«АПН — Нижний Новгород»
представляет вниманию читателей стенограмму заседания «Нижегородского
эксперт-клуба», прошедшего 5 июля 2012 г. в пресс-центре «Медиа Страйк Холл» и
посвященного теме «Безопасность детей в современном мире».
В заседании принимали участие:
Барановский Константин,
гуманитарный технолог, журналист;
Ванькина Инна, председатель НП
НРО «Женщины за безопасный мир», к.эк.наук;
Елькин Дмитрий, директор НФ
Института национальной стратегии;
Клочкова Галина, депутат
Законодательного Собрания Нижегородской области, директор частной школы им.
Ломоносова;
Котюсов Александр, депутат
городской Думы Нижнего Новгорода;
Кулакова Елена, член президиума
Нижегородского областного отделения ООБФ «Российский Детский Фонд», к.мед.наук;
Лешков Николай, член
Общественной палаты Нижегородской области;
Лапырин Владимир, председатель
редколлегии ИД «Биржа»;
Лужбина Наталья, сопредседатель НРО
«Женщины за безопасный мир»;
Михайлушкин Игорь, руководитель
отдела пропаганды безопасности дорожного движения УГИБДД ГУ МВД России по
Нижегородской области;
Назаренко Андрей, полковник
полиции, начальник УГИБДД ГУ МВД России по Нижегородской области;
Ольнев Василий, уполномоченный
по правам человека в Нижегородской области;
Раскопин Дмитрий, генеральный
директор телекомпании «Волга»;
Расстригина Марина, главный
специалист отдела детства и родовспоможения министерства здравоохранения
Нижегородской области;
Семёнов Евгений, политолог;
Сидоров Павел, ответственный
секретарь комиссии по делам несовершеннолетних при Правительстве Нижегородской
области;
Судаков Александр, политолог;
Олег Чулков, главный редактор газеты «Биржа плюс авто»;
Щетинина Ольга, депутат
Законодательного Собрания НО;
Щипкова Татьяна, руководитель
всероссийского движения «Женщины за безопасный мир», к.пед.наук;
Юдинцев Иван, политолог, член
правления НФ Института национальной стратегии.
Владимир Лапырин: Прежде,
чем мы начнем работу, несколько слов о площадке, где мы находимся. Площадка
«Нижегородского эксперт-клуба» — это площадка «Медиа Страйк Холдинга» —
крупнейшей медиа-структуры в Поволжье. В нее входят издательский дом «Биржа»,
телекомпания «Волга», три самых крупных информационных агентства, которые у нас
есть в области и еще целый ряд структур. Поэтому все, о чем мы будем сегодня
говорить, получит освещение на радиопространстве и в телевизионных выпусках.
Ну а тема, которая у нас сегодня
заявлена, волнует действительно всех: и государственные структуры, и
общественные, и каждого из нас. У каждого из нас есть дети, и все мы заботимся
об их безопасности. Регламент сегодняшнего разговора – полтора часа.
Телевизионщики будут немножко вырывать из наших рядов людей, но, я думаю, что
атмосфера будет рабочей. Каждый из вас выскажет то, что захочет сказать, и
задаст вопросы, которые интересуют. Вести наше сегодняшнее заседание мы будем с
Дмитрием Васильевичем Раскопиным. Он является генеральным директором
телекомпании «Волга» и руководителем экспертной группы. И я – Лапырин Владимир
– главный редактор издательского дома «Биржа».
Здесь состав у нас очень
представительный. Как видите – плотная рабочая группа. Руководители крупных
государственных подразделений, в частности, ГИБДД областного, представители
государственных органов, общественных структур. Попрошу только об одном – когда
будете говорить, называйте себя, чтобы запись прошла на микрофон.
Итак, мы начинаем. По традиции
несколько слов в начале – Дмитрий Васильевич Раскопин.
Дмитрий Раскопин: На самом
деле после такого хорошего большого вступительного слова хочется буквально
несколько слов добавить. По сложившейся традиции я со своей стороны всех
благодарю за участие. Тем более, учитывая, что сейчас разгар лета, но
достаточно оперативно приняли решение собраться по этой теме. И по тому
количеству участников, экспертов, которые сегодня здесь собрались, понятно, что
тема важная, актуальная. И со своей стороны ответственно заверяю, что мы по
итогам сегодняшнего заседания также качественно и широко отработаем прошедшее
обсуждение на всех информационных площадках. Надеемся на хорошее, качественное,
плотное обсуждение. Призываю придерживаться регламента, и обсуждать,
комментировать, давать реплики, основываясь на этике взаимного уважения.
Спасибо, мы начинаем.
Владимир Лапырин: И начнем
мы с той обстановки, которая складывается у нас на дорогах Нижегородской
области, тем более что как раз уже перевалило за полугодие. С тем, какая
сложилась обстановка, господин Назаренко нас познакомит. Пожалуйста.
Андрей Назаренко: Добрый
день, уважаемые коллеги! Может быть, к сожалению, тема, заявленная для
сегодняшнего нашего мероприятия – она настолько актуальна для Нижегородской
области, что трудно переоценить. Хочу назвать некоторые цифры. Конечно, есть
определенные сдвиги в последнее время. Например, 20 лет назад на территории
Нижегородской области удельный вес дорожно-транспортных происшествий по
неосторожности самих детей составлял две трети от всех ДТП с участием
несовершеннолетних. В настоящий момент – опять же цифра достаточно высокая –
это одна треть от всех дорожно-транспортных происшествий с детьми, которые
происходят по вине самих детей.
В настоящее время по итогам шести
месяцев у нас отмечается рост ДТП с участием детей – с 202 в прошлом году за
полгода до 250 уже в этом году. Двенадцать детей, к сожалению, в этом году
погибли, в прошлом году было четыре. Число раненых увеличилось на 18 процентов
– с 211 до 249. Наблюдается рост случаев ДТП по неосторожности самих детей – с
81 до 97 – рост почти на 20 процентов.
Управлением Госавтоинспекции,
Главным управлением МВД России по Нижегородской области, органами местного
самоуправления проводится определенная работа. Но еще раз позволю себе
несколько цифр. За те же полгода больше чем в два раза возросло количество ДТП
с участием несовершеннолетних участников дорожного движения, которые управляют
скутерами.
К сожалению, даже многие взрослые
не знают элементарных правил дорожного движения – с какого возраста дети на
велосипедах могут выезжать на проезжую часть, когда они могут управлять
мотосредствами — мопедами. Количество ДТП с несовершеннолетними водителями
скутеров с девяти до двадцати возросло.
Владимир Лапырин: В этом
полугодии?
Андрей Назаренко: Да, в этом
полугодии. Это нужно в первую очередь нам, взрослым, задуматься – а те ли
подарки мы делаем своим любимым детям, чтобы потом в лучшем случае ходить в
больницу и там ухаживать за ними, когда они самостоятельно не могут
передвигаться и руками-ногами двигать. В этой ситуации как раз просматриваются
приметы того, что мы где-то не доучили, не показали, как правильно делать. Дети
просто не знают, как это правильно делать. А может, зачастую, мы, взрослые,
показываем неправильные примеры – как нельзя это делать? К сожалению, дети как
раз воспринимают это. Ведь в первую очередь они смотрят на родителей. И если мы
совершаем необдуманные поступки, потом дети в определенном возрасте совершают
эти же поступки. Кому они в первую очередь доверяют? Родителям.
Эти цифры, конечно, не в пользу
всей Нижегородской области. Поверьте, мы делаем все. И будем делать, и, может
быть, даже больше наших возможностей. Но хотелось бы, чтобы что-то изменилось в
жизни не только Нижегородской области, а по всей России. Каждый должен на своем
месте вложить в дело воспитания детей и как-то их оградить от
дорожно-транспортных происшествий своими знаниями и умениями. Спасибо.
Владимир Лапырин: Да, со
скутерами проблема тяжелая. Даже газета наша пострадала от этого, один из наших
сотрудников сбит. Ну а о положении в целом, которое складывается по России, я
думаю, нам поведает Татьяна Щипкова, а поддержит ее наш главный редактор «Биржа
плюс авто» Олег Чулков. И скажут не только про ситуацию на дорогах, но и как с
этой стихией бороться, как сделать наши дороги безопасными. Тема очень
серьезная. Татьяна возглавляет в Государственной думе комиссию за безопасное
движение… Я правильно говорю? Ну, немножко поправите. Пожалуйста, вам слово.
Татьяна Щипкова: Добрый
день, уважаемые коллеги. Я немножко внесу поправки, дополню – представлюсь в
двух словах. Я являюсь президентом общественного движения «Женщины за
безопасный мир» — это всероссийское движение, которое официальный старт
получило в сентябре прошлого года в Казани. До этого мы существовали и делали
различные проекты, связанные с детьми, но не выходили на столь официальный
уровень. Кроме того, что я являюсь главным редактором журнала «Твоя дорога», я
возглавляю правительственную комиссию по безопасности дорожного движения.
Непосредственно моя основная трудовая деятельность, с которой я начинала свой,
как говорится, трудовой подвиг, — это директор общеобразовательной школы –
московской школы №1240.
Владимир Лапырин: Учителя
сейчас все подвиги совершают…
Татьяна Щипкова: Так
получилось, что я по первому образованию медик, я закончила педмедицинский
институт, и когда я попала в школу сначала учителем химии, биологии, затем
произошел некий рост, и меня назначили директором школы, я занялась
непосредственно вопросами здоровья детей. И был создан школьный центр здоровья
и развития ребенка, я также входила в состав комиссии Государственной думы по
охране здоровья ребенка, возглавляемый Татьяной Яковлевой. Постепенно пришли к
тому, что здоровье важно не только сохранять, важно также здоровье ребенка
оберегать не только с медицинской точки зрения, но и с точки зрения вопросов
окружающего мира. Наши дети постоянно подвергаются опасности, которая таится во
внешнем мире. И эта опасность исходит, прежде всего, от нас самих, от взрослых.
И это целый ряд вопросов безопасности, среди которых вопрос безопасности
дорожного движения вышел на первое место. Уже более 20 лет я занимаюсь
проблемой детской дорожной безопасности, и очень плотно принимала участие в
заседании Молодежной палаты ООН, работала на Международном конгрессе, ежегодно
проводящемся в Санкт-Петербурге.
Я хотела бы зачитать обращение
заместителя министра внутренних дел Виктора Николаевича Кирьянова к участникам
нашего сегодняшнего заседания. Если позволите.
Владимир Лапырин: Конечно,
пожалуйста.
Татьяна Щипкова: «Уважаемые
коллеги, благодарю вас за начало обсуждения важнейшей темы – «Безопасность
детей в современном мире». Особенно важно, что этот вопрос обсуждается
совместно представителями органов власти, правоохранительных органов и
общественных организаций. Защита детей – то, вокруг чего мы должны и можем
объединиться.
Напоминаю, что в настоящее время в
соответствии с указом президента Российской Федерации разрабатывается план
мероприятий Национальной стратегии в интересах детей, в котором особое внимание
будет уделяться безопасности. Безопасность детей – одна из наиболее важных и
первостепенных проблем нашего общества. Особую актуальность она приобретает в
связи с неуклонным ростом автопарка страны и, соответственно, с увеличением
количества дорожно-транспортных происшествий. В нашей стране показатели
детского дорожно-транспортного травматизма остаются, к сожалению,
непростительно высокими. В автоавариях за последний год погибло 990 детей и еще
более 21 тысячи получили ранения различной степени тяжести. Нужно отметить, что
проблема эта глобальная. В мире каждые две минуты в ДТП умирает подросток.
Ежегодно почти 10 млн. детей получают травмы и становятся инвалидами. Говоря о
проблеме, нельзя закрыть глаза на тот горестный факт, что большинство аварий у
нас – 85 процентов – происходят по вине водителей, грубо нарушающих правила
дорожного движения. В прошлом году количество погибших и травмированных
детей-пассажиров впервые превысило количество пострадавших детей-пешеходов.
Особую роль в этой деятельности
может сыграть движение «Женщины за безопасный мир». Ведь женщины не только
даруют жизнь, но и самой природой призваны активно ее защищать и охранять,
особенно, объединив свои усилия в организованные сообщества. Надеюсь, что
обсуждение в рамках заседания эксперт-клуба в Нижнем Новгороде вопросов, связанных
с обеспечением безопасности детей на дорогах, с профилактикой детского
дорожно-транспортного травматизма, будет способствовать выработке новой модели
сетевого подхода к решению данной проблемы. Желаю вам плодотворной работы,
которая послужит важнейшей цели – сбережению нашего будущего.
Заместитель министра внутренних дел
Виктор Николаевич Кирьянов».
Я передам это нашим коллегам.
Владимир Лапырин: Да,
давайте, мы опубликуем.
Татьяна Щипкова: Здесь
только что было сказано о тех страшных потерях, которые происходят. Мне бы
хотелось привести некоторые сравнения, которые порой нам кажутся удивительными,
когда мы пытаемся их понять. На днях открылась конференция ООН, и 30 известных
во всем мире художников и актеров подписали открытое письмо генеральному
секретарю ООН с просьбой сплотить мировое сообщество и срочно принять
всеобъемлющий договор о торговле оружием. В письме, в частности, говорится, что
каждый год в мире производится по две пули на каждого человека. И в то же время
исследователи подсчитали, что человека убивает лишь каждый тысячный
произведенный в мире патрон.
Я хотела бы сравнить это с некой
другой информацией – она была опубликована не так давно в нашем журнале.
Ежегодно в мире производится около 32 млн. новых автомобилей – примерно по одном
в секунду. И каждые 15 секунд где-то в мире автомобиль убивает человека.
Несложно подсчитать, что автомобиль получается почти в 70 раз опаснее
боеприпаса. Это просто голые цифры статистики. Это не занятная статистическая
игра, это реальность, которая нас заставляет по-новому взглянуть на вопросы и
перспективы борьбы за безопасность дорожного движения.
Я напомню, что одной из активисток
борьбы была принцесса Диана, которая сама погибла в дорожно-транспортной
катастрофе. И ее смерть – это как бы предупреждение живущим об этой проблеме –
о том, что происходит в современном мире, и каковы основные акценты
безопасности.
Высокими остаются дорожные потери в
нашей стране. В прошлом году дорожное цунами унесло на 4 тысячи больше жителей,
чем реальная природная катастрофа, случившаяся в Японии. Мы очень много
говорили о Японии – это, безусловно, страшная трагедия. Но то, что в нашей
стране в четыре раза больше жертв ДТП за год – вот такая цифра тоже реальна.
Большинство погибших – это люди самого цветущего возраста – от 20 до 40 лет. То
есть, кроме страшной трагедии гибели человека, мы еще нанесли экономический
урон государству, потому что мы потеряли цвет наш, будущее наше, рабочие руки,
в которые также был вложен определенный экономический и моральный потенциал.
Это тоже очень страшно.
Если говорить о детях, то, чтобы
сравнение было не в цифре, а связано с чем-то реальным, я могу сказать, что
количество детей, погибших в ДТП за год, можно сравнить примерно с одной
школой. Представьте себе, что каждый год 1 сентября одна школа закрывается. Вот
такая страшная цифра. Она, к сожалению, очень затрагивает и наши сердца.
Почему этой проблемой занялось наше
движение – «Женщины за безопасный мир» — потому что мы, будучи матерями,
сестрами, учителями, тетями, бабушками, невероятно влиятельны. Мы естественно
созданы и наделены такими качествами, которые способны эффективно
воздействовать на решение сложных задач. И прежде всего, создавая атмосферу
тепла и уюта. Мы основную свою миссию видим сейчас в том, чтобы влиять на окружающий
мир, который таит очень много опасностей для наших близких.
С чего начинается вообще наш мир?
Наш мир – это дорога, которую мы выбираем – дорога нашей жизни, дорога, по
которой мы идем, дорога домой. Мы все, наверное, очень хотим, чтобы и наша
дорога домой, и дорога наших близких домой всегда сопровождалась хорошим
концом. Чтобы наши родные всегда были рядом с нами. Это, прежде всего, наши
дети, наши мужья, наши престарелые родители, которые тоже требуют особого
внимания в вопросах безопасности дорожного движения. И, безусловно, влияние
женщин в этом вопросе – оно огромно. Ведь женщины – не только представители
общественных организаций, общественных структур – это и политики, и депутаты, и
наш новый председатель Совета Федерации – тоже женщина, так сложилось.
Но я не хочу всех делить по
какому-то там половому признаку. Я просто хочу сказать о том, что роль
общественной структуры, в частности, женской структуры, она может быть
невероятно полезна. Потому что это будет огромное подспорье, огромная помощь нашим
государственным деятелям именно в вопросе сохранения здоровья и безопасности
детей.
Если решение вопроса начнется с
Нижегородской области, если, как мы планируем, получится создать некую модель
сетевого взаимодействия общественных и государственных структур Нижегородской
области и распространить эту модель затем на Россию, а может быть, потом
представить и в международном масштабе, то это будет огромным вкладом как в
вопросы развития дела безопасности дорожного движения, так и в вопросы
сохранения нашего будущего.
Спасибо большое.
Владимир Лапырин: А какие в
данном случае вы видите причины этой ситуации – невнимательность родителей или
беспечность наших автомобилистов?
Татьяна Щипкова: Я ссылаюсь
на цифры одного из интернет-опросов. Выяснилось, что 83 процента водителей и 80
процентов пешеходов признали тот факт, что они сознательно нарушают правила.
Владимир Лапырин:
Сознательно?
Татьяна Щипкова: Да,
сознательно. В той или иной степени. Понятно, что это спровоцировано, наверное,
различными факторами. Где-то у нас пробка, мы въезжаем на бордюр, знаем, что нарушаем,
думаем: «Ну ладно». Где-то мы не пристегиваем ребенка к креслу: «Ну ладно, тут
близко», — и т.д. Кто-то не покупает принципиально, где-то мы привыкли
переходить без пешеходного перехода и не задумываемся о последствиях. С моей
точки зрения, важный инструмент в наших руках – это культура – воспитание
культуры вождения. Сейчас требуется особая интеграция именно в культуру
человека…
В прошлом году проходила
всероссийская акция, она называлась «Твоя ответственность – моя безопасность»,
мы шили мишек вместе с подростками, потом подписывали пожелание водителю и
раздаривали, начиная с водителей на улицах и заканчивая тем, что мишки были
подарены нашему тогда президенту Дмитрию Анатольевичу Медведеву, и президенту
Украины во время автопробега в прошлом году. В чем был смысл этого призыва?
Человек, садясь за руль, берет на себя ответственность – и за свою жизнь, и за
жизнь тех, кто рядом. Чтобы, садясь в машину, каждый подумал, кто рядом с тобой
сидит – мать, жена, просто пассажир, кто сейчас рядом едет в других машинах, кто сейчас переходит
дорогу. Ты помни, что ты на дороге не один. Вот эту ответственность человек
должен взять на себя. И это должно идти основной нитью в воспитании культуры
вождения.
Владимир Лапырин: Вы сейчас
важное слово назвали – «ответственность. В свое время наша газета «Биржа плюс
авто» в содружестве с германскими
коллегами и руководителями и
владельцами автошкол германских изучала вопросы безопасности движения целый
год, у нас шел обмен опытом. Так вот в школах Германии огромное внимание
уделяется психологической подготовке водителей. Это занимает в общем количестве
часов на подготовку две трети времени. Оказывается, транспортом управлять
легче, чем объективно воспринимать ту меру ответственности, которая на водителя
ложится. Он должен знать, что будет, если. Да? И большие штрафы тут кстати.
Наверное, они заставляют нас быть более экономными. Но ответственность даже за
своих детей и за детей знакомых – очень трудно внушить. Поэтому тут вы,
наверное, абсолютно правы.
А вот как это сделать, как внедрить
в сознание человеческое? Тут, наверное, одни штрафы не помогут.
Андрей Назаренко: Я хотел
сказать, чтобы все присутствующие понимали, что возросшие штрафы ни в коей мере
не приводят к решению Госавтоинспекцией своих каких-то планов. Это сделано, в
первую очередь, для того, чтобы оградить людей от тех бед, которые они могут
совершить, нарушая те или иные правила дорожного движения.
Я хочу еще один маленький пример
привести. Буквально за вчерашние сутки. Произошло дорожно-транспортное
происшествие, где молодая женщина – 26-лет – сознательно везет своих детей 2006
и 2011 года рождения – просто на сидение посадила. При этом ей надо управлять и
транспортным средством, и надо посмотреть, как там дети себя ведут – никого из
взрослых больше не было. Она отвлеклась и перевернулась. Ни про какие ремни
безопасности, ни про какие детские удерживающие средства вообще разговора нет.
Что – мама не знает, что у нее двое детей и ей куда-то надо ехать? Она не
знает, что надо пристегиваться? Мы что – мало об этом говорим?
Да, мы сейчас в два раза
практически увеличили число выявленных нарушений правил перевозки детей.
Заверяю вас – это не какая-то коррупционная составляющая, это не для того,
чтобы кто-то нажился на этом. Нужно предупредить людей, чтобы они не совершали
ошибки, которые приводят к таким печальным последствиям. Вот эти два ребенка
находятся в данный момент в больнице. Маме теперь приходится ходить по врачам,
смотреть как там сын или дочка – им накладывают гипс – как они будут вести себя
в этой ситуации…
Я согласен с тем, что большинство
нарушений взрослые сознательно совершают.
Владимир Лапырин: По поводу
ответственности Галина Клочкова нам добавит. Директор известной школы в Нижнем
Новгороде и также занимается общественной работой, депутатской работой.
Пожалуйста.
Галина Клочкова: Я бы
хотела, коллеги, обратить внимание, что, безусловно, определенная – подчеркиваю
– определенная роль школы, программы школьной по основам безопасности
жизнедеятельности здесь есть. Но мне представляется даже начало этой работы
несколько другим. Мы говорим о том, что на сегодняшний день мы озабочены все
возрастающим количеством дорожно-транспортных происшествий. Я думаю о том, что
никакими наказаниями и штрафами, к сожалению, ответственность не воспитывается.
Она воспитывается тогда, когда формируются социальные навыки у ребенка. Они
формируются в детстве. Мы почему-то все говорим об уровне образования. Я каждый
раз, встречаясь с коллегами, вспоминаю вместе с ними систему тогдашних
пионерских лагерей, в которых были целевые программы. Я сама была вожатой в
лагере «Салют» и с моими мальчишками, которые у меня были в отряде, играла в
настоящую дорогу. И в игре дети учатся гораздо быстрее, чем в каких бы то ни
было специальных программах, более того – в наказаниях.
Вот мы сейчас говорим с коллегой,
обсуждая программу летнего отдыха детей. Понимать это как отдых для них, а для
нас – работу, создание специальных площадок внутри каких-то оздоровительных
лагерей… Почему не в школе – еще раз скажу: на уроке этому научить нельзя. Это
вопрос-ответ и отношение к предмету, который выучил-забыл. А вот в игре и в
том, кто наберет больше баллов (я помню было очень здорово – те, кто больше
баллов набирал, могли на машинках кататься) – это эффективно, и это обойдется
гораздо дешевле нам, чем просто придумывать какую-то социальную активность.
Очень важный, конечно, момент – я
согласна – это отношение родителей. Для нормальной школы взаимоотношения с
родителями тоже должны в большей степени касаться (к сожалению моему, теперь
этого не происходит) не оценок, а формирования навыков нормального социального
адекватного поведения.
Моему внуку год и четыре месяца. Он
садится в коляску и пристегивается. Это нормально, потому что у нас в семье
пристегиваются все. Это очень смешно со стороны, и над ним смеются… Я считаю,
что если родители вместе с детьми будут вот в этом отношении предельно внимательны,
то, наверное, ответственность будет не каким-то привнесенным качеством, а будет
такое нормальное, естественное социальное поведение.
Я за то, чтобы в школьных
программах появилась пятая четверть – не учебная, а четверть социального
какого-то обучения. Тогда старшие братья и сестры будут за маленькими
присматривать – лишний раз родителям про кресла напомнят.
Как депутат Законодательного
собрания я вместе со своей коллегой говорю о том, что мы непременно будем
смотреть на конкретные целевые программы. Потому что, если не дай бог мы опять
как-то автоматически возложим на школу ответственность за безопасность детей на
дорогах, то мы получим прекрасные отчеты, учителей, замотанных еще одной
дополнительной обязанностью, и детей, которые, возможно, даже не узнают о том,
что такая работа проводится.
Поэтому разделить вот эти две
части, найти неравнодушных людей, набрать и вывезти детей летом, и научить их
безопасной жизни в городе – наверное, мы сможем.
Владимир Лапырин: Вы
предлагаете в эту пятую четверть сосредоточить внимание на поведении на дорогах…
Галина Клочкова: Да.
Обратите внимание даже на то, как мы ходим, как мы общаемся. Агрессия возникает
во всех ситуациях – на дорогах она только заметнее и последствия ее сильнее. А
вот это внимание друг к другу и отношение – оно действительно воспитывается в
детстве. Обратить на это внимание всех законодательных органов до принятия
окончательного варианта закона об образовании – это наша обязанность и
ответственность.
Владимир Лапырин: Наверное,
с вами согласятся все, но все-таки со школы эту ответственность тоже снимать
нельзя.
Галина Клочкова: Я не
против, я просто за то, чтобы это не превращалось в отчетность – бессмысленную,
к сожалению.
Андрей Назаренко: Я
соглашаюсь с Галиной Юрьевной. Хочу некоторые цифры назвать.
Первая ситуация. Мы на территории
Нижегородской области – я здесь пятый год работаю – с большим трудом четыре
года назад в одной из школ Нижнего Новгорода пробили строительство одного
детского автогородка. Что такое один автогородок на трехмиллионный регион? В
каждом районе, как говорят главы администрации, есть по одной площадке. Что
значит по одной площадке, какой бы район этот ни был?
Галина Клочкова: Я согласна.
Конечно!
Андрей Назаренко: Правильно
– их даже элементарным вопросам научить невозможно.
Где-то районы дотационные, где-то –
говорят, что есть у них программы… Ну что такое от пятидесяти до ста тысяч
выделить в районе денег для безопасности дорожного движения? При этом мы не
хотим думать о том, какие убытки мы несем, когда уже беда случилось. Когда ребенок
в больнице, взрослые находятся на больничном – пропускают работу, где-то
нарушаются все планы, и на медицину все начинаем работать. К сожалению, мы
привыкли другие деньги считать. И деньги, которые можно было вложить, проводя
какие-то превентивные мероприятия, не вложены, а потом приходится нести расходы
в несколько раз больше.
Владимир Лапырин: У нас
такой городок в парке «Швейцария» был, и популярностью пользовался. Были в
прокате и маленькие машины, и различные аттракционы с этим связанные.
Конечно, дети берут примеры со
взрослых. То есть, опять пример, опять это слово – ответственность. Пожалуйста,
кто хотел бы дополнить? Пожалуйста, господин Котюсов, группа компаний «Пир».
Александр Котюсов: Ну я в
данном случае буду выступать как депутат городской думы. Компания «Пир»,
наверное, здесь не так важна…
Инна Ванькина: (насмешливо)
Ну детское меню у вас есть.
Александр Котюсов: Я
соглашаюсь со многим из того, что сказала Галина Юрьевна. Я буду говорить о
двух вещах, из-за которых, по моему мнению, возрастает детская смертность на
дорогах, количество аварий с участием детей. Первое – это очень низкий уровень
культуры наших водителей – я имею в виду и нижегородских, и многих других, но
есть города, в которых с культурой все в порядке. Десять лет назад в городе
Чебоксары уступали любому пешеходу, вышедшему на дорогу. Мне тогда часто
приходилось бывать в Чебоксарах, меня это удивляло и радовало. Видишь человека,
который выходит на проезжую часть, даже если там нет зебры, машина
останавливается и пропускает. Для Нижнего Новгорода это была тогда дикость.
Сейчас, к счастью, что-то начинает меняться. Автомобилисты начинают пропускать
пешеходов, во всяком случае, на пешеходных переходах. Но все-таки очень низкий
уровень культуры наших водителей.
И второе – о чем, конечно же, никогда
не скажет Андрей Алексеевич, с моей точки зрения – обывательской точки зрения –
это реформы МВД, которые были осуществлены и которые, безусловно, затронули
ГИБДД. Я об этом скажу чуть позже.
Начнем с культуры. Я уже не говорю
о нарушении скоростного режима, да? Как у нас паркуются наши водители? На
тротуарах. Заехал он на тротуар. Что дальше происходит? Его же должен как-то
пешеход обойти. Идет мама с ребенком. Что она должна сделать? Она должна сойти
с тротуара и выйти на проезжую часть – уже она попадает в зону риска.
Все сегодня, когда ехали сюда,
приходили – кто пешком, кто на чем – кто-нибудь видел пешеходный переход?
Кто-то, наверное, видел, но его трудно увидеть, потому что он заставлен такими
же некультурными водителями, которые встают на пешеходный переход. Я стал
обращать внимание – я вижу пешеходный переход – там же положено 15 метров…
Андрей Назаренко: Пять.
Александр Котюсов: Ну ладно…
Он весь заставлен машинами, ты даже не видишь пешехода, который хочет перейти.
Потому что он за машиной, он должен выйти, а ты, подъезжая, должен увидеть, что
там пешеход, должен притормозить, но ты его не видишь. Вот еще второй фактор
риска. А дети же как устроены? Они увидели пешеходный переход – и бегут, им
кажется, что сразу должно все встать.
Я очень рад, что с 1 июля повысили
штрафы. Я бы еще добавил, честно говоря. Пусть меня ругают, пусть я стану самым
ненавистным депутатом для всех автомобилистов, но я считаю, что с нашими
водителями красивым билбордом «Уважай пешехода» ничего невозможно сделать.
Когда ввели отбор прав за пересечение двойной сплошной – стали ездить
по-другому. Согласитесь, Андрей Алексеевич? Я сам вижу просто. Когда ввели 500
рублей за непристегнутый ремень – стали пристегиваться. Может, не поголовно
все, но, когда я еду, я вижу, что люди пристегиваются. Для нашего русского
человека увеличение штрафов – это, наверное, одна из самых реальных мер.
Второе – по поводу ошибок – это мое
личное мнение. Я вчера сидел в Интернете, набрал в Яндексе «реформа МВД,
сокращение числа сотрудников». Ну, конечно, там увеличили заработную плату
сильно работникам ГИБДД, но в некоторых регионах сокращение формально 25
процентов, а фактически в некоторых местах сократили в два раза, а где-то и
больше.
Владимир Лапырин: Посты
стационарные убирают.
Александр Котюсов: Посты, с
моей точки зрения, это, может быть, не так важно. Но, то, что сотрудников стало
меньше… Конечно, здравый смысл в этом был заложен: убирают контакт между водителем
и сотрудником ГИБДД и сразу исчезает мотив кому-то что-то дать, а кому-то
что-то взять, и вроде все становится лучше. Но тогда нужно было что-то взамен
сделать. Надо было наладить систему автоматической фиксации нарушений, камеры,
парконы, блокираторы – то, что во всем мире существует. У нас этого не
делается.
Владимир Лапырин: И
стояночные площади выделить.
Александр Котюсов:
Стояночные площади, естественно, в тех местах, где можно действительно
парковаться. У нас такие места все равно есть в городе.
Произошло сокращение сотрудников, а
взамен ничего не сделали. И водитель себя почувствовал безнаказанным – отлично,
сотрудников ГИБДД меньше, за мной никто не следит, делаю, что хочу. Стало
нормой и нарушать скорость, и парковаться на тротуарах и пешеходных переходах.
Недавно я выяснил – может быть,
Андрей Алексеевич меня поправит – камеры на Бору – ну поставили, а что
толку-то? Они то ли не подключены, то ли какая-то с ними проблема…
Андрей Назаренко: Я могу
сказать. Эти камеры были поставлены не как фотовидеофиксация, больше как…
Владимир Лапырин:
Психологическое?
Андрей Назаренко: Не
психологическое, нет. Это когда жители Борского района пожаловались президенту,
что там достаточно высокий уровень преступности, связанный с наркотиками, сразу
появились деньги, сразу можно было поставить вот эти камеры. Все камеры,
которые стоят на выезде с Бора, они пока фиксируют криминальный транспорт –
позволяют считывать проходящий транспорт. В данный момент ведется проработка
вопроса, в ближайшее время это будет реализовано, когда вот эти камеры будут
работать, в том числе, в режиме фотовидеофиксации нарушений правил дорожного
движения.
Александр Котюсов: Я просто
что хотел сказать. На заседании городской думы в рамках комиссии по транспорту
мы обсуждали вопрос, что сделать, чтобы работа ГИБДД была лучше вот в той
ситуации, в которой оно сейчас существует. И об этом, наверное, писали, но я
просто хочу лишний раз напомнить.
Во-первых, речь идет о шлагбаумах
во дворах. Во дворах много сбивают детей. Я считаю, что шлагбаумы во дворах в
тех местах, которые используют как дополнительный проезд – сократить, пробку
объехать – шлагбаумы нужно ставить обязательно.
Второе. Это покупка парконов. Я
знаю, что Иванов Валерий Владимирович запрашивал, по-моему, два автомобиля,
которые будут фиксировать неправильно припаркованные машины. Мы выступили с
инициативой в каждом районе такой прибор, который ставится в машину,
приобрести. То есть, это наши бюджетные городские деньги. И я убежден, что мы
выделим: не такие уж это и бешеные деньги.
Меня не поддерживают очень многие,
а мы вместе с депутатом Эпштейном выступаем за то, чтобы у нас в Нижнем
Новгороде появились блокираторы. Это федеральный закон, так просто мы не можем
их ввести. Но мы за то, чтобы злостные нарушители получали на колеса такой
блокирующий элемент и потом платили штраф, шли в ГИБДД…
Владимир Лапырин: В
цивилизованных странах это применяют…
Александр Котюсов: Во многих
странах это действует, хотя это нарушение неких прав передвижения. Но я за
жесткие меры. Поэтому, с моей точки зрения, кроме того, что учить правилам
лучше – в школе или в детских лагерях, нужно объяснять и заниматься этой
работой, нужно еще сделать более современную систему контроля за безопасностью
движения в нашем городе.
Владимир Лапырин:
Автоматизированную.
Александр Котюсов:
Автоматизированную, установить видеокамеры, сделать так, чтобы «письма
счастья», если ты нарушил, приходили по почтовому адресу домой. Сделать так,
чтобы система наказания была неотвратима. Она сейчас, к огромному сожалению,
как неотвратимая отсутствует.
Я надеюсь, что с 1 июля эти большие
штрафы помогут как-то дисциплинировать водителей. И тогда, я убежден,
смертность на дорогах уменьшится.
Владимир Лапырин: У Олега
Чулкова есть вопросы читателей.
Олег Чулков: У меня вопрос к
господину Назаренко. Вы в своем выступлении назвали цифры. Сказали, что 20 лет
назад две трети ДТП с участием детей происходили из-за их неосторожности, то
сейчас эта цифра составляет одну треть. Я правильно понял, да? Наверное, эти
цифры не значат, что дети стали более сознательными? Наверное, какие-то другие
факторы повлияли на эти цифры.
Андрей Назаренко: Разговор
идет об уровне обучения. О том, как дети воспринимают учебные процессы, и
насколько грамотно мы их учим.
Олег Чулков: То есть, дети
стали более ответственны?
Андрей Назаренко: Я думаю,
что да. Видно все равно. Согласитесь – одна треть – это большое снижение.
Олег Чулков: А остальное
тогда – что?
Андрей Назаренко: Вчерашний
пример я вам привел – женщина не пристегнула детей. Однолетний и семилетний
дети – в чем они здесь виноваты?
Олег Чулков: Я не говорю,
что они виноваты…
Андрей Назаренко: Водители
виноваты в других случаях. Кто-то едет без детского кресла. Кто-то проезжает
школу и не обратил должного внимания. Ведь для детей вся жизнь, к сожалению,
еще игра. Они, выйдя из школы или идя в школу, где-то еще играют. Ребенок может
заиграться. Поэтому водитель, проезжая мимо школы, должен быть просто готов к
тому, что ребенок может не только на пешеходном пешеходе выскочить, где он его
обязан пропустить, но и в другом месте выбежать на проезжую часть. Водитель
должен быть готовым. Пусть он проедет на скорости 40 километров в час. Вот о
чем разговор.
Владимир Лапырин:
Популярность скоростных машин поддержана огромной рекламой. А вот
ответственность, о которой мы говорим, гораздо меньше.
Андрей Назаренко: Цифры про
мопеды и скутера я тоже привел. Это ведь не у соседа дети взяли покататься. Это
мама с папой 12-13-летнему ребенку покупают, не зная о том, что ребенку с 16
лет только можно на мопеде на улицу выезжать. Они ему делают такой подарок
недешевый – для того, чтобы дитятко не плакало. А оно попадает в беду и
начинает плакать.
Дмитрий Раскопин: Скорее,
родители тешут свое самолюбие, что могут сделать такой дорогой подарок.
Андрей Назаренко: Да. Я два
месяца назад на Автозаводе видел, на мой взгляд, достаточно дикую картину: отец
впереди, сзади мама на велосипеде, и едет девочка лет 10-11. Да, они едут не
дальше одного метра от проезжей части. Это была улица Гайдара или Южное шоссе –
там достаточно плотно транспорт ходит, в том числе, и грузовой. Папа с мамой
говорят: «А мы же спереди и сзади ее прикрываем». Я говорю: «А вы знаете, с
какого возраста ребенку можно на проезжую часть на велосипеде выезжать? С 14
лет!» «По-моему, с 13-ти, а может, с 10-ти», — отвечает папа, которому далеко
за 30. Вот это как раз примеры того, по чьей вине дети страдают.
Владимир Лапырин: Большинству
автомобилистов, наверное, знакомо имя Юрия Гейко. Это известный писатель,
который уже много книг написал про автомобили и путешествия. Он сам признается,
что, пока его ребенок при резком торможении ни нырнул с заднего сиденья и чудом
остался жив, он не думал о кресле. И дело здесь не в деньгах, не в этих двух
или трех тысячах – он тут же его купил и всем своим знакомым сказал, чтобы это
сделали. Но вот пока человек не испытал этого испуга, он этого не сделал.
(Евгению Семенову) Да,
пожалуйста. Может быть, и за социологию ответите?
Евгений Семенов: Да. Евгений
Семенов, Приволжский филиал Института социологии.
Я бы хотел сосредоточиться только
на одном аспекте, потому что вопрос большой. Я хотел бы поговорить о причинах и
мотивах, которые, собственно говоря, и приводят к высокому уровню травматизма и
детской смертности. Кроме множества обстоятельств, о которых сегодня уже
говорилось, — обстоятельствах экономического и структурного характера, на мой
взгляд, необходимо учитывать и обстоятельства социально-психологического
характера. И здесь важным является то, что исследователи называют «габитус
объектус» в данной ситуации подростка и ребенка.
Владимир Лапырин: Переводите
сразу.
Евгений Семенов: Конечно.
Это некий комплекс ценностных ориентаций, взглядов, мировоззрений – некий
социально-психологический портрет. Ни для кого не секрет, что подросток
обладает особыми социально-психологическими свойствами. Если говорить о
человеке пубертатного возраста, для него характерны следующие черты: высокий
уровень конформизма, зависимость от мнения группы, в которую он включен,
высокий уровень нигилизма, отрицание «взрослых» ценностей и высокий уровень
агрессии как следствие личной незащищенности.
Все это выливается в такое явление,
которое в исследовательской и популярной литературе названо эскапизмом.
Состояние эскапизма прекрасно описано в знаменитой повести «Над пропастью во
ржи» Сэлинджера. Это типичный портрет подростка. Мы все знаем эту повесть, все
зачитывались ею, и когда мы были в этом возрасте, у нас у всех возникало
ощущение: «Да, это про меня».
Вот это человек, который попадает в
условия среды. Среды дорожной, динамичной и агрессивной. К этому типичному
социально-психологическому портрету подростка добавляются еще особые черты,
которые характерны для сегодняшнего периода нашей страны, в которых подросток
живет, формируется. Для этого периода и для общества, в котором мы живем,
характерна очень депрессивная самооценка. Общество, в котором мы живем, в
котором формируются наши дети и подростки, на протяжении последних 20 лет,
характеризуется как общество с низким уровнем самооценки и доминированием
депрессивных настроений.
И это, в свою очередь, приводит к
радикализации и усилению экстремистских настроений. Институт социологии РАН,
который я представляю, в марте месяце провел исследование, которое называется
«Экстремизм в среде школьников Нижнего Новгорода». Опрашивались школьники
9-10-11 классов, и вот что показало это исследование: современный подросток
живет в среде врагов. Отвечая на вопрос: «Есть ли у вас враги и люди, желающие
вам зла?» — 63 процента признались, что да.
Владимир Лапырин: Это их
ощущение.
Евгений Семенов: Ну, они
ответили на этот вопрос. И только 29 процентов сказали, что нет, у них нет
врагов. Это характеристика среды, характеристика самооценки, характеристика
самосознания.
Мы имеем дело с незащищенным
агрессивным маленьким человечком, у которого, собственно говоря, еще не
сформировалась своя система ценностей, и он вынужден отвечать на агрессию среды
– принимать этот вызов и отвечать на него агрессивно.
Владимир Лапырин: Как
связать с дорогой и безопасностью?
Евгений Семенов: С дорогой
это связано очень близко. Дорога – это место внеэтических отношений. Вспомним,
как мы себя ведем на дороге? Присутствующие автомобилисты со мной согласятся.
Если послушать самого себя, как мы комментируем ситуацию на дороге, то каждый
второй делает это при помощи ненормативной лексики. Когда мы оцениваем, кто нас
подрезал, кто обогнал, кто как дотронулся.
Владимир Лапырин: Здесь
законопослушные собрались автомобилисты.
Евгений Семенов: Ну,
законопослушные-то – это одно, а отношение или оценка – это другое. Наше
отношение на дороге крайне агрессивно. Это среда дикой прерии, среда, где
выживает сильнейший. Среда, где доминирует сила.
Вы представляете себе подростка с
его установками, который попадает в эту среду и вынужден принимать этот вызов?
Он принимает его крайне агрессивно.
Наверное, многие из вас видели
замечательный фоторепортаж, который сейчас тиражируется в социальных сетях, в
Интернете. Фоторепортаж сделали несколько студентов, которые забрались на шпиль
МГУ. Шпиль МГУ – 242 метра. Они прошли все защитные двери, кодовые замки и
залезли не на верхний этаж, а на сам шпиль и забрались на звезду. И сделали там
несколько фотографий. И вот эта звезда, которая на самом деле огромная,
трехэтажная – там, конечно, совершенно фантастические виды открываются на
Москву – они сфотографировали на ней, в том числе и себя, когда они стоят не
просто на этих переходных мостках, а на перилах этих мостков без всякой
страховки. При этом жестикулируют и делают фотографии. Это что? Это такая форма
принятия вызова и ответа на вызов. Это такая форма сублимации. И она становится
все более модной.
Владимир Лапырин: Автомобиль
и дорога как средство самовыражения?
Евгений Семенов: Как
возможность сбросить существующий вызов среды и аккумулировать агрессию.
Извините, конечно, наверное, это не
понравится нашим гостям, но подтверждением агрессивности среды, как ни
парадоксально, является вот этот логотип замечательной организации «Женщины за
безопасный мир». С точки зрения семиотики мы имеем дело с агрессивным знаком –
это же амазонка. Почему здесь амазонка – женщина-воительница, а не
женщина-мать, не мадонна? Это характеризует как раз состояние агрессивной
среды.
Владимир Лапырин: А может,
она защищает и противостоит? У нее щит есть.
Евгений Семенов: Не может
быть, Владимир Викторович. Семиотика – это наука, с ней трудно спорить. Я
заканчиваю.
Поэтому, когда мы говорим о
растущем травматизме и растущей детской смертности на дорогах, то мы должны
прекрасно понимать, что мы зависим от тех обстоятельств, в которых это
возникает. В неблагополучном обществе, где становится доминантным высокий
уровень агрессии, следствием является высокий уровень детской смертности.
Дмитрий Раскопин: Что
делать?
Евгений Семенов: Что делать?
Надо выходить из кризисного состояния. Все должны осознать, что высокий уровень
политической конкурентности и нетерпимости, высокий уровень экстремизма,
царящий в обществе, в конечно итоге убивает общество. Мы должны начать
договариваться. Хотя бы для спасения следующего поколения.
Владимир Лапырин: Женщины,
поддержите этот тезис.
Ольга Щетинина: Я просто
немного в продолжении темы, которую мы обсуждаем. Евгений Евгеньевич, конечно,
серьезно тему затронул. Я немного верну на землю. Хотелось, чтобы сегодня не
просто серьезно обсудили такую важную тему. Действительно, все факты и
статистика, к сожалению, показывают, что она является очень актуальной. Но
хотелось бы, чтобы мы все-таки подумали о тех механизмах, обсудили, может быть,
эти механизмы, которые бы каждый на своем рабочем месте, в общественной жизни
могли бы изменить ситуацию.
То, что мы подняли тему роли
образования и участия школы в этом процессе. Для меня, например, роль школы
является важной, но, тем не менее, здесь ситуация закладывается в еще более
глубоком детстве. Вы же не видите годовалого ребенка, который гуляет по улице
один. Он в любом случае находится в сопровождении взрослых. И это чаще всего
идет как раз до возраста семи лет. И в этот момент, если ребенок в семье или со
взрослым переходит дорогу не по пешеходному переходу, то в восемь лет ему
рассказать о том, что дорогу надо переходить по пешеходному переходу – уже
неактуально.
Это воспитание, в том числе
правовая культура, она в большой степени закладывается, мне кажется, уже с
самого младенчества и в детском саду. И хорошо, что у нас есть детские сады,
что у нас есть вот эти программы по безопасности дорожного движения. И в
области, к счастью, я видела такие комнаты, такие залы, которые позволяют детям
в игровой форме понять, что такое правила дорожного движения. Но очень важна
именно роль семьи в этом процессе, и чтобы каждый родитель понимал свою
ответственность, понимал, что если для удобства он каждый раз идет из дома в
детский сад и переходит дорогу не по пешеходному переходу, а по какому-то более
удобному для него месту, кажущемуся с виду безопасным, то потом очень сложно
будет объяснить ребенку, что нужны пешеходные переходы.
Не так много правил дорожного
движения должен знать ребенок, не так многому его нужно научить. И есть и
игровые формы, и стихи, которые мы, например, с детства в детском саду учили –
обходить трамвай спереди, автобус сзади – и этого вполне достаточно. Но вот эта
вот роль – воспитания правовой культуры, мне кажется, очень важна. Это первый
момент.
Второй момент – роль средств
массовой информации. У нас в области есть правительственная программа повышения
безопасности дорожного движения. Есть в рамках министерства образования ряд
мероприятий, есть конкурсы, которые проводятся совместно с ГИБДД, проводятся
конкурсы детского рисунка, которые привлекают внимание детей к правилам
дорожного движения. Но здесь, мне кажется, важна еще роль социальной рекламы,
роль средств массовой информации, роль общественных организаций. Потому что,
обращая внимание родителей на те вещи, которые, может быть, в данный момент их
не касаются, привлечение внимания к этой проблеме – оно, возможно, поможет
сформировать и собственную позицию при том или ином поведении. Каждый день в
той или иной ситуации на нас может повлиять та информация, которую мы,
например, сегодня слышали, на «НТА-Приволжье» она тоже была размещена – как вот
мать подставила своих детей под такую серьезную проблему: ее дети находятся в
больнице, получили серьезные травмы. Сама! Причем, маленьких детей… То есть,
это все-таки ответственность родителей.
Насколько я понимаю, тема скутеров
в районах поднимается очень серьезно. И, как я понимаю, скутер вообще не
является транспортным средством. И вот над этим вопросом давайте подумаем…
Владимир Лапырин:
Транспортным средством, не требующим регистрации.
Ольга Щетинина: Да, и в этой
ситуации давайте на эту тему порассуждаем – можем ли мы законодательно как-то
изменить что-то, чтобы регулировать этот процесс. Потому что если мы не влияем
на этот процесс, то мы с каждым годом будем получать еще больше проблем на
дорогах, связанных со скутерами.
Ни ребенок не имеет права им
управлять, ни родитель не имеет права посадить его – он должен нести
ответственность, что он разрешил своему ребенку управлять этим средством не в
том возрасте, в котором это допустимо. (Андрею Назаренко) Если можно, то
вот на эту тему – какие вы видите выходы из сложившейся ситуации?
Владимир Лапырин: А давайте
спросим господина Ольнева. Ведь речь идет о защите прав, по существу. В данном
случае сами родители могут быть ответственны и привлечены к ответственности за
такое отношение к своим детям?
Василий Ольнев: Можно я
потом скажу?
Владимир Лапырин: Вы хотите
выслушать всех, а потом подвести резюме?
Василий Ольнев: Ну да.
Владимир Лапырин: Хорошо.
Елена Кулакова: Это
транспортное средство, мы же регистрируем, например, оружие…
Андрей Назаренко: Я готов
ответить на этот вопрос. Этот вопрос поднимается на разных уровнях. Здесь нужно
вносить определенные изменения в законодательство. Я пять лет работаю здесь, а
25 – отработал в Москве. В Москве этот вопрос поднимали лет 15 назад на уровне
городской думы. Здесь нельзя рассматривать это в рамках какого-то одного
субъекта, здесь надо государственную программу составить. Изменения вносят не
органы Госавтоинспекции. Мы такие предложения давно уже дали. Но их на
государственном уровне надо рассматривать.
Автоинспектор, например, может
посмотреть, 50 у него кубов или 100 кубов – у скутера или мопеда. А если это
ребенок, который едет без номеров на незарегистрированном средстве? При этом
свыше 50 кубов транспорт должен быть зарегистрирован, и это влечет за собой
ежегодное прохождение технического осмотра, те же налоги – свои обязательства.
А сейчас, извините, можно того же пешехода на пешеходном переходе не заметить,
опрокинуть его и уехать. А как его идентифицировать потом? Они уезжают и
никакой ответственности они за это не несут.
Владимир Лапырин: Значит,
лоббируют это, наверное, те, кто продают эти скутеры?
Александр Котюсов: На самом
деле, надо сделать так, чтобы они регистрировались. Может ОЗС обратиться в
Госдуму.
Ольга Щетинина: Если
инспектор на дороге остановил незарегистрированное средство, отправил его на
штрафстоянку и со штрафстоянки забрать нельзя. Какие проблемы? Если это
федеральный закон, значит, это полномочия Государственной думы. Если мы говорим
о конкретных каких-то вещах, у нас есть возможность выступить с инициативой в
Государственной думе. Я не понимаю: если 15 лет все это обсуждалось, но с
инициативой никто не вышел?…
Александр Котюсов: Действительно,
в чем вопрос?
Татьяна Щипкова: Давайте я
скажу. Я во многих таких ситуациях принимала участие в обсуждении. Андрей
Алексеевич совершенно прав, очень давно обсуждается эта ситуация. Все упирается
в конечном итоге в права ребенка. Ведь кто ездит на скутерах? В основном, дети
и подростки. Рассматривалось даже предложение выдавать права, разрешения…
Дальше – когда ребенок может ездить
сам или не может: есть возрастной ценз подростков, когда они несут
ответственность и когда они не несут, когда за них несут родители.
Вот остановили на дороге ребенка –
и сотрудник ГИБДД не имеет права его задерживать. Его могут привлечь к
ответственности родители за нарушение прав ребенка. Задержать транспортное
средство и отпустить ребенка? Это, извините меня, получается уже отнятие
частной собственности. То есть, ряд именно правовых аспектов, которые, к
сожалению, в настоящий момент не решены.
Сотрудники ГИБДД – они всегда за,
они готовы, чтобы, как раньше, у нас выдавали права на велосипед – помните, при
советской власти такое было? Вот эти тонкости нарушения прав – это камень
преткновения в этом вопросе. Управляет-то транспортным средством все равно
ребенок…
Галина Клочкова: Нет,
подождите. Я хочу понять как законодатель. В данном случае, когда мы ограничиваем
продажу алкогольных напитков детям, и когда мы родителям объясняем, что этот
скутер не продается для детей до 18 лет – он в любом случае будет ответственен,
даже если только рядом ребенок появится.
Татьяна Щипкова: Это спорная
ситуация.
Галина Клочкова: Я понимаю,
но надо найти все равно основание, потому что я родителям своих учеников говорю
всегда: «Убейте сразу ребенка. Ну дайте ему яда, чтобы побыстрее. Зачем долгий путь
вот этот устраивать для всех? И сам он, не дай бог, и еще по дороге кого-то за
собой уведет».
Мы же понимаем, что это не
безымянные производители. У меня закрадываются смутные сомнения, что там есть
лоббистские интересы продавцов этих самых неведомых сооружений на больших
колесах… Забыла, как это штука называется.
Ольга Щетинина: Квадроциклы.
Галина Клочкова: И вот эта
вся неведомая история с игрушками – она должна быть разрешена только на
специальных полигонах. Хотите – вот есть полигон: хоть так катайтесь, хоть на
скутерах, как угодно.
Ольга Щетинина: При этом с
определенного все-таки возраста и по определенным каким-то правилам.
Владимир Лапырин: Выход
только один напрашивается – создать точно такую же лоббистскую структуру,
которая будет продавливать этот закон. И экспертные структуры подключать к
этому. Вот сидит у нас представитель Общественной палаты господин Лешков.
Общественная палата может это сделать? Наверное, нужно даже это сделать. Потому
что вопрос этот не один год уже ставится. И страдают от сложившейся ситуации
все – и родители в первую очередь.
Николай Лешков: Я хочу
сказать о чем в своем выступлении? Что женщины на дорогах вытворяют!.. Они
действительно чувствуют себя амазонками. Мужчина редко на пешеходном переходе
не останавливается, а женщины – специально с женой смотрели – с коляской были,
малютка маленький… Она – обалдевшая от удовольствия, что автомобиль сам едет.
Это первое.
Второе, что я бы хотел сказать.
Владимир Лапырин: Ну,
обобщения ваши…
Николай Лешков: У меня 27
лет водительского стажа. Хочу сказать, в меня дважды въезжали… Но я удивился,
что Евгений Евгеньевич ругается за рулем. Я думал, что это только у нас… (Всеобщий
смех)
Владимир Лапырин: Вы не
уходите от вопроса – может помочь Общественная палата?
Николай Лешков: Это возможно
при посредстве законодательства и ГАИ. Я директор образовательного учреждения,
у меня есть «ГАЗель» — у меня ограничение 60. Как бы я ни хотел — она быстрее не поедет. Почему нельзя такие
же ограничения ставить для грузовика за городом? Он может превысить – это надо
как-то регулировать. Потому что существуют эти американские машины мощные…
Владимир Лапырин: Вы от
вопроса не отходите…
Николай Лешков: Я не отхожу,
нет. Потому что я являюсь автомобилистом. Я еду на 90, а мне сигналит огромная
фура, что отойди, мешаешь, а ей можно ездить только на 70.
Вот мы сейчас говорим – это
правильно – что, когда люди заезжают на тротуар – это безобразие…
Владимир Лапырин: Вы все
правильно говорите. Но только вопрос был задан конкретно вам. Депутатская
группа может лоббировать то или иное законодательное решение. Общественная
палата может помочь в конкретном вопросе относительно скутеров?
Николай Лешков: Может. Я
тоже считаю, что надо действовать.
Татьяна Щипкова: Я хотела о
статистике сказать, уважаемый Николай Иванович. По официальной статистике,
женщины являются более осторожными водителями. А всю проблему – вот эти ваши
нападки – тоже уже объяснили ученые. (Всеобщий смех) Это реально, это на
самом деле так. Послушайте меня внимательно – я не хочу ни мужчин, ни женщин обвинить.
Мужчины и женщины в силу своих физиологических особенностей имеют разные
поведенческие механизмы, и совершенно разный стиль вождения у женщин и у
мужчин. И порой мужчины просто не понимают, как может женщина вот так вот
ездить. Так же, как женщины не понимают, как может вот так вот ездить мужчина.
Это заложено просто в психологии и физиологии половых особенностей.
Дело не в том, что кто-то дурак или
умный, умеет или не умеет водить. По статистике, женщины являются более
осторожными водителями и реже нарушают права, реже идут на грубое нарушение
правил дорожного движения, нежели мужчины.
Владимир Лапырин: Их теперь
даже больше в автошколах – на 60 процентов.
Дмитрий Раскопин: Давайте
вернемся к нашей дискуссии! Уважаемые участники, я хочу напомнить, что цель
нашего мероприятия – все-таки не пикировка, а выработка практических
рекомендаций – что мы можем сегодня сделать.
Владимир Лапырин: Павел
Евгеньевич, пожалуйста.
Павел Сидоров: Областная
комиссия по делам несовершеннолетних.
Мне очень понравилась анкета,
которую раздали, потому что там затронута очень важная проблема – направления,
по которым нужно работать, чтобы решить те проблемы, из-за которых часты
несчастные случаи. Я не знаю, где поставить галочку, потому что и это вроде
надо, и это.
Я скажу таким образом. Вопросы,
которые обсудили, — по всем этим направлениям надо работать. Если не будет
системности и законченности, ничего мы не добьемся. Проведение всевозможных
акций, каких-то разовых мероприятий – ну, для пиара они хороши.
Про системность. Лет 15 назад я
оказался в Питере, взял такси – чудной водитель попался: «Пристегнитесь», —
говорит. На следующий день другая машина. Опять водитель: «Пристегнитесь!» «А в
чем дело?» А в течение месяца или двух
ГАИ тупо останавливали всех без ремней, смотрели сквозь пальцы на
нарушение скоростного режима. В течение месяца-полутора долбили-добили –
приучили. И все пошло на автомате уже.
Системность должна быть, и нужно
работать с семьей постоянно. А не так, что в начале учебного года поговорили и
в конце перед каникулами. В рамках той же программы ОБЖ можно это делать, но
работа должна проводиться и с водителями. Мне очень понравился пример западной
автошколы – ты сел за руль – ты, может быть это грубо, но можешь стать
потенциальным преступником. Невнимание и халатность недопустимы: у тебя в руках
граната.
Если весь комплекс будет
выполняться в системе и последовательно, тогда можно будет что-то сделать.
Владимир Лапырин: Правила-то
не такие уж сложные. Когда речь о пропаганде и агитации, вот эта системность
достигает цели? Господин Михайлушкин, дополните своим мнением.
Игорь Михайлушкин: Как не
верить в дело, которому 20 лет служишь? Я уверен, что эффект есть. Андрей
Алексеевич озвучил некоторые цифры. Сейчас треть детей попадает в ДТП по своей неосторожности,
раньше было две трети. Но ведь есть и другие цифры. В 1992 году на дорогах
Нижегородской области погибло 72 ребенка. В середине 90-ых – 50-60 погибших
ежегодно. Сейчас мы от этих цифр ушли очень далеко. Да, у нас сейчас рост с
четырех до 12. Да, в прошлом году было 16, в позапрошлом – 22. То есть, цифры
несопоставимые с цифрами 15-20-летней давности.
В середине 90-ых – кто-то, может
быть, помнит – 5-6 детей погибали ежегодно, просто скатываясь на санках под
колеса машин. Два-три ребенка в городе ежегодно гибли, катаясь на «колбасе»
трамвая или между вагонами трамвая, 3-4 ребенка погибали, катаясь, схватившись
за задний бампер автомобиля, укатываясь под колеса. Сейчас такие случаи либо
вообще не происходят, либо случается единичный в год. Эффект, в общем-то,
существует.
Можно судить по-всякому. У нас,
благодаря помощи в том числе социально ответственного бизнеса, уже практически
год ежемесячно в Нижнем Новгороде вывешивается от 30 до 50 баннеров социальной
рекламы. Другой вопрос – если бы их было 400 или 500 – это было бы лучше… Но
капелька камень точит. И беседа в школе, и где-то социальный ролик, и где-то
пример родителей.
А проводимой профилактической
работе противостоит то, о чем сегодня говорили – общий правовой нигилизм.
Ребенку учительница или сотрудник ГИБДД рассказали, что не надо бегать через
дорогу, а его тут же старшие друзья или родители повели там, где им удобно, а
не там, где надо.
Профилактика, пропаганда – она
нужна. В том числе мы базируемся на опыте стран, которые пережили эпоху
взрывной автомобилизации, в которой мы сейчас живем, — те же Германия,
Великобритания, Швейцария.
Безусловно, останутся страшные
трагедии, которые никто не в силах предотвратить. На примере Швейцарии мы
учимся безопасности дорожного движения, однако в этом году автобус в тоннеле в
стену врезался, 24 ребенка погибли – новый автобус, со всеми ограничениями,
прошедший все проверки, водителей на самолете привезли в курортный город, чтобы
они не устали – где-то кто-то ошибся… Но вектор-то – он правильный, и цифры
говорят, что дети хотят соблюдать правила и у них получается. И удельный вес
ДТП с их участием постепенно снижается, и вина детей снижается.
Другой вопрос – почему вот эти
дети, которые сейчас законопослушны и готовы жить по правилам, садясь за руль автомобиля
через 10 лет, начинают опять не пропускать пешеходов. Ну, здесь, наверное,
противоборствующие тенденции: с одной стороны – тяга, как надо делать, с другой
– что жизнь их учит уцепиться, вцепиться, оттолкнуть, и т.д.
Владимир Лапырин: Пожалуйста,
вы хотели сказать.
Инна Ванькина: Женщина, как
сказал Жан-Жак Руссо, — это призыв к счастью. Совершенно прекрасная у нас есть
программа, которая готовит маму к появлению малыша. Где ей рассказывают, как
что делать. Мне очень понравилось выступление Ольги. И все очень правильно было
сказано. В восемь лет ему расскажут, а до восьми его водили везде в
неположенных местах – ну, поздновато, как минимум. Если бы нам вот в этой
маминой школе добавить небольшой курс для мамы, которая, собственно, ждет,
готовится и очень ответственна в этот момент… Мы можем много говорить о том,
что у нас есть асоциальные проявления, но все-таки будущая мама в этот момент
становится более ответственной. Если мы ей в этот момент расскажем, кроме того,
что надо так и так малыша растить, — и даже не расскажем, а просто напомним,
что основная ценность-то – жизнь. И она всего одна. И научите своего ребенка
жить по правилам. И купите ему кресло.
Владимир Лапырин: Вы нас
призываете?
Инна Ванькина: Нет, не вас.
Я призываю включить это в программу. Призываю Марину Александровну как-то этот
вопрос обсудить в своем департаменте – можно ли в этих материнских школах
усилить вот этот аспект, который бы рассказывал о правилах поведения матери и
ребенка на дороге.
Марина Расстрига: К этому
нет никаких препятствий – пожалуйста. Тем более, сейчас введены ставки даже
психологов женских, которые помогают женщинам. У нас ведь смертей много не
только от дорожно-транспортных происшествий, но есть и отравления, ожогов,
утоплений – ну, не будем останавливаться, потому что немного другой ракурс у
нас сейчас. Я думаю никаких проблем по вашему предложению.
Галина Клочкова: Буквально
одно замечание, чтобы примирить этот гендерный сюжет. Дело в том, что,
например, в приличных школах Англии, если семья полная, то в воспитании детей
принимают участие и даже ходят в школу мама вместе с папой. Поэтому, когда я
начинаю работать с родителями, я говорю: «Мне мама-то одна не нужна». Если мама
будет законопослушна, а папа скажет: «Сядь и закрой рот, или ты дома
останешься», — и еще это не дай бог при ребенке – зачем тогда вообще все это
начинать и кого мы будем беречь?
Вот для того, чтобы женщина
призывала к счастью – если ей рот дадут открыть когда-нибудь – нужно сделать
очень просто: семью поддерживать именно в отношении главной семейной ценности –
детей. По большому счету, мужчина отвечает за безопасность всей своей семьи,
это было всегда, поэтому нам можно в этот момент где-то и помолчать, и глаза
опустить. И тогда двойная опека, двойной контроль за безопасностью детей,
конечно, имеет такую синергию. Я как раз за то, чтобы мамочек вместе с
папочками воспитывать.
Владимир Лапырин: Мы говорим
об этих вещах, мы призываем и агитируем друг друга … А системная работа – она
требует определенных рамок. Она требует постоянного напоминания. Лучше сто раз
повторить и не допустить какого-то одного инцидента, чем один раз испугаться.
Так вот – системная работа – она возможна или нет в рамках нашей Нижегородской
области? Чтобы объединились общественные структуры, депутатский корпус?
Вот что скажет политтехнолог…
Константин Барановский:
Гуманитарный технолог.
Владимир Лапырин: Константин
Барановский, пожалуйста.
Константин Барановский:
Спасибо, что увидели немой вопрос в моих глазах. Я согласен с госпожой
Клочковой, что в воспитании должны принимать участие оба родителя. И когда мы
дочь учили – и мама, и я, это было на самом деле страшно тяжело – самим не
ходить на красный свет, научили, до сих пор так и ходим.
Я хотел бы обратить внимание на
итоги даже нашего анкетирования, что 40 процентов проголосовали за то, что это
должно быть в рамках государственной политики. И это понятно.
Я не о том, что какие-то умные
дядьки будут бубнить с экранов телевизоров о том, что не надо перебегать
дорогу.
Как раз позитивный пример –
проспект Гагарина, где повышенная опасность – раньше через каждые 50 метров был
переход пешеходный, сейчас строится переход воздушный.
Владимир Лапырин: Надземный.
Константин Барановский:
Надземный переход – и понятно, что нормальные люди просто будут ходить там и не
пересекаться с транспортом. Я к чему? Сегодня много упоминают Швейцарию,
Германию и так далее. В Швейцарии, к сожалению, не был, Германию проезжал
как-то, проезжал Польшу, в Америке был – там, во-первых, есть инфраструктура, и
во-вторых, там есть со стороны мэрии, властей штата или как там это у них
называется конкретная системная работа по организации, в том числе, и дорожного
движения.
Но на самом деле безопасность – это
не только дорожное движение. Это еще и освещенные улицы, и много чего еще.
Комфортность просто среды. Когда любимый некоторыми комик Задорнов говорит, что
американцы тупые – они не тупые, они расслабленные. Я когда пожил там две
недели, я понял – не надо напрягаться: люк подо мной не разверзнется, на голову
мне ничего не упадет, там, где нужно сойти с тротуара на пешеходный переход, а
не на надземный – там есть специальные обозначения, и т.д. Организация среды,
организация инфраструктуры – она тоже влияет на безопасность.
Владимир Лапырин: Но там и
неотвратимость наказаний!
Константин Барановский:
Безусловно. Я согласен, что и штрафы надо увеличить, и надо за это щучить,
потому что с теми же ремнями, как только стало 500 рублей, стали автоматически
пристегиваться.
Владимир Лапырин: Можно ли
объединить усилия?
Константин Барановский:
Безусловно. Нужно.
Владимир Лапырин: Как
объединить?
Константин Барановский: Мы
сейчас, как мне кажется, пытаемся найти некий философский камень, найти
панацею, которая нам сразу решит все проблемы. Наверное, их не существует, но
вот эта общая картина – вот она из этих пазлов сложится. Из того, что мамам
будут напоминать, что с ребенком нужно вот так, и папам. Из того, что ГИБДД
будет вести агитацию и пропаганду. Из того, что будет инфраструктура. Потому
что средства массовой информации, которые сегодня тоже здесь присутствуют,
будут об этом показывать и рассказывать. Общественные организации будут в этом
участвовать, Общественная палата, законодатели.
Если возвращаться к теме тех же
скутеров – я не понимаю, в чем проблема. Может быть, я действительно тупой
после Америки, хотя два года прошло. В конце концов, можно просто поставить
ограничитель скорости. Сейчас всякие технологии, пятый айпад сделали – не могут
поставить ограничитель на скутер. В конце концов, нет номера – давайте поставим
метку, что-то, что будет давать сигнал, и мы будем понимать, кому принадлежит
этот скутер и т.д. Хотя понятно, что надо запретить – но это легче всего –
запретить и не пущать. Давайте сделаем так, чтобы всем было комфортно и
безопасно. Может быть и законодательное решение – отслеживать кому это
продается и проверять.
Владимир Лапырин: Опять все
возвращается к законодательной базе.
Константин Барановский: Да.
Владимир Лапырин: Госдума
должна пролоббировать, продавить.
Константин Барановский: Привлекая
СМИ и т.д.
Я тоже понимаю. Здесь прозвучало
«право собственности». Но в России – так получилось – это такое странное право:
заводы отнимают, а скутер мы не можем. Но если будет база и правильно
сформированное общественное мнение – я не вижу здесь ничего плохого, общественное
мнение нужно формировать…
Владимир Лапырин: Здесь
должна с инициативой и Госдума, и гордума, и Законодательное собрание…
Ольга Щетинина: Про скутеры
мы себе уже отметили.
Константин Барановский: А то,
что носятся по Покровке или там по улице – вот сегодня я сюда ехал там да –
вышел бы убил их, потому что пересекают…
Николай Лешков: Точно
гуманитарный технолог? (Всеобщий смех).
Константин Барановский: То,
что здесь говорилось про агрессию – это тоже правда…
Я закругляюсь. Я выступаю за то,
чтобы каждый на своем месте понимал, чем он может помочь в этой ситуации.
Каждый на своем месте выполняет свою работу.
Владимир Лапырин: Василий
Васильевич, подведите итог как уполномоченный по правам человека.
Василий Ольнев: Конечно,
сегодня все заключено в правах, но это вовсе не значит, что уполномоченный по
правам должен подводить итог.
Я просто выскажу несколько своих
соображений на этот счет.
Начну с того, что вопрос как бы
адресовался мне. Ну, Андрей Алексеевич на него ответил. Я вот смотрю… Я-то давненько
живу, и равных мне тут вроде бы и нет. Но, может, есть кто-то, кто помнит…
Давненько я жил в маленькой деревеньке сельский парнишка, и велосипед был один
на деревню. Но владелец велосипеда обязан был зарегистрировать его и получить
номер. За эти прошедшие десятилетия – да, цивилизация шагнула вперед, но вовсе
никто не говорит, что сегодня ввести в правила законодательные регистрацию
каких-то транспортных мотосредств в раздел источника повышенной опасности —
нельзя, что это будет противоречить Конституции, или международным
общепризнанным правовым актам. Этого же нет. И если задать вопрос тому
законодателю, кто против, то не найдет он оснований сказать, что это будет
нарушением закона, скажем, всемирного тяготения или какой-то декларации
Организации объединенных наций. Надо действовать.
Но не могу, конечно, как мужчина не
коснуться и гендерного вопроса. Конечно – это все помнят – когда-то было просто
диковато, представить не могли – женщина-боксер, женщина-штангист,
женщина-борец, женщина-футболист. Казалось – они не для того, у них не так
поставлено-вставлено. Сегодня мы знаем – женщины-штангисты, женщины-боксеры,
женщины-борцы и т.д., в том числе изумляют и мужчин – и мастерством, и
профессионализмом, и нескончаемыми победами. Ну кто не восхищается Наташей
Рогозиной – нашей замечательной, симпатичной во всех отношениях, и внешне
образцовой – могла бы и в модели, и не знающей равных себе на профессиональном
ринге. Ну разве мы не восхищались? Лично я вообще хладнокровный болельщик, но я
вскочил и аплодировал, когда она два раза по массе американку уложила на ринг.
Ну как тут не восхищаться?
Что касается – за рулем, то мне
проще: я сам-то не водитель – не был им никогда и, похоже, уже не буду. Поэтому
моя оценка самая объективная. Вот есть у меня знакомый водитель… надеюсь, вы не
обидитесь – вашего настроя. Я ему иногда говорю: «А вот женщина здесь бы
никогда не повернула», — я не водитель – и то знаю, что он не дело сделал. Ну,
мы ж торопимся. А вот не надо торопиться к этому самому кресту, которую ставят по
эту сторону земли, когда человек уходит по другую сторону.
И так говорят, что надо пробовать
что-то законодательно, что-то разъяснительно. Здесь собрались представители и
государственных органов и, скажем так, будет поточнее – гражданского общества.
Разговор идет хороший. Вот я слушаю – со всеми соглашаюсь. Все говорят верно.
Но вот мне хотелось бы пожелать, чтобы сегодняшнему мероприятию не была присуща
всеобщая, стандартная можно даже сказать слабость: после всяких форумов, после
всяких совещаний, дискуссий – как правило, как мне кажется, за редким
исключением – все вроде правильные хорошие сказанные слова не воплощаются затем
с неизбежностью в хорошие решения и правильные действия, в том числе и
государственных органов. Мне бы хотелось, чтобы представители нашего
государственного органа – законодательного я имею в виду – две у нас
очаровательные представительницы, использовали свой потенциал с той точки
зрения, чтобы попробовать законодательную инициативу.
Необходимо ввести ответственность
какую-то – гражданскую, правовую, уголовную – административную, скорее всего.
Это в силах области: у Законодательного собрания есть право законодательной
инициативы в Госдуме. Все мы слышали, что ведутся разговоры, что-то трогают,
вносят предложения скутера тоже регистрировать и прочее, но дальше разговоров
не идет.
А вот что касается других
возможностей – то мне бы тоже хотелось подумать. И все предложения практические
– они стоят того, чтобы над ними поработать. Я не водитель, экзамены не сдавал,
удостоверение на право вождения не получал, автомобиль на себя не
регистрировал, но мне кажется – может быть, уже есть, а если нет, то не многого
и не дорогого, наверное, стоит – скажем, при регистрации автомобиля вместе с
соответствующим удостоверением чтобы выдавалась памятка соответствующего
содержания, которую, начав читать, нельзя не дочитать до конца. При сдаче,
может быть, экзаменов, а может быть, при обращении для изучения прав – тоже
такую памятку, которая бы заставила подумать.
Извините, может быть, и банально,
но не могу не сказать. Это знают все жители Нижнего – ну какой же только бяки
не наваливают в наши почтовые ящики различные коммерческие организации. И ГАИ
для выполнения своих задач – тоже бы чем-нибудь подобным заваливали. Может
быть, попробовать? Не заваливать, а хотя бы время от времени напоминать. Я
думаю, что если этот трагический случай, о котором Андрей Алексеевич сказал,
когда самоуверенная дама или очень торопливая детишек посадила назад и
перевернулась, — если бы это стало известно, это заставило бы задуматься и
других женщин-водителей, и мужчин тоже. Наверное, это многих бы сберегло, и
заставило бы соблюдать правила, хотя пока это кажется кому-то формальностью.
Я не знаю, чем обобщать сегодняшние
предложения прозвучавшие. Надо смотреть, что можно порекомендовать
Законодательному собранию в силу его полномочий, что-то адресовать через
Законодательное собрание Государственной думе, а за что-то просто поблагодарить
и сказать: «Увы, это в сегодняшнее законодательство вписаться не может».
Владимир Лапырин: Ваши
простые рекомендации, как ни странно, потребуют сложной и напряженной системной
работы. Но я думаю, те, кто принимал сегодня участие в нашем разговоре,
способны на эту работу и способны ее довести до результата хотя бы на уровне
конкретной Нижегородской области. У нас есть движок, скажем так, и есть эмблема
– «Женщины за безопасный мир», они смогут сконцентрировать эти усилия и
намерения и поддержать ту огромную работу, которую проводит на наших дорогах
ГАИ. Каждый из нас должен помочь сделать эту работу более инициативной. И
думаю, все мы будем этому способствовать.
Все, что здесь сказано, будет
обобщено не только в виде печатных материалов, но и в виде записок
аналитических и отправлено в законодательные наши органы. Спасибо за участие и
надеемся на дальнейшее сотрудничество.
Фото Вячеслава Сенникова
Фоторепортаж Вячеслава Сенникова о
мероприятии можно посмотреть здесь,
видеофрагменты — здесь.
