Лукавые градозащитники
Нет ни одного человека, который, будучи в здравом уме и
трезвой памяти, выступил бы против культурного наследия. Все мы ценим то, что
было создано поколениями наших отцов, дедов и прадедов. Более того, долг
каждого нормального человека защищать нашу историю. Поэтому я был в числе тех
журналистов, которые 23 июля первыми прибыли к дому №107 по улице Горького, где
активисты-градозащитники готовы были насмерть стоять против бульдозеров. Воображение
рисовало борцов за историческое наследие, отбивающихся от ОМОНа. Признаюсь, я
даже был готов встать в их ряды. Каково же было разочарование, когда на месте
«акции», кроме строителей и журналистов никого не оказалось. Дом был. Бульдозер
был. А защитников не было. … В конце концов, они появились и сделали что
хотели. Но неприятное ощущение pr-шного пшика осталось.
Не ошибусь, если скажу, что большинство журналистов
изначально были на стороне протестующих против сноса дома №107. Но задача СМИ —
не просто транслировать чужие эмоции, а проверять факты. Вот с этим и вышла
незадача. Релиз, рассылаемый от имени активистов-градозащитников оказался, как
бы это помягче сказать… не вполне объективен. Сперва насторожило заявление о
том, что строители не имели разрешения на снос. Но это было легко проверить. Прямо
на месте мне показали решение о сносе за подписью первого заместителя главы
администрации Нижегородского района Ершова. Неужели градозащитники об этом не
знали?
Проверяем дальше. Доходим до заявления о том, что «дом был
признан не представляющим культурного наследия после экспертизы, которую
провели эксперты, не аттестованные министерством культуры, как требуется по
закону»… Я не поленился, нашел документы и обнаружил, что экспертная оценка
дома проводилась в августе 2010-го, а положение об обязательной государственной
аттестации экспертов минкультом было принято в ноябре, а в силу вступило только
в январе 2011-го.
Тут уже есть о чем задуматься. Вспоминаю кривую улыбку
коллеги, представляющего уважаемое издание, когда один из активистов, не
моргнув глазом заявил ему, что указание рабочим о сносе дома отдал лично
губернатор Шанцев. Безусловно, имя главы региона повышает статус «мероприятия», только вот беда – дом №107 является
муниципальной собственностью, а значит губернатор, как ни крути, по закону не
мог приказать его крушить – это просто вне сферы его компетенции. Однако далеко
не все отнеслись к информации скептически. «Российская газета», к примеру,
опубликовала материал на основе того самого пресс-релиза, не удосужившись его
даже перепроверить. Видимо, на это и рассчитывали авторы event`а – события.
Грустно, но пьеса, разыгранная группой товарищей у дома
Чеботарева, оказалась лучшим средством проредить ряды сторонников защиты
«старого доброго Нижнего». Те, кто был готов их горячо поддержать, разочарованно
стряхивают лапшу с ушей и уходят, оставаясь наедине с мыслями о бренности всего
земного. Получается, что город нашего детства — с его ветхими, но уютными
домиками, сами жители которых, устав от неустроенности быта, первыми голосуют
за снос — обречен?
Конечно, это нелегко, но нужно признать, что Нижний Новгород
должен развиваться, а прогресс невозможен, пока не убрано старое, не имеющее
ценности, мешающее развитию. Все города мира сохраняют лишь самое главное,
составляющее их лицо и душу. Кремль, усадьба Рукавишникова, можно назвать еще десятки
объектов, которые действительно имеют ценность и важны для нашего мегаполиса. Даже
в Европе, где все буквально дышит историей, никто не превращает города в
некрополи, там прежде думают о живых. Тем более странно видеть в Нижнем людей,
которые старательно создают шум вокруг сноса старых (не старинных) зданий, в
оценке ценности которых я почему-то более склонен верить экспертам – пусть и не
аттестованным минкультуры, но независимым, прошедшим конкурсный отбор. Как,
думаю, и тысячи уставших от пробок нижегородцев, ожидающих пуска метро в
верхнюю часть и расширения улицы Горького.
Но самое главное, в этой ситуации я решительно не понимаю,
для чего нужно было врать, защищая «культурное наследие»? Чувство бесконечной
грусти переполняет меня оттого, что благая идея в руках некоторых
предприимчивых «активистов» превращается в нечто отталкивающее. Когда
осознаешь, что тебя против твоей воли пытаются затащить в свой окоп, чтобы
«дружить против» кого-то, становится неловко – прежде всего, за тех, кто выдает
себя за защитников истории. И как-то, знаете, закрадываются сомнения в их
искренности. Ведь благими намерениями вымощена дорога сами знаете куда.
