Талергоф: тщательно забытая трагедия
Сейчас, когда новая украинская власть прикладывает титанические усилия для того, чтобы добиться признания за Украиной статуса «жертвы геноцида», история мало кого интересует — бал правит «Ее Величество Мифология». Между тем слова «Украина» и «геноцид» действительно в ХХ веке стояли рядом. И не один раз.
Первое, о чем нельзя не вспомнить в связи с этой темой, — геноцид в отношении жителей Галицкой и Прикарпатской Руси в самом начале ХХ века. Об этом мало кто знает, но именно Австро-Венгерской империи принадлежит «пальма первенства» в такой важной «отрасли», как создание концентрационных лагерей. В начале Первой мировой войны ею была создана целая сеть подобных учреждений, самое известное из которых — Талергоф (недалеко от города Грац в Австрии). В них за короткий срок было уничтожено более 60 тыс. человек… Но, обо всем по порядку…
Этой страшной трагедии предшествовало бурное национальное возрождение галицко-русского народа, населявшего Галицию и Прикарпатье. Чтобы составить представление о размахе этого движения, ознакомимся с одним небезынтересным документом того времени — петицией в Венский парламент, в которой ставится вопрос о свободе преподавания русского языка, истории и права на заселенных русскими землях, входивших тогда в состав Австро-Венгрии:
«Высокая палата! Галицко-русский народ по своему историческому прошлому, культуре и языку стоит в тесной связи с заселяющим смежные с Галицкой землей малоросским племенем в России, которое вместе с великорусским и белорусским составляет цельную этнографическую группу, то есть русский народ. Язык этого народа, выработанный тысячелетним трудом всех трех русских племен и занимающий в настоящее время одно из первых мест среди мировых языков, Галицкая Русь считала и считает своим и за ним лишь признает право быть языком ее литературы, науки и вообще культуры…
Общерусский литературный язык у нас в Галиции в повсеместном употреблении. Галицко-русские общественные учреждения и студенческие общества ведут прения, протоколы, переписку на русском литературном языке. На этом же языке у нас сыздавна издавались и теперь издаются ежедневные повременные издания, как: «Слово», «Пролом», «Червонная Русь», «Галичанин», «Беседа», «Страхопуд», «Издания Галицко-русской матицы», «Русская библиотека», «Живое слово», «Живая мысль», «Славянский век», «Издания общества имени Михаила Качковского», расходящиеся в тысячах экземпляров…»1 и т.д. Тот факт, что под этой петицией оставили свои подписи 100 тыс.(!) галичан говорит сам за себя…
Столь же динамично развивался в то время процесс возвращения униатов в православие. Достаточно сказать, что на крупные церковные праздники в Почаевскую лавру прорывалось через австрийскую границу до 400 крестных ходов.
В ответ на эту раздражающую метрополию активность в подвластных ей областях Австро-Венгрия развязала геноцид…
Сначала было проведено несколько показательных процессов над священниками и мирянами, переходившими в православие и говорившими по-русски. Перечислю только самые нашумевшие из них. Один из первых — «Процесс Ольги Грабарь» в 1882-м году. Затем первый и второй «Мармарош-Сигетские процессы» (в 1912 и 1914 гг.), в ходе которых были осуждены закарпатские крестьяне, целыми селами переходившие в лоно Православной Церкви. Более 90 человек тогда получили обвинительные приговоры, а тысячи повинных в том же «грехе» крестьян вынуждены были несколько лет провести «на осадном положении». Затем, «Процесс Максима Сандовича и Семена Бендасюка» в 1914 году. Другой процесс, в ходе которого был осужден доктор богословия Ф.Богатырец, и «Дело братьев Геровских» на Буковине (1912-1914 гг.). Этот список можно было бы продолжать долго…
Первая мировая война во многом развязала австро-венгерским властям руки — начался массовый антирусский террор. Так, в первые годы войны было казнено и замучено в концлагерях более 60 тыс. человек, более 100 тыс. бежали в Россию, еще около 80 тыс. было уничтожено после первого отступления русской армии (в том числе были уничтожены около 300 униатских священников, заподозренных в симпатиях к православию и России). Обратите внимание, это официальные данные, на которые ссылается польский депутат Венского парламента А.Дашинский… Кстати сказать, все русские депутаты этого парламента были расстреляны…
В это страшное время галицко-русский народ узнал страшное слово Талергоф. Вот как описывает условия содержания там узников галицко-русский историк В.Ваврик:
«В дневниках и записках талергофских невольников имеем точное описание этого австрийского пекла. Первую партию русских галичан пригнали в Талергоф 4 сентября 1914 года. До зимы 1916-го в Талергофе не было бараков. Сбившийся в кучу народ лежал на сырой земле под открытым небом, выставленный на холод, мрак, дождь и мороз…
Священник Иоанн Мащак под датой 11 декабря 1914 года отметил, что 11 человек загрызены вшами. По всей талергофской площади повбивали столбы, на которых довольно часто висели и без того люто потрепанные мученики… происходила «анбинден» — славная немецкая процедура подвешивания за одну ногу. Изъятий не было даже для женщин и священников… Но все-таки пакости немцев не сравнятся с издевательствами своих же. Немец не мог так глубоко влезть своими железными сапогами в душу славянина-русина, как этот же русин, назвавший себя украинцем, вроде официала полиции г. Перемышля Тимчука — доносчика и палача, который выражался о родном народе как о скотине. Он был правой рукой палача Пиллера, которому давал справки об арестантах. Тимчука, однако, перещеголял другой украинец — униатский попович Чировский, обер-лейтенант австрийского запаса… Все невольники Талергофа характеризуют его как профессионального мучителя и палача».
Именно предательство бывших соседей, односельчан, согласившихся отказаться от языка и веры предков ради сомнительного удовольствия заслужить похвалу австрийского барина, выжившие в этом аду узники признают самым болезненным, самым страшным испытанием.
Вот пишет в своих воспоминаниях бывший узник Талергофа М.Марко:
«Жутко и больно вспоминать о том тяжком периоде близкой еще истории нашего народа, когда родной брат, вышедший из одних бытовых и этнографических условий, без содрогания души становился не только на стороне физических мучителей части своего народа, но даже больше — требовал этих мучений, настаивал на них… Прикарпатские «украинцы» были одними из главных виновников нашей народной мартирологии во время войны».
Новой украинской власти, последовательно проводящей курс на насильственную украинизацию русскоязычных областей, не мешало бы вспомнить о «подвигах» их исторических предшественников. И, начиная очередной этап кампании по превращению Голодомора в «Новый Холокост», не забывать о Талергофе, о пане Тимчуке и обер-лейтенанте Чировском…
Теперь наследники палачей без тени смущения претендуют на статус жертвы… Впрочем, эти наспех сконструированные по старым «европейским (польско-австрийским) украинизаторским лекалам» мифологемы удачно вписываются в общеевропейский «ревизионистский проект», очертания которого проступают все очевиднее по мере приближения 60-летия Победы.
Оригинал этого материала опубликован на «Правая.ру».
