Кадыров скоро станет тормозом для развития России
Уход с поста президента Чечни Алу Алханова и назначение на эту должность Рамзана Кадырова скажется на обстановке в республике в том плане, что Кадыров сформировал сейчас свою вертикаль власти. И раньше у этой вертикали было две конкурирующих вершины — теперь одна. Соответственно, он может теперь вести себя несколько жестче по отношению к России, и будет — он уже предъявляет большие требования.
На самом деле, это интересно — мы имеем микроаналог Российской Федерации. Путин начал выстаивать вертикаль, уничтожая конкурирующие центры власти в виде парламента, Совета Федерации, независимой прессы, олигархов. В результате выстроил такую систему власти, которая замыкается на одного человека, который стоит на самом верху. Так примерно поступает и Кадыров.
Это в значительной степени напоминает иерархию управления феодальным обществом, каковым по существу и является. То есть, Кадыров вполне независимый феодал, и может делать на своей территории все, что ему будет угодно, до той поры, пока он не задевает интересов своего босса — суверена — в Москве. То есть, Путин выступает в роли полномочного монарха, правда, конституционного, ограниченного некоторыми положениями. А Кадыров играет роль влиятельного феодала, рыцаря, который контролирует свою горскую территорию, как какую-нибудь провинцию, скажем, Нормандию во Франции, и в некотором смысле является вассалом.
Это временное явление. Потому что в перспективе все равно объективные требования развития экономики, бизнеса и пространственного развития будут подталкивать к необходимости перехода от феодализации к системе более гибкого управления. Соответственно, Кадыров очень скоро станет тормозом в отношении развития России. Но это уже будет за пределом путинской эпохи, и разгребать эти последствия будет кто-то другой. Я думаю, это начнется года через три, может быть, через пять.
Может ли вместо усиления интеграции произойти, наоборот, отделение Чечни? Конечно, может. Проблема феодализма в этом и заключается — что все теперь замыкается на клане Кадыровых. Если Кадыров окажется неудовлетворен, то вполне может быть достаточно серьезный кризис, поскольку он подмял под себя все ресурсы территории, прежде всего, силовые и политические. И теперь он говорит: «Отдавайте мне нефть». Но нефть — это все-таки два миллиона тонн в год. До трех миллионов тонн в год можно там добывать. Это серьезные деньги, которые Москва отдавать не хочет. Начинается торг. Типичный торг между феодалом и сувереном. И как они там решат — бог весть.
Это лучше, чем война, что святая правда, но далеко до того, что можно было бы назвать конституционным порядком. То есть, Кадыров достает из кармана свои козыри, Москва — свои. И на чьей стороне будет перевес — еще неясно.
У Москвы пока больше козырей, но с другой стороны — она ведь платит этому своему феодалу. Это неестественно, что не Кадыров платит дань своему начальнику — он платит ее символически, демонстрируя территориальную целостность и поддерживая президента — а материально платит Москва — около миллиарда в год на поддержание стабильности.
В принципе, эта ситуация ненормальная, потому что Москве этот миллиард долларов нужно было бы направлять не в Чечню, а, скажем, в Ивановскую область, которая переживает глубокий экономический кризис. Но получается так, что мы извлекаем ресурсы из лояльных территорий и бросаем их на то, чтобы получить иллюзию управления нелояльными территориями (или потенциально нелояльными).
Соответственно, если мы платим Чечне миллиард, то рядом стоит Ингушетия и спрашивает: «Почему платят Чечне, а мне не платят?» А рядом стоит Дагестан и тоже спрашивает: «Почему мне не платят? Потому что мы не воюем? Так, пожалуйста, мы организуем войну — платите больше». Вот в чем проблема. Мы платим реальными — материальными и людскими ресурсами за символическое ощущение контроля за территорией Чечни.
По существу же мы эту территорию не контролируем. Ни один вменяемый русский человек в Чечню работать не поедет — это для него закрытая земля. Просто страшно туда ехать, и ни к чему. Значит, это империя наизнанку — представитель имперского этноса, условно говоря, русский, он как бы получается данником — он платит дань Кадырову, а не Кадыров платит дань ему.
В свое время, еще сто лет назад — в самом начале двадцатого века — в 1901-м году генерал-губернатор города Грозного принял решение, дозволяющее туземцам селиться в черте города, что было очень либеральным шагом по тем временам. То есть, Грозный был абсолютно русский город, имперский, где жили русские, и де-факто, отчасти, чеченцы и вайнахи. Всего сто пять лет назад им разрешили селиться в этом городе, то есть, они были подавленным этносом. А сейчас — наоборот, попробуй русский поселись в этом Грозном. Мало кто туда поедет, разве только государственный чиновник под большой охраной.
Так что ситуация это неестественная. И, в конце концов, они все равно отвалятся — когда Россия утратит возможность удовлетворять запросы региональных элит. Сейчас они сидят на месте, потому что Россия им платит, за то, что они сидят — если цинично называть вещи своими именами. Когда у России начнутся экономические проблемы, чеченская элита немедленно скажет: «Ребята, счастливо, мы лучше с этой нефтью сами покомандуем».
Оригинал этого материала опубликован на сайте «Полит-НН.Ру».
