Зоопарк юрского периода

Алексей Чадаев, заведующий отделом политики «Русского журнала»:

Партии здесь несамостоятельны: в определённой степени они зависят от того, как вообще будет проходить структурирование социальности. Партии смогут девиртуализоваться только в том случае, если возникнет мощное движение внизу, и это движение успеет приобрести не только гражданскую, но и социально-политическую направленность. Сейчас власть навязывает обществу партизацию — через отмену одномандатников, партийное губернаторство и т.п. — но ответа пока не слышно: партийность не вытанцовывается.

Идеологизация политики потенциально может стать тем процессом, который эту тенденцию переломит. Но для этого должно произойти качественное обновление и улучшение актуального рынка социальных идей, на котором пока — тишь и шелушение. Политическая жизнь застыла в ожидании спроса на смыслы, но спроса совершенно особого рода — это должны быть не просто идеи, а работоспособные в массовом масштабе мобилизационные формулы.

Да, безусловно, партийное поле сегодня — это такой зоопарк юрского периода, лишь отчасти разбавленный экзотическими фантомами. Три студента на площади оказываются слышнее и актуальнее, чем все партии, вместе взятые! Разумеется, с этим за два года что-то станет. Вопрос в том, кто новые игроки: но, учитывая динамику нашей политики, здесь я от прогнозов воздержусь. Скажу только, что непарламентские структуры, скорее всего, обязательно получат то или иное «парламентское» отражение — это неизбежно в ситуации борьбы с угрозой кампании по непризнанию итогов выборов.

Кадров для того, чтобы поднимать на сколько-нибудь непозорный уровень партийную политику на местах, в стране просто нет. Записные ветераны региональных политтусовок на эту роль не годятся (другие навыки), да и число их ничтожно мало. Таким образом, единственная возможность состоит в том, чтобы создать новое поколение активистов из сегодняшних студентов, которые ещё пока не знают, кто они — и здесь большие шансы у кремлёвских проектов вроде «Наших» и ВАЛа. Для ребят всё это — низшая партшкола. Соответственно, будучи проинициированными там, в свои регионы они вернутся уже бандами хунвейбинов (в хорошем смысле), готовыми бороться за повышение своего статуса. В этом смысле то, что сейчас делает Кремль, я бы охарактеризовал как осторожный заход на «революцию сверху».

Выборы 2007-2008 — это наш финальный тест на суверенность. Если мы его проходим — т.е. если оказываемся в состоянии сохранить автономность и легальность процедуры, то мы состоялись как страна, и начавшееся в 1991 году безвременье закончилось. Если нет — то закончились мы сами.