Русский марш: между тактикой и стратегией

Прошел
очередной, девятый по счету, начиная с первого в 2005-м году, «Русский марш».
За эти годы было всякое: первый марш, заявленный прокремлевскими организациями
и успешно перехваченный националистами, небывалая эскалация напряженности
вокруг второго марша 2006 года, когда националистам удалось отстоять право
собираться лишь предложив отличную схему несанкционированной акции на
«Комсомольской» и в случае ее закрытия – на каждой следующей станции кольцевой
ветки метро, несанкционированный но состоявшийся марш 2008 года, антипутинский
марш 2011 года, на котором массы одобрили стратегию голосования против «Единой
России», а стремительно набиравший популярность Алексей Навальный впервые
выступил с трибуны… У меня есть личный опыт участия в организации крупных
акций: в 2007-м я был членом оргкомитета «Марша несогласных», впервые собравшем
в апреле 2007 года пять тысяч человек после многолетнего застоя в оппозиции, в
2010-2011 году я участвовал в организации митингов «Демократического выбора» и
«Парнаса», которые по тем временам собирали массу народа – те же три, пять,
семь тысяч. Я прекрасно знаю, что за красивой картинкой, которую видит участник
митинга на сцене – большие деньги, потраченные на реквизит и агитацию, и
огромные человеческие усилия, в том числе и прежде всего – умение договариваться,
умение искать компромисс таким образом, чтобы привлечь к акции пользующихся
популярностью иили обладающих ресурсами соорганизаторов и наоборот, отсечь от
сцены сумасшедших и «вождей» пятичеловечных организаций, если давать слово
которым, то митинг можно проводить целыми днями – столь велик будет список.
Менее всего мне хотелось бы давать, как некоторые люди без организационного
опыта, умные советы про идеальный Русский марш, игнорируя сложившуюся ситуацию
и существующий баланс сил. Тем не менее, как участник многих Русских маршей,
все же хочу высказаться – может быть, что-то окажется полезным для
организаторов.

Русские марши в том виде, как они проходили до 2011 года
включительно, преследовали вполне понятную и разумную цель: организации крупной,
желательно крупнейшей среди всех независимых от власти политических сил,
демонстрации националистов. Эта цель выполнялась: уже к 2009 году марши
стабильно набирали порядка 10 тысяч человек, столько не набирали ни левые, ни
либералы на свои мероприятия. Обеспечивалось это общенационалистическим
форматом: любая националистическая организация имела право создать свою колонну
при соблюдении минимальных требований приличий, а лидеры большинства
националистических организаций или просто яркие ораторы со своей аудиторией
получали слово на митинге после марша. Таким образом, марш могли считать своим
и национал-демократы, и национал-социалисты во всех смыслах этого слова, и
православные, и язычники, и много кто еще. За кулисами оставалось перетягивание
политического каната, ведь самый острый вопрос митинга, как известно, это
список выступающих и порядок выступлений. Тем не менее, единством очень
дорожили, а все попытки провести какие-то альтернативные «русские марши»
оканчивались ничем иным, как малочисленным позором.

В декабре 2011 года возникла новая политическая реальность,
возникла, как всегда бывает, нежданно-негаданно. Вечером 5 декабря, на
следующий день после выборов, большие толпы народа пришли на санкционированный
митинг, организаторами которого была группа лиц, позже остроумно названная
Сергеем Пархоменко «техническими сотрудниками «Солидарности» — леволиберального
движения Бориса Немцова. Ничего особенного в этой группе лиц не было – они же
были и организаторами аналогичной акции в день выборов, 4 декабря, на которую
пришло пара десятков человек. Однако те, кто знает закон о митингах, знают
главное – на санкционированной акции полиция должна подчиняться требованиям
организаторов и именно они определяют, кто будет выступать, кто не будет, а
кого той же полиции можно вывести под белы ручки. Таким образом, произошло
оформление трибуны протестных митингов в том виде, как мы ее знаем с тех пор.
Дальше все было автоматом, ровно по сценарию, описанному мне таксистом на
следующий день после Марша несогласных 2007 года, этот оппозиционно настроенный
человек объяснил мне причину своего неучастия в акции с исконно русской логикой
и размахом: «Вот если бы все вышли, то и я бы вышел». «Все», увидев чудовищные
фальсификации даже в Москве, и одновременно – все равно – резкого, на 15%, до
49%, снижения результатов «Единой России» даже по официальным данным, вышли.
Посмотрев на них, вышли другие «все». Этих общеоппозиционно настроенных людей
мало волновало, кто заявитель и кто будет выступать. Ради выражения протеста
они были готовы потерпеть и каких-то неприятных людей. А место, куда ходить,
они определили очень просто – «куда все». А так как на первом митинге был
назначен второй, и так далее, по цепочке, то фактически, Борис Немцов и его
клиентела, поддержанные медиаресурсами «Эха Москвы» и «Дождя», стали главными
руководителями «движухи». Полусвобода СМИ сыграла, в очередной раз, дурную
шутку с теми, кто не пьет виски с их главными редакторами: в обычной стране с
независимыми СМИ симпатии нескольких журналистов не делают их kingmakers – так
как этих СМИ много, и разные журналисты пьют виски с разными политиками, но в
ситуации, когда таких электронных СМИ всего два – искажение происходит очень
существенное. Возможно, ситуацию можно было изменить, если бы на это решился
Алексей Навальный с его популярным блогом, он, однако, предпочел комфортно
войти в союз с Немцовым, «Эхом Москвы» и «Дождем». Резолюцию самого массового
митинга на проспекте Сахарова, где по предложению националиста Владимира
Ермолаева голосовали за то, чтобы назначить Навального главой оргкомитета
протестных митингов, народный кумир просто проигнорировал.

Первое, с чего начал анонимный оргкомитет, полный состав и принцип
принятия решений которого никогда не оглашался, это попытался просто вышвырнуть
националистов вон. Националисты смогли, однако, в том числе физической силой –
отстоять свое право быть на протестных митингах, однако оказались на них в
положении бедных родственников – им давали меньше всего выступлений, а часто
вообще «забывали» дать слово. Получив некоторую трибуну и публичность,
одновременно они получили антирейтинг от соседства со столь почтенными
персонажами, как Ксения Собчак, и от общего «слива протеста». Ведомая Немцовым
и Навальным оппозиция не сумела ни выдвинуть кандидата в Президенты (сбор
подписей, кстати говоря, начинался как раз в те дни митингов!), ни решиться на
попытку взять власть, предпочтя водить бесконечные хороводы. Проведя удачную
президентскую кампанию, Путин взял реванш и относительно честно победил в марте
2012 года – явных фальсификаций стало меньше, а его рейтинг, удачно оттененный
персонами вроде Немцова и Собчак, реально вырос. Да, скорее всего, должен был
быть второй тур – но даже ни в одном районе Москвы Путин не уступил первого
места, а уж его победа над Зюгановым в гипотетическом втором туре была делом
решенным. «Слив протеста», однако, не вернул его на уровень до декабря 2011
года – в Москве группа Немцова-Навального продемонстрировала стабильный
потенциал выводить на улицу порядка 20 тысяч человек – иногда побольше, иногда
поменьше. Но это в любом случае выше численности «Русского марша».
Неудивительно, что «ходивший на каждый Русский марш» — что-то память, однако,
его не фиксирует, Алексей Навальный перестал видеть выгоду в хождении на эту
акцию – в ноябре 2011 года он приходил на самый крупный тогда митинг, теперь же
ситуация (в том числе его стараниями) изменилась. Скажу более – националистам
стоит задуматься, а не захотят ли Навальный и его новые друзья провести свой
«Русский марш» — ну пусть названный как-то по-другому. Ведь часто приходится
слышать из уст рукопожатной публики, что идеи «Русского марша» не так плохи, а
вот люди там мордой не вышли. Жириновский уже не первый год кормится с
националистических голосов, приватизированных в условиях негласного запрета на
регистрацию националистических партий, почему бы не приватизировать и
марширующих?

Если националисты и далее хотят видеть «Русский марш»
общенационалистическим мероприятием, то, пожалуй, им стоит продолжать примерно
в том же духе, что и сейчас. Это не так плохо, особенно в условиях межвыборного
спада активности, и вполне вероятно, что до следующего
парламентско-президентского цикла (то есть марша перед парламентскими выборами)
менять формат не стоит. Но если их амбиции простираются на большее – то стоит задуматься
над сменой декораций. Не буду оригинален, если скажу, что
общенационалистический и общенациональный формат сегодня противоречат друг
другу. Общенациональный формат подразумевает использование только тех
националистических лозунгов, которые нравятся заведомому большинству населения,
заимствование только тех левых и либеральных лозунгов, которые также нравятся
заведомому большинству населения.

И в этом обнаруживается масса проблем. Понятно, что на любой
массовой акции будут и сумасшедшие, и специальные провокаторы под видом
сумасшедших, и просто экзальтированные люди, пришедшие со своим наболевшим без
особого размышления над тем, болит ли это у прочих. Однако общий формат, грани
допустимого, определяется организаторами и довольно неплохо, при желании,
выдерживается. Сумели же побороть «зиги», за которыми теперь журналистам
приходится охотиться. Значит, при желании не будет и колонн в звериных шкурах
или с лозунгами Полиграф Полиграфыча Шарикова про отнять и поделить. Прошедший
марш 2013 года, действительно, серьезно снизил количество всякого рода
имперско-монархических фриков, однако добавил другую проблему – появление на
марше разного рода левачья, которое отнюдь не является, скажем так, широко
признанным в российском обществе. Стоит обратить внимание на результат
кандидата КПРФ И.Мельникова в Москве – 10%. И это при том, что за него
голосовала часть оппозиционеров, недовольная Навальным, а значительная часть
голосовавших – совки старшего поколения, для которых слово «национализм»
ругательное.

Господа, откуда эти странности про национализацию сырьевых
отраслей, которые звучали с трибуны? Я даже не буду про содержательную часть,
про то, что ни в одной развитой стране, на которые мы хотим равняться – будь то
Европа или США, нет никакой государственной монополии в сырьевой отрасли, а
государственные компании даже в тех немногих странах, где они существуют
(Норвегия, Италия) соседствуют с частными. Что в России в нулевые в 2000-2011
г. добыча газа при монополии «Газпрома» выросла на 14.7%,
в то время как рост добычи нефти и нефтепродуктов – где большую часть
составляли частные нефтяные компании составил 57%, да и то, внутри этого
периода в 2000-2004 гг. средние темпы прироста добычи нефти составляли 8,4% в
год против 1,6% в период после поглощения ЮКОСа и «Сибнефти» в 2005-2011 гг. С
чего вы взяли, что это интересно «широким народным массам» — ведь мы никаких
массовых митингов за национализацию не видели, несмотря на настойчивую
пропаганду этой идеи официальными СМИ в интересах путинской группировки.

Путинские пропагандисты, вроде Кургиняна и Николая Старикова
(нелепую фразу которого про «национализацию центрального банка» тоже догадались
прогнать с трибуны, стоит просто прочитать Конституцию РФ и закон «О
Центральном банке», чтобы понять, что он всегда был и есть государственный) и
идейно примыкающие к ним господа из «Партии дела», пишущие Путину записки и
советы про борьбу с либералами, безуспешно пытаются отвлечь народ от ситуации в
стране россказнями про то, что, оказывается, надо ликвидировать крупный частный
бизнес – и вот тогда заживем, под руководством новых индустриализаторов –
Миллеров, Сечиных, Путиных… Эти люди – кургинята и им подобные «сэсэры
два-ноль» что-то полезное сделали для националистов? Может, денег дали?
Построили мощную колонну? Зачем озвучивать их странные лозунги, отводящие
народный гнев от Путина в сторону бизнеса? Подчеркиваю, я не беру лозунги
дискуссионные (хотя и им не особое место на общенациональном митинге, вопросы
экономики и внешней политики всегда больше разделяют) вроде выхода из ВТО, а
пишу о заведомой ерунде. Вроде проверок на полиграфе (они нигде не являются
юридически обязывающим доказательством, а используются только вместе с другими)
или государственного регулирования цен на электроэнергию. Жаль, авторы лозунга не
в курсе, что их любимое государство цены на электроэнергию и так все нулевые
регулировало – повышало ежегодно выше уровня инфляции. Мало, наверное,
повышало. Некоторые лозунги – про выдачу материнского капитала наличными,
написаны как будто не для русского, а для цыганского марша.

Всплыла любимая побрякушка «союза красных и белых» девяностых –
«пропорциональное представительство». Тогдашние союзники были против
демократии, так что еще как-то можно было себе представить незабвенного
Петровича, нарезающего национально-пропорциональное правительство, правда,
количество министерств пришлось бы резко увеличить. Как вы это представляете
себе в демократической стране? Всего два (!) мировых примера – Ливан и Ирак, ну
не говоря о странности параллелей этих стран с Россией, это страны, где
религиозные диаспоры проживают в режиме жесткой сегрегации, когда можно
поделить страну на округа и получить этническое представительство – в шиитском
округе все проголосуют за шиита, в суннитском – за суннита, а потом в правительстве
установить, что большинство депутатов не может взять себе все правительственные
места, а берет их пропорционально численности депутатов (она же численность
общин).

Я совершенно не отрицаю возможности популизма – но популизма
грамотного. Российский бюджет с его огромными ненужными расходами дает все
возможности, например, для классической перераспределительной риторики. Дыра в
пенсионном фонде в триллион рублей? Ликвидируем два триллиона дотаций
дерипаскам и еще повысим пенсии. Учителя мало получают? Доналоговая прибыль
крупнейших госкомпаний – четыре триллиона, оттуда возьмем. Примерно это делает
Навальный («что такое отмена накопительной пенсии на год – хищение у каждого 30
тысяч рублей»), в данном случае ему можно и нужно подражать – он находит разумный
баланс между заведомо невыполнимыми – и потому неэффективными для даже для
обывателя лозунгами в стиле «каждой бабе по мужику» и лозунгами слишком
заумными, в духе многих отечественных либеральных экономистов.

Одним словом, экзотики на Русском марше по-прежнему хватает. И
исходит эта экзотика вовсе не только от зигующих школьников. Да, я все понимаю,
широк русский человек. Сузьте, вам же лучше будет.

Оригинал материала опубликован на ленте АПН.