О черной зависти, соли и сахаре

Как известно, всякие поганые
иностранцы страшно завидуют нашей врожденной жизнерадостности и широте натуры.
И от зависти только и глядят, как бы насолить. И выбирают для этого самые что
ни на есть сливки нашего прекрасного общества – жирные, с натурального молока,
взбитые с ванилью и сахарной пудрой. И невдомек, видно, этим олухам, что
сладкое не солят.

И вот напустились однажды проклятые
иностранцы на известного своими бесчисленными совершенствами братца Вайнера. А
потому как он ну такой весь из себя сладенький, как леденец на палочке, и не
дотронешься до него даже, а только увидишь издалека – и то уж вроде все вокруг
становится какое-то липкое, тягучее и приставучее, и никак не отлипляется… А уж
если заговорит он – ну будто конфетами местного производства все объелись
сразу. Сладко – аж чаю хочется, но никто не просит. Хотя, конечно, лягушки при
этом скачут – это да, никуда не денешь. Выпрыгивают изо рта братца Вайнера
через каждые три слова и квакают, и по миру расспрыгиваются – которая в карман
кому угодит, иная — в портфель, третья — на ботинок, а прочие так по паркету,
по лестнице скачут, на газонах резвятся, под колесами автомобилей гибнут на
автостраде… И вот поэтому чаю никто не просит – ведь и в чашку запрыгнуть
могут – и пей потом, чтобы доказать, что уважаешь братца Вайнера, а значит – и
Губернатора, а у самого там лягушка в чашке плавает… И так это экстравагантно –
сладко, сухо, с лягушками и в некоторых местах уже слипается, что многие
прямо-таки теряются от умиления.

Завистливые иностранцы глядели на
эдакое диво да и не выдержали — насолили – запретили братцу Вайнеру даже и нос
к ним казать. Не выносят его креативности и аутентичных улыбок. Но братец
Вайнер тут же поганцев раскусил и их убожеству и несовершенству посочувствовал.
А из-за санкций печалиться – смысла нет: Батюшка Губернатор своими трудами и
заботами любые убытки с лихвой покроет, да небось и сам Президент в стороне не
останется – придумает, чем еще подсластить. Вот если только жена огорчится – да
и то с перепугу и поначалу лишь. Потому как – чего огорчаться-то? Можно ведь и
одной по европам колесить, пока муж в родном болоте патетические оды квакает,
так даже и интереснее выйдет – в Италии той же на распродажах, или на Лазурном
берегу в Ницце, а то вот еще есть рождественские базары в Осло и в Праге, да и
Париж – город романтический…

И все бы хорошо, да ведь есть еще
иностранные агенты, которые прямо здесь завидуют братцу Вайнеру, называют его
Микки Маусом резиновым и отказываются признавать, что лягушки, выпрыгивающие у
него изо рта – чудо, божий дар и знак особого совершенства.

Хихикают агенты и судачат про то,
что теперь лягушки у братца Вайнера малосольные стали. Не понимают от своей
ограниченности, что эдак ведь еще пикантнее, и братцу-то Вайнеру полагается
теперь еще больше почету.

Но есть-таки и трезвые головы,
которые не ходят за три целковых на поводу у марионеточных государств с
прогнившими ценностями, и эти неподкупные праведники так прямо и заявляют:
«Соленый ли, сладкий ли – не это важно! Главное, что он все такой же липкий!» И
с этим не поспоришь.