Давосский кэшачок

От выступления Владимира Путина на открытии Всемирного экономического форума
в Давосе явно веяло безысходностью — видимо, совсем плохи дела в российском
государстве. Где это видано, чтобы Путин так откровенно взывал к иностранным
инвесторам? Вновь записывал в партнеры недавних «газпромовских» противников по
«Сахалину-2»? Обещал все возможные уступки желающим вложить деньги в российские
сырьевые отрасли? Цель — одурманивание иностранных инвесторов — в первый вечер
была практически достигнута, а сама вступительная речь предназначалась и на
экспорт, и для внутреннего употребления.

НАРУЖНОЕ ПРИМЕНЕНИЕ

В этой части Путин обращался исключительно к западному капиталу, любые
совпадения с ситуацией внутри страны, как говорится, «случайны и
непреднамеренны». Вот как, к примеру, выглядели предостережения Путина к
лидерам других стран.

Первая возможная ошибка: «Нельзя позволить себе скатиться к изоляционизму
и безудержному экономическому эгоизму. На саммите «Большой двадцатки» лидеры
ведущих экономик мира договорились воздерживаться от возведения барьеров на
пути мировой торговли и движения капиталов. Россия разделяет эти воззрения».
Не надо сразу же припоминать путинское решение о повышении пошлин на
подержанные иномарки, в результате которого без работы остались сотни тысяч
российских граждан на востоке страны. Не помогла даже просьба Японии отменить
постановление — Путин пересматривает собственные решения крайне редко. Потерпи
правительство полгода, дождись, пока девальвация обесценит рубль раза в два — и
необходимость повышения пошлин отпала бы, а автоперегонный бизнес скукожился бы
сам собой. Но как звучало, как звучало!

Вторая возможная ошибка: «Чрезмерное вмешательство в экономическую жизнь
со стороны государств, слепая вера во всемогущество государства… Вместо того
чтобы заняться совершенствованием рыночных механизмов, появился соблазн
максимально расширить непосредственное участие государства в экономике».
Кто бы говорил! Формальная и неформальная монополия государства на сырьевой
экспорт и транспортную инфраструктуру, госкомпании и госкорпорации, коррупция,
наконец — это ли не свидетельства чрезмерного вмешательства государства в
экономику? Разве не «слепая вера во всемогущество государства» является
основным лейтмотивом действий путинской организации на протяжении восьми лет?
Что, как не «соблазн максимально расширить непосредственное участие
государства в экономике», подталкивает правительственных чиновников и
приближенных олигархов к созданию глобальной горнорудной корпорации? Но одно
дело, когда мы все это знаем, и совсем другое, когда иностранцам посылается
столь недвусмысленный сигнал.

Третья возможная ошибка: «На протяжении последних месяцев происходит
размывание духа предпринимательства. В том числе — принципа личной
ответственности человека — предпринимателя, инвестора, акционера — за
собственные решения. Нет никаких оснований полагать, что, переложив
ответственность на государство, можно достичь лучших результатов». Путин
как будто пересказывает то, что происходит в российской экономике —
предоставление кредитов «национальным чемпионам» для погашения обязательств
перед Западом, молчаливое потворствование оттоку капитала, растрата многих
миллиардов на фондовом рынке. Участники же форума были готовы аплодировать
стоя.

Смысл путинских тезисов прост — российское правительство понимает опасности
этих ошибок и делает вид, что не допустит их реализации. Особенно в процессе
привлечения инвестиций в предприятия по добыче, транзиту и экспорту
углеводородов.

Кстати, о транзите. Путин посчитал необходимым остановиться на проблеме
обеспечения транзита энергоресурсов. Недавний газовый конфликт с Украиной
памятен многим, и премьер сделал максимум для того, чтобы сгладить негативный
эффект от одностороннего прекращения «Газпромом» поставок природного газа в
Европу. Эта часть выступления была бы более естественной, если бы была
произнесена каким-нибудь сырьевым министром или руководителем общественной сырьевой
ассоциации, но никак не премьером.

Все обозначенные способы решения проблемы транзита перечислять не будем,
остановимся на конкретных инфраструктурных проектах. Сначала о газе. «Только
за последние годы нами («нами»! — авт). были построены газопроводы
«Ямал-Европа», «Голубой поток» в Турецкую Республику… Убежден, что столь же
необходимы для энегобезопасности Европы и такие проекты, как «Южный поток»
(газопровод по дну Черного моря в Болгарию), «Северный поток» (по дну
Балтийского моря непосредственно в Германию). Их общая ориентировочная мощность
— порядка 85 млрд куб. метров газа в год».

Про «Ямал-Европа» ничего не скажу, а «Голубой поток» обошелся «Газпрому»
почти в $3 млн. за километр. Говорят, что турки построили свой участок с
затратами в $1,35 млн. за километр, что впоследствии было признано завышенной
ценой.

Услышанное далее наверняка повергло присутствующих в шок: «Газпром»
совместно со своими партнерами — компаниями «Шелл», «Мицуи», «Мицубиси» в
ближайшее время запустит мощности по сжижению и транспортировке природного
газа, добываемого на Дальнем Востоке, на острове Сахалин».

У западных инвесторов остались неприятные воспоминания о недавней схватке
вокруг проекта Sakhalin Energy, крупнейшим акционером которого являлась
англо-голландская корпорация Royal Dutch/Shell. Сначала участникам консорциума
выставили претензии за нарушение экологических требований, $10 млн. за ущерб
лесному фонду и около $100 млн. — за ущерб водным объектам.
Затем к массированному прессингу подключилась «Зарубежнефть», которой тогдашнее
Минпромэнерго поручило проверить смету затрат на реализацию второго этапа
проекта (естественно, смета оказалась завышенной: ни много, ни мало
на $1,6 млрд).. Наконец, на авансцене появился главный актор операции —
«Газпром», которому в обмен на денежную компенсацию и обещания прежним
акционерам предоставить подряд на освоение Штокмановского месторождения перешли
активы Sakhalin Energy.

В результате «Газпром» получил контрольный пакет «Сахалина-2» за $7,5 млрд.,
хотя эксперты Merrill Lynch оценивали проект в $17,5 млрд. Характерно, что
соглашение о сделке с представителями Royal Dutch/Shell, Mitsui & Co и
Mitsubishi Corporation подписывалось в присутствии Владимира Путина,
сообщившего будущим «партнерам», что «их главные проблемы позади»…

Но перейдем к нефти. «Уже реализован первый этап создания Балтийской
трубопроводной системы, которая обеспечивает поставки до 75 млн. тонн нефти в
год… Сейчас ведется работа по проектированию строительства второго этапа
системы на южном побережье Финского залива — БТС-2 — это еще 50 миллионов
тонн… В стадии завершения строительство первой очереди трубопроводной системы
«Восточная Сибирь — Тихий океан»… Вместе с Туркменистаном и Казахстаном
приступаем к реализации проекта строительства Прикаспийского трубопровода».

Все вместе — восхитительная презентация России как сырьевой колонии и
Европы, и Азии! Особенно Азии, прежде всего, Китая и Японии. Именно там, а не в
старушке Европе, сосредоточены огромные суверенные резервы, номинированные
преимущественно в долларах. «Взять их — наша задача!» — декламировали в
правительстве, собирая своего шефа в Давос. Должен же кто-то эти деньги
осваивать, тем более, что международные резервы России в следующем году
закончатся.

«Лидерами восстановления мировой экономики станут те, кто создаст
привлекательные условия для глобальных инвестиций уже сегодня», — вот он,
ближайший внешнеэкономический лозунг страны.

ВНУТРЕННЕЕ УПОТРЕБЛЕНИЕ

В своем выступлении Путин не мог обойти стороной внутрироссийскую ситуацию.
Хотя в данном случае тезисы о России произносились с оглядкой на «глобальных
инвесторов».

«Не могу не сказать и о влиянии глобального кризиса на российскую
экономику. Кризис обнажил имеющиеся у нас проблемы. Это чрезмерная сырьевая
ориентация экспорта и экономики в целом, слабый финансовый рынок. Еще острее
становится проблема развития ряда базовых рыночных институтов, прежде всего —
конкурентной среды». Где же Вы были все 8 лет президентского правления,
Владимир Владимирович! Как тут не вспомнить Ваше Послание от 8 июля 2000 г.: «Сохраняется
сырьевая направленность экономики. Доходы бюджета во многом зависят от динамики
мировых цен на энергоносители». Тогда же вы говорили о неразвитом
финансовом рынке и необходимости развития базовых рыночных институтов. Выходит,
за 8 лет в России так ничего и не изменилось.

Еще один момент выступления, касающийся внутренних проблем: «В Советском
Союзе в прошлом веке роль государства была доведена до абсолюта. Что, в конце
концов, привело к тотальной неконкурентоспособности нашей экономики, мы за это
дорого заплатили». И здесь неправда Ваша, Владимир Владимирович. Например,
в 1988 г. удельный вес экспорта из СССР нефти, газа, электроэнергии, железных
руд и металлов составил 51,6%, а по предварительным итогам 2008 г. — 76,7%.
Двадцать лет назад удельный вес экспорта машин, оборудования и транспортных
средств в общем объеме экспорта СССР составлял 16,2%, а в 2008 г. — 4,4%. В
1988 г. доля экспорта продовольственных товаров и сырья для их изготовления была
на уровне 1,7%, а в 2008 г. сами все съедаем. И потом, как этот кусок про
Советский Союз соотносить с «крупнейшей геополитической катастрофой XX века»?

Надо голову оторвать путинскому спичрайтеру, написавшему: «Наша
антикризисная политика направлена на поддержку внутреннего спроса, на
социальную защиту населения, создание новых рабочих мест». Во-первых, не
нужен он нам, этот внутренний спрос — и так не знаем, чем потребительские и
ипотечные кредиты гасить; нам наоборот важно создать экономику предложения.
Во-вторых, если уж говорить о социальной защите населения, то нужно упомянуть,
что на конец 2008 г. коэффициент замещения средней трудовой пенсией средней
заработной платы составлял всего 24,2%. В-третьих, может, где-то новые рабочие
места и создаются, но только за декабрь прошлого года безработица в стране
возросла на 9,7% и достигла 5,8 млн. человек. Впрочем, больше о внутри
российской ситуации в путинской речи нет ни слова. Что логично — не для того
ехали.

ПОБОЧНЫЕ ЭФФЕКТЫ

Главное, что нужно отметить — очевидную несуразицу при разговоре о сырьевом
и фондовом рынках. Например: «Каждый из нас хорошо понимает, что резкие и
непредсказуемые колебания цен на энергоносители являются колоссальным
дестабилизирующим фактором мировой экономики». Конечно, колоссальным,
естественно, дестабилизирующим, но не мировой экономики, а экономик,
ориентированных на экспорт сырья.

В этой ситуации правильным выглядят предложения «вернуться к равновесным
ценам, построенным на балансе между спросом и предложением, максимально, насколько
это возможно, очистить ценообразование от влияния спекулятивных составляющих,
порожденных многочисленными производными финансовыми инструментами». Однако
если этого добиться, никаких $147 за баррель, а с ними бешеных капитализаций
российских нефтегазовых компаний, больше не будет. Ни для кого не секрет, что
двукратный взлет нефтяной конъюнктуры в 2007 г. был практически полностью
спекулятивным, так как в том году изменения в добыче и потреблении колебались в
пределах 1%.

А вот как Путин формулирует одну из причин мирового кризиса: «Гонка
фондовых индексов и капитализаций очевидно стала доминировать над повышением
производительности и реальной эффективности компаний». И тут же на ум
приходит «Газпром», у которого с 2004 г. по 2008 г. операционные расходы
выросли в 3 раза, долги — в 4 раза, капитализация — в 10 раз, зато
среднегодовой прирост добычи составил целых 1,35%!

Тут снова вспоминается цитата из ежегодного Послания президента на этот раз
от 10 мая 2006 г., где Путин говорил о необходимости повышения капитализации
российских компаний: «Например, «Газпром», вы знаете, вышел на третье место
в мире по капитализации среди крупнейших корпораций мира… И этот результат
возник не сам по себе, а как следствие целенаправленных действий со стороны
государства». А вот как выглядело удовлетворение итогами развития фондового
рынка на пресс-конференции 14 февраля 2008 г.: «Фондовый индекс увеличился
на 20 процентов, это чуть меньше, чем в прошлом году, но в прошлом году вообще
был рекорд. И вообще фондовый рынок России растет рекордными темпами: 20
процентов — очень неплохой показатель». И это притом, что рост
производительности труда в России не превышал 5% в год! И как теперь быть с
прогнозом главы «Газпрома» Миллера, что капитализация «Газпрома» в течение 7-8
лет достигнет уровня $1 трлн.?

Российский премьер по привычке не удержался от плевка в сторону
американского доллара: «Чрезмерная зависимость от, по сути, единственной
резервной валюты опасна для мировой экономики». В этом вопросе Путин снова
оказался не в теме — доллар уже лет десять не является единственной резервной
валютой не только в мире, но и в России. По итогам 2007 г. доля доллара США в
резервах центральных банков составляла 63,3%, евро — 26,5%, британского фунта —
4,7%, остальные резервы были представлены в основном, в японских йенах и
швейцарских франках. Что же до средств до Стабилизационного фонда, впоследствии
разделенного на две части, то он изначально формировался в пропорции 45% —
доллары, 45% — евро, 10% — британские фунты. Вот так выглядит доллар в качестве
единственной резервной валюты.

Нельзя также обойти стороной трансформацию периода стабильности, которым еще
полгода назад гордилась власть, в период «завышенных ожиданий», а также
результаты периода этих самых ожиданий: «Для значительной части человечества
по-прежнему остаются недоступными комфортное жилье, образование, качественная
медицина. И мировой подъем последних лет радикально не изменил эту ситуацию».

В этом месте надо было хорошенько подумать, прежде чем это говорить. Как-будто
в России этих проблем не наблюдается. В 2007 г. количество построенного жилья
достигло показателя всего лишь 1980 г., правда, в 1980 г. было возведено 1,06
млн. квартир, а в 2007 г. — всего 721 тысяча. Ипотекой смогли воспользоваться
только 2% российских семей. Количество студентов, обучающихся за счет
федерального и регионального бюджетов, в последние годы составляло 55% от всех
обучающихся. О качественной медицине говорить не будем, напомнив лишь, что в
2008 г. в России ожидаемая продолжительность жизни (65,9 лет) была меньше, чем
в 1992 г. (67,8 лет), не говоря уже о позднесоветском периоде (69,5 лет).

Признаем — это всё досадные огрехи, допущенные российским премьером в тот
прекрасный швейцарский вечер 28 января. Публика была счастлива от происшедшей на
их глазах метаморфозы, ей и в голову не могло прийти, что приглашение
глобальных инвесторов — не более, чем часть заурядного плана, по которому
сначала российские сырьевики «освоят» иностранные средства, а потом, когда
конъюнктура восстановится (а это, по мнению Путина, неизбежно), власть снова
применит борцовский прием ценой в очередные несколько миллиардов долларов.

Путину бы улететь в тот же вечер, как он это сделал на выборах столицы
зимней Олимпиады-2014. А он остался, да мало того, на следующий день пошел на встречу
с членами Международного совета предпринимателей.

Там-то все встало на свои места: «Не надо никому дурить мозги, понимаете?
Как у нас говорят, «пудрить мозги». — Говорил наш премьер тем самым
инвесторам, которых он так завлекал несколько часов назад. — Нужно
избавиться от колониальной идеологии: что можно прийти, цапнуть и потом куда-то
убежать».

Сначала — приходите, гости дорогие, а потом — «прийти, цапнуть и убежать».
Вероятно, утром никто из свиты не осмелился напомнить премьеру, что денег за
ночь не прибавилось и что надо еще немного потерпеть.

А как все хорошо начиналось! Вот он, кэшачок-то! В нескольких метрах от тебя
сидит!

Неужели спугнули?

 Оригинал этого материала опубликован на ленте АПН.