«Груз 200»: прокляты и забыты
Шум вокруг картины был немалый: «одиннадцатый фильм Балабанова», самое скандальное кино десятилетия, приз гильдии киноведов. Очередное явление культуры. Знакомые в один голос повторяли: «Очень жестко, сценарий и игра актёров – на высоте, смотрится на пределе, но полная безысходность. Тяжело говорить». По-любому надо смотреть.
Тон задает плакат фильма – из тьмы наезжает кулак с наколкой «СССР». Повеяло тюрьмой, нарами и угрюмой дикостью заключенных. Немного топорно, но действует. Прокатчики любят раззадорить зрителя, и до просмотра я попробовал сообразить – чем именно? Наиболее ударно работает старая связка – секс и насилие, и не ошибся. На Западе такой подход к триллеру обкатан, но перенесенный в нашу среду – действует вдвойне. Голливуд чаще устрашает, чуешь выдумку и нервы щекочешь, а наши картины – цепляют за живое, как оживший документ. С первых кадров комок в горле – понурая серость, облупленные стены, скучная одежда и тревожный тон. Будто слышишь: «Смотрите – это мрачный застой совдепа!».
На первой минуте появляется надпись – «действие основано на реальных событиях», значит, не притча, речь о советском прошлом. Приметы эпохи отражены метко, антураж жизни узнаваем, но далее – полный бред. Все происходящее, как наваждение: в гнетущей атмосфере уверенно снуют моральные уроды. Часть сюжета нанизана на «винозаводик». Гнать самогон в СССР – тяжкое преступление, государство строго блюло монополию, поэтому крышует дело капитан милиции. Перед нами преступное сообщество.
Арендатор Алексей – крепкий мужик, философ-самоучка, с угрюмым твёрдым характером. Чего за водку взялся? Негде таланты приложить, чтобы утолить ненависть. Остается спиваться, а попутно – быструю деньгу зашибать. Вообще-то крепкие мужики на «севера» или великие стройки подавались, этот брезгует. Ситуация не редкая, но и ныне за паленую водку обильно садят, а нажива на левом алкоголе – дело паскудное при любом строе.
Капитан Журов – шизофреник и импотент, инфантильный осклизлый биомеханизм. Как дослужился до капитана, непонятно. Для фильма – не суть, вот такой защитник права, значит и остальные не лучше. Судя по его квартирке, деньги с самогона в чулок прятал. При задержании собутыльников на хате или в отделении, когда подчиненный насмерть избивал задержанного, – ни один мускул на лице не дрогнул. Мы словно в Гаити среди полицейских горилл со славянской внешностью. «А что, похоже», – промелькнет у зрителя. Похоже на что? Если равнять по нашим отделениям, похоже: в прессе часто мелькают оборотни в погонах. Недавно, в Подмосковье, прапорщик и майор милиции застрелили двух школьников, расчленили тела и закопали в лесу. Если вспомнить психологию, здесь эффект «переноса» – отождествление реакции от одних событий с другими. Видимость правды есть, остальное – прими на веру. Явный подлог.
Алексея в тюрьме убивают, и выносят труп для капитана. Ход в стиле Дюма, но по фильму это возможно, ведь власть повязана кумовством и самоуправством, а вот на деле – сущий вздор. От неугодных арестантов избавлялись в пиковых случаях – по диссидентству или махинациям, когда нити вели в столицу, а здесь – прямо атеистическое Вуду. Нужен труп – получи. СССР давно распался, поэтому можно порочить милицию, хоть Фредди Крюгером выставляй – не накажут. Не важно, что раскрываемость преступлений в СССР составляла 90% против нынешних 50%, раз в Союзе был тоталитаризм – все возможно, хоть вурдалаками изображай.
Спор Алексея и Артёма о вере и гневная отповедь коммунистам подразумевает глас народа. Смотрится неплохо, не более. По РТР много передач о недавних героях – военачальниках, космонавтах, конструкторах. Красной нитью проходит мысль – люди добились успехов не вместе с коммунистами, а вопреки; народ был умный, а партия – ярмо. То же и здесь, но диспут о Боге длится столетиями, атеизм зародился на Западе, половина нобелевских лауреатов не верит до сих пор. Сейчас полстраны покрестилось, и можно подумать, что люди подобрели и обрели здравость? Уровень криминала втрое больше советского, но почти все зэки при кресте. Кичевый эпизод.
Самое мерзкое – мертвый десантник. По-моему – это цинизм и оскорбление ВДВ. Не знаю, что почувствовал бывший «афганец» и «чеченец», а мне стало стыдно и гадко. Что же надо на уме держать, чтобы так с погибшим солдатом обойтись? Ради смачного эффекта? Недаром Миронов и Маковецкий отказались играть – случай беспрецедентный в нашем кино. А Балабанову все нипочем, еще удивляется. Подогнал сюжет, как по заказу – и родителей у парня нет, и жених, и цинк вовремя прибыл. Совпало, понимаете ли, это же совдеп, и похуже бывало; там все прогнило, куда ни кинь взгляд – тлен. Такой лейтмотив выдал режиссер.
Молодой делец Валерий – прообраз нынешних олигархов. Начинал с малого – где обманет, где смошенничает, и вот – деньги жгут ляжку. Аферист, пройдоха, лицемер и негодяй. С лица симпатичный, манеры вежливые, без мыла влезет и на ушах вывернется. Один наш буржуа как-то откровенничал – с перепродажи «Жигулей» первый капитал получил. Похожи. Вина за Анжелу на нем, но мимо всех проскользнул и в Питере вынырнул для перемен. А облик секретаря? Сытая розовая ряшка, уездный барин – позор партократам. Какая глупость, ты глянь на нынешних олигархов или депутатов – все сплошь секретари райкомов, и лицом, и манерами. Единственный герой – русская баба: забили её мужика, пошла и пристрелила отморозка.
Фильм густо пропитан сексопатией. Показано беспристрастно, шершаво, навыворот. Смотришь и стервенеешь: «Зачем мне эта грязь, как такое с экрана возможно?». Если российские реалии оценить оком СМИ, то половой изврат повсеместен – и маньяки, и сутенеры, и порно-сайты. Для СССР это – редкость, дикое стечение обстоятельств, и в наши дни – трагедия, но Балабанов хладнокровно тянет в патологию, словно клеймо припечатывает – вот так жили, вот что скрывали. В фильмах по реальным событиям всегда есть послесловие – что стало с героями. Ни словечка, воспаленная фантазия на грани досужего оговора.
Что хотел внушить режиссер, пользуя свой опыт помощника режиссера в 80-ых и 10 лет вынашивая замысел? Последний советский этап – полное падение нравов, тупик власти и безысходность на местах, а броское название – «Груз 200» оттеняет замысел. СССР – безвестная война, а граждане – погибшие от рук партийных моджахедов. Жизнь без надежды, во тьме разложения и пустоты. Бойтесь, люди, советизма, не дай Бог вновь оказаться там! Зритель, запомни и содрогнись, прокляни и забудь – приговор, не меньше.
Думаю, у многих что-то подобное промелькнуло в душе. Пять-шесть миллионов выдохнули со злобой: «Не о чем говорить – ад, время подлости, что угодно, но не социализм». Кино-бомба раскурочила логику, запутав молодежь ручательством мастера. Идеологическая диверсия удалась. Впрочем, выбор всегда остается за человеком. Посмотрим под иным углом.
Все части фильма соответствуют современной России в стократном размахе, а наш день не изображен. Например, в «Жести» откровенно звучит – нормальные люди внутри МКАДа, снаружи – остальные. Показ на Первом канале шёл без реклам в прайм-тайм. Будто устрашали. Балабанов не стал делать «Груз» ни в 2005, ни в 2008 гг., но сейчас – под выборы – исполнил демократический долг. Хитро, а мог снять такой же фильм, изменив 1984 на 2004 год, Афган на Чечню, дискотеки на ночные клубы, а водку – на наркотики. Было бы достовернее, но вдруг МВД не стерпит, или сверху надавят, и главное – эффект слабее. Не выстрелит, а надо в десятку бить.
Балабанов снял много, и всегда «сдабривал» кровь и мерзость. В «Уродах» – ретро-стиль, в «Братьях» – симпатичный герой, в «Войне» – возмездие, в «Жмурках» – юмор, во «Мне не больно» – лиризм, но в этот раз – работал «по-черному». При этом парадокс – герои крушат людей без меры, насилие через край, а Дума всё ищет ростки экстремизма. В «Грузе» хозяйка убила маньяка, и зритель на ее стороне, и вряд ли кто вспоминал о суде и законе. Все же, зачем надо наглухо придавить СССР «основанием реальных событий»?
Фильм пронизан аллюзиями – оруэлловский год действия, пролог на фоне церкви, крещение преподавателя, пророчество о коммунистах, зарождение рынка, беспредел ментов, бессмыслие Афганистана, антиэкология, ожидание перемен. Стоит наложить картинку на образ Союза из наших СМИ – полное тождество, тогда лента Балабанова – приговор художника.
Фильмов об СССР не много, и всякий раз – проверка на честность автора. Удивляет нарочитость, почти подгон, и закрадывается мысль о соцзаказе. Если задумал вскрыть проказу души, к чему переносить в 84-й год, если хотел обличить – почему не показал причины гибели строя? Попробовал отразить в частном целое, но вышло нелепо, неубедительно, а вот желание смачно растоптать выпирает с экрана. Тогда это личная месть, выплеск эмоций, и к «событиям» отношения не имеет.
Я помню 80-ые и по району, и в городе. Маек с трафаретом СССР не носили, арендатор «под крышей» или танцы в обшарпанной церкви – редкость, задержания проходили мирно, секретари были разные, афганцев чтили, половые извращения – вообще эксцесс. Было, да не в тех дозах, а уродство – вечный спутник цивилизации. Например, Постановление о борьбе с пьянством принято в мае 1985-го, честь высоко ценилась, махинации порицали по сердцу, а Ленинск – название, не характерное для городской провинции. Другая жизнь кипела, в радости и печали, но вне безумия. Не правило здесь, а исключение, замахнулся глобально, да не потянул автор.
Путаный получился фильм, одни предприниматели чего стоят – выходит, вся элита бизнеса нечиста на руку и рыльце в пушку? Что же, если нерешительный народ проворонил судьбу в криминальных 90-ых, то не принимай всерьёз пенсионеров? С этого ракурса фильм чуть ли не откровение. Отнюдь, банальный финал – весело шагает молодежь навстречу новому дню. Никаких выводов, никаких наездов, хлопнул с экрана – думайте, господа. Пустое, почти все «герои» фильма – маргиналы, чего разбираться – душегубы они, их всегда отлавливали, как зверей. Полтора часа препарировал, а о причинах – ни кадра.
Смешон упор на трехлитровую банку пива, простую одёжку или нефирменную кухню. Мода и стили меняются, тогда так было, сейчас – красивее, и не только у нас – по всему миру так. Кого это озаботит, зачем вникать? В кино не доказательство – воздействие важно. Шокируй зрителя, срежь на контрасте, вдави в кресло, чтобы челюсть отвисла – и ты в фаворе. Поменьше однозначности – больше будут обсуждать. Эпатируй до печенки – будет хорошая касса.
Положим, получилась талантливая конъюнктура, за гиперреализмом – домыслы, а сюжет – мимо времени отцов и дедов. Кто захочет, тот разберётся, а кому проще ярлыки вешать – насмерть упрётся. Свобода мнений, не попишешь. Очевидно другое – не доросли мастера искусств до осознания системных ошибок, всё выдумками пичкают. Люди же, внимая киноверсиям жизни, впадают в иллюзии и грезят наяву. Навороты реальности не видят, и пусть хоть всё вверх ногами, лишь бы отдыхать не мешало. Можно и так, но не пеняй на судьбу, если беда настигнет, а все деловито пробегут мимо. В одном Балабанов точно прав – не осмыслив проблемы своего времени, такие бездны и ужасы проморгаем – ни замолить, ни исправить, и чтобы не захлебнуться стыдом, вновь будем в «родимые пятна» прошлого тыкать, пока очередные перемены не накроют всех…
