Зарубежье: перезагрузка российского влияния
1. Копирование стратегий радикалов привело к краху
Отставка Модеста Колерова с должности начальника Управления президента РФ по межрегиональным и культурным связям с зарубежными странами, умудрившегося задержаться на высокой должности два с половиной года, вероятно, явится точкой отсчета для формирования новой стратегии Кремля на постсоветском пространстве. А может быть и далее.
Очевиден и тот факт, что скандального чиновника сняли накануне выборов, в которых значительную роль будет играть позиция граждан РФ, проживающих за рубежом.
Колеровское ведомство обязано было курировать данное направление. И вотум недоверия чиновнику накануне столь знакового события – это, по сути, предел терпения руководства страны. Не нужно быть экспертом, чтобы оценить результаты деятельности управления цифрой со знаком «минус».
Следует, однако, оглянувшись назад, обратить внимание на то, каким образом и какими силами выстраивалась российская политика в Зарубежье, начиная с дней распада СССР.
Скажем так: с момента появления на карте нового государства – России, о какой бы то ни было цельной стратегии на постсоветском пространстве не могло быть и речи. Тем более, не было и речи об участии Кремля в делах русских за пределами РФ.
Отдадим должное тем оппозиционным партиям, которые, подогревая «имперские» настроения в рядах граждан России, совмещали защиту прав русскоязычных с решением собственных политических задач. Именно они первыми обратили внимание на проблемы русских за рубежом.
Когда вся эта каша заваривалась, в Кремле Ельцина и его окрестностях было «не модно» об этом думать. Члены правительства в те, на самом деле, не очень далекие времена, заглядывали в рот высоким гостям из стран будущего ЕС и США, «учились демократии». Оппозиция оценивала роль этих персонажей отечественного политбомонда как нечто среднее между изменой национальным интересам и поведением слепого щенка, покорно бредущего туда, куда его тянут за веревку.
Самым одиозным персонажем той эпохи явился глава МИД Козырев, которого европейцы метко наградили кличкой «Господин «Да». Он делал всё, чего от него хотели западные хозяева, и даже немножко больше.
На русских эе за пределами РФ, скажем честно, должного внимания не обращали. В том числе, испытывая страх перед русскоязычными, всегда считавшими себя «людьми империи», и в моменты кризисов выступавшими на стороне «ретроградов» — «путчистов ГКЧП», «защитников Руцкого». Новым обитателям Кремля подобные граждане были не нужны, более того, крайне опасны.
Не удивительно и то, что вслед за «ложными партизанскими отрядами», окучивавшими нишу русскоязычного зарубежья – КПРФ и ЛДПР — выдвинулась ультрарадикальная НБП, первой провозгласившая инструментом решения проблем т.н. стратегию «прямого действия». Данная стратегия предполагала создание мобильных групп в стиле «Красные Бригады»-лайт, которые взяли на себя, вопреки государственной политике, функцию «оскорбителей» новых местечковых святынь, символов и особо одиозных персоналий, замеченных в неуважительном отношении к России.
Негативный опыт нацболов состоял в том, что мобильные «партизанские» группы не встретили должной ожидаемой поддержки русскоязычного, в том числе и имперски настроенного, населения. Радикальный имидж а-ля «скинхед с Геноном и Эволой под мышкой» оказался чужд молодому «поколению Pepsi», и оттолкнул недовольных в остальных возрастных категориях. Также имелись и иные причины – в том числе деморализация русскоговорящего сегмента, с середины восьмидесятых робко наблюдавшего процесс собственного унижения, последовательного лишения прав и свобод, уничтожения культурно-исторических ценностей, закрытия школ и т.п. «Партизанские отряды НБП» как местного формирования, так и «эскадроны» из России и других республик в соседние, были обречены. И действовали они, безусловно, не под крылом официальной российской власти, а вопреки ей, что гибельно для любого партизанского движения.
В те времена правоохранительные органы РФ делали лишь первые шаги в борьбе с радикальными политическими группами. Радикалам удалось заявить о себе активной деятельностью на территории Прибалтики. Благодаря сложившемуся уже внутри самого российского общества запросу на жесткие действия в адрес антироссийских сил в ближнем зарубежье, новые обитатели кремлевских покоев обратили внимание на аресты ветеранов Советской Армии. В Прибалтике молодые радикалы по ночам переименовывали «улицу Дудаева», рубили «дубки Улманиса», посаженные премьер-министром с целью подождать, пока они превратятся в высокие и толстые дубы с десятилетиями независимой Латвии. Ряд громких акций закончился арестами и клубком уголовных дел. Националистические власти прибалтов на весь мир заголосили о невидимой «руке Москвы». Местные русскоязычные, однако, маршей протеста не проводили. «Русскоопущенные» — так их называли те русские, кто готов был рисковать карьерой и свободой ради общего дела.
Проблема деятельности подобных защитников прав русскоязычных заключалась в том, что наши «зарубежные партнеры» в случае какого-либо инцидента мгновенно набирали политические очки перед всем миром – «смотрите, вот она, Советская Россия – это ее спецслужбы портят нам европейский демократический воздух!».
Действительно, для большинства мощных мировых игроков практика, при которой государственные чиновники манипулируют радикалами, – дело вполне обыденное. Убийство Ицхака Рабина и множество других инцидентов являются тому примером. Те же спецслужбы США накопили значительный опыт в решении разных задач посредством «включения-выключения» радикальных групп. И не только в Азии. Убийство Альдо Моро боевиками очень левых и очень антибуржуазных «Красных Бригад» в Италии – это всего лишь один из актов войны ЦРУ на территории Европы. Подобные вещи сегодня воспринимаются именно буквально: есть радикальная группа – значит ей управляют госслужащие того или иного государства.
Сегодня это аксиома. И именно эта аксиома явилась для российского правительства основанием для ликвидации радикальных групп, по крайней мере в том виде, и с пакетом тех задач, которые самостоятельно (в том числе и с надеждой на понимание и поддержку со стороны властей РФ) ставили перед собой защитники прав русскоязычных в середине – конце девяностых.
Но кто бы мог представить, что какой-либо из госчиновников РФ попытается «нацбольские» методы борьбы легитимировать и включить в русло государственной политики? Этим чиновником оказался назначенный в марте 2005 года на должность «главного по зарубежью» политтехнолог Модест Колеров.
Госслужащий, озадаченный необходимостью заниматься делами русскоязычных и продвижением имиджа России за ее пределами, не нашел ничего умнее, чем предожить руководству страны полное копирование стратегии радикалов.
Ошибка лица, утвердившего это назначение, заключалась в полном непонимании психологии безнравственного политтехнолога. Таковые планируют деятельность исходя из примитивной задачи – организовать непрозрачную структуру для траты государственной наличности. Ничего лучше демоверсии НБП для подобных целей не подходило.
В мировой классификации организаций есть два общепринятых термина – NGO и GONGO. Последнее расшифровывается как «правительственная неправительственная организация».
За время деятельности управлением Модеста Колерова на эти самые GONGO было оприходовано несколько десятков миллионов долларов, в реальности вылившихся в ряд громких провокационных акций на Украине и в Прибалтике. Число участников и организаторов этих акций, их масштабность и последствия для самих участников вполне сопоставимы с деятельностью нацболов. С той лишь разницей, что здесь уже деятельность всех этих ЕСМ, «Наших», СПГУ, крымского и абхазского «Прорывов» осуществлялась вроде как «под крылом» российского госчиновника. Ну и, конечно же, в отличие от существовавшей автономно на голом энтузиазме НБП, все эти колеровские «партии» в СНГ – по сути такие же, как и ранее у нацболов, малочисленные маргинальные группы – оказались довольно прибыльной кормушкой. Десятки миллионов долларов, похищенные из госбюджета якобы на все эти нацбольские клоны – это одна сторона медали.
2. Кремль не помогает пророссийским элитам за рубежом. Он их доит
На приднестровском «Прорыве» следует остановиться особо.
Группа из нескольких десятков студентов под желтыми флагами впервые заявила о себе в канун парламентских выборов в Молдове, выступив на стороне демократической оппозиции. Несколько месяцев спустя «Прорыв» провел учредительный съезд, провозгласив в качестве одной из своих задач противодействие антироссийским организациям, попытки создания которых предпринимались на территории ПМР структурами под патронажем Молдовы и западных посольств.
Брэнд был рожден в Тирасполе, и настолько «приглянулся» Колерову, что «прорывы» стараниями его «управленцев» тут же начали клонироваться. В тот период и нашла получение аксиома, которую в свое время мне поведал один из именитых уральских политтехнологов: «Люди Кремля не дают деньги – они их берут». Как крупная бандитская группировка у ларечника. «За крышу».
Обитатели кабинетов Кремля, дискредитируя руководство страны, научились доить пророссийские элиты в других государствах – за поддержку, за замолвленное словечко. Те же американцы и европейцы тому же молдавскому правительству регулярно переводят транши – за лояльность. Российские же чиновники ровным счетом наоборот – регулярно требовали позолотить ручку.
Приднестровцы влюблены в Россию. Будучи долгое время безответной, еще со времен, когда в дни ГКЧП на подъездах к Кишиневу националисты строили баррикады, ожидая ввода русских танков, эта любовь имеет крепкий и надежный фундамент – для Приднестровья утрата связи с Россией равнозначна утрате идентичности. Приднестровье возникло как российский военный форпост более двух столетий назад, и Россия для нас – это гораздо больше, чем Москва, Кремль и его обитатели. Приднестровье заинтересовано в укреплении России и в возрождении России как имперского проекта. Почему другие варианты не рассматриваются, это тема отдельная. Добавлю лишь, что имперские лозунги новых российских властей впервые за всю историю государственности ПМР подарили приднестровцам надежду.
Приднестровский «Прорыв» публично дистанцировался от Колерова после того, как проявилась любовь Модеста к бородатеньким маргинальным шизофреникам, действовавшим по старинным нацбольским лекалам на территории Украины, накапливая инциденты с органами правопорядка и, соответственно, серьезные проблемы с законом для малочисленных активистов. Та же стратегия, что и у НБП – и ровно те же результаты. «Россия — страна, засылающая радикалов с выпученными глазами» — согласны ли были сами россияне с формирующимся таким вот жутким имиджем своей страны? Вряд ли. Если где-то чествуют убийц русских, то для обычного русского это еще не повод самому превращаться в зловещее чудовище.
Молодые люди из Украины с горящими глазами и черно-красными банданами, которых приходилось уговаривать не пугать тираспольчан своей символикой… Грозные черные флаги ЕСМ… Бородатый лик клона императора Николая Второго — Алексея Добычина, и прочие прибабахи, явно не уместные в Приднестровье, которому жить при любой власти в Украине – не может же вся республика, как Добычин, удрать в Москву. Девчонки из приднестровского «Прорыва» в ужасе шептались: «У нас же совсем другое, мы боремся за приход к власти демократического правительства в Молдове, которое нас признает, а не за бородатых фанатиков в черном – почему они взяли наше имя?» Благодаря приднестровским предпринимателям, послужившим финансовой опорой приднестровскому «Прорыву», организации удалось сохранить репутацию и зарегистрировать региональную партию, которая имеет неплохие шансы на прохождение в парламент ПМР, и к которой сегодня с целью диалога регулярно обращаются дипломаты Великобритании и США. А на отношениях с жуликами из управления президента РФ по межрегиональным и культурным связям с зарубежными странами, умеющими лишь красть государственные деньги и строить радикальные группировки – фантомы гораздо хуже, чем это у нацболов получалось, был поставлен крест.
Что касается пресловутой колеровской «крыши» — то ни одну из пророссийских групп за пределами РФ она не защитила ни от уголовных преследований, ни от полицейского пресса, ни от дезинформации и дискредитации. В Молдове на территории Гагаузии был арестован Иван Бургуджи, лидер гагаузского правозащитного центра и редактор газеты «Гагауз Халкы». Сейчас он по подложному обвинению отбывает наказание – 12 лет лишения свободы. Автор и идеолог приднестровского «Прорыва» Дмитрий Соин – в числе разыскиваемых не только спецслужбами Молдовы, но, с подачи МВД РМ, и самого Интерпола.
Молдова, конечно, это не Украина и не Прибалтика. Самые страшные дни в ее истории, надеюсь, уже позади. Приднестровье, все-таки, самоопределившийся анклав, и задачи у местных элит лежат совсем в другой плоскости – здесь 15 лет назад люди не символические перешейки перед тележурналистами ради отчета по освоенным баксам демонстрировали, а окопы рыли. И за годы общения с лидерами радикальных групп самых разных стран континента – «от Владивостока до Гибралтара» — кой-какие истины для себя усвоили. Сюда ж не только российско-украинские бородачи приезжают, но и американские, французские, черт знает кто.
* * *
Деятельность GONGO уровня второй половины XX века не способна приносить реальных результатов в плоскости тех задач, которые в идеале обязаны ставить перед собой правительственные служащие в наше время.
Колеровцы в конце концов пришли к пониманию того, что тема GONGO исчерпана как оправдание государственных расходов. Вероятно, в этой связи была рождена новая «высоко креативная» идея – создание надгосударственных структур, состоящая из чиновников «непризнанных государств». С той же, видимо, целью – подоить «за российскую крышу» представителей местных элит, продав презентабельные должности в фантомных, но якобы очень влиятельных надгосударственных Ассамблеях и т.д.
Очередным блефом оказалась программа «переселения соотечественников». Эта самая программа опоздала по меньшей мере лет на пятнадцать, когда жесткой дискриминации подвергались русскоязычные в Казахстане, Закавказье и т.д. Пятнадцать лет – долгий срок. Кто-то за это время смирился и выучил необходимый гос.язык, кто-то уехал в Европу или Канаду, где иммигранту всяко легче, чем в России и той же Прибалтике. Программа «переселения» оказалась очередным мыльным пузырем, не менее удобным, однако, для разворовывания средств.
Пока РФ не в состоянии предоставить переселенцам удобное бесплатное муниципальное жилье, рабочие места с зарплатой, достаточной для человеческого существования, ни о каком «возвращении соотечественников» никто и не подумает. Если России так уж нужны рабочие руки из числа русских, живущих за рубежом, правительство должно создавать определенные условия. Рабочие руки сегодня нужны во многих странах, сами россияне-гастарбайтеры перечисляют на родину около 14 миллиардов долларов в год. Россия является пятой страной в мире по доходам трудовых мигрантов, согласно докладу Международного фонда сельскохозяйственного развития (МФСР), который является специализированным учреждением ООН.
Таким образом, российские соотечественники имеют возможность выбирать, и России, чтобы люди туда возвращались, следует самой стать привлекательной не только для выходцев из Средней Азии, которым любая страна на земном шаре лучше своей.
* * *
Каковы надежды и ожидания, связанные с перезагрузкой пресловутого Управления?
Деятельность Управления по делам зарубежья за прошедшие два с половиной года серьезно дискредитировала имидж российского государства в глазах мирового сообщества и русскоязычного населения в зарубежье. Соотечественники, надеющиеся на Россию, ждали от укрепляющейся вертикали Путина чего угодно, но не беспорядочного хождения по тем же граблям, по которым самостоятельно, без какой бы то ни было господдержки, босиком по лезвию добровольно сами по себе шагали нацболы. Если креатив радикалов а-ля НБП – это все, что способна предложить своим соотечественникам Россия, если управление возглавит очередной торговец «российской крышей», на активизации деятельности РФ за рубежом можно будет смело поставить жирный крест. Российская Федерация навсегда останется региональной державой, которой может быть дело лишь до самой себя.
Новым ответственным за зарубежье, если Управление сохранится, следует большее внимание уделить внимание продвижению русского языка – той самой «русофонии», которой очень усердно пугали бессарабцев румынские националисты. Это место благополучно замещается сегодня в Молдове и других регионах «франкофонией», «англофонией» и так далее. Утрата языковой среды – это первый признак утраты соотечественников как таковых. Через поколение эти люди перестанут говорить по-русски, и в таком случае о долгосрочных результатах деятельности РФ на данном направлении говорить бессмысленно.
То, что позволено уличным радикалам, то непозволительно для государственных служащих. В случае обострения каких либо противоречий, сокращения прав русскоязычных, дискриминации и депортаций, в решении государственных задач помогут не «нацбольские бригады» под крылом Кремля, а инструментарий политического давления на элиты государств, где нарушаются права русскоязычных, причем не только и не обязательно граждан России.
Необходимо инициировать поиск союзников и доброжелателей России среди персоналий местных политических элит, самостоятельно оформившихся неправительственных организаций, партий, следует налаживать контакты с представителями регионального бизнес-сообщества. Не брать с них деньги за «крышу», а подталкивать на вершину пирамиды власти. Нужна долгосрочная, системная деятельность аналитических центров по политическому и экономическому прогнозированию и планированию различного рода процессов в сопредельных государствах. Есть ли сегодня эти центры? Чем они занимаются? На что расходуют деньги?
Что же касается привлекательности самой России, то, безусловно, создание благоприятного имиджа несовместимо с оскорбительными перфомансами и эффектными политическими заявлениями различных российских гастролеров, превращающихся вслед за тем в персон нон-грата. Нужно честно признать, что спустя 15 лет полного наплевательства и два с половиной года ошибок и провалов Кремля, суверенитет соседних с Россией государств – это объективная реальность. Присоединять к России что-либо добровольно из соседних государств никто не собирается. В России – масса собственных накопившихся проблем. Имидж РФ формируется не только чиновниками, но и возвращающимися с заработков гастарбайтерами, студентами, журналистами – при этом формируется он зачастую неправомерными действиями самых различных госслужащих. И не где-то, а на территории России – ее столицы, областных и районных центров.
Можно сказать, что последние два с половиной года активизации новой России на постсоветском пространстве – «первый блин комом». И есть надежда, что новые управленцы окажутся более компетентными, и сумеют стать проводниками взвешенной, трезвой, осмысленной и долгосрочной стратегии продвижения российского влияния на территории близлежащих суверенных государств. На данном направлении наверняка окажется не лишним опыт ветеранов спецслужб. Сегодня соотечественникам уже достаточно хотя бы того, что их перестали воспринимать как непримиримых врагов Кремля и демократии.
Тем более, должный уровень демократии в стране проживания отвечает интересам русскоязычных, а Кремль для них — не персонифицирован.
Ибо надеяться и верить в него будут при любых обстоятельствах. Родителей не выбирают.
Оригинал этого материала опубликован на ленте АПН.
