«Национальный проект» – миф, созданный задним числом
Юрий Коргунюк, главный редактор информационно-аналитического бюллетеня «Партинформ», руководитель политологического отдела фонда ИНДЕМ:
Я бы не стал преувеличивать значение выборов 2007-08 гг. Случиться, конечно, может всякое, но суть стоящих перед страной проблем от их результата не изменится. Чтобы сменить вектор развития, страна должна выйти на новый уровень – достичь же его можно лишь решив проблемы предыдущего этапа, которые, на мой взгляд, пока далеки от решения.
Главная наша проблема неразрывно связана с «достижениями социализма». Коммунисты приняли страну, в которой экономически самостоятельное населения составляло подавляющее большинство, а иждивенцы – незначительную долю. Под конец их правления вся страна сидела на бюджетной игле – под гнётом взятых на себя обязательств система, собственно, и рухнула. Соответственно, перед новыми правителями России встала задача восстановить до каких-то минимально приемлемых размеров долю экономически самостоятельного населения и по возможности ослабить давление на казну со стороны бюджетополучателей.
Пока нет никаких оснований утверждать, что решение этой задачи близко к завершению. У нас всё ещё слишком мало налогоплательщиков и слишком много бюджетополучателей, слишком мало кормящих и слишком много кормящихся.
Кто бы ни пришёл к власти в 2007-08 гг., он будет иметь дело, во первых, с необходимостью увеличивать численность экономически самостоятельного населения, то есть развивать и расширять частный сектор (прежде всего средний и малый бизнес), а во-вторых, с беспрестанным давлением со стороны бюджетополучателей, вечно (и вне всякой зависимости от реального состояния дел) недовольных своим положением. Решая первую задачу, то есть поощряя экономический рост, приходится ограничивать удовлетворение потребностей бюджетополучателей. Идя навстречу бюджетополучателям, приходится ущемлять налогоплательщиков и тем самым угнетать экономический рост. Справиться с этим противоречием чрезвычайно трудно, но иного пути нет – надо искать золотую середину. Более того, удовлетворять постоянно растущие потребности бюджетополучателей можно только в условиях стабильного экономического роста, немыслимого без увеличения доли экономически самостоятельного населения. Так что круг замыкается, и вырваться за его рамки если и можно, то только за пределы земного бытия. Ведь когда мы умираем, у нас не остаётся ни потребностей, ни обязанностей – мы уже не налогоплательщики и не бюджетополучатели, а просто усопшие.
«Идеологическое меню» в нашей стране традиционно отличается завидным разнообразием, но в действительности выбор невелик. На большой политической сцене между собой борются две основные силы: власть и популисты. Фразеология, к которой они прибегают, может быть самой различной, но суть позиций от этого меняется мало. Популисты красиво обещают махом решить все проблемы, накормить всех голодных и напоить всех жаждущих одним движением скатерти-самобранки. Но всё это только обещания. Придя к власти они окажутся вынуждены вести себя точно так же, как и предшественники, то есть лавировать между различными группами требующих и делать не то, что хочется, а то, что получается в данной конкретной ситуации (характерный пример – коммунисты в Молдавии). Оказавшись у руля, популисты, конечно, могут попытаться выполнить какие-то из своих обещаний, но это чревато дезорганизацией экономической жизни (пример – Чили периода С.Альенде) и, как следствие, потерей власти, как вариант – в результате вооружённого переворота.
Угроза территориального распада России может возникнуть только в случае наступления в стране экономического и политического хаоса. Тогда, действительно, может стать реальностью не только переход Дальнего Востока под фактический протекторат Китая, но и отпад от России такого нестабильного региона, как Северный Кавказ – во всяком случае его «национальной» части.
Независимость внешней политики России – понятие относительное. В любом случае политика не может быть независима от здравого смысла и от учёта реальной расстановки сил. К тому же не надо отождествлять независимость с одиночеством. Конечно, любая кошка имеет право гулять сама по себе, но сделает ли её это тигром? Независимость порождается силой (прежде всего экономической), а не умением ссориться сразу со всеми и сразу на всех направлениях.
Что касается контроля над российским ядерным арсеналом, то он может быть только российским – или никаким. Если Россия не сможет удержать этот контроль, то его не удержит уже никто – ядерное оружие расползётся по всему свету, оказавшись в конце концов в руках разных «аль-каид». Международный контроль в этом случае окажется припаркой для мёртвого: контролировать будет уже нечего.
После краха КПСС суть российской политической системы правильнее всего было выразить формулой «власть беспартийна – партии безвластны». Построить нечто эффективное из нынешних партий – как из парламентских, так и из непарламентских – дело безнадёжное. Их беда не в том, что они создавались как «политтехнологические проекты», а в том, что они не приспособлены для осуществления контроля над властью: это или сборища авантюристов (ЛДПР, «Родина», РПП), или богадельни для пенсионеров (КПРФ), или колонны статистов («Единая Россия»), или горстки интеллигентов с отдельными вкраплениями в лице представителей интеллигентной буржуазии (СПС, «Яблоко»). Сборища авантюристов способны лавировать и приспосабливаться, но очень неустойчивы и готовы рассыпаться сразу, как только изменится конъюнктура – для того чтобы тут же возродиться в новом обличии. КПРФ доказала способность переносить удары судьбы, но существует прежде всего по инерции и слишком неповоротлива, чтобы поспевать за конкурентами. «Единая Россия» вообще существует до тех пор, пока у нынешней власти всё более-менее нормально. Стоит последней пошатнуться, и от ЕР останутся одни воспоминания. Интеллигентские же клубы – это вообще позавчерашний день российской политики, возродиться в прежнем качестве у них нет никаких шансов.
Что касается вертикальной мобильности и открытости, то эти качества проявляются в политическом классе тем более интенсивно, чем интенсивнее на него давит общество. Пока что никакого особого давления он не ощущает, а значит не имеет особых стимулов открывать двери всем желающим. Но это не значит, что так будет всегда. Ведь и относительно открытая элита западных стран не всегда была таковой – впрочем, и нынешний уровень её открытости преувеличивать не стоит.
На мой взгляд, «национальный проект» для России – это пропагандистский миф, нередко к тому же созданный задним числом. Так, например, советский народ никогда не строил коммунизм, он как мог, так и выживал. Но сегодняшние наследники тогдашних правителей не просто пытаются выдать данное пропагандистское клише за чистую монету, но, похоже, и сами зачастую верят своей пропаганде.
В любом случае «чётко сформулированные концепции» если где и живут, то только в головах узкого круга интеллигентов. Политики, чиновники, бизнесмены, то есть все, кто политику делает, прекрасно обходятся и без особой рефлексии. А потом разнообразные теоретики пост фактум находят в их действиях какой-то высший смысл и оформляют его в «чётко сформулированные концепции национального проекта».
Так что о том, в чём состояла суть нынешнего «национального проекта», следует спросить у наших правнуков, которые будут знать о сегодняшних реалиях только по книжкам и телекартинкам.
