Страсти по культуре
В последнее время в нашем регионе – как, впрочем, и по
всей стране — все чаще разгораются скандалы, связанные с проблемой сохранения
культурно-исторического наследия. Причем сплошь и рядом сугубо культурные,
казалось бы, вопросы превращаются то в бизнес-конфликт, то и вовсе в
политический жупел. Я уверена, что во имя объективности здесь нужно попытаться
отделить зерна от плевел.
Во-первых, полагаю, нельзя отрицать, что в Нижегородской
области действительно происходит довольно внушительная работа по реконструкции
зданий и сооружений, представляющих историческую ценность.
В этой связи стоит напомнить, что, согласно общедоступной
информации, с 2006 года в регионе действует областная целевая программа «Развитие
культуры Нижегородской области», рамках которой ежегодно выделяются значительные
средства на мероприятия по сохранению историко-архитектурного наследия региона.
Только в 2012 году отреставрировано 40 архитектурных объектов, в том числе усадьбы
Грузинских-Строговых, усадьбы Гомулиных,
дома Балакирева, корпуса Верхнепосадских торговых
рядов и так далее.
А в нижегородском Кремле велись такие масштабные
реставрационные работы, каких не было с 70-х годов прошлого века. Восстановлена
Зачатьевская башня, и кремлевские стены впервые за
200 лет вновь замкнулись в кольцо. Кроме того, за последние четыре года на
государственную охрану было принято 48 выявленных памятников и ансамблей в
Нижнем Новгороде, Борогодске, Балахне, Городце.
Все это голые факты, игнорировать которые не могут даже
самые ярые оппозиционеры.
Возможно ли вести работу по
сохранению культурно-исторического наследия масштабнее и активнее? В теории — безусловно,
да. Однако на практике давайте не забывать о «тришкином кафтане» казны.
Например, восстановление той же Зачатьевской башни
финансировалось в основном из областного бюджета. Всегда найдутся (и находятся)
недовольные, которые укажут, что эти деньги насущнее было бы потратить на пусть
мизерное в итоге, но зато массовое увеличение пособий и зарплат.
Лучше «всем сестрам по серьгам» в размере хотя бы десяти
рублей, чем сохранение главного исторического памятника региона. То есть на
всех не угодишь. Бюджетного внимания, помимо культуры, ежедневно требую к себе
медицина, образование, расселение ветхого фонда и так далее. Искусство
соблюдения баланса интересов общества – вот что должно быть приоритетной задачи
власти. Насколько успешно она с этим справляется – в каждом случае предмет
отдельного рассмотрения.
Во-вторых, в городской черте традиционно на протяжении
веков мало что строилось «на ровном месте» — как правило, новое возводилось взамен
старого либо по соседству с ним. И кстати, затем, как ни парадоксально, в свою
очередь порой становилось памятником культуры.
Для меня самый наглядный и поучительный пример в этом
смысле – судьба Эйфелевой башни.
Когда ее начали строить, возмущению подавляющего
большинства парижан не было предела: мол, дикая несуразная громадина тотально
уродует сложившийся веками исторический облик древнего города.
Но затем это «чудовище» превратилось в главную «визитную
карточку» Парижа, более того – стало его украшением. В результате ныне далеко
не каждый, даже образованный, человек на Земле точно знает, как выглядит Лувр –
но как выглядит Эйфелева башня и где она находится, отлично известно
практически каждому жителю планеты.
Надеюсь, ход мыслей понятен: я вовсе не подозреваю, что в
Нижнем Новгороде и его окрестностях какое-то современное сооружение в данный
момент собирается амбициозно претендовать на
повторение подвига Эйфелевой башни. Я всего лишь призываю задуматься о
гармоничном соотношении старого и нового – поступательный приход
которого объективно неизбежен. О чем свидетельствует опыт всех крупных (и не
очень) мегаполисов не только в России, но и во всем мире.
И в-третьих. Если говорить о конкретных нижегородских
эпизодах битвы за культурное наследие, то в ней настораживают очевидные, на мой
взгляд, перегибы. Лично мне как жителю Нижнего Новгорода с лихвой хватило, как
относительно давняя борьба буквально нескольких персон за оставление в абсолютной
неприкосновенности площади Горького и прилегающих территорий обернулась тем,
что абсолютно все нижегородцы вынуждены были обходиться без метро в верхней
части города двадцать с лишним лет. Не слишком ли дорогая
цена за маниловское благодушие явного меньшинства в ущерб насущным
интересам подавляющего большинства?
Поэтому и нынешние градозащитные
инициативы (что со стороны власти, что со стороны так называемых общественных
активистов) приходится рассматривать, что называется, «под лупой». А при таком
подходе возникают закономерные вопросы.
Скажем, почему экспертизы на предмет пока еще
«признаков» и пока еще «вновь
выявленного» памятника культуры инициируются только после начала затеянной стройки
– а до того дом стоял себе и стоял, и никому как памятник не был нужен – ни при
советской власти, ни при капитализме?
Или, если брать «градострой»
шире: почему власть и общественность упорно негодует по поводу стройки на
пересечении Ковалихи-Семашко – и в то же время никого
упорно не интересует то, что долгие годы происходит прямо по соседству, на
Горького, 250?! А там дела покруче будут. Просто в
раздувании одного конфликта городская власть заинтересована – а в другом нет?
Или: отчего периодически диаметрально меняются взгляды на
будущее Нижневолжской набережной? Или: кому и зачем выгодно не просто проводить
митинги в защиту исторического облика города (что вполне обоснованно), но в
ходе них целенаправленно и пофамильно оскорблять действующих представителей власти,
всячески провоцируя тем самым их ответную негативную реакцию?
Создается твердое впечатление, что формально
продекларированная цель градозащиты – всего лишь
повод, на градозащиту и интересы жителей по большому
счету плевать. А вот настоящая преследуемая цель – любыми путями накалить
обстановку по принципу «чем хуже, тем лучше».
И так далее. Все эти вопросы требуют ответа. Причем
незамедлительного. Вот только дождемся ли внятных ответов от противоборствующих
сторон?
В «сухом остатке» остается лишь в очередной раз воззвать к
ведению взвешенной и цивилизованной дискуссии. И в процессе столкновения
интересов власти и бизнеса, вкупе с политическими баталиями, вместе с водой не
выплеснуть ребенка – собственно культуру.
Услышат ли?
