«Зачастую люди попадают в неприятные ситуации от незнания наших законов, положений, того, что можно сделать, минуя коррупционные проявления», — Валерий Назаров

— Валерий Викторович, долгое
время Вы работали в Нижегородской области на весьма ответственном посту, но
широкой публике Вы не очень хорошо знакомы, поскольку предыдущая должность
особо этого не предполагала. Последние 4 года Вы возглавляли и Управление ФСБ
по Нижегородской области. Если можно, пройдемся по главным пунктам вашей
биографии. Какие они, эти пункты, вам решать.

— Последний раз свою
биографию я записывал 30 лет назад, когда меня принимали в КГБ СССР. С тех пор
я не заполнял анкет по этому поводу. Так что биография, особенно трудовая
деятельность, умещается всего на страничке трудовой книжки. Там всего несколько
записей. В том числе последняя будет, скорее всего, та, которая начинается
после утверждения меня на пост заместителя губернатора области.

Я родился и учился в
Подмосковье, а работал уже в Москве. С 1984 года в КГБ СССР. В КГБ СССР нельзя
было прийти по объявлению, инициативно, по блату, впрочем, как и сегодня. Не я
выбирал систему, а система выбирала меня, воспитала, и я ей благодарен за это.

— До Нижегородского
управления ФСБ Вы возглавляли Орловское управление, где Вы также занимали пост
начальника регионального управления. За Вами закрепилось слава и репутация
активного борца с коррупцией. Как Вы оцениваете ситуацию с коррупцией в
Нижегородской области? И каким вам видятся методы борьбы с этим злом?

— Что касается коррупции, я
не сторонник кампании, которая у нас в жизни, к сожалению, имеет место быть. Мы
уже проходили пятилетку качества, пятилетку экономии. Не дай Бог, чтобы
пятилетка была и по борьбе с коррупцией. Сейчас я бы не стал акцентировать
внимание на этом вопросе, хотя проблема актуальна. Актуальна она еще с учетом
тех преобразований того времени, в котором мы живем. Многие молодые люди
считают, что можно не зарабатывать, а выиграть в лотерею. Это расхолаживает и
одновременно дает разного рода почву людям таким образом поправлять свое, в том
числе и материальное, положение. То есть стимулирует желание быстро, и ничего
не делая, разбогатеть.

— И какие методы воздействия Вы
предлагаете, в первую очередь?

— Прежде всего, методы
профилактики. Если вспомнить советские времена, когда образовывались и
действовали студенческие отряды, студенты ездили зарабатывать деньги. Вот нужно
нашу молодежь научить зарабатывать своим трудом, где бы они ни находились. Ну,
и конечно, воспитание, в том числе и правовое. Потому что зачастую люди
попадают в подобные ситуации от незнания наших законов, положений, того, что
можно сделать, минуя коррупционные проявления.

— Многие развитые страны
борются с коррупцией очень жесткими методами. Например, в Сингапуре или Китае
существует смертная казнь за подобные вещи. Как Вы относитесь к такого рода
наказаниям за подобного рода преступления?

— Безусловно, я считаю, что
масштабы тех проявлений, в том числе коррупционных, должны адекватно
способствовать тому, какая на них будет реакция общества. Общество хочет крови,
но с другой стороны, общество должно понимать, что то же пример Сингапура и
Китая показывает, что эти страны не искоренили проблему коррупции. И я думаю,
что они только увеличили размеры тех вознаграждений, которые люди пытаются
получить. Они увеличили риски для этих людей, но не искоренили само явление как
таковое. Конечно, безусловно, ужесточение нужно. Но я думаю, что все должно
иметь определенные границы и пределы. Мы должны адекватно расценивать те
возможности, которые увеличивают наказание за такого рода деяния. Например, на
протяжении последних лет мы увеличиваем штрафы за нарушение ПДД, но от этого проблема
не решается. Тут дело в воспитании: если люди в отдельных странах привыкли
ездить 60 км/час по городу и ходить на зеленый свет светофора, то, я думаю, там
и штрафы не нужны. А мы, к сожалению, этого пока не умеем.

— Вы как-то скептически
высказались по поводу того, что даже жестокими методами не в Сингапуре не удастся
искоренить коррупцию. Подтверждает ли это, что это явление до нуля свести
невозможно?

— Я не хочу выглядеть
пессимистом, и в то же время не хочу оптимистически смотреть на борьбу с этим
явлением. К сожалению, еще не один год и десятилетие мы будем сталкиваться с проявлениями
коррупции. Да, масштабы могут быть разными, в зависимости от наказания, но
всплески все равно будут.

— А можно ли победить
коррупцию в России, где она, как мне кажется, повсеместно процветает на бытовом
уровне. И где условно коньяк, кофе, конфеты в медицинских и образовательных
учреждениях давным-давно не считаются за подношение. Или это все-таки наша
национальная форма благодарности, а вовсе это не уголовно и юридически
наказуемое деяние?

— Не нужно доводить до
абсурда такие вещи. Вот например, есть такое понятие как «бытовая коррупция». Значит, завтра мы перестанем
дарить друг другу подарки, не ходить на дни рождения. Будем смотреть, к кому мы
идем и какого ранга чиновник, и в зависимости от этого дарить подарок. Я
считаю, это неправильно. А потом, если врач сделал удачную операцию и помог
больному выздороветь, какая здесь может быть коррупция. Если подарить букет
цветов женщине, например?

— Но при этом всем нам хорошо
известны примеры, когда или за небольшие суммы, или за действительно некий
подарок в натуральном выражении следовало уголовное преследование.

— Здесь опять я хочу сказать,
что мы в этом отношении несколько драматизируем ситуацию, и та статистика,
которой мы располагаем, не отражает реальной ситуации в области. Мы знаем примеры,
когда было преследование врача, который десятками выписывал за минимальное
вознаграждение больничные листы. Если брать статистику, то представляете,
сколько уголовных дел было возбуждено по каждому эпизоду, а на самом деле,
человек был один. То есть, это не тот показатель, по которому можно оценивать
уровень коррупции.

Другое дело, наказание должно
быть соизмеримо масштабам этого деяния. Я как контрразведчик к этому подхожу.
Ведь первая заповедь контрразведчика — лишить возможности оппонента, шпиона
добывать ту информацию, которая болезненна для нашего государства. Вот так и
нам нужно — создать в борьбе с коррупцией такие условия, чтобы не было такой
возможности, чтобы такие проявления существовали. Годами можно ходить за тем же
шпионом, пытаться поймать его с поличным, в конце концов, его поймать,
расстрелять, а ущерб после этого будем подчитывать годами. Все должно быть
быстро и адекватно.

— После утверждения депутатами
Законодательного Собрания Нижегородской области Вашей кандидатуры на пост
заместителя губернатора что будет входить в Ваши обязанности, какие направления
Вы будете курировать и, возможно, какие-то конкретные задачи поставил перед
Вами губернатор?

— Прежде всего, я человек
команды. Личный вклад должен быть соизмерим с теми задачами, которые передо
мной поставлены. Основная работа блока – координация деятельности и курирование
работы правоохранительных органов. Но это не значит, что Правительство должно
подменять и указывать этим органам, которые имеют четкое федеральное подчинение.
А вот объединить их общими усилиями на обеспечение безопасности нашего гражданина,
в том числе и по вопросам борьбы с коррупционными проявлениями, это как раз
одна из задач блока.

— Как известно, два самые
сильные силовые ведомства России, ФСБ и МВД, с давних времен находятся в
достаточно сложных конкурентных отношениях. Эта ситуация никаким образом не
помешает Вам наладить отношения с региональным управлением МВД?

— Я считаю, что никакой
конкуренции между ФСБ и МВД быть не может, потому что каждая из них занимается
свои делом. Да, есть точки соприкосновения, есть общие сферы: те же самые
наркотики, например, где еще наркоконтроль участвует в работе. Но, тем не
менее, ФСБ и МВД никогда не устранялись от этой проблемы. Но мы никогда не были
конкурентами.

Любое взаимодействие, на мой
взгляд, предусматривает, даже на уровне Нижегородской области, хорошие,
деловые, прежде всего, служебные, отношения между руководителями. Если они
есть, тогда взаимодействие будет распространяться вниз на всех подчиненных.
Такое я проходил в и Орле, и в Нижнем Новгороде. И видя отношения между
руководителями, подчиненные начинают вести себя также. Здесь главное – пример,
который должны подавать руководители.

— С 1 сентября вступают в
силу поправки в Административный кодекс, которые предусматривают повышение
штрафов за грубые нарушения ПДД. Вы как-то в разговоре уже обмолвились о том,
что это не действует. Это Ваш окончательный вердикт?

— Безусловно, определенное
количество горячих голов это остудит, и люди будут думать, потому что для
семейного бюджета величина штрафов будет существенной. Хотя у нас не уменьшается
количество водителей, которые ездят и после лишения прав. Запретительными
мерами нельзя полностью решить этот вопрос. Увеличение штрафных санкций, и
лишение прав на длительный срок пока результатов, которые мы ожидали, пока не
дали. Я считаю, что за езду в нетрезвом виде нужно не штрафовать, а сразу
лишать прав. И контролировать это решение права достаточно жестко. А если
давать за это еще 15 суток, причем таких, чтобы и население видело, чем
занимаются пьяные водители, получившие такое наказание. Чтобы это было
публично, а не где-то в закрытом помещении их отбытия, имея передачи от
родственников…

— Нынешние изменения в Административный
кодекс разрешают ездить не 60, а все 80 км/час, и до этого рубежа штрафовать не
будут. Вам не кажется, что в некотором смысле это провокация для водителей? Или
в городе все равно 60 практически никто не ездит у нас?

— Конечно, в определенном
смысле это будет способствовать тому, что у нас скорость увеличится до 80
км/час. Я в этом не сомневаюсь, как и многие, наверное. Я считаю, что некоторые
меры такого рода не совсем продуманны. Как же и промилле: мы их вводили, то выводили,
то опять ввели, теперь пополам делим. Здесь нужно заниматься профилактикой и
воспитанием водителей, в том числе и жестко реагировать на эти нарушения. И
делать это не какой-то определенный период, а регулярно, потому что люди будут
ждать, что наверняка через какое-то время опять эти промилле упадут, и опять
будет не 20 км превышение разрешенное, а его вообще не будет.

— С 26 августа в Нижнем
Новгороде в рамках программы «Безопасный
город» запущено
около 30 камер, которые отслеживают нарушение скоростного режима. Я думаю, что
уже первые «письма счастья» уже пошли по адресам. Как думаете, это подействует?

— Безусловно, подействует. Я
бы эту информацию как можно больше тиражировал и доводил до населения, где эти
камеры стоят. Мировой опыт показывает, что манекен полицейского или полицейской
машины, автоматически приводит к тому, что водители снижают скорость. Я думаю, информация
о том, где находятся камеры, и возможность появления в почтовом ящике «письма
счастья», объективно будет способствовать тому, чтобы водитель нажал на тормоз,
хотя бы приближаясь к этому месту.