Пора проводить работу над ошибками
Каковы истинные причины «газовой войны» между Россией и Украиной? Кто победил в ней и кто проиграл? Как повлиял этот конфликт на дальнейшие взаимоотношения России и Украины? На эти и другие вопросы в интервью «АПН-Нижний Новгород» отвечает директор Агентства прикладной и региональной политики, директор Совета по национальной стратегии Валерий Хомяков:
— Валерий Алексеевич, существовала ли, по Вашему мнению, политическая составляющая «газовой войны» между Украиной и Россией? Или это был только экономический вопрос?
— Политическая составляющая, безусловно, существовала. Если бы нынешним президентом Украины был не Ющенко, а Янукович, то, думаю, все было бы совершенно иначе. Это первое.
Второе. Надо сказать, что оба президента, сначала Ющенко, а потом Владимир Путин, упорно призывали уйти от политизации этого процесса. Раз было сказано, что нужно уходить от политизации процесса, значит, политизация была.
Стратегия России была очевидна. На Украине скоро пройдут важные выборы – выборы в Верховную Раду. Наверное, были в России политические силы, заинтересованные в том, чтобы дестабилизировать ситуацию и тем самым попытаться ослабить нынешнюю украинскую власть.
Украине было важно найти некий образ врага – не всей Украине, безусловно, а тоже отдельным политическим силам.
Плюс в этом конфликте, об этом тоже стоит сказать, была очень серьезная составляющая экономическая. Особенно это было видно по реакции, в частности, Тимошенко, по ее недовольству тем, как завершился этот конфликт. У Тимошенко были свои интересы, очевидно, она видела какую-то свою, иную структуру вместо той, которой были определены соглашения. Поэтому, наверное, такая версия тоже имела право на существование.
— Кто в итоге выиграл в этой «войне» и кто проиграл?
— Я думаю, тут все получили «плюсы». Российская власть продемонстрировала, что она может, если захочет, использовать и газ, и энергоносители вообще как элемент политического давления на режимы, которые по каким-то причинам или в силу каких-то обстоятельств не являются дружественными для нас.
Украинская сторона тоже получила «плюсы», если говорить об экономической составляющей: газ она будет покупать по достаточно низкой цене, то есть по той, которая ее устраивает. Экономический выигрыш Украины очевиден.
Таким образом, выигрыш есть и у украинской стороны, и у российской. Просто очень важен вопрос трактовки: кто и как будет эту ситуацию трактовать, кто и как использует эти преимущества для того, чтобы в дальнейшем выстраивать уже иные, более цивилизованные отношения.
— Для Украины итог «войны» выгоден был и в политическом плане: она определила для себя врага, и «оранжевая» власть может доказать, что враг – Россия…
— По крайней мере, она может об этом говорить. Не вся Украина и не вся украинская власть. Там же очень все фрагментарно, там масса внутренних противоречий. Поэтому говорить однозначно, что вся украинская власть, я бы тоже не рискнул. Но, тем не менее, определенные круги на Украине, безусловно, были заинтересованы в том, чтобы получилось так, как получилось.
— Отношение украинского народа к собственной власти в результате этого конфликта как-то изменилось?
— Я думаю, да. Судя по социологии, которая приводится на Украине, блок Ющенко, безусловно, утратил свои электоральные позиции. Они могут быть восстановлены, но на момент этого скандала, самого острого периода конфликта (когда Россия демонстрировала отключение газа, когда руководство «Газпрома» обвиняло Украину в воровстве), безусловно, пошатнулись электоральные позиции и блока Ющенко «Наша Украина», и, как это ни странно, блока Януковича.
Почему? С блоком Ющенко все понятно. Логика избирателей такова: «мы тебе доверили высшую власть в стране, а ты и твои чиновники не можете договориться с Россией». В итоге – некое разочарование Ющенко имело место не только на юго-востоке, где оно и без того достаточно большое, но и в таких достаточно важных для него регионах, как Киев и Западная Украина.
То же самое примерно произошло относительно Януковича: «ты говорил, что Россия нам друг, а вот как Россия себя ведет с нами». У него были электоральные потери на юго-востоке Украины, где сильны позиции Януковича и «Партии регионов», которую он представляет.
Так что потери были как у оппозиции, так и у правящей коалиции.
Разочарование во власти у украинских граждан было очевидно. В итоге все это вылилось в голосование Верховной Рады с требованием отставки правительства Еханурова, которая состоялась и привела к еще большему усилению внутриполитического кризиса на Украине.
— Украинские граждане, которые раньше были настроены прорусски, стали относиться к России хуже?
— Я думаю, что стали. Прорусски настроенная часть украинского населения стала с большей опаской смотреть на Россию. Разочарование и обеспокоенность очевидны. Эта часть украинского народа считала, что русские – свои, а тут Россия повела себя таким вот образом. Вряд ли это понравилось большинству украинских граждан. Я общался с выходцами с Украины, которые работают в Москве, многие из них об этом говорили.
— На взаимоотношениях России и Украины на международном уровне конфликт как-то скажется?
— Скорее всего, все останется по-прежнему. Конечно, обсуждение возникнет. «Да, мы говорили: надо идти на Запад, что с Россией связываться!» — это мнение одних. Другие будут говорить: «Нет, вот видите, Россия пошла нам навстречу». Тем не менее, украинской власти надо будет определяться, выбирать очень точно выверенную стратегию по тому, куда должна двигаться страна – на Запад, или на Восток, или она должна получать максимальную выгоду и от взаимодействия с Россией, и от взаимодействия с Западом.
Наверное, это лишний раз подтверждает, что украинская государственность пока еще крайне слаба. Государство, у которого одна нога идет направо — другая налево, одна на Запад – другая на Восток, это как человеческий организм: попробуйте ноги растягивать в разные стороны – можно разорваться пополам. Так и здесь.
Эта угроза давно существует на Украине, с самого начала образования государства. И сейчас этот конфликт, о котором мы с Вами говорим, ее усилил.
Если раньше, например, часть украинских политиков говорила о том, что Украина должна стать федеративным государством (с тем, чтобы дать больше прав регионам), то теперь об этом говорят очень немногие. Они вообще не упоминают слово «федерализм»: боятся, что, если начать давать самостоятельность регионам, то само государство может рассыпаться. Отвалится Крым в первую очередь, отвалится юго-восток Украины, Донецкая область, Харьковская… Угроза существует, усиливается, и это беспокоит всех.
Я думаю, Россия должна быть заинтересована не в распаде Украины, как кое-кто у нас мечтает, а, наоборот, в усилении этого государства, в том, чтобы оно было единым, и помогать в том числе и нынешней украинской власти. Забыть про те обиды, которые были, про неудовлетворенность тем, как прошла на Украине смена власти год назад, когда победил не тот, на кого поставили. Надо эту пилюлю проглотить, какой бы горькой она ни была. И попытаться найти некий новый формат взаимоотношений.
Все-таки ХХ век закончился, и надо думать о новой роли и России, и Украины на постсоветском пространстве, и о том, как наши два великих народа должны между собой взаимодействовать. Не только народы, но и власти, безусловно.
Я надеюсь, что все-таки и украинская власть, и российская сделали выводы из газового конфликта, в том числе и правильные выводы. Надеюсь, что проведена работа над ошибками и с той стороны, и с этой. Владимир Путин, насколько я знаю, должен встретиться с президентом Ющенко. Я думаю, они о многом договорятся как два весьма молодых человека, но уже опытных (оба давно в политике). Надеюсь, конфликт разрешится.
— Вы упомянули о том, что Россия будет пытаться влиять на ход выборов на Украине. Есть шанс у России действительно оказать некоторое влияние и сделать это с большей выгодой для себя, чем это было во время президентских выборов?
— Я думаю, да. Сейчас иная ситуация, более подвижная. На выборы идет много партий – сорок три или сорок пять партий. Не все они настроены к нам доброжелательно, но есть партии пророссийские. Насколько я знаю, наши политтехнологи и некоторые финансово-промышленные группы оказывают поддержку этим партиям и блокам.
Есть партии, которые выстраивают свою кампанию на антироссийских лозунгах. Я знаю, что и там работают наши политтехнологи и отдельные наши финансово-промышленные группы оказывают им поддержку. То есть Россия пытается влиять на результат выборов через поддержку как партий, которые настроены пророссийски, так и через партии, которые ориентируются на НАТО, Евросоюз и так далее.
Причем это делает, безусловно, не российская власть, а финансово-промышленные группы, для которых влияние на Украине очень важно. Посредством этого они хотят участвовать в дальнейшей приватизации, пытаться овладевать контрольными пакетами акций весьма интересных предприятий, которых на Украине много — не только «Криворожсталь», есть и другие предприятия, где есть что съесть. Наши олигархи – ребята всеядные. Под эти деньги они отправляют на Украину политтехнологов.
Российские политтехнологи работают и в «Нашей Украине», и у Юлии Тимошенко, и в «Поре», и в блоке Витренко, насколько я знаю, и у Мороза они есть, – везде.
Также, кстати, поступают и американцы. Слухи о том, что американские политтехнологи работают на Януковича, уже давно ходят по Москве. Не утверждаю, но предполагаю, что и Америка ведет примерно такие же политические игры.
Беседовала Нина Девяткина
