Башкирская оппозиция работает на разрушение России
7 апреля около 200 представителей башкирской оппозиции провели в центре Москвы митинг под лозунгом «Башкирия — политический ГУЛАГ». Демонстранты требовали отставки президента республики Муртазы Рахимова. В подтверждение того, что это требование поддерживают многие граждане республики в Москву — для вручения Владимиру Путину — были привезены 170 тысяч подписей жителей республики, «уставших от нынешней власти». Эту акцию, видимо, следует рассматривать как демонстрацию лояльности башкирской оппозиции федеральному центру, ведь теперь судьба руководителей регионов находится в руках президента. С другой стороны, очевиден вполне прагматичный расчет: акция протеста в Москве, даже если демонстрантов всего две сотни, будет иметь гораздо больший резонанс, чем десятитысячная толпа в столице региона.
Именно с этим эффектом был, похоже, связан странный сюжет с задержкой самолета, на котором участники митинга прилетели в Москву. Представители власти намекают, что оппозиционеры, дескать, сами это все устроили, чтобы привлечь к себе еще большее внимание, а организаторы акции, как водится, обвиняют во всем башкирские власти.
Но это — детали, а вот относительно того, что является причиной, а что поводом внезапного пробуждения общественной активности в ранее спокойной республике, существуют прямо противоположные мнения. Лидеры оппозиции упирают на то, что у людей кончилось терпение, а примеры Украины и Киргизии показали, что с «преступной, коррумпированной властью» можно бороться и что ее можно победить, несмотря на весь ее силовой и административный ресурс.
Что касается поводов, ими стали монетизация льгот и события в Благовещенске. Однако элементарное сопоставление событий заставляет усомниться в адекватности этого лежащего на поверхности объяснения. Действительно, безобразная история в Благовещенске имела место в середине декабря, пик протестов против монетизации — в конце февраля. В Башкирии в это время было относительно спокойно. А вот после того, как Верховный суд Башкирии встал на сторону граждан, пострадавших от милицейского беспредела в Благовещенске, республиканские власти получили десятитысячный митинг в Уфе. А через неделю после того, как безобразия в Благовещенске осудили высокие чины МВД России, а заместитель главы МВД Башкирии был отстранен от должности, оппозиция приехала митинговать в Москву.
Если задаться вопросом, откуда взялась в Башкирии столь мощная оппозиция, ответ на него можно найти среди высказываний лидеров ее Координационного совета, созданного в конце прошлого года под председательством бизнесмена и руководителя Татарского национального движения республики Рамиля Бигнова. В оппозиционную коалицию вошли восемь партий, от КПРФ, «Яблока» и ЛДПР до «Народной воли» и Партии пенсионеров и более 30 общественных объединений, в том числе национальные организации русских, татар и башкир.
Что касается почвы для объединения, на эту тему вполне определенно высказался лидер Башкирского национального движения Айрат Дильмухамедов, пояснивший, что «башкирские, татарские, русские организации долгое время не находили общего языка, но теперь объединились против Рахимова как системного явления на основе недоверия и ненависти к нынешней власти».
Как утверждает Рамиль Бигнов, оппозиция очень неплохо финансируется, причем «не из-за рубежа, а башкирскими бизнесменами». Еще протестующие «в любой момент могут рассчитывать на поддержку более 20 тысяч своих активных сторонников, готовых к самым решительным действиям против правящего режима Рахимова».
А вот относительно того, какими именно методами намерена оппозиция достигнуть заявленной цели, среди ее лидеров, похоже, существуют разногласия. Рамиль Бигнов демонстративно лоялен Москве, ссылается на законы, пресекает разговоры о башкирском суверенитете, апеллирует к президенту Путину и считает совершенно неважным, какой национальности будет назначенный им новый глава Башкирии.
Ему постоянно возражает гораздо более радикально настроенный Айрат Дильмухамедов, который представляет башкирское национальное движение. По его мнению, сегодня «нет никакого смысла апеллировать к федеральному центру», тем более что «народ уже не воспринимает Путина как руководителя федерального государства после того, как он покрывал Рахимова». Выступая за «максимальную политическую и экономическую независимость» Башкирии, Дильмухамедов настаивает на сохранении прежней процедуры избрания президента республики: «Кота в мешке» нам не надо. В неравной федерации долго не остаются». Что касается самого Рахимова, то его необходимо отстранить от власти, как Акаева, и судить.
По словам Дильмухамедова, «решительные действия оппозиция начнет 1 мая» — с мирного шествия и бессрочного пикетирования Дома правительства в Уфе. А на случай нештатного развития событий у оппозиции «есть план взятия власти, отработанный на штабных играх», заявил Дильмухамедов, намекнув, что речь идет именно о силовом варианте: «Если вы служили в армии, вы понимаете, что имеется в виду».
Вообще, надо сказать, что Бигнов и Дильмухамедов, общающиеся с журналистами гораздо больше, нежели другие члены Координационного совета, играют роли «доброго» и «злого» следователей оппозиции. При этом Дильмухамедов позволяет себе высказывания, свидетельствующие о том, что башкирская оппозиция готовится к насильственному свержению власти в республике, а это уже либо уголовщина, либо провокация.
Еще больше запутывают дело комментарии политологов и экспертов, увязывающих последние события с «большой игрой» вокруг топливно-энергетического комплекса республики. Отчасти эту версию подтверждают последние решения Муртазы Рахимова, направленные на фактическое возвращение в госсобственность «Башнефти» и «Башкирэнерго», а также странная возня нефтяного лобби в башкирском парламенте.
В конце февраля Муртаза Рахимов обвинил группу депутатов, представляющих топливно-энергетический комплекс республики, в интриганстве и «кулуарной возне», нацеленной на смещение нынешнего председателя законодательного органа с тем, чтобы поставить на это место своего человека. А 7 апреля — одновременно с демонстрацией в Москве — три депутата, по совместительству (и «на общественных началах») занимавшие высокие должности в нефтяном секторе, неожиданно сложили с себя депутатские полномочия.
По мнению некоторых СМИ, вся эта чехарда связана с обострением разногласий между Муртазой Рахимовым и его сыном Уралом, который совсем недавно оставил посты председателя Совета директоров «Башнефти», «Башкирэнерго» и «Башнефтехима», то есть трех компаний, на которых держится весь топливно-энергетический комплекс республики. В общем, все как всегда: некие силы делят собственность, используя оппозицию и протестные настроения населения.
По мнению Юлии Латыниной, интрига состоит в том, что, раскачивая ситуацию в республике, Кремль целенаправленно давит на Рахимова, и все «кончится тем, что президент Башкирии в обмен на позволение сделать все, что он хочет, со своими революционерами отдаст Кремлю башкирскую нефть». Ей вторит директор группы «Меркатор» Дмитрий Орешкин, полагающий, что башкирская контрэлита, созданная при поддержке команды федеральных силовиков, которую Орешкин называет, «условно говоря, питерским кланом», пытается оттеснить Рахимова от властных ресурсов. И в этом контексте митинг башкирской оппозиции является свидетельством интенсификации этих усилий.
Эту — кстати, вполне устраивающую башкирское руководство версию — поддержал и председатель ассамблеи народов Башкортостана Нияз Мажитов, заявивший, что организаторы митинга являются «малоизвестными личностями, которые не представляют ни один этнос, ни один народ Башкирии, а преследуют интересы олигархов». Для полноты картины Мажитов сообщил, что «26 марта на митинге перед мэрией Уфы и Домом республики присутствовало более 100 провокаторов, которые приехали из Санкт-Петербурга».
В рамках этого сценария Муртаза Рахимов может, как всегда, ссылаясь на свою лояльность Москве, начать искать поддержки президента, но сегодня — на фоне массовых акций протеста — он уже лишился репутации гаранта спокойствия и порядка в республике и сам стал источником дестабилизации, от которого было бы неплохо избавиться. Заметим, что, приняв подобное решение, президенту Путину следовало бы действовать как можно быстрее, не доводя дело до киргизского сценария.
Однако, с другой стороны, уступив давлению и отправив Рахимова в отставку, Москва спровоцирует подобные выступления в других регионах, например, в Мари-Эл, где уже несколько месяцев идет подозрительная возня вокруг якобы имеющих там место притеснений коренного финно-угорского населения. В этом случае кроме очередной «головной боли» Москва получит совершенно справедливые обвинения в недееспособности и слабости, не говоря уже о том, что череда «оранжевых» революций в регионах или их подавление вполне могут запустить процесс формирования новой региональной фронды.
На этот раз эта фронда будет создаваться не сверху, главами регионов, как в конце 90-х, а снизу — недовольным федеральной властью населением. Все предпосылки для этого уже созданы: на региональных выборах то тут, то там побеждают политические силы, выступающие под лозунгами регионального патриотизма. А там недалеко и до реализации сценария распада России.
Оригинал этого материала опубликован на «Политком.ру».
