СССР 2.0, версия Путина
Путин опубликовал статью по «национальному вопросу»,
которая в силу своей плохо «причесанной» фрагментарности сразу же указывает на
то, что писалась она по всей видимости несколькими
помощниками, этаким коллективным «мы», которое, кстати, вполне явно прописано в
тексте в качестве первого лица повествования. И потому привлекает к себе
внимание возможность посмотреть на самопозиционирование
этого самого «мы» по отношению к основным понятиям статьи – ко всем этим
«народам», «культурам», «этносам», «русским», etc.
И тут, даже самый беглый просмотр
статьи показывает, что данное «мы» – это «мы» внеположенное,
«мы» управляющее, «мы» контролирующее, «мы» решающее.
Это «мы», в частности, «самоопределило»
русский народ полиэтнической цивилизацией,
скрепленной русским культурным ядром (я не буду здесь пытаться разбирать этот
набор слов с точки зрения смысла, особенно согласованность их контекстных
значений, – оставляю это удовольствие читателю), и потому оно будет запрещать
любые «насквозь фальшивые разговоры о праве русских на самоопределение». Да,
да, именно так, хоть народ и самоопределился, однако права на самоопределение у
народа нет. И там такого хватает.
Навязываемое читателю данным «мы» статьи отсутствие хоть
какой-нибудь субъектности у русских людей очень
симптоматично – это сразу же отсылает нас к лучшим практикам СССР, где вся социальная субъектность полагалась исключительным правом КПСС, которую
представляло и персонифицировало ее Полютбюро, та
самая группа «вождей», которая могла себе позволить быть «мы». (Помните великое брежневское: «Мы живем хорошо, и будем жить
еще лучше» с анекдотическим завершением: «А мы?» Да-да, тот самый случай.) И
прославление «многонационалии», осуществляемое
рассматриваемым текстом, указывает туда же, на ту самую ленинско-сталинскую
национальную политику, которая один раз уже вышла стране боком. Но плох тот россиянский управленец, который лишь единожды в своей
практике наступает на одни и те же грабли.
Итак, что нам предлагает коллектив путинских товарищей (в
дальнейшем – П), это самое коллективное «мы» статьи. Сначала остановимся на его
теоретических изысках. Отстаивая советскую «многонационалию»
в качестве избранной модели общества, П ссылается на
историю. Мол, исторический опыт другой, то, да сё. Но забыли ему подсказать,
что все развитые государства, в общем-то, тоже прошли аналогичный этап в своей
истории, все они были «многонационалиями» в досовременную эпоху, когда правители не заморачивались
особо духовным единством управляемого населения, представляя и обеспечивая
«многообразие в едином» собой и своею свитой, своим государством. И лишь при
вступлении в эпоху Модерна они были вынуждены озаботиться созданием единого
ценностного и коммуникационного пространства для управляемых обществ, поскольку
были просто-напросто биты теми, кто пошел по этому пути раньше них.
А самые тупые из европейских правителей, те, кто упирался
в своих «многонационалиях», они довели дело до
прекращения существования своих государств. И потому теперь все развитые
государства являются национальными, поскольку любая иная схема показала свою
практическую неэффективность. Ну а то, что нации могут быть подчеркнуто полиэтничными, разноязыковыми, многоконфессиальными – о том, в частности, говорит опыт
Швейцарии, или тех же США. А вот все сталинско-ленинские
«многонационалии» почили в бозе
(Югославия, Чехословакия, СССР) – ибо быть едиными они могут только на основе
насилия, а в эволюции социальных систем иногда случаются и моменты, когда «рука
бойцов колоть устала».
Следующий теоретический момент: кто-то зачем-то научил П, что кризис мультикультурализма
на Западе является кризисом национального государства. Но
если заглянуть в детали, то можно убедиться, что мультикультурализм
– это именно что отклонение от политики национализации общества, политики,
направленной на создание и поддержание единых коммуникационного и ценностного
пространств, облегчающих взаимопонимание людей и их групп, делиберацию
их конфликтов и интересов. Ведь в рамках национализации меньшинства
принуждаются вступать в коммуникацию с большинством, подчинять свои ценностные
рамки общим ценностям страны проживания. Потом, изыскивая пути снижения насилия
в обществе, вдруг было решено, что такое подчинение будет происходить и без
технологий символьного принуждения, само по себе, что и определило суть
политики мультикультурности, когда символьное
принуждение меньшинства большинством было объявлено неправильным, подлежащим
ликвидации. И именно обнаруженная впоследствии на практике бесперспективность
такого подхода в части обеспечения единства общества получило наименование
«кризис мультикультурализма», за которым с
необходимостью следует именно что возрождение социальных технологий
национализации, поскольку единство нации обеспечивается процессом постоянного
ее воспроизводства через каждодневную социализацию всех ее членов.
И интересно, что в статье П есть
кусок, посвященный воспроизводству единства духа населения страны через
образование, СМИ, «тонкую культурную работу», – однако ж связать смыслы этих
двух кусков текста из разных мест статьи П увы не смог. Видимо очень он боится
термина «нация», не любят его, как и положено выходцу из советского агитпропа.
Потому и воюет с ним, запрещают русское национальное государство (причем заметим,
что только русское государство запрещено, для прочих национальных политических
образований у этих людей душа открыта).
А есть ли у П что-то, что
русским людям разрешено? Да, есть и такое. Им разрешено быть скрепками
общества, нести свою «великую миссию». А в остальном: «Дома сидеть надо, нечего
«раскачивать»! Все ваши проблемы будут решены «хорошими полицейскими», и
«хорошими начальниками». Скоро будут решены, как только, так сразу. Так что, голосуйте, как надо, и к живенько к телевизору, клоунов смотреть
– их там много для вас».
Вот так и получается, что П в
своей картине мира понимает себя коллективным пастухом «русских овец», которые
обеспечивают продуктивность доставшегося П природного ландшафта, не требуя для
себя ничего сверх скудной меры. И люди могли бы продолжать пребывать под чарами
напитка Цирцеи, куда они были загнаны террором большевиков, если бы их с
завидным постоянством не стали бы будоражить унижения со стороны различного
рода сегодняшних «избранных», которых очень хорошо охраняет сложившийся
социальный порядок. Да, да, те самые «хорошие путинские
парни», обещанные «разруливать вопросы» народу.
Причем охраняются эти самые «избранные» сейчас куда более эффективно, чем это
даже обещается рассматриваемой статьей простым русским людям в каком-то
неопределенном там будущем.
Вследствие сказанного, даже несмотря на тот положительный
момент, что этнокриминал был объявлен в статье
угрозой государственной безопасности, все же не думаю, что из-за общей «цапкизации» путинской вертикали какие-то подвижки по
избавлению людей от цапков на предлагаемом П пути случатся скоро. А вот отправка денег бочками не
только на Кавказ, но и в Среднюю Азию объявлена желательной, и, как и любая
другая история с финансовыми потоками, она случится гораздо быстрее, на радость
инфраструктуре поселений Великой Русской равнины / Урала / Сибири. Ну что ж,
может быть в этом и заключается сермяжная правда русской жизни – быть скудеющим
ядром обильно раскармливаемой начальством периферии?
Оригинал этого материала
опубликован на ленте АПН.
