Стабильность с привкусом недовольства
2018 год в России начинался ожиданием выборов под знаком выборов президента, что не могло не коснуться и Нижегородской области. Всем было интересно, сумеет ли временно исполняющий обязанности губернатора так использовать административный ресурс, чтобы не оказаться не в тренде. Можно сказать, что все для него прошло благополучно. Ставим галочку.
Следующей масштабной акцией стало вовлечение населения, экспертов, гражданского сообщества в создание Стратегии развития Нижегородской области до 2035 года. Я сам участвовал в двух экспертных группах и могу сказать, что этой работой люди занимались действительно увлеченно. Как отмечалось уже избранным губернатором, в этой работе так или иначе приняло участие более пятисот тысяч человек. Это очень высокое пиар-маркирование.
Сама дискуссия, конечно, была полезна, «цель – ничто, движение – всё». Отобрать приоритеты для такого широкого круга людей, да хотя бы даже для себя, было важно. Но у меня было ощущение, что ответственные, кураторы – а это были в основном специалисты «Ростеха» – ожидали «майских» указов. До «майских» указов никто не брался выстраивать предложенные приоритеты. И это было очередной факт, подтверждающий зависимость регионов от ориентированной на вертикаль структуры власти.
Появление «майских» указов, безусловно, это тоже событие, поскольку оно на шесть лет определяет приоритеты. Было интересно, в какой мере они соответствуют нижегородским. И мы имели повод сказать, что новый губернатор имеет довольно неплохие опорные точки в Москве, о чем свидетельствует и его встреча с вновь избранным президентом, и вливания федеральных средств в нижегородский бюджет через федеральные программы, число которых при новом главе области расширилось.
Далее Нижний Новгород принял событие, которое стало совершенно экстраординарным и привело к ощущению эмоционального подъема. Это футбольный чемпионат, сказавшийся и на самооценке нас самих, и на оценке города, который оказался готов к празднику, вопреки тревогам, которые я и сам испытывал. Казалось, что мы не успеваем – бесконечные синие заборы, ремонтируемые дороги, горький осадок от прошлой зимы, оставившей ощущение неухоженности. И вдруг все изменилось – снег растаял, дороги стали вполне приличными, заборы исчезли. Мобилизационный российский менеджмент показал в очередной раз, что если захотим, то можем собраться и что-то сделать. И самое важное – ощущение праздника осталось послевкусием до конца года. И замечательная новогодняя елка на месте бывшей фан-зоны еще раз напомнила об успешно проведенном чемпионате.
Примечательным трендом года стала попытка формирования новой команды правительства Нижегородской области с использованием новых технологий вовлечения гражданского сообщества. Я сам на какое-то время оказался невольно втянутым в историю с министерством культуры. Появилась инициативная группа, которая предложила мне участвовать в этом конкурсе, однако довольно быстро выяснилось, что есть ценз 25-50 лет, и с моими годами лучше даже не светиться в числе претендующих на пост министра.
Эти технологии вызывают некоторое оживление, однако, на мой взгляд, практике приглашения специалистов из других регионов на ключевые посты в правительстве региона еще предстоит пройти проверку.
Среди значимых федеральных событий стоит выделить резкую реакцию населения на увеличение пенсионного возраста, что сказалось, в числе прочего, и на рейтинге президента, упавшем летом с 78 до 46 процентов. В результате мы увидели очередные попытки избавиться от всех инакомыслящих – смена собственников средств массовой информации, уход старой депутатской элиты. Вместе с тем дали о себе знать и лоялистские настроения, связанные с приходом плеяды молодых губернаторов-технократов, которая отрабатывает все задачи аппарата президента.
Дискуссия о пенсионной реформе стала ложкой дегтя в информационной картине. Стало ясно, что социальная политика при всех ее объяснимых мотивах, идет по пути более простых решений.
В целом по году была сделана ставка на стабильность, которая годом ранее была, может быть, и желанной, но сейчас свой ресурс всенародного сплочения исчерпала. Появилась старая тревожность – «лишь бы не было войны». Эта тревожность широко разлита в обществе и уже не удовлетворяется, например, потребительским ажиотажем. Мы видим, что триада «советской мечты» (машина, квартира, заграница), с одной стороны, довольно насыщена, с другой стороны, доступность ее снижается вместе с доходами значительной части населения.
В 2019 году, безусловно, появилась некоторая ясность по многим вопросам, в том числе по руководству страны и региона, по приоритетам, определенным «майскими» указами. Однако на проходящем сейчас Гайдаровском форуме на одной из площадок был поставлен вопрос, достигаются ли национальными проектами те национальные цели, которые в этих проектах заявлены. Выступления представителей правительства по этой теме звучат весьма банально и оставляют чувство неудовлетворенности. Никакого эмоционального подъема они не вызывают.
И это, к сожалению, главное послевкусие 2018 года – не создан потенциал для рывка. А президент заявлял о необходимости некого «прорыва». То есть, мы видим некоторую рассогласованность между декларациями и реальностью.
Так называемая «цифровая экономика» может выродиться в очередную кампанию. Мы живем в эпоху данных, цифра – это лишь форма представления. А речь идет об использовании новых и концентрированных масштабных данных для понимания происходящего и управления. Это должно быть каким-то образом осмыслено и использовано для такого прорыва.
В целом 2018 год характеризует стабильность, но с привкусом нарастающего недовольства этой стабильностью.
