Административный ресурс будет реально расколот
Игорь Даченков, руководитель департамента PR компании «ИМА-консалтинг»:
Перспектива у «актуальных левых», безусловно, существует. Но масштаб этих перспектив пока под большим вопросом. Движение «Справедливой России» в направлении того, чтобы занять вторую позицию в политической палитре России, является достаточно динамичным, и партия делает на данном этапе определенные успехи.
Конечно, создание «партии власти номер два», назовем это так, которая поддерживается административным ресурсом, в любом случае, в условиях существующих российских политических реалий достигает определенных целей, поскольку особенность России в том, что партстроительство происходит у нас не снизу, как в большинстве стран той же Западной Европы, а сверху. И основным субъектом политического процесса и процесса партийного строительства, по большому счету, является сам Кремль.
Поэтому, как показали выборы в Самарской области и победа мэра, который является членом Российской партии Жизни (считаем сегодня — партии «Справедливая Россия»), даже в условиях тотального господства единороссов такое возможна. Возможна по одной простой причине. Негласно Миронов и его сторонники получили «зеленый свет» со стороны Кремля, а если говорить более конкретно, то со стороны первого лица в государстве.
Эта партийная конкуренция является только благом для большей части населения страны, поскольку создает реальную политическую интригу, которой недоставало до недавнего времени. Мы понимали, что большую часть голосов на выборах всех уровней брала «Единая Россия», что-то натягивала на себя КПРФ, в виде своего традиционного электората — 10-15 процентов.
Часть так называемых политических маргиналов забиралась ЛДПР, а все остальное превращалось либо в случайные голоса партий второго и третьего эшелонов, либо распределялось между тремя первыми игроками.
На мой взгляд, выборная кампания, которая состоится в России 11 марта 2007 года, должна продемонстрировать дальнейшие успехи, дальнейшее развитие положительной динамики «Справедливой России».
Можно говорить о том, что «Справедливая Россия» действительно будет занимать четко вторые места на всех политических баталиях, и отчасти оттягивать на себя даже устоявшийся электорат «Единой России». Этот политический проект имеет шансы на выживание, и при определенных условиях, которые определяются региональной спецификой — на те или иные победы или достижения.
Что касается проблем, которые возникают у «Справедливой России» в регионах, то они, конечно же, существуют, особенно в тех регионах, где губернаторы являются членами партии власти, членами «Единой России». Конечно, в силу своей ангажированности и политического статуса, они постараются выдавить из политического поля всех оппонентов. Включая и «Справедливую Россию».
Все регионы можно четко поделить по этому критерию на две категории. Первая — где губернатор член партии власти, и таких регионов большинство. Вторая — где губернатор находится вне конкретного политического маркера и не ангажирован явно этой политической партией.
В регионах первой категории проблема действительно будет существовать, поскольку административный мобилизационный ресурс будет играть на стороне «Единой России». В тех регионах, где губернатор не является партийным человеком, для «Справедливой России» будет создан режим максимального благоприятствования.
Но в любом случае мы будем являться свидетелями уникальной практики в современной политической жизни России, когда административный ресурс будет реально расколот на два лагеря и будет вынужден поддерживать или ту, или другую сторону. Может быть, где-то он будет играть одновременно на обеих полянах, что достаточно часто бывает с учетом нашей региональной специфики.
Поэтому основная проблема в этом плане — это взаимодействие с органами власти и управления в контексте выборных кампаний. Есть определенная часть электората, которая с удовольствием перейдет под эгиду «Справедливой России» и будет отрабатывать ее риторику и работать в ее партийных структурах на региональном уровне.
Существует определенный реваншизм части региональных политических элит в отношении «Единой России». Поэтому предпосылки для развития и наращивания потенциала — электорального, организационного, кадрового, финансового — у «Справедливой России» существуют, и открывают перед ней достаточно большие возможности.
Сложно говорить о том, в какой степени «Справедливая Россия» сможет заменить на левом фланге КПРФ, поскольку у последней всегда был некий традиционный электорат. Это люди старших возрастных категорий, пенсионеры, всегда разделявшие коммунистическую риторику и идеологию, которую для них раньше олицетворяла КПСС, а сейчас — КПРФ в лице Зюганова и его окружения. КПРФ для них является и де-юре и де-факто преемником Коммунистической партии Советского Союза.
Эти избиратели по образу жизни и по ментальности своей уже сложились, число их убывает с каждым годом. Бесполезно рассчитывать на то, что основная часть электората КПРФ будет вдруг внезапно переориентирована на вновь созданную партийную структуру, а конкретно на спикера Совета Федерации и иже с ним, и сможет поменять свои политические пристрастия, сменить слоганы КПРФ на тезисы новой, пускай даже, как она себя заявляет, оппозиционной политической силы.
Возможны, конечно, небольшие электоральные перетоки, но, как мне кажется, социальной базой «Справедливой России» будет не традиционный коммунистический электорат, а, скорее всего, представители среднего класса. Возможно, это будет часть политически активной молодежи, студенчества, возможно, часть интеллигенции, которой симпатична программа и лозунги «Справедливой России», возможно, это будет возрастная категория от 45 до 60 лет.
О замене одной партии на другую говорить некорректно, это все же две совершенно разных по своим содержательным программам и установкам, по электоральной базе политических силы, у которых имеется свой круг приверженцев — у КПРФ устойчивый, а у «Справедливой России», занимающей свою отдельную политическую и электоральную нишу — формирующийся.
Предположение о том, что после выборов в Государственную думу «Справедливая Россия» может объединиться с «Единой Россией» не выдерживает критики. Стоило ли создавать некий противовес «Единой России» для того, чтобы потом войти в нее?
Это не укладывается в политическую логику, которая выстраивается Кремлем, чья основная цель — это выстраивание некой политической конкуренции для того, чтобы у большей части населения проснулась какая-то элементарная политическая активность. Поэтому, даже с точки зрения проекта, «Справедливая Россия» обречена существовать не один год. Ее перспектива носит более долгосрочный характер.
Даже если говорить о возможном присоединении определенной части партии власти к той же «Справедливой России», в любом случае, в этой конфигурации должны сохраниться как центр, центристская сила, которую олицетворяет собой «Единая Россия», так и некая оппозиция. Пускай искусственно созданная, но которая будет оппонировать, и тем самым являться двигателем, катализатором политического процесса.
И есть еще персональный момент — есть конкуренция в политическом плане между теми же Мироновым и Грызловым. Не секрет, что между этими двумя партиями, которые сейчас формируются, и позиционируют себя как партии власти, стоят определенные круги и кланы, которые являются сложными частями президентской администрации. Я имею в виду и питерскую команду, и силовиков.
Поэтому, слиться в едином экстазе им будет достаточно проблематично. По крайней мере, в перспективе двух ближайших лет. То есть, до президентской кампании говорить об этом совершенно не приходится, но время покажет. И через два года посмотрим, что из этого получится.
