Неуверенность

В ситуации с приговором Юрию Староверову по «делу 15 сентября»
радует только то, что человек не получил реальный срок. С точки же зрения
адекватности, хотя я не могу оценивать как юрист, но, чисто по-человечески… Когда
молодой парень субтильного вида пытается обхватить руками огромного омоновца,
чтобы не дать тому избивать опять же субтильную девчонку, и получает за это условный
срок с отсрочкой на три года, лишаясь возможности заниматься активной политикой
в уличном протестном формате, дисбаланс между событием и реакцией на него
юридической системы совершенно очевиден.

Понятно, что Староверов будет подавать апелляцию, но можно
наверняка утверждать, что отмены приговора он не добьется. По нынешним временам
с ним обошлись еще достаточно гуманно. Это нисколько не улучшает имидж нашей
политической системы, но можно было ожидать более жесткого наказания.

Очень сложно давать оценку политическому процессу в стране,
если этим процессом управляет фактически один человек, который определяет
правила игры – жестче они будут или мягче, какого рода будут выноситься приговоры
привлекаемым к ответственности участникам протестов и т.д. Сейчас установилась
ситуация своего рода равновесия – с одной стороны, принимаются законы, ужесточающие
правила проведения массовых  мероприятий и ответственность за поведение на них,
с другой стороны – в Москве пятьдесят тысяч человек вышло на проукраинский
митинг с очень жесткими лозунгами в адрес власти. На шествие за свободу прессы
вышло не так много людей. Посмотрим, сколько будет участников в мероприятии 6
мая.

Пока власть не добилась, по крайней мере у политически
активной части населения, ситуации полного испуга и равнодушия. Это очень
важный фактор – если на таком фоне продолжать закручивать гайки, то можно их
сорвать, получив довольно мощную встречную волну, грубо говоря, нечто похожее
на украинские события. С Майданом, с жесткими неконтролируемыми протестными
акциями и всеми негативными последствиями, которые мы наблюдаем сегодня. По
всей видимости, в Кремле это понимают, поэтому балансируют. Мы видим, как
власть ужесточает законодательную базу (по митингам, по приравненным к
средствам массовой информации блогерам и т.д.), сворачивая традиционные формы
европейской демократии, которые считаются политической элитой излишними для современного
российского общества, — но, применяя все эти законы на практике, действует пока
достаточно гибко, достаточно избирательно. Тот же Навальный получил наказание в
виде 300 тысяч рублей штрафа, что для него не смертельно, условный срок в
реальный пока не превратился.

Мы видим неуверенность с обеих сторон. Общество еще не готово
к массовым бескомпромиссным протестам по киевскому сценарию, оно бы очень
хотело, чтобы власть вступила с ним в какой-то диалог и начала делать какие-то
шаги, которые отвечали бы чаяниям либеральной части нашего общества. А власть,
озабоченная прежде всего самосохранением, смотрит – как себя вести в этой
ситуации: продолжать жесткую атаку на своих социальных и политических
оппонентов, или все-таки уже приостановиться и начать искать точки
соприкосновения.

Думаю, очень многое станет понятно уже в ближайшие месяца
полтора – насколько оппозиция и общество готовы к мобилизации, к протестным
действиям; мы увидим, будет ли произведена попытка выстроить повестку дня,
потому что абстрактные традиционные лозунги – в защиту свободы слова, в защиту
политзаключенных – уже не работают, не мобилизуют общественность. Нужна новая,
совершенно конкретная и понятная повестка. С другой стороны, надо следить и за
тем, как складываются отношения внутри правящей элиты – сумеет ли она сохранить
единство вокруг своего лидера, или же, в условиях экономических и политических
санкций и возможного роста протестной активности населения, в условиях
ухудшения экономической ситуации, которая чревата уже не политическими, а
массовыми социальными выступлениями. Возможно, что в этих непростых условиях в
элите обострятся имеющиеся противоречия и вспыхнут внутриэлитные конфликты.

Но даже если мы и не выкатимся в жаркое политическое лето, то
ситуация законсервируется только до конца сентября – начала октября. Не дольше.