О бесконечной ранимости и проверенных средствах от нее

Как известно, единороги весьма ранимы,
хоть на вид и кажется, что кожа у них толстая, как у бегемотов – хоть чемоданы
из нее шей. Чаще всего единороги ранят друг друга, потому как кучкуются они, а
рога-то наружу торчат. Но и враги, понятное дело, не дремлют. В
действительности глубоко ранить единорога может каждый, а вот помочь
материально…

Говорят, что градов начальник и
прочих природных катаклизмов командир Кондрат от колких слов не может по ночам
заснуть и ворочается в постели, как принцесса на горошине – колкое слово под
бок его так и тычет. Весь день после этого ходит Кондрат, как в воду опущенный,
и вокруг все гадают, что это с ним такое – подагра разыгралась что ли, или
мигрень приключилась, а может, и сама мировая скорбь пожаловала…

Братца Каина – великого специалиста
в том, чтоб быть не сторожем брату своему, который вдруг взял да и помер –
единороги берегут, как умеют. Он хоть и не самая чуткая натура по природе
своей, но, если все же прихватит его, то всей партии не поздоровится. Держат
братца Каина в специальной теплице, где до него ни острое слово не долетит, ни
косой взгляд не достигнет, ни газет там нет для чтения, ни телевизора для
просмотра, ни Интернета. Только в качестве удобрения приносит туда Садовник
послания Президента, стенограммы его прямых линий да приветы от Губернатора.
Иной раз и вынесут братца Каина из теплицы в горшке проветриться немного, чтобы
не плесневел и не киснул, но уж по привычке братец Каин ни на что лишнее
внимания не обращает – внутреннее спокойствие бережет и цвет лица. «Что не от
Президента и не от Губернатора – то от Лукавого», — говорит он, и от всего
отворачивается на всякий случай, чтобы румянец от расстройства не сошел. 

Единороги им довольны: румянец у
братца Каина крепкий, а сияет так, что как будто даже розовый ореол вокруг
головы чудится. А все это от правильного питания и грамотного ухода: говорят,
Садовник теперь удобряет самым действенным народным средством и даже не
выжидает год, пока перепреет. Оттого некоторые нос воротят и не хотят с братцем
Каином за руку здороваться, но он на это только посмеивается. «Состав земли не
знает грязи, — говорит он. – А кто не важничал и пожал мне руку, тот получил
порцию полезных бактерий и микроэлементов». Гордятся единороги такой мудростью
братца Каина. «Смотрите, — говорят, — какой он у нас все-таки креативный!»

А вот Голова Сорочинский-Ярмаркин
знает специальное заклинание от словесной уязвимости, и каждый вечер зачитывает
его себе перед сном вкупе с другими полезными заклятьями, и смеется после этого
почти до утра, как умалишенный, а днем выходит на свет божий, и все колкие
слова отскакивают от него, как от стенки горох. Обескураженные обидчики
пытаются повторить атаку, но все тщетно — Голова только ухмыляется да
записывает на всякий случай их фамилии: надо проверить – а вдруг они налоги не
платят?  Это ж сколько полезного смеха
можно будет извлечь, если такое обнаружится!

Но Сорочинский-Ярмаркин – он такой
один, потому как у него особый контракт, темный ночью кровью подписанный,
который никто не знает, когда истечет. Многие единороги завидуют ему по-черному,
поскольку тоже хотели бы такой контракт, чтоб жить спокойно, управляя городом,
строя постройки и хохоча по ночам, да, видно, не судьба. И приходится им
колкости и хамство терпеть, и горько плакать в подушку, и жаловаться Батюшке
Губернатору.