Кремлю нужна монолитная Дума
Все в нынешней кампании по выборам в Государственную Думу построено на том, что «все предрешено». Но сюрпризы будут, это неизбежно. Один из потенциальных сюрпризов – это возможное усиление блока, который называется «Патриоты России». Геннадий Семигин уже заявил, что к нему идет Рогозин, что к нему идет еще кто-то. Если это правда, если это не выдача желаемого за действительное, то у «патриотов» появляется некоторый шанс стать одной из думских партий.
Я пока сильно сомневаюсь, что Семигин реально способен объединить какую-то часть левопатриотического фланга, но он делает такие заявления. Мешать ему будут, конечно, очень сильно, в том числе и из Кремля, будут отдельные разговоры со всеми его партнерами, на них будет оказываться давление, потому что такая партия на левом фланге Кремлю не нужна. Но то, что усиление партии заявлено, вносит определенную перчинку в избирательную кампанию.
А в целом все понятно. Единая Россия по любому побеждает – либо посредством прямого голосования, либо через посредство голосования региональных элит и административного ресурса, не важно, как. Результатом будет как минимум двукратное преимущество «Единой России» над ближайшим преследователем.
Понятно, что коммунисты проходят в парламент. Как бы их не прессовали, не давили, — они существуют в общественном мнении, и у них есть свой электорат, который больше десяти процентов, то есть они проходят в Думу автоматом.
«Справедливая Россия» тоже имеет шансы, хотя, конечно, получит она меньше голосов, чем потенциально могла бы взять. У нее блестящие начальные позиции, но плохая партийная структура, плохой менеджмент, который позволяет ей рассчитывать на более-менее надежное прохождение, — но без блеска. Вряд ли они смогут набрать больше, чем коммунисты. Но это уже не важно, второе или третье место – это несущественно. Поэтому, с моей точки зрения, в Госдуму проходят как минимум три партии.
Ухудшилась ситуация у ЛДПР, и здесь появилась тоже некоторая маленькая драматургия, поскольку ЛДПР может впервые провалиться. И это тоже реально. Раньше ЛДПР всегда проходила на автомате, получая около десяти процентов, а в 1993 году даже двадцать три. Сейчас же появилась вероятность, что они провалятся, во всяком случае, Жириновский начал нервничать, что понятно – и крысы бегут с тонущего корабля, и в региональных партийных подразделениях порядка нет.
И сам Жириновский весьма неудачно высказался в том смысле, что в списке ЛДПР не будет известных людей, а будут простые люди. Это косвенный признак того, что его региональные партийные лидеры не имеют хороших перспектив партийного роста, а кто-то будет вместо них, что является некоторым признаком структурного коллапса партии в том смысле, что «молодые волки», которых он воспитывал десятилетиями в партийной структуре, чувствуют, что социальный лифт для них притормозился. Жириновский, и это ясно, больше, чем в прошлой избирательной кампании не наберет, значит, у них нет никаких ясных карьерных перспектив. И соответственно они на местах думают: а не послать ли Владимира Вольфовича куда-нибудь, и не податься ли к хорошему – к «Справедливой России», по маршруту, проложенному Митрофановым, или еще куда-то, где их шансы чуть-чуть выше. То есть, это еще одна потенциальная «перчинка» со знаком «минус» — ЛДПР может «вывалиться» из Думы.
А «ввалиться» в Думу может СПС. Хотя его тоже бьют, лишают доступа к телевизору, но СПС настроен достаточно агрессивно, он хорошо провел региональные компании, вошел во многие парламенты, он поменял партийный имидж и лидера, поставив во главе простого парня из провинции (хорош он или плох – это уже кому как нравится). То есть, СПС провел процедуру ребрендинга в отличие от главного конкурента – «Яблока», которое так и осталось партией Явлинского, партией Москвы, партией интеллигенции. А СПС представляет сейчас из себя партию провинции, и если удастся донести эту мысль до избирателя, это станет для него некой новинкой, соответственно, у СПС есть надежда на что-то рассчитывать. У «Яблока» такой надежды нет.
Получается, что три партии проходят в Государственную Думу по определению, и на уровне семи процентов колеблются три игрока, которые могут предоставить сюрпризы: «Патриоты России», Жириновский и СПС.
Но при всех вариантах их прохождения или непрохождения в парламент результат мало меняется, потому что Дума будет подконтрольна Кремлю – это однозначно. Все равно ключевые позиции будут у «Единой России», а если проходит «Справедливая Россия», то эти две партии будут составлять минимум 50-60 процентов. Если проходит ЛДПР, то вообще проблем никаких не будет, поскольку эта фракция всегда голосует так, как нужно Кремлю.
Но Кремль будет делать ставку на «Единую Россию»: ему нужна монолитная Дума под одним партийным руководством, и на победу этой партии будут направлены все ресурсы, может быть, даже в ущерб «Справедливой России». И скорей всего в ущерб Жириновскому. В этом тоже некоторая новизна, поскольку Жириновский всегда пользовался негласной поддержкой Кремля, во всяком случае, ему никто не мешал, а в наших реальных условиях немешание – это и есть помощь, поскольку все остальным мешают.
Все равно «Единая Россия» будет командовать, и Дума все равно будет сильно зависимой от Кремля. Вопрос «в какой степени?» сейчас трудно обсуждать, поскольку сейчас все зависит буквально от пяти-семи процентных колебаний. Но если «Единая Россия» получает больше пятидесяти процентов голосов при небольшом количестве партий, то у ней в действительности получается 60 процентов мандатов или даже больше того. Если она получает 45 процентов, то ей уже точно не удастся набрать двух третей. Соответственно, ей придется как-то вступать во взаимоотношения со «Справедливой Россией», что, с одной стороны, вроде бы и ничего, потому что обе партии – путинские, с другой – взаимодействовать им будет нелегко, поскольку за время выборов они накопят такой капитал взаимного недоверия и агрессии, который останется надолго. Так что на самом деле Дума не будет столь монолитной, какой она является сегодня.
Что касается возможности вхождения в партийные списки одного из потенциальных преемников Путина, то все может быть, но на мой вкус, если преемник действительно хочет быть таковым, и хочет занимать позицию более-менее независимого президента, то ему не следовало бы связываться с партией. Как минимум, ему не следовало бы связываться с партией до того момента, когда завершится голосование второго декабря.
Допустим, ты связался с «Единой Россией» — а только с ней можно связываться преемнику – но эта партия выступила хуже, чем ожидалось. Или, хуже того, она выступит хорошо, но при этом будет такой скандал, при котором вскроются факты приписок, давления со стороны «Единой России», и у нее будет при формально высоких результатах негативный имидж. В том плане, что она слишком давила остальных, что она слишком давила на избирательную систему, что ее победа не совсем чистая. Тогда на преемника от этой победы будет отбрасываться не слишком приятный отблеск. Так что умный преемник – если он хочет быть самостоятельным президентом, а не пешкой в чьих-то руках – не должен был бы связываться с «Единой Россией» по крайней мере, до третьего декабря, когда будет уже примерно ясно, какова победа «Единой России», какими средствами она достигнута.
Другое дело, что если хотят сделать преемника управляемым и зависимым, то было бы совсем неплохо запихнуть его в эту партийную систему, чтобы он был по рукам и ногам повязан принадлежностью к «Единой России». Тогда он будет управляемым, контролируемым преемником, который связан партийной дисциплиной и целым рядом формальных и неформальных обязательств, и такой вариант вполне возможен.
Вообще же на предстоящих выборах то, кто войдет в Думу, в меньшей степени зависит от избирателя, чем на всех предыдущих выборах. В большей степени это решают группы влияния, закулисные переговоры и административный ресурс. Публичная политика становится менее значимой, а непубличная политика – более значимой. Это в определенном смысле – ослабленная версия советского голосования, когда выбирали тех, кого назначал обком партии. В данном случае роль обкома Коммунистической партии Советского Союза выполняют администрации региональных лидеров – президентов республик, губернаторов, и так далее.
