Александр Жмыриков: «Глазами политического психолога»
В
мире, в стране
— Александр Николаевич, какие события прошедшего года запомнились
вам больше других?
—
Знаете, Сергей, прошедший год был насыщен событиями, которые я считаю
знаковыми. Сразу же оговорюсь: я не экономист, поэтому вопросов сугубо
экономического плана касаться не буду.
Прежде
всего, конечно, следует сказать о событиях, которые отражают позицию нашей
страны в глобальном мировом пространстве. Здесь, на мой взгляд, главным
событием стала победа российской дипломатии в вопросе о Сирии.
Во-первых,
мы впервые добились мира, выступив консолидированно с нашим могучим восточным
соседом – Китайской Народной Республикой. Укрепление отношений с Китаем само по
себе дорогого стоит. Ведь у нас с ним самая протяженная сухопутная граница.
Китай, как известно, представляет страну с растущей экономикой, конкурирующей с
США.
Во-вторых,
мы показали всем странам мира, что короткий период гегемонии США завершен. Это
крайне важно, ибо диктат США нес нашей планете разрушение, продвигая население
Земли к третьей мировой войне. 2013 год показал, что Россия совместно с Китаем
не позволит больше американцам бомбить мирные города третьих стран.
Это,
в свою очередь, приведет систему международных отношений к формированию устойчивого
многополярного мира.
— Да, внешнеполитический успех России очевиден. А какие события
внутри страны вас порадовали или огорчили?
— Здесь надо назвать не какое-то одно, отдельно взятое событие, а
целый событийный ряд, отражающий его величество ПРОЦЕСС РЕФОРМ.
2013 год ознаменовался ускорением реформ триады институтов
(экономических, идеологических, политических), лежащих в основе
государствообразующей матрицы. Если оценивать ход этих реформ со стратегической
точки зрения, то есть с точки зрения отдаленной жизненно важной цели, которой
является сохранение государства российского, то можно порадоваться.
Действительно, процесс восстановления исходной матрицы, лежащей в
основе нашего государства, прошел, как говорится, точку невозврата.
Экономическое развитие в основных сферах становится на прочную плановую основу,
отторгнув чуждую нам рыночную стихию, разгульно действовавшую с начала 90-х
годов. Унитарный характер политики, укрепив вертикаль власти, начал формировать
горизонтальные связи. Идеология коллективизма стала медленно, но верно
возвращать утраченные позиции.
— А как же либеральные ценности и западная демократия, о которой у
нас столько говорили на протяжении двадцати прошедших лет?
— Сергей, в рамках короткого диалога дать убедительный ответ на этот
ваш вопрос сложно. На него блестяще ответила Светлана Георгиевна Кирдина в
книге «Институциональные матрицы и развитие России», изданной в Новосибирске в
2001 году.
Книга эта есть в нашей областной библиотеке имени В.И. Ленина.
Обязательно советую всем грамотным людям ее почитать. Право слова, она того
стоит. Написана доступным для рядового читателя языком. Тем не менее, это не
популярная брошюрка, а серьезнейшее научное исследование.
Думаю, что лет так через сто наши потомки приравняют Светлану
Георгиевну Кирдину к сонму великих российских первооткрывателей. А я, с вашего
позволения, продолжу отвечать на вопрос об итогах года.
— Да-да, пожалуйста, продолжайте.
— Так вот, я сказал, что со стратегической точки зрения
проведенные в 2013 году реформы следует признать позитивными. Но с точки зрения
жизни россиян «здесь и сейчас» не все так радужно.
Например, меня, как рядового представителя научного мира, не
привело в восторг административное слияние трех академий (Российской академии
наук, Российской академии медицинских наук, Российской академии
сельскохозяйственных наук) в единое, по сути своей государственное предприятие.
Можно много говорить об экономии средств, но на поверхность
сегодня выходит совсем другое: нарушение сформированной прежде цепочки научных
связей между академическими и отраслевыми научными центрами, ограничение
свободы научного поиска (особенно в фундаментальных отраслях наук) и т. п.
Следует заметить, что устойчивые научные связи не создаются по приказу
эффективных менеджеров. Они нарабатываются десятилетиями научной практики.
Разрушить в одночасье все очень легко. А вот создать новую
эффективную систему воспроизводства научных знаний, наукоемких производственных
технологий очень и очень трудно. Невнимание к фундаментальной российской науке
в 90-х и нулевых годах уже аукнулось тем, что Россия «проспала» инновационный
мировой рывок. Попытки, разрушив до основания, создать затем на голом месте
этакий российский Кембридж в форме Сколкова, напоминают грустные слова песни:
«Я его слепила из того, что было, а потом что было – то и полюбила».
Не могут меня не тревожить и продолжающиеся террористические акты.
Бюджет страны уже который год тратит громадные средства на содержание
всевозможных правоохранительных органов.
По сравнению с СССР сегодня, помимо Министерства внутренних дел и
Службы безопасности России, проблемами борьбы с терроризмом занимаются и Служба
внешней разведки, и Следственный комитет, и специально выделенный в Совете
безопасности страны Антитеррористический комитет, и многие другие службы,
косвенно противодействующие этой заразе. Но «шайтаны продолжают бегать» уже не
только по горам и аулам. Взрывы в Волгограде потрясли всех.
Так может быть, пора перестать тратить деньги налогоплательщиков
на содержание многочисленных правоохранительных структур? Объединить их, как и
было прежде, в единый кулак Комитета госбезопасности и очистить, наконец,
территорию России от разрушительной скверны?
Внутри себя
— С Россией понятно. А как вы оцените значений событий прошедшего
года для нашей области, нашего города?
— Наша область является неотъемлемой частью России. Поэтому
каких-то особых изменений, отличающих ее от остальной страны, я не увидел.
Можно говорить о каких-то экономических реалиях, например, тарифах на
электричество, тепло, водоснабжение и водоотведение.
Но я вначале нашей беседы подчеркнул, что не являюсь специалистом
в области экономики, а следовательно, не могу рассуждать на эти темы. Поэтому,
с вашего позволения, скажу несколько фраз о том, чем запомнился год лично для
меня и моей семьи. Можно?
— Да, пожалуйста.
В период с конца 2012 до середины 2013 года наша страна отмечала
юбилеи великих сражений Второй мировой войны: Сталинградской битвы и битвы на
Курской дуге. Все мои родственники: папа, дядя (старший брат мамы), дедушка, двоюродные
дяди — сражались на разных фронтах Великой Отечественной войны. Дядя командовал
батареей в Сталинграде. В этом сражении он, гвардии майор Александр Кудинов,
получил тяжелые ранения, но не покинул поле боя. Был награжден орденом Красной
Звезды.
Папа воевал на другом фронте. В 1943 году получил орден Славы III степени. Затем были другие бои,
новые победы и новые награды. Но этот орден был первым. Поэтому запомнился
надолго.
Папы и дяди давно нет в живых, но мы храним о них память. И в
юбилейный для их боевых подвигов год вспоминали о них с особым чувством.
Прошлый год был знаковым и для меня. Двадцатилетнее исследование
социально-психологических и политико-психологических факторов поведения
избирателей удалось завершить получением авторских свидетельств на оригинальные
методики среднесрочного прогнозирования результатов голосования и оптимизации
электоральных установок.
— Не можете пояснить значение ваших открытий?
— Наверное, все помнят, как страна смеялась над социологами
известнейших исследовательских центров – ВЦИОМ, ФОМ и др., сделавших накануне
выборов мэра Москвы прогнозы, резко разошедшиеся с итоговым результатом
голосования. Каких только «комплиментов» в адрес незадачливых коллег мы все
тогда не услышали.
На самом же деле социологи были менее всего виноваты в ошибке. Они
просто пользовались инструментом, непригодным для прогнозирования результата
электорального процесса в странах переходного периода. И не потому, что были
такими вредными. А потому, что другого инструмента измерения в мире просто не
существовало.
Основная проблема заключалась в том, что при социологическом
опросе значительная часть потенциальных избирателей нашей страны, так же как и
всех других стран переходного периода, не полностью осознает свои установки. И
потому совершенно искренне из всех вариантов ответов на вопрос: «За кого бы Вы
проголосовали на выборах, если бы они состоялись в ближайшее воскресенье?» —
выбирают вариант: «Пока не решил».
Чем дальше день опроса от дня голосования, тем больше таких
ответов у социологов. Если проводить исследование за два месяца до дня
голосования, то около 30% опрашиваемых дадут такой ответ.
Кроме того, традиционные социологические технологии опроса не
позволяют точно прогнозировать явку избирателей на выборы. Когда в результате
ошибка в прогнозе явки накладывается на ошибку в прогнозе выбора респондентами
кандидата (или партии) поддержки, итог прогнозирования получается плачевным.
Разработанная нами методика проективного социологического
прогнозирования позволила впервые в мире решить указанные проблемы. И теперь мы
за полтора месяца до выборов можем точно знать не только число активных
избирателей, т. е. тех, кто придет на выборы, но и число активных
сторонников кандидатов-лидеров (или партий-лидеров) избирательной кампании.
Что же касается второй методики, то она позволяет, посредством
воздействия на неосознаваемые элементы установок поведения человека,
стимулировать или понижать его активность. Частным результатом применения этой
методики является повышение явки избирателей на выборы, что делает более
легитимной победу кандидата.
— Спасибо за беседу.
— Пожалуйста. Пользуясь случаем, поздравляю всех защитников
Отечества с приближающимся праздником! Счастья, здоровья и благополучия вашим семьям!
PS. В свою очередь, редакция нашего сайта поздравляет
известного нижегородского политического психолога Александра Николаевича
Жмырикова с очередным днем рождения, который тот отметил 16 февраля.
Оригинал материала опубликован на ленте АПН.
