Миронов как трикстер
Предложение Сергея Миронова об увеличении срока нахождения президента на своем посту уже называли заявкой на формирование "партии третьего срока". Это — экспертная мифологема. Миронов — лидер партии не третьего, а четвертого и пятого срока. И не для Путина, а для таких, как он сам.
Задача этой партии — создание такой ситуации, когда неполная легитимность национального лидера гарантирует несменяемость целого слоя руководителей среднего и нижнего звена. Которые в силу этого превращаются в своего рода "касту бессмертных".
Почему не "Единая Россия"? Самый простой ответ: им никто не разрешал — а Миронов разрешения не спрашивает. Но на самом деле ЕР не могла сделать этого заявления по одной причине. ЕР — "партия власти", т.е. структура, изначально вторичная по отношению к "власти", существующей внепартийно. Не будучи правящей партией, которая формирует органы власти, "Единая Россия" тем не менее настоящая партия на политической арене, за которой стоит так называемое путинское большинство.
В ситуации третьего срока потребность в "партии большинства" пропадает. Достаточно посмотреть модельную "страну третьего срока" — Белоруссию: там единственная реально существующая "партия" — это администрация президента. Это происходит по той простой причине, что опорой Путина становится не большинство избирателей (какое бы то ни было), а "орден меченосцев", элита, завязанная на себя саму и живущая по собственным правилам: это она организует и выборы, и результат на них. И Миронов, предлагая третий срок Путину, выступает, по большому счету, не как лидер партии, а как голос тех, кто стремится заслониться Путиным от транзита власти 2007-2008 годов. Он не хочет быть "второй ногой" с 15 процентами (больше, как показывают региональные кампании, все равно вряд ли получит). Он вообще не хочет всерьез идти на выборы. "Третий срок" на языке сегодняшней политики значит: "Я пас". Или даже: "Шеф, все пропало, гипс снимают". "Справедливая Россия" создавалась совсем не для этого. Но сегодня у нее именно такая роль.
Делая предложение об увеличении срока президентства, Миронов нарушил очень важное, хоть и негласное табу, существующее в путинской России. Тема третьего срока (не важно, в каком контексте) — это одна из тем, использование которых как оружия в межпартийной борьбе автоматически выводит тебя на грань маргиналии — в один ряд с "Другой Россией". Однако по-другому и не получается.
Миронов идет на нарушение табу не из-за амбиций. Это связано с той специфической ролью, которую он, во многом помимо своей воли, получил в предвыборном политическом раскладе.
Роль Миронова — это роль трикстера. Трикстер — один из основополагающих культурных архетипов. В мифологиях он воплощается в разных персонажах, отличающихся лукавством, хитроумием, коварством, жестокостью, способностью к перевоплощению. Идеальный трикстер — это скандинавский бог-шутник Локи.
Введение в систему трикстера, с одной стороны, всегда резко обостряет интригу, а с другой стороны, приводит к непредсказуемой хаотизации. Трикстер, злобный шут, по ходу сюжета меняется, превращаясь из безобидного клоуна в опасного злодея и снова становясь клоуном, балансируя на грани невозможного и заходя за эту грань. Путинская игра на введение трикстера в российский партийно-политический расклад — это борьба с начавшимся омертвением, стылой мертвечиной лоялистской системы. И это сработало: появление партии Миронова мобилизовало другие российские партии. Не только ЕР, но и СПС, и КПРФ почувствовали угрозу и активизировались, что показали уже мартовские выборы. Партийный расклад стал четче, острее. Но сам Миронов в результате оказался жертвой этой своей роли.
Активизация партийно-политической жизни, вызванная Мироновым и "Справедливой Россией", пошла на пользу стране, но не лично Миронову. И, как настоящий трикстер, он начал действовать самостоятельно, выйдя из-под контроля покровителя. Сейчас он только в начале пути от Локи-шута до Локи-злодея; но все происходит ужасно быстро. Преображение Миронова соответствует логике выживания трикстера в системе: каждый его следующий шаг уже содержит в себе неизбежность дальнейших. Единожды начав, он вынужден идти по этому пути и дальше. Миронов обречен идти по этому пути драматургией роли — роли скидывающего маску арлекина. И в этом качестве выбор у него простой: либо политическое небытие, либо эскалация напряжения в системе за счет постоянного нарушения все новых и все более значимых правил и табу. Будь я Мироновым, я бы уже сегодня составлял себе список общеизвестных запретов, которые необходимо переступить в ближайшее время.
Миронов стал заложником драматургической ситуации, которая и глубже, и примитивней ситуации политической. И поэтому мы можем с немалой вероятностью предсказать не только его собственную политическую траекторию, но и судьбу "Справедливой России": удержаться в положении второй системной силы этой партии не удастся. А для Путина, Кремля и в конечном счете для всей нашей политической системы это означает нерешенность той проблемы партийно-политического баланса, для преодоления которой и создавалась "партия номер два".
Оригинал этого материала опубликован в Русском журнале.
