Небоскреб надзора
Кампания vs. инструмент
В прокуратуре создается орган
своего рода компенсации и обращений по поводу нарушения прав предпринимателей,
судя по озвученным предписанным обязательствам нового специального управления.
Но те, кто когда-нибудь сталкивался с органами контроля и надзора, согласятся,
что иногда следование букве законодательных актов и норм в этой сфере часто
расходится со здравым смыслом.
Метод ручного управления — то есть
когда идет прямое реагирование на сложности ведения бизнеса или какие-то
социальные проблемы — почти всегда применяется в масштабах кампании. Поэтому
ряд изначально предвыборных, а теперь уже переведенных на уровень президентских
указов, тезисов приобретают характер механизмов. И сама идея создания нового управления
по защите прав предпринимателей в прокуратуре нас радует, и мы вроде бы
пребываем в ожидании улучшений. Но вместе с тем у меня возникает две мысли. Первую
можно описать расхожим «благими намерениями выстлана дорога в ад». Вторая
состоит в том, что доля и мощность надзорных органов за последнее время резко
выросла. Думаю, если вы зададите прямой и честный вопрос самим предпринимателям,
они вам ответят примерно одно и то же: «Только не мешайте». Они всегда так
отвечают.
Почему «благие намерения»? Мне
кажется, реализация новой идеи закончится еще большими сложностями при всей
простоте собственно предпринимательских инициатив.
Развернута кампания. С высокой
степенью интенсивности, как это обычно бывает со стартапами. Пройдет какое-то
время — и ситуация войдет в системные рамки балансов и противовесов.
Если говорить о новом управлении
как об инструменте, то я не очень верю в его эффективность. Хотя, само собой,
нужен какой-то период апробации, отслеживание конкретных прецедентов, и
торопиться ставить какие-то окончательные диагнозы я бы не стал. Но сейчас я
могу описать свое отношение как не в полной мере доверие.
Мы часто умудряемся выхолостить и воплотить
хорошую идею в излишне сложных формах. Я сторонник большей свободы. Безо всяких
контрольно-надзорных надстроек. Есть простые принципы, которые позволяют
предпринимателям не испытывать давление и не нуждаться в третейской защите.
Контроль vs. поддержка
В свое время мне довелось довольно подробно
изучать методы государственной поддержки предпринимателей и в Европе, и в
Соединенных Штатах, и в Японии. Главное, что там есть, — исходная
доброжелательность. Когда предпринимательство изначально наделяется презумпцией
виновности и негативной аурой своей деятельности, тогда это, естественно,
вызывает перекосы в организации контроля. То есть вы изначально виноваты.
Отсюда — массированные проверки, хозяйственные судебные процессы, когда разводится
конкурентная борьба не на экономическом соревновании, а не уровне правового
давления. Тогда и возникают потребности в «третьем этаже» — прокурорской опеке.
Может, не надо этого многоэтажного
здания? Может, не стоит строить небоскреб надзора? А то мы же любим строить
многоведомственные пирамиды, в которых все получают плановые задания и отчеты
пишут. Можно же еще и орган ФСБ над новым спецуправлением прокуратуры поставить.
А предприниматели в это время не имеют попросту доброго отношения к себе. Нет позитивного
общественного признания.
Политика по развитию и поддержке
предпринимательства — сейчас главное течение политэкономики. Особенно в условиях
конкуренции в ВТО. Так вот я бы строил эту политику по принципу свободы.
Представьте себе ситуацию. Я,
предприниматель, был кем-то обижен. Начинаю писать в специально для этого
созданное управление по защите прав предпринимателей в прокуратуре. У
сотрудников управления накапливаются материалы дела. Начинается процедура, идет
документооборот. Естественно, прокуратура сама не исполняет некоторые решения. Необходимо
привлекать какие-то следственные управления. И вся эта машинерия начинает
работать в полную мощь ведомственных противоречий.
В тех странах, опыт которых мне
довелось изучать, ищутся не способы ущемить, защитить или найти ошибки, а вырабатываются
решения по двум ключевым проблемам: как повысить доверие и как помочь
развиваться быстрее. Речь не о контрольно-надзорных методах, а о позитивном
содействии. Это абсолютно разные вектора.
Предпринимательство развивает не там,
где ведется защита, а там, где оказывается помощь. Все поле смыслов должно быть
перевернуто на содействие. Каким бы флером защиты ни был наделен
контрольно-надзорный метод.
Надзор vs. либеральный рынок
Можно вспомнить эволюцию «девяностых»
— как проходили волны становления предпринимательства. Вначале это были криминально-уголовные
формы накопления капитала при довольно слабой правовой защищенности итогов этого
накопления. Потом силу получили контрольные органы, позже подключились
надзорные органы. Сила власти и окончательных решений в этот период сместилась
в сторону государства, но при этом начались злоупотребления со стороны самих правовых
органов, представляющих собственно государство.
Прокуратура в архитектуре судебно-следственно-защищающих
органов всегда была активной инстанцией: она возбуждает дела, принимает
ключевые решения. Это даже не уровне генетики зашито в наше сознание. В
советское время фраза «я прокурору напишу» была апелляцией к высшему рычагу
силового воздействия в быте. И потом это было внесено в бизнес-среду.
Безусловно, есть ситуации, когда целевая
работа прокуратуры может быть полезна. Рейдерские захваты тому пример. Но опять
же возникает вопрос масштабов, а также опасности возникновения сговоров среди
силовиков, которые, в общем-то, «одной крови», и этим все сказано.
Понимаете, контрольно-надзорная
функция — это не функция свободного, либерального рынка. Это ближе к
архитектуре власти полицейского типа. А когда мы говорим «полицейское
государство», о позитивном характере этого государства речь не идет, ведь правда
же?
Постоянный пригляд возвращает нас к
разговору о презумпции виновности, которую, на мой взгляд, нужно устранить. Тогда
не будет ни наездов, ни необходимости защищать от этих наездов.
Сообщество vs. государство
Если мы вернемся к истории развития
предпринимательства, то можно вспомнить разные формы третейских судов — суды
чести и, например, более демократичный институт мировых судей. Обычно эти суды
формировались из той же среды. Согласитесь, если мы начнем продумывать
современные формы такой конструкции, мы упремся в авторитетность и
достаточность мнений представителей профессионального сообщества. «Деловая Россия»,
«Опора России», Торгово-промышленная палата, Российский союз промышленников и
предпринимателей — в тот период, когда создавались эти организации и структуры,
бывший тогда президентом Владимир Путин декларировал принцип деления и
самоорганизации бизнеса по принципу «трех эшелонов»: крупный бизнес — РСПП, средний
— «Деловая Россия» и малый — «Опора России».
Я много раз бывал на съездах «Деловой
России», входил в состав экспертов РСПП. Их деятельность построена на причастности
к каким-то кланам, влиятельным финансово-промышленным группам. Круг мифов,
идеалов, понятий в таких сообществах может оказаться более сильным методом
поддержки, нежели само государство. Его превосходит внутренняя сила. Но вопрос,
есть ли такая сила внутри российского бизнес-сообщества, способная и регулировать
отношения, и оберегать от чрезмерного вмешательства в нормально развивающийся
здоровый бизнес? Если мы признаем, что такой силы нет, тогда нужны новые
надзорные органы и новые институты контроля.
Подытоживая, скажу честно.
Думаю, если сейчас провести
референдум среди предпринимателей по поводу создания нового прокурорского управления,
мы вряд ли получим позитивную суммарную оценку.
