Уйти, чтобы остаться

Один попался — и пришлось принимать меры

Губернатор Нижегородской области утверждает,
что увольнение из нижегородского областного правительства Антона Аверина и
Сергея Ковезина — это технический вопрос, так как при объединении блоков строительства
и ЖКХ их руководители формально должны сложить с себя полномочия. Валерий Шанцев считает, что реорганизация
правительства связана с его укреплением. Говоря такое, глава региона произносит нечто, что противоречит его собственным действиям.

Если
именно он уволил Аверина и Ковезина, то, в случае если он действительно считает
первого из них сильным специалистом, настолько сильным, что готов ему доверить
новую сферу деятельности, непонятно почему его отставка объясняется стремлением
к укреплению правительства: казалось бы, такие нужные люди должны не уходить, а
оставаться и работать.

Я
думаю, что все-таки причина отставки Аверина заключается в том, что со
вчерашнего дня, 19 августа, начал действовать закон, запрещающий российским чиновникам
иметь собственность и счета за границей, а также в той критике, которая
раздавалась в отношении Аверина со стороны Александра Хинштейна и других
оппозиционеров Шанцева. Критике, которая была адресована Аверину, но на самом
деле, конечно, была направлена против Шанцева.

И
в этой ситуации, когда, с одной стороны, интересы Аверина вступают в
противоречие с законом, который обрел силу, а с другой стороны из-за этого
нагнетаются страсти, — а Хинштейн не скрывает, что все, что делалось Авериным,
делалось чуть ли не с ведома губернатора Нижегородской области, — мне кажется,
что губернатор посчитал за лучшее «не дразнить гусей» и на время отправить
Антона Аверина в отставку с тем, что когда страсти улягутся и очередная
кампания по борьбе с коррупцией в российских эшелонах власти пройдет, снова
вернуть его в строй.

С
точки зрения наших чиновников наличие собственности финансовых счетов за рубежом
не является ни должностным преступлением, ни аморальным деянием. У многих из
нижегородских чиновников, я думаю, дела с собственностью и счетами обстоят
примерно так же, как и у Аверина. Просто один попался — и пришлось принимать
меры.

Некоторые
наблюдатели, в свою очередь, полагают: то, что Аверин был удален от
правительства не очень далеко и есть большая вероятность, что он в региональное
правительство еще вернется, означает, что между Антоном Авериным и Валерием
Шанцевым есть некая тесная связь и Шанцев не может просто так избавиться от
этого человека. Другие думают, что Аверин — незаменимый управленец, которым не
следует пренебрегать — с точки зрения Шанцева.

Я
думаю, что говорить о какой-либо связи между Шанцевым и Авериным, тем более,
что этот намек может быть понят в том смысле, что эта связь может включать в
себя некую коррупционную составляющую, — говорить об этом, с моей точки зрения,
не приходится. В том числе — в силу того, что я не слишком сведущий человек,
который с точностью знает, что связывает тех или иных людей.

Я
полагаю, что Аверин просто удобен для Шанцева в качестве исполнителя. Шанцев, я
думаю, действительно считает его сильным управленцем, каких не так уж и много,
по его мнению, в нижегородских кругах, из которых черпаются резервы для власти.
Повторяю еще раз: при этом Шанцев не считает то, что инкриминируют Аверину,
серьезным проступком: ну, дескать, было и было, с кем не бывает. И поэтому с
его точки зрения Авериным пришлось пожертвовать, хотя и временно,  — это дань кампании,
еще раз подчеркиваю — временной кампании, кампании показушной — по борьбе с
коррупцией, которая проходит в российских эшелонах власти. Кампании, которая во
многом, кстати, проводится под давлением оппозиции, деятели которой — тот же
Алексей Навальный, — просто сообщают в интернете о разных «чудесах» с дачами,
квартирами и счетами наших чиновников. Вот Аверин и попал под раздачу.

Незаменимых
людей нет — да «скамейка запасных» мала

В
последнее время правительство Нижегородской области покинул еще один
высокопоставленный чиновник — с поста замминистра инвестиционной политики
Нижегородской области ушел Олег Зайцев. Некоторые комментаторы полагают, что
учитывая все приходы и уходы в областное правительство в последнее время,
исполнительную власть региона лихорадит.

Но
я не думаю, что все это — некие знаковые «уходы», которые можно было бы
расценить как некий микрокризис в областном правительстве. Из областного
правительства уходили и более знаковые для Шанцева люди. Например, в свое
время, — заместитель губернатора, москвичка Ирина Живихина. Она играла гораздо
большую роль в системе региональной власти, но потом ушла — и сегодня
практически уже забыта. Ее уход не стал для областного правительства
потрясением.

Я
думаю, что Шанцев исходит из убеждения, что незаменимых людей не бывает и на
место одного можно поставить другого. Просто тот самый резерв, который есть у
Шанцева, он очень мал и узок. «Скамейка запасных» у нижегородского губернатора
настолько мала, что приходится тасовать практически одних и тех же людей, то
удаляя их из правительства, то возвращая назад.

«Узок
круг этих профессионалов. Страшно далеки они от народа»

Несколько
лет назад мы все были свидетелями кампании по созданию так называемого
«кадрового резерва губернатора». Мы знаем, что отбирались специальные кадры, которые,
правда, не занимали постов во власти — но считалось, что при первой же
необходимости в них их призовут для работы на благо региона. «Кадровый резерв
губернатора Нижегородской области», таким образом, составил сотню отборных
управленцев. Теоретически, все они могут быть использованы как рекруты
областного правительства.

Тем
не менее, эти люди остаются невостребованными, а колода управленцев на деле
тасуется одна и та же. По моему мнению, в этом нет ничего удивительного. Когда
происходило формирование этого «кадрового резерва»? Во времена президентства
Дмитрия Медведева, который очень интенсивно работал над этим. Составлялись
некие списки людей, из которых якобы будет впоследствии формироваться будущая
российская правящая элита — я уже не помню, тысяча, вроде бы, по России, — с
тем, чтобы временами воскликнуть: «Вот, смотрите! Один  из этой тысячи получил
высокое назначение».

С
моей точки зрения это все можно отнести к художествам курса Медведева, к его
«подражанию Западу», как это называлось прежде — или это можно назвать как
угодно. Сейчас же все подобные затеи не в тренде. И Валерий Шанцев, который,
конечно же, следуя указаниям действующего тогда президента, составил в свое
время свою сотню, тем не менее, на самом деле вовсе не считает, что у нас есть
сотня людей, которые могут не сегодня, так завтра, не завтра — так послезавтра
прийти и руководить областью.

Я
думаю, что для него, человека определенной жизненной школы, количество таких
людей крайне ограниченно. По моему мнению, он даже полагает, что у нас в
области существует даже дефицит управленцев. Кстати сказать, именно этим,
насколько я помню, он объяснял то, что у нас в руководстве нижегородским
регионом работают люди из Москвы. Поэтому — какая там сотня?! В этом списке
людей может быть и тысяча, и десять тысяч, и сотня тысяч фамилий — но никакого
отношения к реальности все это отношения не имеет.

Это
опять же создание видимости того, что у нас действуют социальные лифты. «Упорно
трудись, повышай свое профессиональное мастерство — и ты тоже можешь со
временем выйти в элиту». Ничего подобного на самом деле в реальности не
происходит. Элита у нас формируется по совершенно иному принципу.

Поэтому
все эти «сотники», «тысячники», «двадцатипятитысячники», как говорили в советское
время, — все это не имеет никакого отношения к реальной жизни и к замещению тех
или иных постов. Узок круг этих профессионалов. «Страшно далеки они от народа»,
— хочется сказать вслед за Герценом.

Кампанейщины

Мы
живем кампаниями и сверяем часы по кампаниям, которые одна за другой бывают
объявлены и проходят в современном российском государстве. Вот была кампания по
поиску кадров, по составлению списков «кадрового резерва» и имитации социальных
лифтов — мы поступали определенным образом. Объявлена кампания по борьбе с
коррупцией в российских эшелонах власти — и региональные власти стараются
соответствовать новым федеральным трендам.

Но
это не является приметой исключительно нашего времени. Что, в советское время,
когда начинал Валерий Шанцев, разве было не так? Так. Даже термины были
соответствующие — «починование», «кампанейщина». Сначала был выдвинут тот или
иной почин, потом, значит, провели ту или иную кампанию…

Для
Валерия Павлиновича  ничто же не изменилось в этом отношении — как было, так и
есть. И он совершенно естественно таким же образом воспринимает и подобные
почины.