
Я не знаю, кто победил.
Мой город тяжело болен. Московские бульвары, предназначенные для неспешных прогулок, полуночных разговоров и подростковых свиданий, превратились в зону военных действий. Я не считаю, что улицы принадлежат власти. Но оппозиции они тоже не принадлежат. Улицы принадлежат бабушкам со спаниельками, мамашам с колясками и влюбленным парочкам. Улицы предназначены для жизни, а не для маршей.
Но бывают ситуации безвыходные.
И на следующий день, вслушиваясь в безапелляционные утверждения программы «Вести» о том, что «Марш несогласных» спланирован маргинальными продажными политиками вместе с Борисом Березовским и Конгрессом США, что это заговор и провокация со стороны тех, кто хочет развалить Россию, с тоской думаю, что на следующий марш тоже придется пойти. Хотя бы в качестве наблюдателя.
Оригинал этого материала опубликован на ленте «Полит.Ру».
