Искания-2007
Политическая элита страны живет мыслями о предстоящей в 2008 году конституционной ротации главы государства. На самом деле в этой теме основной интерес представляют не столько дворцовые интриги, сколько тот курс, которым России предстоит следовать в ближайшие годы, ибо перемены давно назрели. Причем перемены не административные, а ориентированные на всенародно ощутимый прогресс и развитие, на интересы общества, и особенно на его социально незащищенное большинство.
Эти перемены, безусловно, потребуют качественного перераспределения власти и ответственности между нынешними участниками политического процесса, между партией власти и оппозицией. И те и другие сегодня погружены в волнительные искания своего места в будущей конфигурации.
Искания номенклатуры
Не пройдет недели, чтобы какой-нибудь политдеятель не отвесил президенту холопий поклон с воззванием остаться на третий срок. И вроде бы основания для этого есть: рейтинг гаранта Конституции стабильно высок. Придворные политологи ставят ему в заслугу предотвращение развала страны (правда, не уточняют, какой ценой и как надолго), восстановление управляемости силовых структур (причем именно управляемости, а не эффективности). В стране рост экономики (впрочем, также непонятно, за счет каких именно решений этот рост обеспечивается). И вообще вроде бы во всем стабильность, мол, "верной дорогой, идем, товарищи!".
Однако сам гарант, очевидно, лучше всех своих присных понимает, что сохранить реноме "талантливого государственного менеджера" и уйти вовремя было бы решением более мудрым, чем сделать это после внеочередного срока, но уже под свист и улюлюканье подобно его предшественникам.
И то сказать, что отношение населения ко второму российскому президенту не распространяется на итоги его эпохи. Граждане не поддерживают ни "монетизацию" социальных льгот, ни новый Жилищный кодекс, ни неумение правительства по уму распорядиться миллиардами, вырученными от экспорта сырья. Не вызывают народных восторгов ни потуги обуздать преступность и коррупцию, ни борьба с терроризмом, под предлогом которой были отменены выборы губернаторов, ни закручивание гаек в области гражданских и политических свобод, ни введение цензуры в государственных электронных СМИ. Нет позитивной динамики в реальной экономике, в науке и образовании, в культуре, в армии. И все это недовольство вполне способно конвертироваться в массовое и неуправляемое движение снизу.
И потому мудрый президент продолжает повторять, что третьего срока не будет, справедливо замечая, что стабильность не может держаться на одном человеке, что порядок в стране должна гарантировать система организации власти и учета интересов всех групп населения. Хочется верить, что президент искренне настроен не просто оставить свой пост в конституционно обозначенный период, но посвятить оставшееся время форсированному формированию политической системы, которая могла бы гарантировать страну от потрясений и приблизить ее к состоянию стабильности и устойчивого развития. Во всяком случае, именно на это было направлено и его личное содействие созданию блока "Родина", который в 2003 году вытеснил из парламента радикал-либералов, но впоследствии, увы, не сумел противостоять натиску кремлевской бюрократии, испугавшейся самостоятельности и популярности новой политической силы. На это, хочется верить, направлены его предложения по "второму изданию" блока "Родина" на базе "Партии жизни", "Пенсионеров" и выжившей после административного погрома "Родины". Собравшись вместе после консультаций с президентом, руководители этих структур заявили о своей оппозиции политике "Единой России".
Между тем номенклатура безвременья этому проекту готова отчаянно сопротивляться, ибо ничего умнее, чем нарушить Основной закон страны и усадить нынешнего главу государства в президентское кресло на третий срок, она предложить не в состоянии.
Искания кремлевских мудрецов
Хитом политического сезона стал запущенный в общество кремлевскими мудрецами воздушный змей "суверенной демократии".
Как говорил Черчилль, "демократия — худшая из всех форм правления, не считая всех остальных". И, к сожалению, он прав, ибо человечество пока ничего не придумало лучше политической системы, основанной на партийном представительстве, на свободе политической мысли, национальном патриотическом чувстве и гражданском взаимоуважении. Казалось бы, всем очевидно: демократия — это свод безусловно исполняемых законов и правовая система естественного отбора востребованных обществом идей и политиков, готовых эти идеи реализовать.
Однако кремлевские стряпчие навязывают российскому обществу некую особую форму демократии — "суверенную". В чем ее "суверенность"?
В независимости от агентов зарубежного влияния? Если так, то налицо косвенное признание факта, что в стране де-факто существует внешнее управление.
Может быть, "суверенность" заключается в праве выбора между президентской и парламентской формами демократии? Ну, так это право никто не оспаривает, ведь оно закреплено в Конституции страны. Так в чем же дело?
А дело в том, что под бретельками "суверенной демократии" скрывается могучая страсть бюрократии отменить демократию в стране вовсе.
"Суверенность" в том, чтобы игнорировать собственные же законы и фактически устанавливать в стране режим диктатуры бюрократов и олигархов. Напомню, что еще в 1993 году предполагалось, что время занятия должности губернаторами будет ограничено двумя сроками. Однако сегодня на своих местах продолжает оставаться едва ли не половина ельцинских губернаторов и даже бывших первых секретарей обкомов КПСС. Они узурпировали все финансовые, административные, экономические и силовые ресурсы регионов, превратившись в удельных панов и ханов.
"Суверенность" в том, что под предлогом ограничения влияния олигархов на СМИ бюрократия свернула свободу слова в стране, вернув ее к временам, когда без санкции идеологического отдела ЦК не выходило ни одной телепрограммы. Когда руководитель федерального телеканала, назначенный чиновник, позволяет себе публично оскорблять политиков, имеющих мандат избравших их граждан, то по логике правового государства такой чиновник должен быть немедля уволен без выходного пособия. За постановочные сюжеты клеветнического содержания, размещенные в эфире информационно-аналитических программ (как, например, за 8-минутный сюжет в воскресной программе "Время", где "скинхед Андрей" рассуждал о сходстве "волевых подбородков" Рогозина и Гитлера), их авторы и ведущие в приличном обществе считаются "нерукопожатными". Однако в "суверенной демократии" — это норма. Я уж не говорю о том, что "суверенные демократы" полностью (!) зачистили телевизор от всяких общественно-политических передач и "прямых эфиров", где граждане и политики могли бы обсуждать значимые политические вопросы.
Разве сильная, уверенная в себе власть так себя ведет? Разве с помощью подавления свобод и правового произвола можно установить в обществе стабильность? Налицо страх узурпаторов перед собственным народом, который удобнее спаивать и зомбировать пошлостью и развратом, нежели поддерживать в нем здоровые гражданские чувства.
"Суверенность" российской демократии — в грубом вмешательстве правящей бюрократии в жизнь суверенных партийных и общественных организаций! Нормой "суверенной демократии" является и хорошо оплачиваемая травля высокими чиновниками неугодных политиков в СМИ, когда организуются грубые и лживые кампании против политических и общественных оппозиционных деятелей — от КПРФ и "Родины" до либералов.
Я уже не говорю про мутные и сомнительные с точки зрения интересов общества, проведенные государственной бюрократией многомиллиардные сделки вроде покупки активов ЮКОСа никому не известной конторой "Байкалфинансгруп" или столь же "транспарентную" схему продажи газа Украине через некую "РосУкрЭнерго". Так в демократиях не принято. Это удел лишь "суверенных демократий" африканского образца с их "суверенными" представлениями о бизнесе и экономике. А в "обычных демократиях" это называется "гоп-стоп".
Иначе говоря, в переводе с иезуитского на русский "суверенная демократия" — это "управляемая плутократия". И субъектом в ней предполагается некая корпорация управленцев, которые и при новом президенте намерены сохранить в Кремле свои кабинеты и рычаги управления, а объектом — общество, понимаемое ими как отара безмозглых овец.
Такая "суверенность" демократии есть не что иное, как зеркало "загадочной души русского бюрократа", комплекс, который сублимируется во врастании в "доходное место", где этот чиновник беззастенчиво может заявлять, подобно известному персонажу Достоевского: "…Не хочу, потому что я так хочу, потому что такова моя господская воля!"
Но, господа, помилуйте и не гневите Бога! Кто не заметил — на дворе XXI век. Мыслящей России смешон этот поток сознания! Нам нужна конкурентоспособная в мире Россия и эффективная организация общества, стабильность которого будет гарантирована наличием хотя бы базовых признаков и стандартов демократии: строжайшего соблюдения законности и конституционных норм; наличия гражданских и политических свобод, включая свободу слова и оппозиционной политической деятельности; защиты прав гражданина страны, семьи и общества в целом.
Российское общество в состоянии само решать свою судьбу, определять, кого следует призвать во власть, выдвигать альтернативные концепции эффективной политики. Здоровые силы в стране есть, безусловно! Однако страх перемен столь глубоко сидит в номенклатуре, что простыми решениями, в том числе и силового характера по отношению к оппозиции, она не ограничится… Просто они не сдадутся. И это понимание должно только теснее сплотить и мобилизовать Россию мыслящую, Россию пассионарную, Россию, живущую своими собственными интересами и своим умом.
Искания "левого" триумвирата
Реализуя концепцию "суверенной демократии", кремлевские "технологи" активизировались задолго до избирательной кампании 2007 года. Им есть о чем серьезно задуматься, ибо конституционное большинство нынешней партии власти, коей, без сомнения, является партия "Единая Россия", в будущем составе Государственной думы уже неочевидно. Слишком много грубых ошибок допустило большинство, слишком вольно они подошли к выполнению данных в 2003 году обещаний и слишком мало интеллекта вложили в работу, подменяя политическую полемику административной расправой над оппонентами.
Безусловно, попытается взять реванш за поражение 2003 года СПС. Однако хвост его отца-основателя Чубайса будет еще долго приводить в дрожь граждан страны. Распределение мандатов среди КПРФ и ЛДПР произойдет в зависимости не от их собственных стратегий (ибо эти партии статичны, как их вожди), а… от эффективности кремлевских провокаций, которые в последние годы стали тоньше и результативнее.
Поэтому исход будущих выборов в Государственную думу будет зависеть от того, насколько эффективным окажется слияние партий "Родина", "Пенсионеров" и "Российской партии жизни". От того, насколько их руководители смогут преодолеть личные амбиции, насколько они будут искренни в своих словах и делах и насколько им удастся сохранить свой "суверенитет" перед лицом все той же кремлевской бюрократической камарильи.
Следует отметить, что из всех трех партий "Родина" является наиболее успешной. Она имеет представительство в Государственной думе и в законодательных собраниях почти половины субъектов Российской Федерации. Минувшим летом в ней состояло уже более 150 000 членов, причем подчеркну, что это люди, искренне разделяющие и базовые ценности, и программные установки, и принципиальную позицию партии по актуальным вопросам. Это люди, которые способны на реальные и решительные действия.
Идеология "Родины" также наиболее отчетлива. В ее основе лежат три кита: принцип социальной справедливости как основы гражданского мира и важнейшего условия экономического роста; наступательный патриотизм, активная позиция по защите соотечественников и национальных интересов за рубежом, консервативная (традиционалистская) культурно-охранительная идеология; и, как это ни покажется странным, защита собственно либеральных ценностей, гражданских и политических свобод, попранных когда-то самими либералами, а также воспитание гражданских амбиций у населения и его требовательности к власти.
С "Партией пенсионеров", в силу ее специфической направленности на работу с пожилыми избирателями, у "Родины" не было принципиальных противоречий, и во многих регионах местные организации действовали солидарно. Поэтому в чисто идеологическом плане процесс слияния должен состояться безболезненно.
Сложней будет решаться вопрос с "Партией жизни" именно в силу масштаба личности ее председателя С.М.Миронова. Его близость к президенту и аппаратный вес могут помочь всем трем партиям игнорировать зароптавший кремлевский двор, пестующий единороссов. И в этом г-н Миронов для объединенной партии, безусловно, бесценное приобретение. Однако это может сыграть злую шутку, ибо реноме "третьего человека в государстве" ограничивает лидеру "Жизни" возможности позиционирования как политика действительно самостоятельного, а значит, оппозиционного.
Визитной карточкой Миронова стали два основных посыла: безусловная поддержка президента и кампания по защите реликтового водоплавающего зверька под милым названием "выхухоль". Вполне вероятно, что кампания по защите выхухоля была частью удачного политического пиара, благодаря которому страна узнала о вновь образованной партии. Однако в дальнейшем партия не смогла закрепиться в экологической политической нише, так и не стала партией "русских зеленых" и не решилась начать наступление по наиболее резонансным вопросам политической жизни страны. Бесспорно, РПЖ могла бы выйти в партии "первого ряда", если бы вовремя распознала свою электоральную площадку. Ведь в индустриальном СССР и современной России вопросы чистоты окружающего мира, чистой воды, чистого воздуха, экологии человека и живой природы зачастую грубо игнорировались, а потому избиратели могли бы поддержать такой энергичный сигнал к "сбережению народа и природы", если бы он исходил от "Партии жизни". Кстати, это также не создает идеологических противоречий, ибо экологическая политика близка "Родине". Однако дьявол, как водится, живет в нюансах. И в них важно не ошибиться.
Сценариев слияния "Родины" и РПЖ может быть два. Либо "Партия жизни" подчеркивает, что она разделяет социальную направленность партии "Родина", ее патриотизм и защиту гражданских и политических свобод в стране, дополняя ее сильной экологической составляющей, и при этом новая партия сохраняет свою оппозиционность как реальная альтернатива "Единой России". Либо новая структура становится "второй ногой" партии бюрократии и растворяет политическую принципиальность в соглашательской и аморфной риторике. В этом случае вообще говорить об успехе новой партии на выборах 2007 года не придется, а большая часть голосов объединенных партий уйдет в копилки КПРФ и Жириновского.
Более того, функционеры, уполномоченные готовить объединение партий, могут заблуждаться в том, что итогом их крючкотворства станет механическое сложение сторонников. Это не так. Для всех рядовых членов всех трех партий должен прозвучать убедительный посыл о том, что новая структура сохранит свои принципиальность и внутреннюю демократию и будет отвечать их убеждениям, а не уподобляться нынешней "Единой России" с ее палочной дисциплиной и беспринципностью.
Следует также не переоценивать значимость финансового ресурса, с которым у объединенной партии, видимо, проблем не будет. Данный ресурс не помог очень многим амбициозным политическим проектам, таким как СПС, "Яблоко", да и многим кремлевским гомункулам типа "Патриотов России".
Политическая партия сильна не тем, что она объявляет себя "истинно правой" или "актуальной левой". Партия сильна принципиальностью и последовательностью. Если новая партия не будет ежедневно и убедительно демонстрировать эти качества и верность заявленной позиции, то рассчитывать на успех не стоит. Тогда новое объединение будет воспринято гражданами как грубая номенклатурная расправа над оппозиционной "Родиной", и в новейшую политическую историю будет вписана еще одна страница позора. Реальная же политическая жизнь переместится на улицу под знамена маргинальных и экстремистских команд, а вожди "левого триумвирата" будут иметь бледный вид перед президентом за невыполнение его поручения по созданию стратегического "лейбористского" проекта. А потому объединительный процесс потребует от его участников внимательного отношения к вышеназванным угрозам, политической мудрости и максимальной чуткости друг к другу.
Оригинал этого материала опубликован в Русском журнале.
