Апостасийная метафизика «оранжевых революций»
В последние месяцы было очень много сказано об экономической, политической и социальной составляющих «оранжевых событий» на постсоветском пространстве. Чуть меньше внимания уделялось религиозно-политическому аспекту, тем не менее, фактор церковного раскола на Украине, а также роль исламистов в киргизских событиях были отмечены. Однако здесь мы столкнулись с серьёзным недопониманием проблемы, сведению религиозного фактора в лучшем случае к научно-атеистическому или же (от чего не легче) позитивистскому религиоведческому анализу. Подлинное же содержание «оранжевых событий», их апостасийное содержание не было в должной мере озвучено даже в т.н. «православно-фундаменталистской» прессе. Справедливости ради стоит отметить, что о существенной роли в украинских событиях Вашингтона и Ватикана (продолжая игру слов, хотелось бы добавить: и Вавилона, «великой блудницы, сидящей на водах многих» (Откр.17:1)) написано немало, но на этом весь анализ, в основном, заканчивался.
Пожалуй, мало, кто сможет оспорить тот факт, что наиболее яркой и показательной «оранжевой революцией», сегодня уже наглядно продемонстрировавшей свою перманентность, стали события на Украине. Ни Грузия, ни Киргизия, ни какой-либо другой «оранжевый» осколок Русской государственности, не могут сравниться с Украиной, как по масштабности событий, так и по значимости их глубинной составляющей. Именно по украинскому сценарию можно наиболее чётко проследить становление его апостасийного характера, как наиболее репрезентативной модели разрушения Православной Цивилизации…
Ереси и расколы всегда искусно использовались врагами христианства для осуществления собственной программы духовного разложения общества и его подготовки к антихристову преддверию Конца Времён. Началом конфликта цивилизации апостасийной (подготавливающей приход Антихриста) и цивилизации «Удерживающей» (препятствующей ему) стало разделение восточного и западного христианства. Последнее, в большей или меньшей степени сохраняя христианскую этику, с течением времени всё дальше и дальше отходит от церковной ортодоксии. При этом, если на Западе сей губительный путь проходил и проходит «эволюционно», то для христианского Востока 801 год тому назад избран по преимуществу «революционный» путь, окончательно утвердившийся сегодня в ходе «оранжевых» событий.
«Не мытьём, так катаньем»: через «крестовые походы», церковные унии и всевозможные обновленческие реформы, в соответствии с планами Запада, Православная Цивилизация должна была встать на антиправославный путь. Так, апостасийные процессы в Константинопольской Церкви, чей Патриарх до сих пор имеет статус Вселенского, проходили по причудливой синусоиде: …анафема Ветхого Рима – захват Царьграда «крестоносцами», …освобождение Константинополя императором Михаилом Палеологом – его же попытка установить унию с католиками, …отлучение Свт. Григория Паламы – прославление его в лике святых, …Флорентийская уния и падение Константинополя – возвращение Константинопольской Церкви в лоно Православия… и т.д., и т.п. В итоге, начиная с 20-х гг. прошлого столетия, когда власть на Фанаре перешла в руки обновленца и, по некоторым сведениям, масона Мелетия (Метаксакиса), Константинопольский патриархат снова встал на экуменические позиции, не скрывая своей симпатии к Ватикану. Именно патриарх Мелетий сыграл свою роковую роль в окончательном размежевании Константинопольской Церкви с церковной ортодоксией. Так, к примеру, в 1922 г. под его давлением Константинопольская Церковь, без предварительного уведомления прочих поместных Православных Церквей, признала оспариваемую даже Римом действительность англиканской иерархии. Кроме того, на совести этого церковного деятеля все старостильные расколы, начало которым было положено обновленческой деятельностью патриарха Мелетия. В итоге, в 1965 году Константинопольский патриарх Афинагор I и папа Павел VI в совместной декларации отменили анафемы 1054 года. Русская Церковь, как и следовало ожидать, была поставлена перед фактом. При этом необходимо отметить, что со своей стороны на протяжении тысячелетней истории Константинополь постоянно стремился (а, по всей видимости, и продолжает стремиться) навязать свою волю Русской Церкви, игнорируя тот сакральный факт, что наша Церковь сама давно уже стала Третьим Римом. И если в случае с Корсунской купелью эта воля была тождественна Божественной, то в случаях навязывания русским Флорентийской унии, существенной роли греков в организации Раскола XVII столетия и многих других фактах нашей общей истории, налицо был апостасийный характер «греческого фактора».
Особый отпечаток эти события оставили на Украине, где кровоточащий след Брестской унии 1596 года не был исцелён ни переходом Киевской митрополии под омофор Московского Патриарха в 1686 году (не смотря на то, что официально Киев унии не принял, латинские влияния при киевском митрополите Петре (Могиле) (1633-1647) были налицо), ни, тем более, сталинским «окончательным решением» униатского вопроса в 1946-м. На протяжении нескольких столетий «Мать городов русских» является наиболее лакомым куском для Ватикана и, судя по тому, что в день похорон Иоанна Павла II по всей Украине объявлен лицемерный траур, давняя мечта папского престола фактически осуществилась. По сути, осталось всего два шага: признание Константинополем «Украинской поместной церкви» и их дальнейшее совместное вхождение в очередную унию. И тогда на очереди будет лишь «III Ватиканский собор», который, вслед за протестантами, признает аборты и однополые браки…
Однако вернёмся к «оранжевым революциям», почему же именно они стали столь значимым апостасийным фактором? Почему все предыдущие процессы (развал СССР, церковная смута на Западной Украине) не были столь зловещими? Ответ один: все предыдущие сумятицы носили характер локальный и временный. Для исправления ситуации было достаточно политической воли и нескольких чеславов млынников, в полном отсутствии которых в последние годы окончательно убедился Запад, именно по этой причине запустивший революционный маховик. Тысячелетняя эпоха присущей Западу «апостасийной эволюции» (философской секуляризации, Реформации, «духа капитализма» etc.), для России, и без того истерзанной смутами и революциями, тем не менее, окончательно завершилась не в 1917 году (который оказался лишь «пробным шаром» и в итоге оказалось, что его результаты далеко не во всём соответствовали планам «князей мiра сего») и даже не в 1991-м (когда была проведена «генеральная репетиция» и подготовлена почва для разрушения исторической России), а в 2005-м, в год, когда русскому суверенитету окончательно было отказано в праве на бытие. Для Запада на сегодняшний день осталась лишь одна существенная тема: разработка сценария «оранжевой революции» в России, осуществить которую, в принципе, могут уже в любой момент. И тогда головы революционеров будут болеть лишь о том, что же делать с ядерным арсеналом и… Русской Православной Церковью, при устранении которой станут явью слова Писания о «тайне беззакония», которая свершится в тот момент, когда «будет взят от среды удерживающий теперь» (2 Фесс. 2:7).
Оригинал этого материала опубликован на «Правая.ру».
