Игорь Каляпин
Все большую популярность приобретают сторонники «квасного» патриотизма, исповедующие подобные методы физической расправы с оппонентами. И стало модным отмазывать этих людей от наказания, провозглашая их действия неким новым политическим трендом.
За последние 20 лет судьи привыкли к тому, что являются отдельной ветвью власти и у них ни на мантии, ни под мантией нет погон. На мой взгляд, так и должно быть. К сожалению, не всегда это так.
Мы можем в Нижегородской области наблюдать некий эффект разделения властей, но прекрасно понимаем: если поступит команда — она будет выполнена.
Я не вижу бурных процессов, которые бы происходили внутри судейского сообщества. Но некий результирующий вектор, который сейчас образовался, скорее, позитивен — если говорить о судебной системе.
Совместная группа Минюста и СПЧ предложила в связи с тем, что принят новый Гражданский кодекс, отказаться от трехуровневой системы законов, регламентирующих деятельность некоммерческих организаций. А вместе с этим упраздненным этажом уйдут и закон об иностранных агентах, и множество разного «законодательного мусора»…
В чем состоит настоящая причина масштабной проверки Комитета против пыток силами прокуратуры, Минюста и налоговой службы, неизвестно. Наезда можно ожидать с самых разных сторон. И эти ребята из НОДа могут быть всего лишь инструментом более влиятельных сил, чьи интересы мы затронули.
Дело Юрия Староверова, безусловно, не стандартное, дело политическое (если здесь вообще можно говорить о политике в привычном понимании), скажем лучше – дело это заказное. Староверов попал под кампанию, которую условно можно определить как «болотное дело Нижнего Новгорода».
Я шокирован тем, насколько наше общество жаждет репрессий. Я не верю ни в какие теории заговора. Но что общество «разогревается» подобным образом, все натравливаются на всех — это совершенно очевидно.
Я боюсь, что Юрий Староверов может попасть под кампанию: власти важно показать, что она готова давать реальные сроки, — и получить год-два. Думаю, это шаг президента Путина — показать, что он готов сажать людей.