Август 1991 года — переворот или революция

Последние
годы в дни путча августа девяносто первого смысл происшедшего и последующего из
него особенно не стремились осознать.

Власти
лукаво замалчивали – уже не время симпатизировать Ельцину, или ещё не время
солидаризоваться с ГКЧП. Общественность бурно дискуссировала с
взаимоисключающих позиций. Но правда (факта) и истина (смысла) не вмещаются в
радикальные крайности.

Из
непризнания ГКЧП не следует правота Горбачёва; неправдивость Горбачёва не
исключает неправоту Ельцина. Публичная демагогия и закулисная суета
«побеждённых» и «победителей» не отменяют контекста исторически глобального:
это была народная антикоммунистическая
революция. Бесспорно – революция, ибо привела к радикальным
переменам в стране и мире. Очевидно – народная, ибо без народной энергетики
ничего не произошло бы: не собирались бы десятки тысяч людей и незачем было бы
вводить танки; – загнивающий режим вполне мог бы проползти ещё пару
десятилетий, а кончиться не так мирно. И, конечно же, антикоммунистическая, –
коммунистическая идеология, в своё время разрушившая Российскую империю и
подавлявшая человека, после 1991 года перестала господствовать над обществом и
личностью. Молодые поколения уже не могут себе представить монополию
«единственно верного учения», которое не имело никакого отношения к подлинной
науке и философии, но вымаривало множество ценного вместе с его носителями,
насаждало много уродливого в жизни. Молодёжь не знает, что «Книгу книг» —
Библию в СССР нельзя было купить даже в храме, — почитать только в спецхране
Ленинской библиотеки. Уход от коммунизма мог быть более кровавым, а мог быть и
более конструктивным.Объективная
историческая потребность продавилась
в августе девяносто первого через наличные субъективные факторы, главным из
которых было состояние элит, которые были детищами коммунистических десятилетий
насилия и лжи. Перефразируя «гения всех времён и народов»: а где мы вам возьмём другую элиту?! Конечно же, как всегда в истории
плодами народного порыва воспользовались наиболее шустрые и циничные из
правящих групп, – а где в революциях было иначе!? У нас всё усугубляется тем,
что дети, внуки и наследники унаследовали большевистскую ограниченность и
радикализм сознания, апломб непрофессионализма… Новым был прорыв шкурных
интересов правящего слоя, ранее сдерживаемых коммунистической идеологией.

В
результате большевистский менталитет и революционная воля компании
Ельцина-Гайдара вбросили страну в либерал-большевистскую утопию. Либерализация цен не имела никакого отношения к истинной
либерализации. Ибо отмена государственного контроля над ценами, когда в стране
не сформировались субъекты рыночных отношений, могла привести только к
невиданному взвинчиванию цен монополиями, разрушению экономического уклада (вырвать ядерные клыки у
коммунистического монстра), разорению большинства граждан страны,
что лишало их всех возможностей участвовать в экономических реформах (одна из
основных целей «реформаторов» – допустить к разделу государственной собственности
только «своих»).

Криминально-воровскую сущность «народной приватизации» в
двухтысячные признал её автор Чубайс: «Мы отдали собственность тем, кто был к ней ближе.
Бандиты, секретари обкомов, директора заводов. Они её и получили. Именно это предотвратило кровь.
Потому что если мы попытались бы не отдать им эту собственность, то они бы её
всё равно взяли. Только они бы её взяли вообще без каких-либо легитимных
процедур. А так они её взяли с легитимными процедурами. И это, как это ни смешно, придало
некоторую политическую стабильность конструкции». Плюс
приближённые: комсомольский молодняк – распорядители прибранных номенклатурой
финансов, – будущие олигархи. Из подобных субъектов известными легитимными
процедурами формировался правящий слой номенклатурного капитализма начала
девяностых, олигархического капитализма конца девяностых. Такая вот стабильная
конструкция, от которой нас трясёт до сих пор.
В результате необольшевистские реформаторы принудили народ ненавидеть август
1991 года, слова «демократия» и «либерализм», ибо социально обездоленные и
национально униженные неизбежно отбрасываются в мировоззренческие крайности,
противоположные лозунгам обмана. Поэтому «отцы» проявлений современного
«фашизма», шовинизма, экстремизма – Ельцин, Гайдар, Чубайс…

Оригинал этого материала опубликован на ленте АПН.